Свои» против «своих»: трагедия братоубийства

ПРЕДИСЛОВИЕ

Оглавление

Моральный дух комбатантов в российской Гражданской войне (ноябрь 1917 – 1920 гг.): опыт компаративного ана­лиза

КРАСНЫЕ ОРЛЫ» ПРОТИВ «РЫЦАРЕЙ БЕЛОЙ МЕЧТЫ»: ДУХОВНАЯ СЕЧА.

Г. М. Ипполитов

КРАСНЫЕ ОРЛЫ» ПРОТИВ «РЫЦАРЕЙ БЕЛОЙ МЕЧТЫ»: ДУХОВНАЯ СЕЧА

Самара 2005
Негосударственное образовательное учреждение

ВЫСШАЯ ШКОЛА ПРИВАТИЗАЦИИ И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА – ИНСТИТУТ

Самарский филиал

Самара 2005

УДК 94(47). 084 «1917 – 1920»

И-76

Ипполитов Г. М. «Красные орлы» против «рыцарей белой мечты»: духовная сеча. Моральный дух комбатантов в российской Гражданской войне (ноябрь 1917 – 1920 гг.): опыт компаративного ана­лиза. Самара, 2005 – с.

В монографии, на базе обширного источникового материала, ядро которого составили архивные документы, в том числе до недавнего времени засекреченные, исследовано состояние морального духа красных и белых в годы Гражданской войны в России (ноябрь 1917 – 1920 гг.). Раскрыта также деятельность органов государственной власти и военного управления по его укреплению. Автор старался неуклонно придерживаться принципа «равноудаленности» от белых и красных в оценочных суждениях.

Книга адресована специалистам и тем, кто интересуется историей Отечества и его вооруженными силами в период крутых цивилизационных разломов.

Рецензенты:

— Александр Тимофеевич Климович, доктор исторических наук, профессор, академик Академии военных наук, генерал-майор, начальник кафедры военно-гуманитарных наук Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил РФ;

— Владимир Петрович Измайлов, кандидатисторических наук, профессор, член-корреспондент Академии военных наук (Военный университет Минобороны РФ).

ISBN

©Ипполитов Г.М., 2005

©Полторак С.Н., предисловие, 2005

©Рыбников В.В., послесловие, 2005

©СФ НОУ ВШПП – институт, 2005

К ЧИТАТЕЛЯМ... 189

Раздел 1.. 193

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ РАССУЖДЕНИЯ.. 193

(ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ). 193

Раздел 2.. 206

МОРАЛЬНЫЙ ДУХ В ВОЙНЕ.. 206

Война как историческое явление. Понятия «моральный дух», «моральный фактор». Моральный дух во внешних и в гражданских войнах. 206

Раздел 3.. 217

В ЛАБИРИНТАХ ИСТОРИОГРАФИИ: КРОКИ МАРШРУТА.. 217

Отечественная историография: «то взлет, то посадка». Историография времен Гражданской войны (1917 – 1920 гг.). «Красная» историография проблемы. «Белая» историография проблемы. Советская историография (1921 – 1991 гг.). Постсоветская историография (с 1992 г.). Историография русского зарубежья. Собственно зарубежная историография. 217

Раздел 4.. 307

ИСТОЧНИКИ... 307

Корпус источников. Архивные документы и материалы. Опубликованные документальные источники. Мемуарная литература, дневники, эпистолярии. Различные дополнительные и специфические источники. 307

Из строгого, стройного храма. 344

Часть II 344

Раздел 5.. 345

«КУДА ДА ТЫ, УСОБИЦА, НАС ЗАВЕЛА?». ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В РОССИИ: ОЦЕНОЧНЫЕ СУЖДЕНИЯ.. 345

Печальные итоги «бала Люцифера». Дефиниции Гражданской войны. Обобщенные причины Гражданской войны в России. Сущность и содержание Гражданской войны — безумие братоубийства. Понятие «Белое движение». Четыре существенных заключительных замечания. 345

