Свобода движения руки и марихуана

 

В терминах свободы это означает, что лабиринт – путь души от болезни к своей полноте, своей целостности (так и само слово говорит: «исцеление» – от слова «целый»), путь к свободе.

Но нам нужно понять, что это за тупики, которые мешают идти к цели. Тупики эти называются страсти.

Диагноз болезни души мы уже поставили, это – несвобода. Более того, это рабство. А рабство – это и есть погруженность в страсти. Именно так определяли страсти христиане‑аскеты: страсть указывает на негармоничное и несвободное состояние сил человека[16]. Это сказано очень точно – несвободное состояние сил человека. Так можно сказать про силы душевные и про силы телесные, ведь несвободны и те и другие.

Приведу пример. Давно, еще в школьные годы, я занимался фехтованием. Я очень старался, но чем больше я старался, тем хуже у меня получалось – на городских соревнованиях я проигрывал один поединок за другим. И вдруг тренер мне сказал: ты весь зажат, ты слишком много думаешь перед ударом, остановись, не думай, только наметь точку, куда ты хочешь попасть, – и брось руку вперед. И я бросил руку. И попал! Это было настолько неожиданно, что я решил попробовать еще раз. И снова попал! Рука и шпага работали лучше, если я не нагружал их своей волей.

Тот поединок я все же проиграл. Не смог я полностью отключить руку от себя, дать ей свободу, решил, что хоть немного ей помогу, подскажу. И проиграл.

Но смысл свободного действия я с тех пор запомнил. Много позже я узнал, что есть даже специальное выражение – «точность свободного удара». Более того, оказалось, что так же поступают и музыканты. Святослав Рихтер говорил о своем учителе: Нейгауз научил меня свободе, он освободил не только мою руку, он освободил меня. И еще Нейгауз говорил так: музыка начинается с паузы, с молчания. Это единственное, чему учитель может научить.

Гениальные слова! Хорошо, к молчанию мы еще придем позже, а вот то, что касается свободы, нам нужно сейчас – это имеет прямое отношение к нашей нынешней теме: свобода или рабство – что и как мы выбираем.

Еще один пример, уже из нынешней моей жизни. Всем известно, что Амстердам – это место, где «все дозволено». Я не буду сейчас заниматься детальным разбором этого утверждения, оно, безусловно, наивно, но если детали оставить в стороне, то главный его смысл таков: в Амстердаме «полная свобода» – там можно травку покурить, там есть кофешопы, где легализована торговля марихуаной и разными грибочками, которые запросто отшибают сознание на пару часов. Есть и торговля тяжелыми наркотиками, она нелегальна, а потому надо «знать места», но они есть, ведь это Амстердам!

Скажу сразу, чтобы так видеть жизнь нидерландской столицы – надо быть очень большим романтиком. Те кофешопы, что в центре и с грибочками, рассчитаны в основном на туристов, своих детей Голландия бережет. В школы регулярно приглашают наркоманов (и тех, кто уже «завязал», и тех, кто до сих пор активно вводит себе в вену всякую гадость), чтобы дети послушали их рассказы, а главное – посмотрели: «Вот, дети, это дядя Ханс и тетя Анья (русские имена достаточно распространены). Они столько‑то лет колются. Хотите выглядеть так же? Не хотите? Тогда делайте выбор».

Слово «зависимость» на голландском языке звучит как verslaving – то есть «порабощенность» (slav – раб). Это очень точное слово. И потому, когда дети в школах смотрят на «подсевших», они видят не только их чудовищную худобу, но и их рабское состояние. Хочешь быть рабом или свободным? Так ставится вопрос перед детьми: смотри и делай выбор сам. Прежде всего, пойми, что наркомания есть страсть. Зависимость от чего‑либо – наркотиков, игр, алкоголя, смартфона, игральных автоматов, казино и так далее – все это порабощенность страстями, а не свобода.

Повторю: страсть есть несвободное, негармоничное состояние сил человека.

В христианстве есть целая наука, которая занимается страстями, – аскетика. Это действительно наука, поскольку она классифицирует различные состояния человека и не позволяет все страсти свалить в одну кучу. Мудрая аскетика различает страсти естественные и страсти порочные. Естественная страсть, например, – чувство голода. Или жажды. Ведь без них действительно не обойтись. Напиться воды – еще не то же самое, что лишиться свободы.

