Хрестоматия по истории 7 страница

[471]транскрипции русских источников допетровской эпохи иностранные имена зачастую существенно искажаются. В данном случае речь идет об Антоне Джен-кинсоне (ум. около 1610 г.), знаменитом путешественнике и дипломате, который неоднократно приезжал в Россию при Иване Грозном в качестве поела королевы Елизаветы. Первый раз он прибыл в Россию в 1557 г. и предпринял попытку добраться до Китая, но ему удалось достичь лишь Бухары. В дальнейшем Дженкинсон совершил через Россию поездку в Иран. В настоящем письме Иван Грозный имеет в виду переговоры с Дженкинсоном в сентябре 1567 г., когда царь предложил заключить дружественный союз с Англией против короля Сигизмунда, просил о поставках оружия и военного снаряжения. Предполагается также, что велись тайные переговоры о сватовстве Ивана Грозного к королеве Елизавете.

[472] Ругодив — русское название города Нарвы, крупного порта и торгового центра на Балтике. Через Нарву и далее по Балтийскому морю проходил более короткий и удобный путь из России в страны Западной Европы, чем через Белое море. Однако до Ливонской войны Нарва входила в состав Ливонского ордена, в ходе войны ею некоторое время владели русские, после войны и до начала XVIII в. принадлежала Швеции.

[473] Эдуард Гудыван — Эдуард Гудмен — английский купец, торговал с Россией во второй половине XVI в. через Балтику, бывал в Нарве. Мог быть гонцом от королевы, иметь при себе грамоты с просьбами и жалобами относительно английской торговой компании. Определенных сведений о содержании этих грамот нет.

[474] Юрий Милдентов — Джордж Мидлтон — английский посланник, был в России в 1568 г. Он выехал из Англии еще до возвращения туда А. Дженкинсона.

[475] Томас Рандольф (1523—1590) — английский посол, прибыл в Москву в октябре 1568 г. Его переговоры продолжались до июня 1569 г., когда Иван Грозный дал англичанам наиболее обширные привилегии. Рандольф имел инструкцию уклоняться от заключения каких-либо союзов. И хотя царь пишет, что ему удалось договориться послом, сам Рандольф по прибытии в Англию это отрицал

[476] Князья Вяземские — Рюриковичи, ведут свое происхождение от смоленских князей с 1494 г. по договору с Литвой Вязьма отошла к Московскому государству, Москву перешли на службу и вяземские князья. Вскоре они утратили свои ^аринные вотчины и слились с массой служилых людей, дворян и детей боярских,среды которых вышли многие видные опричники. Князь Афанасий Иванович Вяземский служил обозным воеводой во время похода на Полоцк в Ливонской войне и своей распорядительностью обратил на себя внимание Ивана Грозного. Вскоре он стал одним из его доверенных лиц. Из его рук царь принимал лекарства, с ним он советовался о введении опричнины, в кровавых мероприятиях которой Афанасий Вяземский принимал активное участие. В разгар опричнины и появился в России посол Т. Рандольф. В 1570 г. Афанасий Вяземский был обвинен в измене, сотрудничестве с опальными новгородцами и погиб под пытками.

[477] Проезжие грамоты давались обычно иностранным дипломатам, купцам на право проезда по территории того или иного государства и выезда за его пределы.

[478] В «Истории государства Российского» II. Ы. Карамзин дает впечатляющее опи­сание опричных казней. Историк стремится подчеркнуть особую жестокость и беспощадность царя, связывая это с нравственным переломом в душе Ивана IV, Происшедшим под влиянием кончины его первой жены царицы Анастасии в 1560 г. Когда прекратилось ее благотворное влияние на супруга, в характере его возобладали Жестокость, мстительность, подозрительность, зерна которых зрели еще со времен Детства и отрочества самодержца. Обстоятельное и беспощадно правдивое описание опричного террора Н. М. Карамзина объективно служило обличению произвола и тирании. Однако сам автор, оставаясь последовательным сторонником самодержав­ного правления, видел в этих казнях проявление Божьей воли, карающей народ за грехи, и оправдывал «народное повиновение» в эпоху опричнины.

[479] Здесь используется своеобразная игра слов. Как известно, слово опричнина происходит от старинного слова опричь, что значит «кроме». Народ, ненавидевший и боявшийся опричников, называл их кромешниками и адовыми воинами по ассоциации с тьмой кромешной — адом.

