Глава. 3. Естественнонаучное обоснование нравственности

Когда мы обозреваем громадные успехи естественных наук в течение XIX века и видим то, что они нам обещают в своем дальнейшем развитии, мы не можем не сознавать, что перед человечеством открывается новая полоса в его жизни или, по крайней мере, что оно имеет в своих руках все средства, чтобы открыть такую новую эру.

За последние сто лет создались под именем науки о человеке (антропологии), науки о первобытных общественных учреждениях (доисторической этнологии) и истории религий новые отрасли знания, открывающие нам совершенно новое понимание всего хода развития человечества. Вместе с тем благодаря открытиям в области физики относительно строения небесных тел и вещества вообще выработались новые понятия о жизни вселенной. В то же время прежние учения о происхождении жизни, о положении человека в мироздании, о сущности разума были в корень изменены вследствие быстрого развития науки о жизни (биологии) и появления теории развития (эволюции), а также благодаря прогрессу науки о душевной жизни (психологии) человека и животных.

Сказать, что во всех своих отраслях - за исключением, может быть, астрономии - науки сделали больше успехов в течение XIX века, чем в продолжение любых трех или четырех столетий прежних времен, было бы недостаточно. Нужно вернуться за две с лишним тысячи лет, ко временам расцвета философии в Древней Греции, чтобы найти такое же пробуждение человеческого ума, но и это сравнение было бы неверно, так как тогда человек еще не дошел до такого обладания техникой, какое мы видим теперь; развитие же техники наконец дает человеку возможность освободиться от рабского труда.

В современном человечестве развился вместе с тем дерзкий смелый дух изобретательности, вызванный к жизни недавними успехами наук; и быстро последовавшие друг за другом изобретения настолько увеличили производительную способность человеческого труда, что для современных образованных народов стало, наконец, возможно достижение такого всеобщего благосостояния, о котором нельзя было мечтать ни в древности, ни в средние века, ни в первой половине XIX века. Впервые человечество может сказать, что его способность удовлетворить все свои потребности превзошла потребности, что теперь нет более надобности налагать иго нищеты и приниженности на целые классы людей, чтобы дать благосостояние немногим и облегчить им их дальнейшее умственное развитие. Всеобщее довольство - ни на кого не налагая бремени подавляющего и обезличивающего труда - стало теперь возможным; и человечество может, наконец, перестроить всю свою общественную жизнь на началах справедливости.

Хватит ли у современных образованных народов достаточно строительно-общественного творчества и смелости, чтобы использовать завоевания человеческого ума для всеобщего блага - трудно сказать заранее. Но, несомненно, одно: недавний расцвет науки уже создал умственную атмосферу, нужную для того, чтобы вызвать к жизни надлежащие силы; и он уже дал нам знания, необходимые для выполнения этой великой задачи.

Вернувшись к здравой философии природы, остававшейся в пренебрежении со времен Древней Греции до тех пор, пока Бэкон не пробудил научное исследование от его долгой дремоты, современная наука выработала основы философии мироздания, свободной от сверхприродных гипотез и от метафизической «мифологии мыслей»,- философии столь великой, поэтической и вдохновляющей и так проникнутой духом освобождения, что она, конечно, способна вызвать к жизни новые силы. Человеку нет более нужды облекать в покровы суеверия свои идеалы нравственной красоты и свои представления о справедливо построенном обществе; ему нечего ждать перестройки общества от Высшей Премудрости. Он может заимствовать свои идеалы из природы, и из изучения ее жизни он может черпать нужные силы.

Одним из главных достижений современной науки было то, что она доказала неразрушимость энергии, каким бы преобразованиям она ни подвергалась. Для физиков и математиков эта мысль была богатым источником самых разнообразных открытий, ею, в сущности, проникнуты все современные исследования. Но и философское значение этого открытия одинаково важно. Оно приучает человека понимать жизнь вселенной как непрерывную, бесконечную цепь превращений энергии; механическое движение может превратиться в звук, в теплоту, в свет, в электричество; и обратно, каждый из этих видов энергии может быть превращен в другие. И среди всех этих превращений зарождение нашей планеты, постепенное развитие ее жизни, ее конечное разложение в будущем и переход обратно в великий космос, ее поглощение вселенною суть только бесконечно малые явления - простая минута в жизни звездных миров.