Раздел 6.. 364

«УМИРАЮ, НО ВЕРЮ, НАШЕ СОЛНЦЕ ВЗОЙДЕТ»... «НА ДВОИХ НАМ ОСТАЛСЯ ПОСЛЕДНИЙ ПАТРОН» … РЕПРОДУЦИРОВАНИЕ КОНЦЕПЦИИ УКРЕПЛЕНИЯ МОРАЛЬНОГО ДУХА КРАСНОЙ И БЕЛОЙ АРМИИ... 364

Общая обстановка в стране после прихода к власти большевистской партии. Создание Красной армии. Разработка Лениным концепции морального духа Красной армии. Троцкий, Сталин — апологеты революционного насилия. Проблема морального духа в нормативно-правовых актах советской власти. Отличия Белой армии от армии императорской России. Идейно-политический облик, социальный состав и морально-психологическое состояние белых волонтеров. Белые вожди: стержневые идеи концепции морального духа. 364

Раздел 7.. 354

КТО ЖЕ КРИКНЕТ «В АТАКУ, УРА!»? ОРГАНИЗАЦИОННАЯ СТРУКТУРА УКРЕПЛЕНИЯ МОРАЛЬНОГО ДУХА КРАСНОЙ И БЕЛОЙ АРМИИ... 354

Специфические условия складывания организационной структуры укрепления морального духа у красных. Основные субъекты структуры. Специфические условия складывания организационной структуры укрепления морального духа у белых. Основные субъекты структуры. 354

Раздел 8.. 304

«…Я ЧЕСТНО ПОГИБ ЗА РАБОЧИХ…». «ШАШКИ ВЫНЕМ МЫ НАГОЛО, НА ПОСЛЕДНИЙ НАШ БОЙ…». УКРЕПЛЕНИЕ МОРАЛЬНОГО ДУХА КРАСНЫХ И БЕЛЫХ ВОЙСК.. 304

Укрепление морального духа в полупартизанских формированиях и после создания Красной армии. Постоянное падение морального духа войск. Репрессии. Опора на коммунистов, увеличение партийной прослойки в войсках. Разъяснение целей и задач борьбы с противником и мобилизация на этой основе на качественно выполнение боевых приказов. Агитационно-пропагандистская работа. Культурно-просветительная работа. Формирование высокого наступательного порыва. Продолжение репрессий. Изменение динамики морального духа белых войск. Метод убеждения, нградная политика. Попытки огражнеия армии от политических страстей. Специфика применения репрессий. Попытки обуздания вакханалиии грабежей, бесчинств по отношению к местному населению. 304

«ЧТОБЫ ДАЛЕКОЕ КАЗАЛОСЬ БЛИЗКИМ».. 337

(ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ). 337

ПРИЛОЖЕНИЯ.. 351

Приложение 1. 351

Сведения о некоторых исторических персоналиях. 351

Антон Иванович Деникин (1872 – 1947) 367

Приложение 2. 372

Краткая справка о некоторых военных терминах. 372

Приложение 3. 374

Как «глаголом жгут сердца людей», или Что вещают о проблеме укрепления морального духа белых публицисты 374

Приложение 4. 377

«Архив русской революции» как исторический источник. 377

Приложение 5. 379

Из истории написания «Очерков Русской Смуты». 379

А. И. Деникина. 379

Приложение 6. 384

Белое движение, Белое дело, Белая гвардия: этимология понятий. 384

Приложение 7. 387

Выписка из протокола № 192 Совета народных комиссаров от 5 сентября, на котором было принято постановление 387

«О красном терроре». 387

Приложение 8. 388

Формула. 388

Приложение 9. 389

Книжка красноармейца (извлечения) 1918 г. 389

Приложение 10. 393

Постановление ЦК РКП (б) «Об укреплении Южного фронта» от 26 ноября 1918 года. 393

Приложение 11. 394

Количество бойцов и командиров Красной армии, расстрелянных по приговорам военных трибуналов в 1921 году 394