[480] Оружничий — высокий придворный чин и должность. Ее занимал один из приближенных к царю бояр. В его ведении находилась оружейная казна, или оружничая (оружейная) палата, где хранилось оружие и военное снаряжение, принадлежавшее царю.

[481] Род Басмановых — ветвь старинной боярской фамилии Плещеевых, восходящей к Федору Бяконту, жившему в XIV в. В данном случае речь идет об Алексее Даниловиче Басманове и его сыне Федоре, активных деятелях опричнины с момента ее учреждения. Им не удалось избежать страшной участи ее жертв, о чем Н. М. Карамзин пишет далее.

[482] Речь идет о царевиче Иване Ивановиче (1554—1581), старшем сыне Ивана Грозного (если не считать погибшего в младенчестве Дмитрия — см. стр. 219). Он принимал активное участие в опричных расправах, отличался жестокостью и не­ уравновешенностью характера. В 1581 г. он погиб в результате ссоры с отцом, что послужило сюжетом знаменитой картины И. Е. Репина, на которой Иван Грозный изображен в момент убийства своего сына. На самом деле царевич скончался через несколько дней после ссоры, вероятно, от побоев и тяжелого нервного потрясения.

[483] Здесь дается описание наиболее массовой казни в Москве в эпоху опричнины, состоявшейся 25 июля 1570 г. на площади в Китай-городе, непосредственно при­мыкающем к Кремлю с востока.

[484] Сигизмунд II Август — король польский и великий князь литовский в 1548— 1572 гг. В его правление в 1569 г. Польша и Литва перешли к более тесному объединению, составив практически одно государство, известное под названием Речь Посполита (т.е. Республика).

[485] ...заградили ему его уста... — не дали возможности говорить, заткнули рот.

[486] Никита Афанасьевич Фуников-Курцев (Карцев) принадлежал к многочислен­ному дьяческому роду. Дьяками были его отец и многие родственники. Сам Н. А. фуников получил этот чин уже в 40-х годах XVI в. Будучи ставленником бояр Захарьиных-Юрьевых, родственников первой жены Ивана Грозного, успешно про­должал свою карьеру и в дальнейшем. В годы опричнины занимал ответственный пост казначея, в его ведении находились царская казна, сбор пошлин и иных государевых доходов.

[487] Гойда — возглас одобрения или прославления (ср. гой ecu).

[488] Представители древнего княжеского рода Прозоровских отличились в ходе многих войн XVI в. Василий Иванович Прозоровский участвовал в войне с Польшей и Литвой, был наместником в Чернигове. Об убийстве его братом по приказанию царя известно из сочинений Андрея Курбского, который называет князя Никиту «безумным».

[489] С точки зрения С. М. Соловьева, опричнина была «следствием враждебного отношения царя к своим старым боярам». Историк видит в опричнине и объектив­но-исторический процесс борьбы старого и нового. Вместе с тем С. М. Соловьев уделает большое внимание выдающимся деятелям XVI в,, в частности митрополиту Филиппу. Митрополит Филипп (Федор Колычев) происходил из знатного боярского рода, митрополит всея Руси в 1566—1568 гг. Прославился своим противостоянием оп­
ричной политике Ивана Грозного. Был лишен сана и отправлен в ссылку, где и погиб. В XVII в. по инициативе патриарха Никона митрополит Филипп был при­ числен к лику святых, а его мощи торжественно перенесены в Успенский собор
Московского Кремля, где по традиции предавали погребению митрополитов и пат­риархов русской церкви. Канонизация Филиппа, пострадавшего от жестокого царя, была важна для патриарха Никона, который сам вскоре вступил в конфликт с
царем Алексеем Михайловичем. В Москве, близ проспекта Мира, в начале древней Ярославской дороги, по которой мощи были доставлены в столицу, сохранилась замечательная церковь митрополита Филиппа, построенная в 1788 г. по проекту
М. ф. Казакова.

[490] Печаловаться — т. е. заступаться за тех, кто подвергался гонениям. Печаль­ник — заступник.