То же самое совершается и в изучении органической жизни. Исследования, сделанные в обширной промежуточной области, отделяющей неорганический мир от органического, где простейшие процессы жизни в низших грибках едва можно отличить, и то не вполне, от химических перемещений атомов, постоянно происходящих в сложных телах - эти исследования отняли у жизненных явлений их таинственный мистический характер. Вместе с тем наши понятия о жизни так расширились, что мы привыкаем теперь смотреть на скопления вещества во вселенной - твердые, жидкие и газообразные (таковы некоторые туманности звездного мира) - как на нечто живущее и проходящее те же циклы развития и разложения, какие проходят живые существа. Затем, возвратившись к мыслям, когда-то пробивавшимся в Древней Греции, современная наука шаг за шагом проследила дивное развитие живых существ, начавшееся с простейших форм, едва заслуживающих название организмов, вплоть до бесконечного разнообразия живых существ, ныне населяющих нашу планету и придающих ей ее лучшую красоту. И, наконец, освоивши нас с мыслью, что всякое живое существо в громадной мере является продуктом среды, где оно живет, биология разрешила одну из величайших загадок природы: она объяснила приспособления к условиям жизни, с которыми мы встречаемся на каждом шагу.

Даже в самом загадочном из всех проявлений жизни, в области чувства и мысли, где разуму человека приходится улавливать те самые процессы, при помощи которых в нем запечатлеваются впечатления, получаемые извне,- даже в этой области, еще самой темной из всех, человеку уже удалось заглянуть в механизм мышления, следуя методам исследования, принятым физиологией.

Наконец, в обширной области человеческих учреждений, обычаев и законов, суеверий, верований и идеалов такой свет был пролит антропологическими школами истории, законоведения и политической экономии, что можно уже с уверенностью сказать, что стремление к «наибольшему счастью наибольшего числа людей» уже более не мечта, не утопия. Оно возможно; причем также доказано, что благосостояние и счастье ни целого народа, ни отдельного класса не могут быть основаны, даже временно, на угнетении других классов, наций и рас.

Современная наука достигла, таким образом, двойной цели. С одной стороны, она дала человеку очень ценный урок скромности. Она учит его считать себя лишь бесконечно малою частичкою вселенной. Она выбила его из узкой эгоистической обособленности и рассеяла его самомнение, в силу которого он считал себя центром мироздания и предметом особой заботливости Создателя. Она учит его понимать, что без великого целого наше «Я» ничто; что «Я» не может даже определить себя без некоторого «Ты». И в то же время наука показала, как могуче человечество в своем прогрессивном развитии, если оно умело пользуется безграничною энергией природы.

Таким образом, наука и философия дали нам как материальную силу, так и свободу мысли, необходимые для того, чтобы вызвать к жизни деятелей, способных двинуть человечество на новый путь всеобщего прогресса. Есть, однако, одна отрасль знания, оставшаяся позади других. Эта отрасль - этика, учение об основных началах нравственности. Такого учения, которое было бы в соответствии с современным состоянием науки и использовало бы ее завоевания, чтобы построить основы нравственности на широком философском основании, и дало бы образованным народам силу, способную вдохновить их для предстоящей великой перестройки,- такого учения еще не появилось. Между тем в этом всюду и везде чувствуется потребность. Новой реалистической науки о нравственности, освобожденной от религиозного догматизма, суеверий и метафизической мифологии, подобно тому, как освобождена уже современная естественнонаучная философия, и вместе с тем одухотворенной высшими чувствами и светлыми надеждами, внушаемыми нам современным знанием о человеке и его истории,- вот чего настоятельно требует человечество.

