В то время как Пьер идет по Москве под конвоем французских улан; в то время как Наташа, выбросив из подвод имущество всей семьи, опускается на колени перед раненым князем Андреем; в то время как по горящей Москве скачут солдаты Мюрата и хмурый Наполеон сидит в Кремле, — ничто не изменилось в жизни петербургского света, только «с большим жаром, чем когда-нибудь, шла сложная борьба партий... заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней».
Анна Павловна, как всегда, устраивает вечер — «в самый день Бородинского сражения» — и патриотически упрекает тех своих гостей, кто осмеливается ездить во французский театр. Билибин остроумно шутит, собирая и распуская кожу на лице. Князь Василий читает вслух очередной официальный документ, стараясь «между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения», и все вместе дружно осуждают Кутузова, повторяя, что «нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика».
Кутузов отлично знал и предвидел все это, когда медленно поднялся с места в крестьянской избе в Филях и приказал отступить из Москвы. Кутузов умел подняться над «трубением придворных трутней» и услышать за гулом их голосов ГОЛОС РОССИИ. Но трутни по-прежнему сильны, они окружают царя, поддерживают его нелюбовь к Кутузову, они прощают друг другу все, но никогда не простят старому главнокомандующему того, что он не такой, как они.
|
|
Зато графиню Элен Безухову они оправдают всегда, что бы она ни делала, потому что Элен принадлежит свету, она его отражение и символ, дочь салонов и одновременно — их царица.
С точки зрения нашей, сегодняшней морали нет ничего безнравственного в том, что женщина решила развестись с нелюбимым мужем. Но сочувствовать Элен мы не в силах. Даже если попытаться стать на ее точку зрения: ведь брак ее с Пьером несчастлив не только для него, но и для нее. Элен была так молода, и она даже нравилась нам на первых страницах романа, когда Пьер издали восхищался ею и князь Андрей любовался ее победоносной красотой. Она была очень молода, и все: отец, мать, братья, знакомые, сама Анна Павловна — говорили ей, что брак с Пьером — счастье. Может быть, она поверила им, а потом убедилась, что совершила ошибку. Может быть, она горько раскаялась в ней...
Нет. Каяться, терзаться муками совести графиня Элен не умеет, и в этом ее самый большой грех в глазах Толстого — ив наших тоже. Мы прощаем Наташе и Пьеру все их ошибки; старому князю Болконскому — его приступы злобы и несправедливости; княжне Марье — ее чудовищные мысли у постели умирающего отца, потому что каждый из них осудил себя сам суровее, чем это сделали бы мы.
|
|
Элен не судит себя, она всегда найдет себе оправдание — и это делает ее бесчеловечной. Как после дуэли Пьера с Долоховым она лгала Пьеру и думала только о том, что о ней скажут в свете; как в те дни, когда, заботясь о своих развлечениях, она ввела в безуховский дом Бориса Друбецкого; как, забавляясь, свела Наташу с Анатолем, — так и теперь, в дни Бородина и оставления Москвы, она по-прежнему позволяет и прощает себе все, ни на минуту не возникает в ее душе потребность судить себя — потребность, без которой нет человека.
Казалось бы, Элен уже ничем не может удивить нас, но все-таки удивляешься тому, как точно она выбрала время для устройства своих дел: именно те самые дни, когда все люди — все, кроме придворных трутней, — не думают о своих делах. Поражает ее способность уверить окружающих, что каждый ее поступок естествен, что даже расчетливые колебания между молодым важным лицом и старым важным лицом могут только украсить ее в глазах общества — все-таки удивляешься той мере цинизма, какой достигла Элен.
Графиня Безухова вырастает в наших глазах в символ зла и безнравственности. Теперь оказалось, что ее красота безобразна.
Война, которая выявляет и подчеркивает все хорошее и дурное, что было в человеке раньше, — война отчетливо проявила то уродливое, бездуховное начало, которое было сущностью Элен всегда.
Она умерла, графиня Элен Безухова. Дочь князя Василия, сестра Ипполита и Анатоля, жена Пьера. Умерла в те самые дни, когда решалась судьба России, и многие умирали за свою страну, о которой не думала Элен. Во смерть не очистила ее в наших глазах, потому что умерла она так же, как жила: не думая ни о ком, кроме себя, запутавшись в бесконечном своем эгоизме, и смерть ее так же окружена ложью, как жизнь.
Через несколько месяцев освобожденный из плена Пьер обрадуется, узнав, «что жены и французов нет больше». Нельзя радоваться тому, что человека нет, он умер — и Пьер, с его обостренным чувством совести, отлично знает это. Знает — и все-таки радуется, и мы не можем осудить его, потому что Элен жила бесчеловечно и умерла бесчеловечно.
А если это так, то что есть красота
И почему ее обожествляют люди?
Сосуд она, в котором, пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде? —
так спрашивал уже в наше время замечательный поэт Николай Заболоикий.
Что есть красота, если Элен умерла в ее не жалко, и брата ее Анатоля не жалко. Что есть красота, если расплывшийся, обрюзгший старик с одним глазом — главнокомандующий Кутузов — представляется нам прекрасным в своем величественном и одиноком мужестве? И смешной круглолицый мальчик Петя Ростов, и его некрасивый, неуклюжий тезка Пьер Безухов прекрасны в наших глазах — почему?
Потому что, по мнению Толстого, человека делает прекрасным не природа, а он сам, его душевные усилия, та внутренняя духовная работа, которой не знали ни князь Василий, ни Анна Павловна, ни Элен.
Ни разу на протяжении всего романа Элен не проявила нормальных человеческих чувств: не испугалась, не обрадовалась за кого-то, никого не пожалела, не горевала, не мучилась...
Толстой подчеркивает ее «мраморные плечи», ее постоянную одинаковую улыбку — она проходит через всю книгу не как живая женщина, а как красивая статуя, потому что духовно она мертва.
И ведь, в конце-то концов, Элен — со всей своей красотой —несчастлива! Это главная мысль Толстого: счастье не дается от природы, его нужно заслужить той духовной работой, которую он ценит в людях, — поэтому счастье заслужила Наташа, а не Соня, поэтому никогда не узнала его великолепная красавица Элен и скоро оно придет к некрасивой княжне Марье.