[491] До возведения на митрополичью кафедру Филипп был игуменом знаменитого Соловецкого монастыря, основанного в середине XV в. на островах Белого моря. Авторитет монастыря возрос во многом благодаря Филиппу, который развернул там активную строительную и хозяйственную деятельность.

[492] ...за опричнину... — здесь: из-за опричнины. В старину предлог «за» нередко означал «из-за», т. е. по причине чего-либо.

[493] ...дела Козлова... — в 1568 г. по обвинению в изменнических сношениях с Литвой были казнены несколько бояр во главе с И. Г. Чслядниным. Доказательством вины послужили грамоты, доставленные в Москву неким Козловым, гонцом короля Сигизмунда II Августа.

[494] ...лишил меня пустыни — пустынью в старину обычно называли монастырь.

[495] Тверской Отроч монастырь — один из древнейших монастырей в Твери. Основан в 1265 г., по преданию, отроком Григорием. В XVI в. использовался для заточения знатных людей, оказавшихся в опале. До митрополита Филиппа сюда был сослан Максим Грек, писатель, публицист, известный своими симпатиями к нестяжателям, независимостью взглядов.

[496] Новгородский погром J570 г. — кульминация опричной политики. О нем рас-, сказывали многие историки. Здесь приводится рассказ Н. И. Костомарова как на-^: иболее яркий и обстоятельный. Он интересен и для характеристики взглядов автора,J для которого эти события — еще один пример противостояния вечевого города и московского самодержавия.

[497] Практика «вывода» из Новгорода и Пскова, т. е. принудительного переселения политических противников, их действительных и подозреваемых единомышленников, применялась еще в конце XV в.

[498] ...литовскому государю — речь идет о Сигизмунде II Августе.

[499] ...пленных полочан и немцев... — в Твери содержались в то время пленные нем-цы-ливонцы, а также жители Полоцка, который входил в состав Великого княжества Литовского и был взят русскими войсками в ходе Ливонской войны в 1563 г.

[500] Иван Грозный при всей своей жестокости был крайне набожен. Он постоянно молился о спасении душ людей, умерщвленных его опричниками, просил молиться об этом и духовенство. Он надеялся очиститься от греха пролитой крови, тем более
он не мог не понимать, что часто гибли ни в чем не повинные люди. Для поминовения погибших в монастырях в 1582—1583 гг. был составлен «Синодик опальных» (или «Помянник»), который содержит более 3 тыс. имен казненных в
1567—1571 гг. и является ценным источником по истории опричнины.

[501] Торжок, Вышний Волочек, Валдай, Яжелбицы -— через эти города и села пролегала главная дорога из Москвы в Новгород. Позднее здесь прошла дорога на Петербург (см., например, названия глав книги А. Н. Радищева «Путешествие из
Петербурга в Москву»).

[502] Городище — древняя княжеская резиденция в нескольких верстах от Новгорода.

[503] Правеж — взыскание налогов или иных платежей с применением истязаний. Неплательщиков «ставили на правеже»: подвергали избиению палками или батогами до тех пор, пока они сами или кто-либо вместо них не заплатят требуемую сумму. В данном случае речь идет об обычном вымогательстве опричниками выкупа с новгородцев.

[504] Детинец — это название центральной крепости (цитадели) внутри города упот­реблялось на Руси издревле. С XIV в. оно постепенно заменяется словом «кремль». В Новгороде слово «детинец» употреблялось довольно долго.

[505] Дворецкий — чин и должность при царском дворе. Занимавший ее боярин ведал дворцовым хозяйством, волостями, которые принадлежали царской семье, сбором доходов в ее пользу.

[506] Антониев монастырь — один из древнейших монастырей в Новгороде. Находится на правом берегу Волхова. Основан в начале XII в. Антонием Римлянином, уроженцем Рима, который, как повествует его житие, приплыл оттуда в Новгород на камне.

[507] Речь идет о боярине, воеводе Петре Даниловиче Проносом (ум. в 1577 г.). Он, как и несколько его родственников, также известных военачальников XVI в., принадлежал к потомкам удельных князей пронских, выходцев из Рязанской земли.

[508] По возвращении Ивана Грозного в Москву началось следствие об изменнических сношениях видных московских бояр и приказных деятелей с архиепископом Пименом и другими опальными новгородцами. Результатом розыска была массовая казнь 25 июля 1570 г. Сам архиепископ Пимен избежал казни и был сослан в Венев.