Что такая наука возможна - в этом нет никакого сомнения. Если изучение природы дало нам основы философии, обнимающей жизнь всего мироздания, развитие живых существ на земле, законы психической жизни и развитие обществ,- то это же изучение должно дать нам естественное объяснение источников нравственного чувства. И оно должно указать нам, где лежат силы, способные поднимать нравственное чувство до все большей и большей высоты и чистоты. Если созерцание вселенной и близкое знакомство с природой могли внушить великим натуралистам и поэтам девятнадцатого века высокое вдохновение, если проникновение в глубь природы могло усиливать темп жизни в Гете, Байроне, Шелли, Лермонтове при созерцании ревущей бури, спокойной и величавой цепи гор или темного леса и его обитателей, то отчего же более глубокое проникновение в жизнь человека и его судьбу не могло бы одинаково вдохновить поэта. Когда же поэт находит настоящее выражение для своего чувства общения с Космосом и единения со всем человечеством, он становится способен вдохновлять миллионы людей своим высоким порывом. Он заставляет их чувствовать в самих себе лучшие силы, он будит в них желание стать еще лучшими. Он пробуждает в людях тот самый экстаз, который прежде считали достоянием религии. В самом деле, что такое псалмы, в которых многие видят высшее выражение религиозного чувства, или же наиболее поэтические, части священных книг Востока, как не попытки выразить экстаз человека при созерцании вселенной, как не пробуждение в нем чувства поэзии природы.

Одно из отличий человека от животных, помимо прямо‑хождения, развития руки, изготовления орудий труда, разума, слова, – нравственность. Рождение нравственности – важнейший этап антропогенеза – становления человека.

«Абстрактное мышление дало человеку господство над всем вневидовым окружением и тем самым спустило с цепи внутривидовой отбор, – считает один из основоположников этологии К. Лоренц. В „послужной список“ такого отбора нужно, наверное, занести и ту гипертрофированную жестокость, от которой мы страдаем и сегодня. Дав человеку словесный язык, абстрактное мышление одарило его возможностью культурного развития и передачи над‑индивидуального опыта, но это и повлекло за собой настолько резкие изменения в условиях его жизни, что приспособительная способность его инстинктов потерпела крах. Можно подумать, что каждый дар, достающийся человеку от его мышления, в принципе должен быть оплачен какой-то опасной бедой, которая неизбежно идет следом. На наше счастье, это не так, потому что из абстрактного мышления вырастает и та разумная ответственность человека, на которой только и основана надежда справиться с постоянно растущими опасностями».[1]

Наблюдаемый К. Лоренцом триумфальный крик диких гусей напоминает любовь, которая сильнее смерти; бои между крысиными стаями напоминают кровную месть и войну на уничтожение. Как во многом все-таки человек близок животным: чем больше развивается этология, тем справедливее становится этот вывод. Но и многое явно социальное в человеке тоже досталось ему как компенсация за какие-то биологические недостатки или чрезмерные преимущества перед другими видами. Такой является и нравственность.

У опасных хищников (например, волков) есть селективные механизмы, запрещающие убивать представителя своего вида. У неопасных животных (шимпанзе) таких механизмов нет. У человека тоже нет, так как он не имеет «натуры хищника» и у него нет естественного оружия, принадлежащего его телу, которым он мог бы убивать крупное животное. «Когда же изобретение искусственного орудия открыло новые возможности убийства, прежнее равновесие между сравнительно слабыми запретами агрессии и такими же слабыми возможностями убийства оказалось в корне нарушено».[2]

У человека нет естественных механизмов убийства себе подобных и поэтому нет, как у волков, инстинкта, запрещающего убийство представителя своего вида. Но человек выработал искусственные средства уничтожения себе подобных, и параллельно развились в нем как средство самосохранения искусственные механизмы, запрещающие убийство представителя своего вида. Это и есть нравственность, которая является социальным эволюционным механизмом.

Но социальная этика – только первая ступень нравственности. Человек ныне создал искусственные средства, позволяющие ему уничтожать всю планету, что он успешно и делает. Если человек будет продолжать истреблять населяющие Землю виды животных и растений, то в соответствии с основным законом экологии – науки о взаимоотношении живых организмов с окружающей средой – уменьшение разнообразия в биосфере приведет к ослаблению ее устойчивости и в конечном счете гибели самого человека, который не может существовать вне биосферы. Чтобы этого не произошло, нравственность должна подняться на новый уровень, распространяясь на всю природу, т. е. став экологической этикой, запрещающей уничтожение природы.