Приложение 12. 395

Марш корниловцев. 395

Приложение 13. 395

Декларация Добровольческой армии. 395

30 апреля (13 мая) 1918 года. 395

Приложение 14. 397

Количество средств, поставленных А.И. Деникину в 1919 – 1920 гг. Англией и США для оснащения ВСЮР 397

Приложение 15. 397

Из постановления ЦК РКП (б) о политике военного. 397

ведомства (25 декабря 1918 г.) 397

Приложение 16. 398

Организация аппарата военно-политического отдела при Верховном руководителе Добровольческой армии 398

Приложение 17. 399

Организация Осведомительно-агитационного агентства (ОСВАГ) при председателе Особого совещания при главнокомандующем Добровольческой армией. 399

Приложение 18. 399

К вопросу о надругательстве над трупом.. 399

генерала Л.Г. Корнилова. 399

Приложение 19. 400

Циркулярное письмо Реввоенсоветам, военным комиссарам и политическим работникам армий Особой группы 400

Приложение 20. 402

Приказ. 402

Революционного Военного Совета Республики. 402

о мерах преодоления партизанства №180. 402

Приложение 21. 405

Сводка сведений о противнике перед армиями Юго-Западного фронта. По данным Разведывательного отделения штаба Юго-Западного фронта к 1 октября 1920 года. 405

Приложение 22. 406

Сводка сведений о противнике перед армиями Юго-Западного Фронта. По данным Разведывательного отделения штаба Юго-Западного фронта к 1 октября 1920 года. 406

Приложение 23. 407

Из речи командующего Добровольческой армией генерал-лейтенанта А.И.Деникина в ст. Егорлыцкой на собрании офицеров (май 1918 года) 407

Приложение 24. 408

Из инструкции командующего Добровольческой армией. 408

генерал-лейтенанта А.И.Деникина начальникам вербовочных пунктов. 408

Приложение 25. 408

Документы Главнокомандующего ВСЮР, свидетельствующие о его попытках прекратить насилия и грабежи местного населения в 1919 году. 408

Агитационная листовка киевского гарнизонного пункта Особой части при штабе Главнокомандующего Вооруженными Силами на Юге России. 410

Уважайте людей, которых вы побеждаете

Наполеон

П

рирода Гражданской войны до сих пор до конца не познана. В последние годы в историографии все чаще высказывается мнение, что самые жестокие войны – религиозные. Готов с этим спорить, поскольку, например, Гражданская война в России, как война многомотивационная, впитала в себя различные, в том числе и религиозную, составляющие.

Гражданской войной двигали далеко не только классовые мотивы. Та война спровоцировала рост национального самосознания у десятков народов бывшей единой империи, и это самосознание часто выходило за рамки национальной гордости, становясь воинствующим национализмом.

В условиях Гражданской войны очень часто на передний план выступали конфессиональные моменты. Безбожие, проповедовавшееся советской властью, тоже было верой. Верой в то, что Бога нет. С той верой сторонники нового строя шли в бой против защитников православия, против польских католиков, считавших красноармейцев воплощением дьявола, против мусульманских народов, для которых понятия «неверный» и «советский» часто сливались воедино.

Слабость отечественной историографии Гражданской войны состоит в том, что ее события до сих пор пытаются представить в виде упрощенных социальных схем. Чтобы преодолеть инерцию мышления, следует учесть, что условия Гражданской войны, с точки зрения истории, это лишь экстремальные условия социальной динамики, не прекращающейся ни на мгновение, а лишь имеющей свою специфическую сущность. Иными словами, как это ни парадоксально, в условиях Гражданской войны развитие общества продолжалось, причем в своеобразном «ускоренном» режиме. Экстремальность войны в считанные месяцы и годы «выплавляла» такие социальные конфигурации, на формирование которых в мирных условиях ушли бы, возможно, столетия.

