(…)
XI
Поскольку каждый член общества стремится… увеличить для себя извлекаемую для него выгоду и должен преодолевать аналогичное стремление всех других членов, постольку все не могут пользоваться равной частью преимуществ, хотя все имеют на них равное право. А потому столь законное право вскоре нарушается варварским правом неравенства, именуемым законом более справедливого на том основании, что оно является законом более сильного. Система, дающая права всем против всех и восстанавливающая всех членов общества друг против друга, опасна своими следствиями и достояна публичного проклятия. Чтобы подавить страшные результаты ее господства, из недр самой анархии вышли гражданские, политические и другие законы…
Вот люди остановились друг подле друга – скорее стадо, чем общество, – привлеченные жаждой собственной выгоды и аналогичными потребностями («сотворим ему помощника»; «сотворим ему помощника, соответственного ему»), – что произойдет в этом случае? Не будучи связаны никаким законом, обуреваемые все поголовно могучими страстями, стремясь присвоить себе общие преимущества, доставляемыми объединениями, в соответствии со своими способностями, силой, сообразительностью и другими качествами, которыми природа наделила их в неодинаковой мере, слабые падут жертвами более сильных, тогда как сильные, в свою очередь, могут быть подкараулены и истреблены слабыми, так что вскоре неравенство способностей, силы и т. п. уничтожит зарождавшуюся между искавшими взаимного спасения людьми связь, подсказанную им собственной выгодой и внешним сходством. Как же им выйти из столь ужасного положения? Неужели люди, сблизившись между собой, став друг подле друга, протянув друг другу руку в знак дружбы, кончат взаимными истреблением, пожирая один другого, словно дикие звери? Нет, они почувствуют опасность и варварскую суть этого права, основанного на неравенстве способностей, – права, одинаково гибельного как для слабого, которого оно подавляет, так и для сильного, которого оно неизбежно приведет к падению, что явится заслуженной наградой несправедливости и тирании; и тогда они заключат между собой соглашение, исправляющее природное неравенство или предотвращающее его пагубные последствия; некая власть будет уполномочена следить за соблюдением соглашения и его поддержанием; с этих пор людей уже будет объединять не стадо, а гражданское общество; это уже не будут непокорные дикари-бродяги, это будут люди, знакомые нам по собственному опыту: живущие в городах и подчиняющиеся правительству. Мы видим, далее, что с взаимоотношением между обществами дело обстояло точно так же, как и с взаимоотношением между людьми, и, чтобы сохранить свое существование, они должны были подчиниться соглашению, как это сделали люди, образовавшие общество, откуда следует, что держава, нарушающая международные соглашения, берет на себя роль грабителя с большой дороги или любого другого преступника, нарушающего законы общества, в котором он живет. Чтобы составить себе правильное представление об этом важном предмете, монархов следует рассматривать так же, как людей внутри общества. Если в обществе найдется гражданин достаточно безрассудный, чтобы не замечать неудобств, связанных с первозданной анархией, чтобы сбросить с себя иго действующих соглашений и потребовать восстановления первобытного права неравенства – варварского права, дававшего всем право на все, противопоставляя людей друг другу, – то это значит, что он поступает по Гоббсу и потому он будет проклят своими согражданами. Держава, домогающаяся всемирной монархии, играя в международной жизни ту же роль, что и последователь Гоббса среди своих сограждан, заслуживала бы всенародного проклятия…
ДИДРО Дени
Племянник Рамо
…Я думаю, что если ложь на краткий срок и может быть полезна, то с течением времени она неизбежно оказывается вредна, что, напротив того, правда с течением времени оказывается полезной, хотя и может статься, что сейчас она принесет вред. А тем самым я готов прийти к выводу, что гений, описывающий какое-нибудь всеобщее заблуждение или открывающий доступ к некоей великой истине, есть существо, всегда достойное нашего почитания. Может случиться, что это существо сделается жертвой предрассудка или же законов; но есть два рода законов: одни – безусловной справедливости и всеобщего значений, другие же – нелепые, обязанные своим признанием лишь слепоте людей или силе обстоятельств. Того, кто повинен в их нарушении, они покрывают лишь мимолетным бесчестьем – бесчестьем, которое со временем падает на судей и народы, и падает навсегда. Кто ныне опозорен – Сократ или судья, заставивший его выпить цикуту?..
В обществе вообще не должно было бы быть дурных законов, а если бы законы в нем были только хорошие, ему никогда бы не пришлось преследовать человека гениального…
ДИДРО Дени