Такой процесс можно назвать углублением нравственности, во-первых, потому, что критерием нравственности выступает совесть, находящаяся в глубине человеческой души, и, стараясь прислушаться к этому внутреннему голосу, человек как бы погружается в самого себя. Вторая причина связана с появлением понятия «глубинной экологии», которая призывает человека к более бережному отношению к природе с позиций экологической этики, распространяющей моральные принципы на взаимоотношения человека с природой.

Экология углубляется в область нравственного. Модель «расширяющегося сознания» также имеет очевидное экологическое значение, что позволило говорить о расширении сознания в «глубинной экологии». Итак, от расширяющейся Вселенной к расширяющемуся сознанию и углубляющейся нравственности. Это не случайные параллели. Развитие Вселенной ведет к социальным изменениям – таков один из выводов, а именно этический, из современных концепций естествознания.

Глава.4. ПРОБЛЕМЫ НРАВСТВЕННОСТИ

В автобусе, следующем за город, было не слишком многолюдно, однако, все сидячие места были заняты. Едут кто куда: кто – домой, кто – на работу. Одна счастливая молодая семья в полном составе – мама, папа, двухгодовалый малыш и девочка лет двенадцати, видимо, едет на дачу. Всем весело, дети довольны – в общем, полная идиллия. На очередной остановке входит пожилая женщина, не вызывает сомнения, что ей очень тяжело стоять. Но никто из двоих родителей так и не уступил старушке место, а уж девочке, вольготно развалившейся на сиденье, даже и в голову подобное не могло прийти. Откуда же ей знать, что старушкам нужно уступать место, кто ее учил этому, кто подавал пример?

Нынче часто говорят, что в современном обществе упала нравственность, что нормы морали разрушаются.

В толковом словаре русского языка, нравственность это «внутренние, духовные качества, которыми руководствуется человек, этические нормы; правила поведения». Если ныне кто-то заговорит о нравственности, его, скорее всего, обвинят в ханжестве и лицемерии. Соблюдать нормы морали стало не модно и не престижно. Пожилые люди говорят, что всего несколько десятилетий назад люди были другими и не стеснялись быть вежливыми, предупредительными. А сегодня нам неловко подать руку женщине, помочь слепому перейти дорогу. А ведь это и есть естественное состояние человека, его истинная природа.

История разрушения этой истинной природы ярко отображена в одной китайской поэме:

«В 50-х годах люди помогали друг другу,

В 60- люди боролись друг с другом,

В 70-х люди обманывали друг друга,

В 80-х люди заботились только о себе,

В 90-х люди использовали в своих интересах всех, с кем встречались».

Человек создан Богом, и это обязывает нас жить по Его законам. Но мы привыкли жить по своим законам, однако, правильны ли они?

Нам с детства внушали, что понятия «борьба» и «счастье» – синонимы, что благородство и честь – пережитки прошлого. Постепенно старшее поколение стало забывать о любви и милосердии, а молодежь об этом не задумывается.

Первые уроки морали, нравственности, этики мы получаем в семье.

Вспомним древних мудрецов. Многие их них придавали большое значение этике семейных отношений, считая, что все доброе начинается именно с семьи. Конфуций, например, отмечал, что «пока поддерживаются традиции в семье, естественно поддерживается и общественная мораль, и, таким образом, совершенствование самого себя может привести к процветанию семьи и государства, и, в конце концов, принести всем мир». А этого нам сейчас так не хватает!

