Глава 1: Взаимодействие норм международного гуманитарного права с национальным законодательством

Международное гуманитарное право и внутренние конфликты. Учебно-методическое пособие. Часть вторая.

 

АННОТАЦИЯ

Учебно-методическое пособие предназначено для студентов, бакалавров, магистров, аспирантов юридических факультетов, а также курсантов высших учебных заведений с целью дополнительного изучения дисциплин «Международное гуманитарное право» и «Международное право». Материалы, изложенные в пособии, могут быть также полезны для преподавателей и ассистентов при проведении практических занятий. В учебно-методическом пособии представлен анализ международно-правовых норм, направленных на улучшение участи жертв вооруженного конфликта немеждународного характера; освещены некоторые проблемы внутригосударственной реализации международных норм о вооруженных конфликтах в контексте действия норм международного права в системе РФ. В пособии рассматриваются вопросы правоотношений сторон во внутреннем вооруженном конфликте в свете изменений, продиктованных событиями ХХ века.
ОГЛАВЛЕНИЕ

 

Международное гуманитарное право и внутренние конфликты. Учебно-методическое пособие. Часть вторая.

Предисловие

 

Глава 1: Взаимодействие норм международного гуманитарного права с национальным законодательством.

1.1. Взаимодействие с Уголовным кодексом РФ.

Вопросы для самопроверки

Контрольные задания

 

1.2. Интернационализированный вооруженный конфликт.

Вопросы для самопроверки

Контрольные задания

 

1.3. Проблемы взаимодействия в рамках международных организаций.

Вопросы для самопроверки

Контрольные задания

 

Заключение

 

ПРИЛОЖЕНИЯ

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

 

В настоящее время в Российской Федерации созданы конституционные гарантии осуществления норм международного гуманитарного права, международного права прав человека, а также международного уголовного права. Конституция Российской Федерации выступает, в том числе, связующим звеном между международным гуманитарным правом и внутригосударственным правом России. Конституция определила, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотрены законом, то применяются правила международного договора (ч.4 ст.15). Таким образом, посредством ч. 4 ст.15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации инкорпорированы в систему норм национального права России и стали частью ее правовой системы. Следовательно, они, если не требуется их конкретизация, могут непосредственно применяться на всей территории России[1]. В целом же, процесс осуществления международных договоров, порядок их имплементации определяются нормами национального права.

Можно сделать вывод, что Федеральный закон «О международных договорах Российской Федерации», содержащий перечень видов международных договоров России, которые подлежат ратификации включает в себя: договоры, исполнение которых требует изменения действующих или принятия новых федеральных законов, а также устанавливающие иные правила, чем предусмотренные законом; договоры, предметом которых являются основные права и свободы человека и гражданина; договоры о территориальном разграничении России с другими государствами; договоры об основах международных отношений, по вопросам обороноспособности России и обеспечения международного мира и безопасности; договоры о международных организациях и иных межгосударственных объединениях, если такие договоры предусматривают передачу им части полномочий России или устанавливают юридическую обязательность решений их органов для Российской Федерации и т.д. Следовательно, договоры Российской Федерации по всем аспектам международного гуманитарного права относятся к наиболее значимым, имеющим большое значение в вопросах обеспечения безопасности государства и соблюдения прав человека. Значение процесса имплементации норм международного права (а международного уголовного права в особенности) в российскую правовую систему имеет большое теоретическое и практическое значение, что подразумевает рассмотрение такой проблемы, как классификация международных преступлений, а также определение их места в системе международных уголовных преступлений в целом.

