2020-04-20
61
Каждое утро она просыпалась в холодном поту, в ужасе от этого сна или другого, похожего. Ее била дрожь, и она чувствовала неодолимую слабость. Собственное тело и разум перестали ей подчиняться.
Она признала свое поражение.
И как‑то ночью ей приснились сестры. «Сюда!» – звали они, стоя в лесу, то появляясь, то вновь исчезая под ночным безлунным небом. «Копай – здесь – волшебное – зеркало – твой – раб…» – по очереди говорили они и смеялись, а затем вспыхнувшая луна осветила их жуткие кукольные лица бледно‑голубым сиянием.
Когда Королева проснулась следующим утром, она обнаружила рядом со своей кроватью нечто, завернутое в измазанную глиной ткань. Ее руки тоже были все в грязи, ночная рубашка превратилась в лохмотья, на которых темнели пятна высохшей земли.
Ей подумалось, что, должно быть, она еще не проснулась. Не могла же она ночью во сне отправиться в лес на поиски зеркала? Но впервые больше чем за неделю она чувствовала себя лучше, к ней возвращались силы и вера в себя. Королева разорвала ткань, и на нее взглянуло ее собственное отражение. Она упала на зеркало и обняла его, словно вернувшегося после долгой разлуки возлюбленного.
Что‑то в ней изменилось. Верона была права. Она уже не была той женщиной, на которой много лет назад женился Король; она стала совершенно иной, и это ее пугало. Но одновременно дарило силы и ощущение власти. Больше ничто и никто не разлучит ее с волшебным зеркалом. От него зависела ее жизнь, ее душа. Она сбросила остатки ткани, скрывавшие лицо Раба.
– Зеркало волшебное, кто всех прекрасней в мире?
– Ваша красота не вызывает сомнений, но всех прекрасней Верона.
– В таком случае, – сказала Королева, злобно ухмыльнувшись, – возможно, ей пора отправиться в путь.
ГЛАВА XVII
Новое прощание
Следующим утром Королева завтракала в компании Вероны в малой гостиной, когда Охотник привел туда Белоснежку. Та выглядела растрепанной, лохмотья были в грязи, а лицо все в синяках.
– Что случилось? – в ужасе вскрикнула Королева, вскакивая со стула и едва не опрокинув чайник.
– Лошадь понесла, я не смогла ее остановить.
Белоснежку перебил Охотник.
– Она села на Лурида, моя Королева, молодого жеребца. Я предупреждал, что он еще не обучен, но она уехала на нем, пока я охотился.
Королева была вне себя.
– Ты могла погибнуть, Белоснежка! О чем ты только думала, отправляясь верхом в одиночку!
Белоснежка ничего не ответила.
– Ты же была одна, не так ли?
Белоснежка не отрывала взгляда от своих туфель.
– Ты была с ним? И это после того как я совершенно однозначно запретила тебе с ним встречаться?
Белоснежка опустила голову.
– Отправляйся к себе, пока я не ударила тебя! Видеть тебя не могу! – закричала Королева.
На этот раз девушка не выдержала.
– Он рассказал мне, что ты ему наговорила, матушка! Ты солгала ему, сказала, что я его не люблю! Как ты могла?
Королева с размаху ударила Белоснежку ладонью по лицу.
Верона была потрясена.
– Моя Королева, прошу вас! – вскрикнула она.
Королева резко повернула голову, подобно разозленной гадюке, и рявкнула на Верону:
– Молчать!
Белоснежка расплакалась, не в силах вымолвить ни слова. Верона подбежала к ней и крепко обняла.
– Я не узнаю вас, – с горечью сказала она Королеве. – Вы превратились в холодную, злую женщину, в вас не осталось ничего от той подруги, которую я когда‑то любила.
– В таком случае тебя не расстроит изгнание из этого королевства, моя дорогая Верона. Навсегда. Признаться, я подумывала изгнать вместе с тобой и эту безнадежную девчонку. Но от нее больше пользы здесь. Она явно нашла себе применение в замке. Конюшни еще никогда не были такими чистыми, а уборные во дворе не благоухали такой свежестью, – язвительно произнесла Королева.
– Ваше Величество… – начал было Охотник.
– Молчать! Или тебя постигнет та же участь, – криком перебила его Королева.
Белоснежка уткнулась лицом в грудь Охотника и зарыдала. Он поспешил увести ее из комнаты, Верона последовала за ними и вскоре попросила слуг собрать ее вещи. После скомканного прощания со знакомыми придворными, с которыми она не виделась долгие годы, Верона покинула замок.
Королева проводила взглядом ее карету и вернулась к себе. Подойдя к зеркалу, она помедлила, боясь услышать Раба. Она никак не могла заставить себя озвучить вопрос. Вдруг он скажет, что она не самая прекрасная в мире? Она бы точно этого не вынесла, только не этим вечером. И потому она отправилась в постель. А проснувшись следующим утром, ощутила мощный прилив сил. Верона должна была быть уже далеко. А значит, Раб зеркала вернет ее сердцу покой.
– Зеркало волшебное, кто всех прекрасней в королевстве?
– Вы, моя Королева…
Королева ощутила беспокойство.
– Я слышу неуверенность в твоем голосе, Раб. Объяснись, – приказала Королева.
– Вы всех прекрасней. Ваше Величество. Чего не скажешь о Вашей душе.
Королева плюнула на зеркальную поверхность и, в ярости хлопнув мантией, покинула комнату. Раб волшебного зеркала исчез в облаке пурпурного дыма.
ГЛАВА XVIII
Сонная горячка
– Покажи мне Белоснежку!
Белоснежка бежала по темному лесу, испуганная и ошеломленная. Сердце заходилось от паники, она была совсем одна, и ей нужно было как можно скорее вернуться в замок. К своей мачехе, которая обязательно накажет Охотника за то, что тот попытался ей навредить, а после бессовестно лгал, что это именно Королева замыслила убийство собственной дочери.
– Глупая девчонка!
Лес ожил. Страшные силы пробудили его. Он желал смерти Белоснежки. Ярость Королевы пропитала деревья, наделив их злобным сознанием. Ставшие невероятно проворными ветки вытянулись и схватили Белоснежку, прижав ее к земле, после чего сжали ее шею и стали душить и царапать грудь, желая добраться до сердца. Лес закончит то, чего не смог сделать Охотник. Глаза Белоснежки наполнились ужасом, и она закричала: «Мама, пожалуйста, помоги мне!» И сердце Королевы дало слабину. Деревья отпустили Белоснежку.
Девушка побежала в самую чащу, где за густой листвой не было видно неба. Она оказалась в полнейшей темноте, и на нее уставилось множество зловеще поблескивающих глаз. Она осталась совсем одна, ее душил ужас, и она продолжила бежать, не зная, что ее ждет в конце, спасение или смерть. Но магия Королевы не смогла более следовать за Белоснежкой – девушка покинула лес, и вместе с этим Королева перестала видеть свою падчерицу.
Королева проснулась так резко, словно ее ударили. Стоял жуткий мороз, и она мечтала лишь об уютном тепле собственной постели. В ней она и пребывала целыми днями, покидая ее лишь для того, чтобы привычно подойти к волшебному зеркалу или, по настроению, прогуляться до окна и убедиться, что Белоснежка занята уборкой двора, а этот надоедливый Принц не кружит где‑нибудь неподалеку.
Даже с такого расстояния она ясно видела, какой красавицей стала Белоснежка, и дело было не только во внешности, но и в чистом, как у ее отца, сердце. Пройдет совсем немного времени, и… Но нет, Королева не смела даже думать об этом.
Она страдала от одиночества, когда ее покинул супруг, а теперь и Белоснежка оставила ее. Нет, то был всего лишь сон. Или нет? Все смешалось в ее жизни – сны и реальность, фантазии и кошмары. Ей чудилось, что она превращается во что‑то нечеловеческое, нечто абсолютно чуждое ей самой. Интересно, может, отец тоже ощущал все это? В эти дни она замечала в себе невиданное ранее сходство с ним.
Как‑то поздней ночью она проснулась, мокрая от пота рубашка прилипла к телу; ее мучила слабость, и все мышцы болели. Она с трудом встала и налила себе в чашу воды, чтобы умыться, и вдруг заметила что‑то на полу. Там была кровь, целые лужицы, с рваными краями – из‑за отпечатков ног, ведущих от постели Королевы к двери. Королева взяла факел и, освещая себе путь, проследовала по кровавому следу из замка в лес. Деревья стояли черные, словно после пожара, на небе не было видно ни луны, ни звезд. Лес был мертв, его уничтожили ее зависть и ненависть. Единственным источником света был факел в ее руке. Наконец кровавый след оборвался у одного из мертвых деревьев, скрюченные ветки которого будто некий волшебный окровавленный фрукт, сжимали сердце, и в свете факела кора блестела от крови. Королева просто стояла там, ощущая внутри сосущую пустоту и одиночество, пока ужас сковывал ее собственное сердце.
– Мама? – Королева резко развернулась.
Рядом стояла Белоснежка, вновь маленькая девочка, с лицом белее, чем смерть, с глазами, словно черные провалы, и в пропитавшемся кровью белом платье.
– Мама, пожалуйста, можно я возьму назад свое сердце?
Королева закричала. Что она наделала?
– Ваше Величество, проснитесь! Вам приснился кошмар! – послышался испуганный голос Тилли.
– Я нужна своей малышке… Она приходила ко мне этой ночью… я нужна ей! Лес забрал ее сердце!
Фрейлина в замешательстве уставилась на нее.
– Нет, моя Королева, Белоснежка сейчас во дворе, с ней все в порядке.
– Но на полу кровь! Вон она, видишь?!
– Должно быть, вы ночью разбили что‑то и наступили на осколки. Ваше Величество, вы были не в себе.
– Нет, это кровь Белоснежки! Она приходила ко мне ночью, я клянусь!