Более всего мысль Ницше привлекали вопросы нравственной философии: проблема нравственности в тесном смысле - происхождение и значение норм и идеалов человеческой деятельности, и проблема нравственного мировоззрения - смысл и ценность человеческой жизни. Не один только теоретический интерес и "безличная объективная любознательность" влекли его к этим проблемам: в них он видел задачу своей жизни, свое личное дело. "Все великие проблемы, - говорит он, - требуют великой любви", со всею ее страстностью и с тем увлечением, которое вносит личность в дорогое для нее дело. "Существует громадное различие в том, как относится мыслитель к своим проблемам: лично ли, видя в них свою судьбу, свою нужду, а также свое лучшее счастье, - или "безлично", касаясь их и схватывая щупальцами холодной мысли и любопытства; можно наверное дать слово, что в последнем случае ничего не выйдет"

"Отчего же, - говорит Ницше, - я до сих пор не встречал никого, даже и в книгах, кто стоял бы к нравственности в таком личном положении, кто знал бы нравственность, как проблему и чувствовал эту проблему как свою личную нужду, мучение, страсть и сладострастие? Как видно, доселе нравственность была вовсе не проблемой, а скорее тем, в чем люди сошлись наконец после всего недоверия, ссор и противоречий, - священным местом мира, где и мыслители вздыхали спокойно, оживали и отдыхали сами от себя". Философы стремились доселе к обоснованию нравственности, и каждый из них думал, что обосновал ее; сама нравственность у всех считалась чем-то "данным". Они пренебрегали более скромною, по-видимому, "покрытой пылью и плесенью" задачей собирания мелких фактов нравственного быта человечества, описания и истории нравственного сознания, в его многообразных формах и различных ступенях развития. Именно потому, что моралисты были знакомы с нравственными фактами слишком грубо, в произвольном извлечении или случайном сокращении, в виде нравственности окружающих их людей, их сословия, их церкви, их современности, их климата или земного пояса, именно потому, что они слишком плохо были знакомы, да и не очень желали знакомиться, с народами, временами и прошлыми эпохами, - они и не встретились с настоящими проблемами нравственности, которые возникают только при сравнении различных нравственных воззрений. Как ни странным кажется, во всей существовавшей доселе "науке о нравственности" еще не было именно самой проблемы морали, не возникало даже подозрения, что здесь есть нечто проблематичное.

То, что философы называли "обоснованием нравственности", чего они и требовали от себя, было, по-настоящему, только ученою формой доверия и верования в господствующую мораль, новым способом ее выражения и, следовательно, просто фактическим положением внутри некоторой определенной системы нравственных понятий, - даже, в конце концов, своего рода отрицанием самой возможности и самого права поставить эту мораль в качестве проблемы, - во всяком случае, полною противоположностью исследования, разложения, вивисекции и критики именно этого.

А между тем, чтобы действительно серьезно поставить проблему нравственности и ее ценности, - не говоря о том, чтобы разрешить ее, - нужно возвыситься не только над частными нравственными воззрениями, как бы ни были они распространены и общепризнанны, как бы глубоко ни вкоренились они в наши чувства, жизнь и культуру: нужно стать выше и вне всяких нравственных оценок, как таковых, перейти "по ту сторону добра и зла", и перейти не только отвлеченно, в мысли, - но и в чувствах, и в жизни. "Чтобы увидать, высоко ли подымаются башни в городе, нужно выйти из города".

Глава.5. АФОРИЗМЫ НА ТЕМУ НРАВСТВЕННОСТИ

Главное условие нравственности - желание стать нравственным

Сенека

Нравственность не зависит от наследственных факторов

К.Васильев

Итак, во всем как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки

Мф.7:12

Под именем нравственности мы разумеем не только внешнее приличие, но и всю внутреннюю основу побуждений

Я.А.Каменский

О нравственных качествах человека нужно судить не по отдельным его усилиям, а по его повседневной жизни

Б.Паскаль

«Хорошо и нравственно – это одно и то же».

«Разумное и нравственное всегда совпадают»

«Две науки точные: математика и нравственное учение. Точны и несомненны эти науки потому, что у всех людей один и тот же разум, воспринимающий математику, и одна и та же духовная природа, воспринимающая (учение о жизни) нравственное учение».

«Важно не количество знаний, а качество их. Всего знать никто не может, а стыдно и вредно притворяться, что знаешь, чего не знаешь».

«Цель жизни всякого отдельного человека одна: совершенствование в добре. И потому нужны только те знания, которые ведут к этому».

«Знание без нравственной основы ничего не значит».