Устав Нюрнбергского Международного Военного Трибунала (ст.6), преступления против человечества разделяет на три группы: 1) преступления против мира, включающие планирование, подготовку, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений или участие в общем плане или заговоре, направленных к осуществлению любого из важнейших действий;2) военные преступления, включающие нарушение законов или обычаев войны, в том числе убийства, истязания или увод в рабство или для других целей гражданского населения оккупированных территорий, убийства или истязания военнопленных или лиц, находящихся в море, убийство заложников, ограбление общественной или частной собственности, бессмысленное разрушение городов и деревень, разорение, не оправданное военной необходимостью, и другие преступления; 3) преступления против человечности, включающие убийства, истребление, порабощение, ссылку и другие жестокости, совершенные в отношении гражданского населения до или во время войны, или преследования по политическим или расовым или религиозным мотивам с целью осуществления или в связи с любым преступлением, подлежащим юрисдикции Трибунала, независимо от того, являлись эти действия нарушением внутреннего права страны, где они были совершены или нет. Указанная классификация международных преступлений имеет большое значение как самый первый документ международного уголовного права, который был направлен на защиту мира и безопасности народов. Две последние группы преступлений, указанных в Уставе Нюрнбергского трибунала, могут быть названы в числе тех видов преступлений, которые являются наиболее типичными в ситуации внутренних вооруженных конфликтов.

В целом же, можно выделить следующие виды военных преступлений в международном уголовном праве (на основе положений действующего международного права): а)серьезные нарушения Женевских конвенций 1949г., совершаемые в ходе международных вооруженных конфликтов; б)другие серьезные нарушения правил ведения международных вооруженных конфликтов; в) серьезные нарушения Женевских конвенций 1949г., совершаемые в ходе вооруженных немеждународных вооруженных конфликтов; г)другие серьезные нарушения правил ведения немеждународных вооруженных конфликтов.

Анализ ч.1 статьи 356 УК Российской Федерации показывает, что содержание ее может быть отнесено как к международным вооруженным конфликтам, так и к немеждународным. Такой состав преступлений как жестокое обращение с военнопленными имеет отношение сугубо к международному вооруженному конфликту, т.к. лица, участвующие на стороне повстанцев против правительства, с оружием в руках, военнопленными по смыслу комментируемых в предыдущих главах диссертационного исследования норм Протоколов I и II 1977г., военнопленными не являются.

Вместе с тем, комментарий указанной части УК Российской Федерации вызывает недоумение в связи с тем, что защите подлежит только национальное имущество, в значении, принадлежащее нации, т.е. имеющее статус государственного. При этом следует задаться вопросом: а как же быть с имуществом, принадлежащим не государству, а конкретному физическому и юридическому лицу или группе лиц на основе частной собственности? Является ли преступлением разграбление имущества, принадлежащего иностранцам (физическим и юридическим лицам)? Могут ли быть квалифицированы как преступления, указанные выше деяния, не названные в ч.1 ст.356 УК Российской Федерации? Безусловно, вывод должен быть положительный. Ведь по смыслу ч.2 ст.8 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности. Следовательно, положения ч.1 ст.356 УК Российской Федерации противоречат ч.2 ст.8 Конституции Российской Федерации и требуют изменения. В дополнение следует напомнить, что ст.6 Устава Нюрнбергского Международного Военного Трибунала к военным преступлениям относит ограбление общественной или частной собственности.

Необходимо также указать, что режим оккупации в ситуации внутреннего вооруженного конфликта не может быть применен. Следовательно, это положение следует исключить из ч.1 ст.356 УК Российской Федерации. Напротив, необходимо сделать логический акцент на применении положений комментируемой статьи в ситуации как международного, так и немеждународного вооруженного конфликта.

Можно считать свершившимся фактом то, что в настоящее время международная уголовная юрисдикция получает свое признание и оказывает влияние на законодательство ряда стран мира. Проблема видится не столько в наказании за совершенные преступления, сколько в недопущении возникновения вооруженных конфликтов, распространении их на соседние страны и регионы, вовлечения в их все большего числа лиц и стран. Актуальность данной проблеме придаёт и затруднённая квалификация большинства современных конфликтов немеждународного характера, т.н. «гибридных войн». Не случайно среди терминов международного гуманитарного права появилось определение «интернационализированного конфликта», для защиты жертв которого, ряд учёных предлагают Международному комитету Красного Креста дополнить Женевские конвенции о защите жертв войны 1949 года[2].   

В целом можно сделать вывод о том, что спектр вопросов, связанных с имплементацией международных обязательств в области международного гуманитарного права очень объемен и требует координации деятельности многих заинтересованных органов государства. Проблемы имплементации норм международного гуманитарного права в национальное законодательство является актуальной темой для теории и практики нашего государства.