И показываются все явления двойственной видимости

 

У самого ума, как сущности Будды, совершенно чистого по своей природе, нет таких особенностей как начало и конец. Однако неправильное концептуальное мышление приписывает ему начало и конец. И тогда, поскольку сам ум, подобный пространству, не осознает сам себя, этот самый ум воспринимается как «я», или «самость», и тогда поднимается, подобный ветру, подвижный [загрязненный] архи-ум (yid, maňas), омраченный таким цеплянием, – это формирующее концептуальное мышление. [Затем] образуются действия, а также мешающие эмоции (клеши), и это подобно воде. Такие действия и омрачения создают пять куч (скандхи формы и т. д.), восемнадцать дхату (шесть элементов наблюдаемых объектов, шесть элементов опор органов чувств и шесть опирающихся на них элементов восприятий), и двенадцать аятан, или источников восприятия (шесть внутренних источников восприятия – глаза и так далее, и шесть внешних аятан – зрительная форма и так далее), подобных сфере земли. И подобно ходьбе, опорой которой служит земля, все дхармы-явления двойственного восприятия, хоть и не существуют истинно (bdenpa, satya), однако для заблуждающегося сознания проявляются тогда как истинные.

Так, в «Непревзойденной непрерывности» сказано:

 

Несообразная умственная активность

Держится на природе ума.

Несообразная умственная активность

Полностью формирует действия и мешающие эмоции.

Из воды действий и мешающих эмоций

Возникают кучи, источники восприятия и элементы.

 

 

4.2.2. Как за счет принятия и отвержения – корня заблуждения – возникает [самсара]

 

[Кармапа] говорит:

 

То, что принимает или отбрасывает их – это заблуждение.

Поскольку отбрасывает собственные проявления, где же им прекратиться?

Поскольку принимает собственные проявления, что же еще берется?

Не обманчиво ли цепляние к двойственности [восприятия]?

 

Таким образом, поскольку видимость – собственное проявление самого ума, не существует воспринимаемого и воспринимающего как двойственных явлений, тем не менее, они возникают из заблуждающегося мышления. Им, несуществующим, приписывается существование, и тогда по отношению к этим мнимым объектам, проявляющимся в двойственности воспринимаемого и воспринимающего, сознание совершает отбор, принимая то, к чему испытывает влечение, и отбрасывая то, чего не желает. Такое [избирательное] сознание является заблуждающимся. И почему же? Потому, что внешние объекты (yul, visaya) являются выдумками (приписыванием) (sgro btagspa, samāropa) заблуждающегося ума, и в реальности не существуют, а стало быть, нет и воспринимаемого. Поскольку нет этого [воспринимаемого], нет и воспринимающего, опирающегося на него. Однако они воспринимаются в силу затвердевших привычных стереотипов, укрепляющихся с безначальных времен. Например, подобно тому, как в пространстве, пустом по своей природе, нет ничего, что можно было бы принять или отбросить (blang ‘byn dang dor ‘byn), так и объекты, будучи проявлениями собственного ума, не существуют как что-либо, чего можно не желать и отбросить. С другой стороны, если, желая эти проявления самого ума, брать их, то что получаешь? Да ничего не получаешь. Таким образом, не является ли ложным неправильное приписывающее мышление, воспринимающее в единичном собственном проявлении [самого ума] двойственность принимаемого и отбрасываемого? Безусловно, оно ложное и неистинное.