Гений разрушения

Тесла и царь.

Торпедная лодка без экипажа.

«Моя торпедная подводная лодка может начинать путь из защищенной гавани или спускаться на воду с борта судна и, невидимая, совершать путь у поверхности, минуя опасные каналы, полные мин, в поисках добычи, а затем бросаться на нее, улучив момент, разряжать свое смертоносное оружие и возвращаться туда, откуда была послана. Понимаю, это звучит невероятно, и воздерживаюсь от представления своего изобретения на суд общественности, пока не проверю на практике каждую деталь».

Позволив нижеследующей передовице появиться в своем журнале «Электрикал Инженир», Мартин спровоцировал следующую атаку.

«Обманывая других, мистер Тесла дурачит в первую очередь себя, выдвигая ослепительные теории и гипотезы, ассоциирующиеся с его именем. Недавно мистер Тесла публично рассказал о своем новейшем творении. Лично мы были бы рады сначала увидеть, что он доработал все те изобретения, над которыми трудится в последние десять лет».

Далее в статье критиковались осциллятор Тесла и его метод «передачи высокого напряжения без проводов, скажем, из Ниагары-Фолс в Париж, что еще только должно произойти». «Мистер Маркони уже передал без проводов телеграфные сообщения с одного воздушного шара на другой — на расстояние свыше двадцати миль, таким образом доказав обоснованность предположения мистера Тесла».

Критика «беспроводной торпеды» продолжалась. Это была реакция на предположение Тесла о том, что в будущем оружие может превратиться в «дьявольские автоматы». В разгар военной лихорадки Тесла подчеркивал предназначение своего открытия: автоматы будут сражаться, а люди жить. Он писал: «Продолжительное развитие в этом направлении в конце концов превратит войну в битву машин: без участия людей и без потерь — условие, которое, по моему мнению, приведет к вечному миру».

Эта позиция оспаривалась рядом людей, из которых самым красноречивым был француз М. Уар.

«Как все изобретатели разрушающих машин, Тесла утверждает, что его «дьявольские автоматы» заставят колебаться правительства, повинные в разжигании международных конфликтов. В этом случае Никола Тесла приписывает себе право называться благодетелем человечества. У гения разрушения две цели. Он творит зло, но главным образом добро. С его помощью прекращение войн может перестать быть утопией благородных мечтателей. Благословенная эпоха ожидает людей, чьи разногласия отступят перед страхом катаклизмов, обещанных наукой. Но каким противоречиям будет подвергнут человеческий разум?»

По стечению обстоятельств, аналогичное мнение было высказано Марком Твеном, который писал Тесла из Европы, желая продать патенты кабинетам министров Австрии, Германии и Англии, а также Булвером-Литтоном и русским царем Николаем, с которым вел переговоры сам Тесла. (Именно за это «Николая» Тесла стали ассоциировать с царем.) В наше время Эдвард Теллер — один из создателей водородной бомбы, а недавно и президент Рональд Рейган во время своих выступлений, посвященных «звездным войнам» 1980-х годов, также поддержали эту точку зрения. Но Тесла, подобно Эйнштейну, уже начал раскаиваться в своем первоначальном мнении, будто участники Армагеддона способны повести человечество к миру.

Дерзкое эссе, появившееся в журнале Мартина, продолжило вступление к «вдумчивому» труду Тесла на тему электротерапии. Оно заканчивалось следующим двусмысленным комплиментом:

«Мы не желаем выступать в роли защитников или рекламных агентов мистера Тесла. Ему не требуется подобная помощь, и пока он свободно распоряжается целыми полосами воскресных газет, за которые мистер Уонамейкер с радостью платит тысячи долларов, научным журналам здесь нечего делать. Мы только хотим сказать, что несправедливо клеймить, как делают многие, мистера Тесла как непрактичного фантазера. Ни один человек не может завершить свою работу, пока не умрет, и даже после этого проходят долгие-долгие века до того, как его идеи будут подтверждены. Часто пророки оказываются самыми приземленными реалистами, каким никогда не будет мистер Тесла».

Поскольку Мартин был в своем роде уполномоченным Тесла, разрешение на публикацию в журнале этой критической статьи стало молчаливым сигналом для других репортеров развернуть свою кампанию. Например, очередная саркастическая заметка появилась в «Сайентифик Американ» и в более популярной «Паблик Опинион». Статья была напечатана на той же полосе, что и некролог известного изобретателя Джона Уоррела Кили.