[509] Очерки истории СССР: Конец XV в.— начало XVII в./Под ред. А. Н. Насонова, Л. В. Черепнина» А.А.Зимина. М.₍ 1955. С. 301—321.

Опричнина как наиболее драматичный и трагический период правления Ивана Грозного давно служит объектом особого внимания историков. Н. М. Карамзин, С. М. Соловьев, В. О. Ключевский по-разному понимали опричнину. И в отечест­венной исторической науке до сих пор нет единого мнения о причинах, сущности и последствиях этого явления. Здесь приводятся отрывки из произведений отече­ственных историков последних десятилетий. Совершенно очевидно, что их оценки зависели от состояния и условий развития исторической науки в тот или иной период. Было время, когда в науке преобладали однозначные оценки явлений прошлого, которые прямо декретировались вышестоящими идеологическими орга­нами в зависимости от политической обстановки в стране.

Так, с конца 30-х до середины 50-х годов господствовала апологетическая оценка правления Ивана Грозного. В науке, на страницах учебников, а также в литературе и искусстве царя Ивана стали изображать только как великого патриота Русской земли, который в общенациональных, народных интересах вел беспощадную, справедливую борьбу против реакционного боярства, вставшего на путь государст­венной измены. В частности, эта концепция отразилась в замечательном по своим художественным достоинствам фильме С. Эйзенштейна «Иван Грозный».

Причины такого подхода лежали за пределами науки. Террор Ивана Грозного показался привлекательным И. В. Сталину, ибо служил оправданием его собственной политики, проводимой в тс годы. Неудивительно, что большинстве историков вклю­чилось в кампанию по восхвалению Грозного; они должны были вольно или невольно придерживаться этой единственной концепции, носившей официальный характер. Она нашла свое отражение и на страницах «Очерков истории СССР», крупного коллективного труда по отечественной истории, выходившего в 50-е годы.

Со второй половины 50-х годов, после XX съезда КПСС, наука стала возвращаться к более объективным оценкам эпохи Ивана Грозного, хотя следы прежних представ­лений и стереотипов до сих пор можно найти и в учебниках, и в научных иссле­дованиях. За последние три десятилетия вышли в свет работы С. Б. Веселовского, А. А. Зимина, Р. Г. Скрынникова, М. Н. Тихомирова, С. О. Шмидта, В. Б. Кобрина, Д. Н. Альшица. Различные оценки опричнины современных историков представлены здесь фрагментами книг А. А. Зимина, Р. Г. Скрынникова, В. Б. Кобрина.

[510] Черные земли — традиционное название земель, находившихся непосредственно под государственным управлением. Они не принадлежали никому из конкретных владельцев, их населяли крестьяне-общинники, платившие подати в государственную казну и именовавшиеся поэтому черносошными. В отличие от черных, белыми или обеленными считались земли, население которых было свободно от налогов. Чер­носошные земли всегда служили источником земельных пожалований царя своим приближенным.

[511] При введении опричнины Иван Грозный выделил опричные земли, которые взял под свое управление. Это наиболее развитые в хозяйственном отношении регионы (в основном на Севере), богатые волости, принадлежавшие царской семье, ряд центральных уездов с многочисленными дворянскими поместьями. Не вошедшие в опричнину земли находились под управлением Боярской думы и именовались земщиной. В опричнине действовали свои органы управления: дума, приказы и пр. Однако фактически никакого разделения страны не произошло — вся территория и органы власти земщины находились под жестким контролем опричного аппарата.

[512] Имеется в виду, что репрессиям подвергались бояре и князья, обвиненные в измене. Они лишались своих земель, которыми владели на вотчинном праве, т. е. свободно ими распоряжались и не несли с них службу. Конфискованные земли передавались опричникам, но уже как поместья, владельцы которых обязаны были нести военную и иную службу, что, по мнению автора, укрепляло обороноспособность страны.

[513] Зимин А. А. Опричнина Ивана Грозного. М., 1964. С. 477—479.

Александр Александрович Зимин (1920—1980) —один из крупнейших совре­менных исследователей истории средневековой России, автор множества работ по русской истории XI—XVII ни. Наибольший вклад внес в изучение истории XVI в., которому посвятил серию монографий («Россия на пороге нового времени». М., 1972; «Реформы Ивана Грозного». М., 1960; «Опричнина Ивана Грозного». М., 1964; и др.). Многие его суждения отличались оригинальностью, вызывали споры, дискуссии. Характеризуя опричнину, историк главной ее целью считает ликвидацию пережитков феодальной раздробленности, в том числе последних уделов, независимости церкви, оставшихся следов автономии Новгорода.

[514] Скрынников Р. Г. Иван Грозный. С. 191.

Р. Г. Скрынников в своих работах, посвященных истории XVI в., особое внимание уделяет именно опричнине и ее последствиям. Он подробно рассматривает соци­ально-экономическую основу опричных мероприятий, перемены в феодальном зем­левладении. С его точки зрений, опричнина изначально была направлена против боярско-княжеской знати, которая в ходе ее лишилась большей части своих зе­мельных владений.

[515] Суздальская знать — Р. Г. Скрынников имеет в виду потомков суздальских князей, составивших при Иване Грозном наиболее влиятельную группировку родо­витой знати.

[516] Кобрин В. Б. Иван Грозный. С. 97—126.

В. Б. Кобрин, характеризуя опричнину, противостоит распространенной версии о том, что посредством опричнины Иван Грозный боролся с враждебным его власти боярством. Он не согласен с тем, что боярство выступало против государственной централизации, а дворянство являлось своего рода опорой царской власти. Как и падение Избранной рады, введение опричнины он объясняет стремлением царя любым путем, включая террор, укрепить свою единоличную власть.

[517] Осадный двор — двор, т. е. усадьба, в городе внутри крепостных стен. В случае опасности бояре перебирались из своих загородных имений на принадлежавшие им осадные дворы и, находясь там, принимали участие в обороне города.

[518] Степан Борисович Весвловский (1876—1952) —советский историк, академик АН СССР- Занимаясь историей социально-экономических отношений, системати­зировал огромный архивный материал по истории России XV—XVII вв. Работы С. Б. Веселовского об опричнине противоречили официальной трактовке 30—50-х годов и появились в печати лишь после смерти ученого.

[519] Генрих Штадвн — выходец из Германии, оказался в России к моменту уч­реждения опричнины и сам стал опричником. По возвращении на родину написал автобиографическое сочинение *Страна и правление московитов», которое является ценным источником по истории опричнины, поскольку его автор — непосредствен­ный очевидец и участник описываемых событий.

[520] Двором в данном случае называется совокупность людей, находившихся на службе у царя (ср. дворянин, придворный). Опричный двор —те, кто состоял на службе в опричнине.

[521] К титулованной знати из упомянутых здесь бояр принадлежали князья, унас­ледовавшие этот титул от своих предков, княживших когда-то в различных русских землях или во ападениях Великого княжества Литовского. Это Рюриковичи (Тем-кин-Ростовский, Сицкий, Одоевский) и Гедиминовичи (Трубецкой, Хованский). Темкины-Ростовские — одна из многочисленных ветвей князей ростовских. Князья Сицкие — из ярославских князей, их вотчины находились на реке Сити, на берегах которой в 1238 г. войско владимирского князя Юрич Всеволодовича было разбито татарами. Князья Одоевские ведут свой род от князей черниговских, их предки владели Одоевом (ныне поселок в Тульской обл.) в верховьях Оки. Никита Романович Одоевский — опричный боярин и притом шурин опального удельного старицкого князя Владимира Андреевича, казнен в 1573 г. Князья Трубецкие владели когда-то Трубчевском в Брянской земле. Их предок — брянский князь Дмитрий Ольгердович, внук Гедимина, союзник Дмитрия Донского в битве на Куликовом поле. Не имели княжеского титула названные здесь потомки бояр, служивших первым московским князьям. Род Колычевых, как и род Захарьиных-Юрьевых и происходящие от них Романовы, восходит к Андрею Кобыле, московскому боярину XIV в. Бутурлины, Чоботовы, как и Пушкины, ведут свой род от легендарного Ратши и Гаврилы Алексича, героя Невской битвы 1240 г.