Классовую сущность Гражданской войны следует принимать с большими оговорками. Безусловно, с одной стороны, война носила классовый характер. Но еще никто не объяснил детально феномен того, что против власти рабочих и крестьян в рядах белой армии воевали те же крестьяне и рабочие; феномен того, что среди интеллектуальной революционной элиты ее стержень составляли выходцы из привилегированных слоев общества, многие из которых имели блестящие родословные, уходившие в глубину веков. Даже «большевик № 1» В.И.Ленин своими родовыми корнями обязан династии шведских королей, знаменитых немецких деятелей науки и политики Курциусам, Лепсиусам, Вайцзеккерам, Пиктам, выдающимся писателям Томасу и Генриху Маннам. Его родственные связи растянулись во времени от российского адмирала Е. А. Беренса до ставшихо позже печально знаменитых генерал-фельдмаршала вермахта В. Моделя и генерала танковых войск вермахта Х. фон Мантейфеля. Даже с великим композитором П. И. Чайковским его тоже связывало дальнее родство[1].

Подобных примеров немало. И это не дает ученым основания видеть только жестко прямолинейные классовые предпосылки развязывания Гражданской войны.

Распад Российской империи привел к созданию нескольких десятков разных по величине социальных «ядер», каждое из которых обладало своими центробежными силами. В 1917 году новоиспеченные социальные образования включились в противоборство, которое по своей сути одновременно являлось как внутриполитическим, так и внешнеполитическим. Начался процесс перераспределения не только материальной, но и многогранной духовной собственности, развивавшейся в рамках уже не существовавшего огромного государства, но в силу инерции продолжавшего движение в истории.

Помимо классовых, национальных и конфессиональных составляющих на процесс размежевания участников Гражданской войны влияли и другие факторы: бытовые обстоятельства, состояние психики, мировоззренческие идеалы и многое другое.

Давно известно, что в 1917–1918 годах российское офицерство разделилось на две примерно равные части: половина воевала на стороне советской власти, вторая боролась против нее в рядах белогвардейских формирований. При этом большинство белогвардейских офицеров были сторонниками монархии, что нередко порождало конфликты между ними и гражданскими идеологами белой идеи, проповедавшими в той или иной интерпретации либерально-демократическую перспективу. Конфликт, существовавший на протяжении всей Гражданской войны между военными и гражданскими людьми, совместно боровшимися против советской власти, до сих пор практически не изучен. Не намного лучше исследованы противоречия, развивавшиеся в ходе борьбы за политическое лидерство между А. В. Колчаком, А. И. Деникиным, Н. Н. Юденичем и другими генералами, познавшими вкус пребывания на политическом Олимпе.

Между тем все те противоречия не только сослужили добрую службу молодой советской власти, ослабляя военно-политические усилия оппонентов, но и существенно затруднили многие направления деятельности Белого движения. В том числе и в ходе выработки концептуальных идей идеологического характера. Несмотря на кажущуюся монолитность стержневых белогвардейских воззрений на религиозные моменты и отношение к собственности, даже они на протяжении всей войны были довольно зыбкими. Идея православия, поднимавшаяся на щит белогвардейской элитой, в лучшем случае оставляла равнодушной многомиллионную мусульманскую часть советской оппозиции. Устремления белогвардейских администраций к возврату земель прежним собственникам тоже не добавляли им сторонников среди крестьянских масс.

Таким образом, эти две важные составляющие белогвардейской идеологии, едва-едва родившись, не очень-то эффективно укреплялись в сознании «среднестатистического белогвардейца». Куда эффективнее было обыденное противопоставление всему ненавистному советскому: все что не советское, все – хорошо. Представляется, что именно антисоветизм играл ключевую роль в объединении очень разных по своим взглядам представителей контрреволюционных сил.

У сторонников новой власти духовное единство тоже было далеко не во всем. Едиными являлись стратегические устремления к утверждению советского строя, к победе мировой социалистической революции, к социальному равенству и социальной справедливости. Однако многочисленные тактические моменты существенно способствовали разъединению не только представителей революционных партий в целом, но и членов партии большевиков. Примером тому служат события марта 1918 года, когда подписание Брестского мира привело к такому размежеванию вчерашних единомышленников, значение которого исследователями в полной мере не осознано до сих пор.