«Нам кажется, что самая главная на свете работа – это работа над чем-нибудь видимым: строить дом, пахать поле, кормить скот, собирать плоды, а работа над своей душой, над чем-то невидимым – это дело неважное, такое, какое можно делать, а можно и не делать. Между тем только одно это дело, работа над душой, над тем, чтобы делаться с каждым днем лучше и добрее, только эта работа настоящая, а все остальные работы, видимые, полезны только тогда, когда делается эта главная работа над душою».

Л. Н. Толстой

«Сократ постоянно указывал своим ученикам на то, что при правильно поставленном образовании в каждой науке надо доходить только до известного предела, который не следует переступать.

Он был такого низкого мнения о них не по неведению, так как сам изучил эти науки, а потому, что не хотел, чтоб на излишние занятия тратились время и силы, которые могли быть употреблены на самое нужное человеку: на его нравственное совершенствование».

Ксенофонт

«Мудрость не в том, что много знать. Всего знать мы никак не можем. Мудрость не в том, чтобы знать как можно больше, а в том, чтобы знать, какие знания самые нужные, какие менее и какие еще менее нужны. Из всех же знаний, нужных человеку, самое важное знание того, как жить хорошо, т.е. жить так, чтобы делать как можно меньше зла и как можно больше добра. В наше же время люди учатся всяким ненужным наукам, а не учатся этой одной, самой нужной».

Кальвин

«Чем выше человек по умственному и нравственному развитию, тем большее удовольствие доставляет ему жизнь, тем он свободнее».

А. Чехов

«Для человека нет блаженства в безнравственности; в нравственности и добродетели только и достигает он высшего блаженства».

А. И. Герцен

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

«Золотое правило нравственности» является древнейшей этической нормой поведения человека. Его наиболее распространенная формулировка гласит: "Не поступай по отношению к другим так, как ты не хотел бы, чтобы они поступали по отношению к тебе. "Золотое правило" уже встречается в ранних письменных памятниках многих культур (В учении Конфуция, в древнеиндийском Махабрате, в Библии, в "Одиссее" Гомера и др.) и прочно входит в сознание последующих эпох. В русском языке оно предстает в виде пословицы "Чего в другом не любишь, того и сам не делай.

Когда данный принцип будет лежать в основе взаимоотношений людей, тогда мы достигнем «рая на земле» и при жизни, воплотим идеал древних и античных философов, сведем на нет войны и любые разногласия, и станет мир во всем мире. Только на данном этапе существования человека осуществления этих надежд ждать не приходиться – слишком велика центробежная сила человеческой жадности и злости. Невозможно построить рай на земле в мире, где деньги возведены на место бога, а их количество является мерилом престижа.

Естественнонаучное сознание в эпоху НТР активно вторгается во все сферы жизни общества, становится непосредственной производительной силой. При всей сложности содержания науки следует помнить, что наука явление духовного характера. Наука это система знаний о природе, обществе, о человеке. Научное знание это продукт духовного производства, по природе своей оно идеально. В науке критерий рационального освоения мира занимает главное место и из триединства истина, добро, красота в качестве ведущей ценности в ней выступает истина. Наука это исторически сложившаяся форма человеческой деятельности, направленная на познание и преобразование объективной действительности, такая область духовного производства, которая имеет своим результатом целенаправленно отобранные и систематизированные факты, логически выверенные гипотезы, обобщающие теории, фундаментальные и частные законы, а также методы исследования. Таким образом, наука это и система знаний, и их производство, и практически преобразующая деятельность на их основе. Наука, как и все другие формы освоения, человеком действительности, возникает и развивается из необходимости удовлетворения потребностей общества. Роль и социальное значение науки не ограничиваются ее объяснительной функцией, ибо основная цель познания это практическое применение научных знаний. Итак, формы общественного сознания и в их числе естественно научное, эстетическое и нравственное сознание определяют уровень развития духовной жизни общества.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.А.А. Горелов. Концепции современного естествознания.- Москва: Издательство Центр, 2000.-205 с.

2.Концепции современного естествознания: учебник / А.П. Садохин. — 2-е изд., перераб. и доп. — Москва.: Издательство ЮНИТИ-ДАНА, 2006. - 447 с.

Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями: