2013-12-28
666
Развитие городов, торговли, горнодобычи
XIII— XV вв. — время урбанизации польских земель. Развитие городской жизни опиралось на установление в городах немецкого права, образцом для которого служило право города Магдебурга. Оно предполагало создание институтов городского самоуправления: городских советов и городских судов. Однако если на Западе города становились независимыми в результате борьбы городских общин с феодалами (так называемые «коммунальные революции»), то в Польше городское право предоставлялось сверху — по решению короля или князя. Часто вопрос о городской самостоятельности решался компромиссно — наряду с городским советом широкие полномочия сохранял и королевский наместник — войт. В XIII в. в Польше насчитывалось уже около 100 городов на немецком праве. По темпам урбанизации лидировала Силезия, где в XIII в. было основано 100 поселений на городском праве, а в XIV — 20. В Малой Польше в XIII в. было основано 30 городских поселений, а в XIV — 50. В Великой Польше — соответственно 40 и 60, в Мазовии — 4 и 36. Правда, нужно иметь в виду, что многочисленность городов не означает многочисленности городского населения. Гданьск и Вроцлав имели в XIV в. по 20 тыс. жителей, Краков — 14, Познань — 4, а несколько других считавшихся крупными городов (Калиш, Гнез-но, Сандомир) — по 2—2,5 тыс. Преобладали же города с несколькими сотнями жителей, а многие из них практически ничем, кроме правового статуса, не отличались от деревень.
В XIV—XV вв. городская жизнь Польши достигает расцвета. Цеховая организация еще не стала тормозом для развития ремесленного производства. В крупнейших городах встречалось до 40 ремесленных специальностей. Ведущей отраслью было сукноделие. Внутренняя торговля быстро росла вследствие расширения чинша, внешняя — развивалась успешно во многих направлениях: на юге — с Чехией и Венгрией; на севере — со всей Европой Через Балтику, где торговля регулировалась Ганзейским союзом, в который входили Гданьск, Торунь и Эльблонг. Объединение с
Литвой привело к активизации восточной торговли, а с XV в. заметно усиливается и черноморское торговое направление при посредничестве итальянских городов Причерноморья.
При Казимире Великом была проведена денежная реформа, поскольку рост товарно-денежных отношений требовал ввести более крупную монету (грош, от лат. grossus) вместо прежнего мелкого динара.
Существенным фактором экономического подъема в XIV-XV вв. явилось и развитие горнодобывающей промышленности. Речь идет прежде всего о добыче соли в Бохне и Величке в Малой Польше. Разработка соляных копей началась в XIII в., а в XIV в. по инициативе Казимира было организовано большое государственное предприятие (краковские жупы) и соль стала одним из важнейших источников поступлений в государственную казну. Специальная грамота определяла порядок соледобычи и торговли солью.
В районе Олькуша и Бытома, на западе Малой Польши, добывали свинец, который также составлял предмет вывоза за границу. Добыча велась частными лицами на основе лицензий, выданных королем и местным епископом.
В XIV—XV вв. известного размаха достигла и добыча железа, в основном в Малой Польше.
Если в X—XII вв. польское общество, уже перестав быть ро-доплеменным, не стало еще сословным, то в XIII—XV вв. в Польше шаг за шагом складывается сословная структура, типичная для всякого западного средневекового общества. Основой для формирования сословных структур и отношений было наделение всех основных социальных групп определенным правовым статусом, передаваемым по наследству. Реальное содержание социальных связей и отношений оставалось, конечно, богаче и сложнее правовых форм, ибо внутри каждого сословия находились разные по реальному статусу группы, а границы между сословиями оставались проницаемыми. Однако господствующей тенденцией было выравнивание правового статуса всех представителей данного сословия и установление возможно более четкой границы между сословиями. Тем не менее вплоть до конца XV в., по мнению польского историка Г. Самсоновича, «в каждодневной практике сословная структура не функционировала».
С другой стороны, невозможно говорить и о какой-либо однородности польского общества в конце Средневековья. Социальные структуры переживали процесс перестройки, находились
в движении, порожденном экономическим ростом и бурными политическими и культурными переменами. Шляхта обособилась в правовом отношении только к концу XV в., тогда же под западным влиянием стало укореняться представление о крестьянах и горожанах как сословии.
Но границы между отдельными группами по-прежнему оставались очень подвижными, между различными по статусу социальными слоями сохранялись прочные родственные и территориальные связи, шляхта была перемешана с нешляхтой, а герб еще не стал отличительным признаком дворянского сословия. Территориальные надсословные связи в целом преобладали над раннесословными. Все это в свою очередь было связано с особенностями развития феодальных отношений в предшествующий период, который не знал широкого распространения фьефов, вассальных связей и иерархии, так что рыцарь напрямую зависел от монарха, а всякий герб был настолько вместителен, что включал десятки семей и с легкостью принимал новые. Это позволило влодыкам — слою, промежуточному между рыцарством и крестьянством, — влиться в ряды дворян, чем некоторые историки (например, К. Бучек) объясняют многочисленность польской шляхты на пороге Нового времени.