Для убедительности можно лишь заметить, что представители элиты РКП (б), выступившие против требований о подписании мира со стороны В. И. Ленина и его сторонников, активно стремились к созданию нового состава советского правительства, которое бы продолжило воевать против войск кайзеровской Германии. Подтверждением тому служат, в частности, протоколы допросов в органах Чрезвычайной комиссии в 1918 году бывшего военного министра Временного правительства А. И. Верховского. Александр Иванович дал письменные показания о том, что ему большевистскими деятелями предлагалось после подписания Брестского мира стать наркомом обороны Советского государства в случае успеха государственного переворота.

При этом, бывший военный министр отказался назвать имена большевиков, проводивших с ним переговоры. О таком предложении он писал довольно туманно: «...со мной велись частным образом разговоры о занятии ответственного поста при возобновлении войны с Германией. На это я дал свое согласие». С высокой степенью точности можно предположить, что переговоры с ним вел Д. Б. Рязанов, поскольку тот через некоторое время под свою ответственность ходатайствовал об освобождении А.И.Верховского из тюрьмы Кресты в Петрограде[2].

Анализ работ В. И. Ленина убеждает: уже весной 1918 года Владимир Ильич осознал, что перспектива мировой социалистической революции – в лучшем случае дело ближайших лет, но никак не недель или месяцев. Возникло противоречие: главный идеолог Советского государства опередил самого себя, поскольку уже развернувшаяся советская пропаганда убеждала, что мировая революция начнется чуть ли не со дня на день. Отступать было невозможно. Основополагающая посылка российской революции не могла быть подвержена в тот момент корректировке. Широкие массы просто не поняли бы происходившего. Революционное нетерпение уподобилось лавине, которой в то время противопоставить было нечего.

Уже на излете Гражданской войны, в 1921 году, сформулированная В.И.Лениным концепция нэпа тоже не способствовала консолидации революционных сил. Среди большевиков имелись и такие, кто расценил новую экономическую политику как предательство революции.

Тем не менее, сторонники советской власти оказались более сплоченными, чем их противники. Они сумели преодолеть многочисленные политические разногласия, что стало залогом эффективных действий против разобщенных сил Белого движения. Их идеи, идеи мировой социалистической революции, национализации частной собственности и социальной справедливости в целом являлись простыми и убедительными. Они оказались явно конкурентоспособней морально устаревших идеологических воззрений их противников, поскольку идеи Белого движения, уходившие своими корнями в историю монархии и очень короткую истории республиканской России, на практике уже дискредитировали себя. Идеи советской власти на некоторое время лишь оставались идеями, радостными перспективами новой жизни. Их не успели опорочить практикой социального развития, и многим они казались единственной надеждой на счастливую жизнь.

Именно две магистральные духовно-нравственные линии политических соперников, подкрепленные первыми шагами общественного переустройства, и стали той духовно-нравственной основой, на которой строились здания боевого духа армий, столкнувшихся в годы Гражданской войны в России между собой.

Боевой дух, или, как писалось в политических сводках того времени (современники которого питали особую слабость к аббревиатурам) «боедух», – явление малоизученное. В еще недавней официальной советской историографии о Гражданской войне о нем не говорилось ни слова. Подтверждение тому – содержание энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР»[3]. Между тем, уже в первые постсоветские годы эта научная проблема стала привлекать внимание исследователей[4].

Но данная проблема до недавнего времени исследовалась на примере локальных событий. Особенность книги Г. М. Ипполитова состоит в том, что он впервые в историографии попытался сделать обобщения общероссийского масштаба. Полагаю, в этом одна из главных заслуг автора.

В монографии рассмотрены основополагающие моменты понятия «моральный дух» применительно как к Красной армии, так и к белой армии. В первом разделе работы изучается «анатомия» морального духа. Моральный дух военнослужащих словно примеряется к различным по своей сути войнам, в том числе и к Гражданской войне. По существу, здесь исследуется методология проблемы. В монографиях такие разделы встречаются нечасто, что значительно повышает ценность книги.

