Кризис самодержавия на рубеже 1870–1880–х гг. «Диктатура» М.Т.Лорис–Меликова

Земская реформа.

К крестьянской реформе Россия подошла с крайне отсталым и запущенным хозяйством. Медицинская помощь в деревне практически отсутствовала. Эпидемии свободно ходили из конца в конец огромного государства, унося тысячи жизней. Крестьяне не знали элементарных правил гигиены. Народное образование находилось в зачаточном состоянии. Отдельные помещики, содержавшие для своих крестьян школы, закрыли их сразу же после отмены крепостного права. О проселочных дорогах никто не заботился. Между тем государственная казна была истощена, и правительство не могло своими силами поднять местное (земское, как тогда говорили) хозяйство. Поэтому было решено пойти навстречу либеральной общественности, которая ходатайствовала о введении местного самоуправления.

1 января 1864 г. был утвержден закон о земском самоуправлении. Оно учреждалось для руководства хозяйственными делами: строительством и содержанием местных дорог, школ, больниц, богаделен, для организации продовольственной помощи населению в неурожайные годы, для агрономической помощи и сбора статистических сведений.

Распорядительными органами земства были губернские и уездные земские собрания, а исполнительными — губернские и уездные земские управы. Для выполнения своих задач земства получили право облагать население особым сбором.

Выборы в земство проводились раз в три года. Землевладельцы, городские собственники и крестьяне голосовали отдельно — по разным избирательным съездам. Это было сделано из опасения, что крестьяне, ввиду своей многочисленности, забаллотируют всех помещиков и горожан. За каждым съездом было закреплено определенное число уездных земских гласных (депутатов). Распределение гласных между избирательными съездами было сделано так, что в земских собраниях преобладали дворяне. Уездные земские собрания избирали управу и гласных губернского земства.

Несмотря на конфликты с либеральными помещиками, самодержавие считало поместное дворянство своей основной опорой. Земства сыграли большую положительную роль в поднятии местного хозяйства, в улучшении жизни русской деревни, в развитии просвещения. Через несколько лет после их создания Россия покрылась сетью земских школ и больниц.

По закону земства были чисто хозяйственными организациями. Но вскоре они стали играть важную политическую роль. В те годы на земскую службу обычно шли самые просвещенные и гуманные помещики. Они становились гласными земских собраний, членами и председателями управ. Они стояли у истоков земского либерального движения.

С появлением земства стало меняться соотношение сил в русской провинции. Прежде всё дела в уездах вершили правительственные чиновники вместе с помещиками. Теперь же, когда развернулась сеть школ, больниц и статистических бюро, появился «третий элемент». Так называли земских врачей, учителей, агрономов, статистиков. Им доверяли крестьяне, к их советам прислушивались управы.

Вскоре после взрыва Александр II объявил о создании Верховной распорядительной комиссии. Во главе ее был поставлен Михаил Тариелович Лорис-Меликов (1825—1888). Он происходил из армянских дворян. Боевой генерал, герой русско-турецкой войн ы.

Верховная распорядительная комиссия имела большие полномочия, но фактически не действовала, а все ее дела были в руках Лорис-Меликова. Но ему казалось неудобным выступать в роли "великого визиря" на турецкий манер, и через несколько месяцев комиссия была распущена, а Лорис-Меликов стал министром внутренних дел.Главной своей задачей Лорис-Меликов считал борьбу с терроризмом. В этом он был беспощаден. Но вместе с тем он добивался того, чтобы репрессии направлялись только против революционеров и не затрагивали мирных обывателей. По его предложению было ликвидировано Третье отделение императорской канцелярии, показавшее свою несостоятельность, когда дело приняло серьезный оборот. Вместо него был создан Департамент полиции, вошедший в состав Министерства внутренних дел.Д.А. Толстой был снят с постов министра народного просвещения и обер-прокурора Синода. Было удалено еще несколько одиозных фигур. На освободившиеся места назначались либеральные деятели, правда, не всегда безошибочно. Именно тогда на посту обер-прокурора Синода оказался сенатор К.П. Победоносцев.Время от времени Лорис-Меликов собирал на совещания редакторов столичных газет и земских деятелей, желая узнать их мнение по разным вопросам. Либералы, не избалованные таким вниманием, назвали время правления Лорис-Меликова "диктатурой сердца". Но демократы сохраняли настороженность. Ведущий критик "Отечественных записок" Н.К. Михайловский считал, что это политика "пушистого лисьего хвоста" и "волчьей пасти".Под руководством Лорис-Меликова стала разрабатываться программа реформ на ближайшие годы. Предполагалось понизить выкупные платежи. Встал вопрос и о представительном собрании. Министр понимал, что без решения этого вопроса он не сможет сблизиться с "благомыслящей частью общества" и изолировать революционеров. Но он был против немедленного создания парламента по западному образцу, считая, что это внесло бы в Россию "полную смуту". В докладе царю он предложил воспользоваться опытом, полученным при разработке крестьянской реформы: созвать комиссию с участием представителей земств и некоторых крупных городов. Это был отдаленный прообраз представительного собрания.Тем временем полиции удалось арестовать Желябова. Но Перовская настояла на немедленном исполнении разработанного во всех деталях плана. Были назначены бомбометатели — Николай Рысаков, Игнатий Гриневицкий и Тимофей Михайлов. Народовольцы знали, что цареубийство не приведет к немедленному восстанию. Но они надеялись, что напряженность усилится, в верхах начнется паника. Шаг за шагом, удар за ударом, и правительство растеряет весь свой престиж и свою власть, которая падет к ногам "Народной воли".В последний год своего царствования Александр II чувствовал себя усталым и одиноким человеком. Неудачи во внешней и внутренней политике дополнялись семейными несчастьями и неурядицами. После смерти императрицы Марии Александровны он женился вторым браком на княгине Е.М. Юрьевской. Но наследник престола Александр Александрович отказывался ее признавать. Между отцом и сыном сложились напряженные отношения.