[522] «Домострой» — свод нравственных норм и правил поведения, которым должен следовать добропорядочный христианин. Составлен в середине XVI в. Его авторство связывается с именем Сильвестра. Кроме наставлений в вере «Домострой» содержит рекомендации для семейной и бытовой жизни русских людей. Тем самым -«Домо­строй» как бы приподнимает завесу над жизнью русской семьи в XVI в. Следует заметить, что era предписаниями руководствовались на Руси и в последующие века, особенно в крестьянских и купеческих семьях. Однако с течением времени его правила стали восприниматься как пережитки прошлого, и понятия «домостроев­ский», «домостроевщина» ныне означают наиболее архаичные, патриархальные обычаи семейных отношений.

Особенно важны наставления о роли главы семьи, разного рода наказаниях и поощрениях, поведении женщины. Крайне интересны и поучения о домашнем хозяйстве, соблюдении чистоты, бережливости, питании, распорядке дня.

В этом смысле «Домострой» — незаменимый источник сведений о русском быте XVI в. «Домострой» предназначался, конечно, для каждого русского человека. Однако в первую очередь его автор ориентировался на наиболее зажиточные семьи: боярские, дворянские, купеческие. Поэтому немало внимания уделено в нем обращению со слугами, холопами, весьма характерно напоминание хозяйке, что она тоже должна знать, как «квашня приготовляется», «выпекаются хлебы» и т. д.

[523] Отец духовный — иначе говоря, духовник, священник, наставляющий каждого христианина (своего духовного сына) в вере и в жизни, принимающий его исповедь и отпускающий грехи. Для основной массы населения это обычно приходский священник. Знатные люди могли иметь в качестве отца духовного особого священ­ника. Царским духовником по традиции был протопоп Благовещенского собора Московского Кремля.

[524] Красные рубашки — здесь: лучшие рубашки

[525] ...дни скоромные... — дни, когда, в отличие от постных дней, разрешалось употреблять в пищу мясо, другие блюда, недопустимые в пост.

[526] Кислые щи — весьма популярный на Руси вплоть до XIX в. напиток, анало­гичный квасу. Не следует отождествлять «кислые щи» с обычными щами, т. е- с первым блюдом, супом.

[527] Записки иностранцев, побывавших в России,— весьма своеобразный и крайне интересный вид источников по нашей истории. Это как бы взгляд стороннего наблюдателя, но взгляд внимательный и цепкий. Пусть иностранцы многого не понимали в русской жизни, на многое смотрели свысока, оценивали разные явления в соответствии с нормами и вкусами, существовавшими на их родине. Тем не менее они_ могли увидеть многие черты повседневной жизни русских людей, которые сами русские порой и не замечали, так как для них это был обычный жизненный фон, воздух, которым они дышали. Поэтому записки иностранцев весьма важны при изучении быта, социальных отношений, общей характеристики общественного ус­тройства. Следует отметить, что иностранцы зачастую довольно критически вос­принимали многое на Руси, хотя и не всегда были при этом объективны. Из сочинений иностранцев о России XVI в. наиболее интересной является книга Джильса Флетчера (ок. 1549—1611), английского дипломата, побывавшего в России в 1588 г. Она состоит из 28 глав. Здесь приводятся отрывки из трех глав этой книги.

[528] Видимо, речь идет о воеводах, назначаемых в крупные города страны.

[529] Речь идет о монополии государства на торговлю определенными товарами. При Иване Грозном была введена монополия государства и на продажу водки населению, о чем речь идет далее.

[530] Под оброком здесь подразумевается, видимо, откупная сумма. Откупщики, уплатившие в казну определенную сумму, получали право торговать вином в выкупленном кабаке, а выручку брать в свою пользу.

[531] Очевидно, Флетчер несколько преувеличивает возможности русских пьяниц конца XVI в. В соответствии с данными, приводимыми В. О. Ключевским в статье «Русский рубль XVI—XVHI вв. и его отношение к нынешнему», на 20 рублей в XVI в. можно было купить не менее 200 пудов хлеба, или 50 пудоа меда, или 6 пудов сахара, или 20 коров, или 15 лошадей. Заработок плотника или сапожника составлял примерно 1 рубль в год.

[532] Действительно, в последней трети XV! в. многие деревни Центральной России обезлюдели. Причиной запустения были не столько обычные поборы в казну, которые Россия терпела всегда, сколько чрезвычайные условия Ливонской войны, резко усилившей налоговый гнет, и опричные погромы, нередко разорявшие целые области.