Свидетельством авторского профессионализма стал и раздел, посвященный анализу историографии Гражданской войны. Построенное по хронологическому принципу, исследование историографии, в то же время, целенаправленно воссоздает картину изучения историографии «по обе стороны баррикад». Важно то, что помимо всего остального не были обойдены вниманием зарубежная историография и историография русского зарубежья как отдельное явление.

Много лет назад Л. Кассиль написал о том, что писать книгу надо лишь тогда, когда автор собирается сказать что-то новое либо по-новому хочет осветить старое. Думаю, что Г. М. Ипполитов взялся за книгу не зря. Он не только осветил проблему по-новому, принципиально не поддаваясь политической конъюнктуре и различным модным веяниям в отечественной исторической науке. Автор ввел в научный оборот крупный пласт архивных документов, которые до настоящего времени не были известны не только широкому кругу читателей, но и специалистам. При этом Георгию Михайловичу удалось при всей бесстрастности передать и свое личное отношение к событиям Гражданской войны, которое иначе как душевной болью назвать нельзя.

Ученый не удержался от того, чтобы вырваться за временные рамки выбранной им темы. В пятом разделе он обратился к анализу событий в Советской стране не только в период становления советской власти, но и в 1920–1930-е годы. Там же он попытался дать отличия боевого духа старой, дореволюционной армии от боевого духа белогвардейцев. Вероятно, впервые в историографии в сжатом виде были сформулированы основные составляющие морального духа военнослужащих белой армии.

Имея немалый опыт работы с источниками, опыт размышления о разных сторонах событий тех лет, Г. М. Ипполитов понимает, что истоки моральной готовности положить голову за те или иные воззрения в своей основе лежат в практической деятельности профессионалов, призванных осуществлять вполне конкретную повседневную агитационно-пропагандистскую работу. Независимо от того, на чьей стороне служили эти профессионалы, они осуществляли свою деятельность по примерно одному и тому же алгоритму: создавали в войсках и в штабах необходимые организационно-штатные структуры, обеспечивали их деятельность денежным довольствием, «перекладывали» идеологические установки на понятный широким массам людей язык лозунгов, листовок, воззваний, газет. Важное место в утверждении морального духа играла в то время и культурно-просветительная работа, которая в обеих армиях тоже была довольно схожей.

К сожалению, и в Красной армии, и в белой армии не обходилось без того, что наши современники называют «черным пиаром». Например, белогвардейские издания, особенно листовки, захлебывались от восторга, расхваливая бытовые условия жизни своих военнослужащих. В их прокламациях белая булка с толстым слоем масла нередко была призвана сыграть роль своеобразного тарана в сердца, а быть может в желудки, голодных красноармейцев.

Играли белогвардейцы и на национально-патриотических чувствах своих соперников, убеждая их в том, что вместо русских бойцов в Красной армии воюют, в основном, китайцы. Советская контрпропаганда неуклюже отбрехивалась: дескать, нет в РККА никаких китайцев. На деле же многие из 300 тысяч китайцев, находившихся в России еще с начала Первой мировой войны (строили Мурманскую железную дорогу и другие объекты), воевали на стороне революции[5], и об этом знали, пожалуй, все.

Монографию Г. М. Ипполитова уместно дополняют многочисленные приложения. Знакомство с этим исследованием заполнит многочисленные лакуны, до сих пор существующие в сознании многих людей, интересующихся историей нашего Отечества.

Доктор исторических наук, профессор, Президент Международной ассоциации исторической психологии, главный редактор журналов «Клио» и «История Санкт-Петербурга», академик Академии гуманитарных наук, Петровской академии наук и искусств, Академии военно-исторических наук, Балтийской педагогической академии

С. Н. Полторак

Соотечественникам, сгоревшим в костре безумного братоубийства (белым, красным, зеленым — всем без исключения), посвящается сей скромный труд. С надеждой, что исследованные исторические события никогда больше не повторятся в героической и одновременно трагической истории Державы Российской…

Автор