 

Аскетика – это просто

 

Почему я сказал, что аскетика мудрая? Не только потому, что она проводит различие в естестве человеческом между тем, что действительно необходимо, и тем, что может лишить человека свободы. Но и потому, что аскетика, по сути, есть набор упражнений. Она стремится через эти упражнения найти потерянный баланс сил, восстановить исчезнувшую гармонию.

И еще: аскетика смотрит на человека без осуждения и принуждения, но со знанием сильных его сторон и слабых. Аскетика учит находить красоту в человеке и свободу.

Кто‑то может представлять, что аскет – это старец с длинной бородой, который ушел от мира далеко в пустыню и там предается некоему «самосовершенствованию». Нередко взгляд современных людей на аскетику основывается на искусстве Средневековья или даже нашего времени, на картинах типа «Искушение святого Антония» Босха. Но аскетика и аскеты – это совсем не о том. Аскетом на самом деле может быть каждый из нас, но не в качестве бородатого старца, искушаемого сексуальными картинками, а как человек (внутренний), занявшийся расчисткой своего образа. Аскета в себе можно воспитать. Но надо знать технику такой расчистки и помнить, что любое упражнение требует настойчивости и терпения.

Аскетика в изначальном смысле слова означала искусство что‑то красиво обрабатывать, например, камень – полировать его. А глагол (аскейн) означал «упражняться». В греческих школьных учебниках и поныне упражнения называются именно этим словом – «аскиси». Также древние греки называли аскетизмом упражнения в гимнастике, и это было необходимо для успешного состязания на арене. Христианские аскеты добавили слово «страсть», что буквально означает «страдание» (патос), боль, отсюда в христианстве аскетика – упражнения, снимающие страдания и боль.

 

Зайдем в тупик

 

Итак, проходим путь по лабиринту и залезаем в тупик. Тупичок такой простенький, серенький. Название тупичку – страсть.

Принято считать, что основных страстей восемь. Перечислю:

1. Чревоугодие

2. Сребролюбие

3. Блуд

4. Печаль

5. Уныние

6. Гнев

7. Тщеславие

8. Гордость

Такая восьмеричная схема возникла где‑то в IV веке, когда цифра 8 имела большое значение: восьмой день, который наступал после земного седьмого, уже относился к вечности. Поэтому и баптистерии для крещения часто делали в форме восьмигранника. Входящий в баптистерий получал жизнь новую, входящий в область восьми страстей ее терял.

Может показаться, что в этом списке восьми страстей многого не хватает. Так, по крайней мере, может подумать современный человек: «Конечно, здесь не хватает интернета, например, – разве это не страсть?» Да, многочасовые плавания в сети интернета есть страсть. Более того, это самый «популярный» на сегодняшний день грех, упоминаемый во время исповеди. Причем объектом «пристального влипания» могут быть новости, а может быть и порнография. Эти объекты можно лишь условно расположить на шкале «что такое хорошо и что такое плохо»: мол, если новости, то это еще приемлемо, а вот порнография – это совсем плохо. На самом деле плохо и то и другое. Главная проблема в этой ситуации – как остановиться, и она мучает многих. Приходится слышать знакомые обещания: «Это было (или будет) в последний раз». Но приходит «последний», а потом «после‑последний» раз, потом еще один…

Страсть – это пространство без дна, и следующий заход обещает быть самым волнующим. Вот человек и ныряет снова и снова.

Сюда же можно добавить всякого рода зависимости: наркотики, алкоголизм, трудоголизм и прочие «голизмы». Разнообразны только цветовые приманки, которые висят на крючке, а крючок по сути один и тот же. И результат один и тот же – опустошение.

 

* * *

 

Итак, согласно первому нашему определению, страсть есть тупик на пути. В жизни это такая «отвлекалочка», которая утверждает: надо заняться этим, сюда приложить жизненные силы и таланты – это интересно или выгодно. Казалось бы, жизнь кипит, а на самом деле – обманка.

Отсюда и второе определение: страсть есть механизм (способ), который заставляет таланты работать в холостом режиме, а не в режиме творчества. В творчестве есть радость («пронзительно‑радостное состояние человека», по определению Мераба Мамардашвили). Страсти подавляют творчество и крадут радость. В таком состоянии не скажешь уже ни себе, ни другим: «Здравствуй, радость моя!»

Посмотрим теперь более подробно, как это происходит – как работают страсти.