[533] Смутой, или Смутным временем, называют обычно начало XVII в., когда Русское государство было потрясено глубоким социально-политическим кризисом: произошли мощные выступления крестьян, холопов, казаков, резко обострилась борьба различ­ных групп правящего класса за власть и привилегии, в связи с пресечением династии Рюриковичей на московском престоле возник династический кризис — все это создало условия для деятельности всякого рода самозваных претендентов на трон, для иностранного вмешательства. Историки по-разному объясняли причины Смуты. В дореволюционной официальной историофафии большое внимание уделялось пре­сечению правящей династии и «узурпации» власти Борисом Годуновым. В то же время многие историки стремились выделить различные факторы, обусловившие Смуту, показать их взаимосвязь. Здесь приводится отрывок из вводной статьи видного русского историка начала XX в. Александра Евгеньевича Преснякова (1870—!929) к книге "Люди Смутного времени». Большое место в его трудах занимает политическая история России (главный труд А. Е. Преснякова «Образование Вели­корусского государства» посвящен объединению русских земель вокруг Москвы в XIV—XV вв.).

Говоря о причинах Смуты, историк подчеркивает противоречия в социальной, экономической политике правительства, столкновение интересов различных классов. Налицо комплексный подход к анализу факторов, породивших Смуту, свойственный и многим другим дореволюционным историкам. В советский период понятие «Смута» долгое время считалось научно несостоятельным; в большинстве трудов, посвященных началу XVII в., речь шла в основном о крестьянском движении либо об иностранной интервенции. В последнее время в ряде работ, прежде всего в трудах Р. Г. Скрын-никова, возобновлен комплексный подход к изучению Смуты как сложного и многогранного социально-экономического и политического процесса.

[534] Великороссах — так в дореволюционной литературе называлась территория расселения собственно русского народа в отличие от Малороссии (Украины) и Белоруссии. Официально в Российской империи не признавалось существование украинского и белорусского народов, их рассматривали как особые группы русского

народа наряду с великороссами.

[535] Государство, чтобы увеличить войско, основу которого составляло дворянское ополчение, наделяло дворян поместьями, в основном за счет черносошных земель. Тем самым оно теряло налогоплательщиков — черносошных крестьян, которые ста­новились крепостными (автор не вполне точно называет их холопами) у своих новых владельцев и выполняли повинности теперь уже по отношению к ним.

[536] Большая часть поместий служилых землевладельцев (дворян) находилась в центральных уездах. Из-за ухода населения из этих мест дворяне лишались многих своих крепостных. Необходимо отметить, что это «переселенческое движение» ак­тивизировалось еще в XVI в. из-за налогового гнета в период Ливонской войны и опричных погромов.

[537] Василий Иванович Шуйский (1552—1612) вступил на престол после свержения Лжедмитрия I в 1606 г. Он принадлежал к одной из ветвей знаменитого в XVI в. аристократического рода, многие члены которого погибли в борьбе за власть в период малолетства Ивана IV, а также в периоды опричнины и правления Бориса Годунова. Князь Андрей Михайлович Шуйский, казненный в 1543 г. (см. стр. 207, 212),— дед Василия Ивановича. В начале XVII в. Василий Шуйский, хитрый и изворотливый политик, оставался одним из немногих уцелевших представителей своей фамилии. Избран на царство при поддержке узкой группы родовитой знати, вошел в историю как «боярский царь». ИванИсаевт Болотников <казнен в 1608 г.), бывший холоп князя А. Телятевского, возглавил движение холопов, крестьян и казаков против правительства Шуйского в 1606—1607 гг. Рязанские дворяне Ляпу­новы были наиболее яркими лидерами среди служилых людей (о П. П. Ляпунове см. текст на стр. 305—309). После подавления восстания Болотникова в 1607 г. многие недоюльные политикой правительства Василия Шуйского поддержали нового самозванца Лжедмитрия II, под власть которого перешли многие города и уезды. Василий Шуйский не сумел нанести ему решающее поражение, его войска не могли противостоять наступавшей на Москву армии польского короля Сигизмунда, и в 1610 г. он был свергнут с престола, затем оказался в плену в Польше, где и умер.