– Взгляните на свои ноги, Ваше Величество, они грязные и кровоточат. Вы больны, вам нужно отдохнуть, пожалуйста, ложитесь.
– Оставь меня, тупая девчонка!
– Но, Ваше Величество, я должна перевязать…
– Я приказала оставить меня!
Королева посмотрела на кровь и осколки, покрывавшие пол комнаты. Белоснежка приходила к ней ночью – она точно это знала! Ее малышка потерялась и была совсем одна, она искала свое сердце. Хотя последние дни она только и делала, что спала, Королева была так сильно измучена, что вновь погрузилась в беспамятство.
* * *
– Ты должна убить Белоснежку, если хочешь выжить, если хочешь вернуть свою красоту.
Да она скорее избавится от зеркала и умрет сама.
– Если Белоснежка останется жива, твой конец, дочь моя, будет долог и мучителен. Многие годы ты будешь на самой грани смерти, твоя душа сгниет, а от тела останется высушенная оболочка; все будут смотреть на тебя с жалостью и отвращением. Ты будешь мечтать о смерти, но освобождение не придет, даже когда тебя похоронят глубоко в земле. Магия зеркала – заклинание сестер – будет поддерживать в тебе жизнь даже во тьме. Ты будешь страдать, взывая к смерти, моля о ней, желая, чтобы все закончилось, но твое тело не позволит этому осуществиться. Ты будешь заключена в нем, обреченная на одиночество и муки.
– Зачем ты это делаешь?
– Я ненавидел тебя с самого дня твоего появления на свет.
– Значит, все это время ты мне лгал? Почему?
– То была моя месть за смерть твоей матери, за то, что ты разбила мне сердце.
Королева вновь проснулась, а в голове крутились слова отца из сна. Ей вспомнилось, как она говорила нечто подобное Вероне про смерть ее мужа. Жар и болезнь лишили ее контроля над собственным разумом. Как вообще подобные мысли взбрели ей в голову? Она пыталась побороть их, но ощущение, что она бездарно тратит жизнь в пустых мечтах и в жажде отцовской любви, которой он к ней никогда не испытывал, не желало уходить. А теперь ее пытаются заставить убить собственную дочь.
Нет, то был просто сон. У зеркала нет над ней власти.
Мысли спутались; Королева не могла понять, где заканчиваются кошмары и начинается реальность, а еще ей не удавалось долго оставаться в сознании, ее разум вновь и вновь уносили волны горячечных сновидений…
Она смотрела в зеркало:
– Я совсем как ты, отец. Я оставила свою дочь, презираю ее красоту.
– Ты всегда была такой, как я. Часть меня живет в тебе; в тебе течет моя кровь. Мы связаны этим и магией зеркала. В тебе есть часть моей души.
– Твоя душа – наша, – послышались голоса сестер. – А раз твоя душа в ней, она тоже принадлежит нам. Как и твоя жена, пока мы ее не забрали!
– Я никому не принадлежу! – закричала Королева.
Сестры засмеялись и исчезли.
Королева, тяжело переставляя ноги и едва чувствуя тело, вышла из комнаты и отправилась по знакомой дороге, по которой они часто гуляли с Белоснежкой, когда та была еще маленькой девочкой. Она совсем потеряла счет времени и зашла куда глубже, чем собиралась, – в итоге оказалась вновь посреди Мертвого леса. Все вокруг было черным и пахло серой. И всему виной была она. Ее ненависть и страх погубили не только лес, но и всю ее жизнь. Для нее все было потеряно. Краем глаза она заметила нечто зеленое и красное на фоне черной пустоты. На одном из мертвых деревьев висели яркие, будто лаковые яблоки. И как она не заметила их раньше – они явно бросались в глаза в этой черной чаще. Странно, но один вид их придал ей надежды. Она стала срывать сверкающие яблоки с мертвых веток и складывать в подол своего простого платья, затем прикрыла голову платком и направилась к небольшому домику в гуще леса.
Королева очнулась от горячечного сна, когда Тилли положила ей на лоб смоченную в холодной воде полоску ткани.
– Мне нужно поесть… Яблоко, – пробормотала Королева потрескавшимися губами.
Тилли сняла со лба Королевы ткань и окунула ее в розовую воду в чаше.
– Вам снился сон, моя Королева, – сказала она. – Белоснежка ждет снаружи, она будет счастлива увидеть вас.
Королева уже хотела отправить ее прочь, когда ей в голову пришла идея получше.
– Да, попроси ее зайти.
Тилли передала ее слова слуге, ждущему у двери, и вскоре в комнату вошла Белоснежка. Она была прекрасна. Казалось, само солнце следует за ней, куда бы она ни направилась. Лохмотья лишь подчеркивали ее красоту, столь силен был контраст между ними и внешностью девушки. Она была так молода, так мила, так прекрасна.
– Мне очень жаль, что тебе нездоровится, матушка. Я могу что‑нибудь для тебя сделать?
– Ты не могла бы принести мне яблоко? Самое красное и блестящее, какое только найдешь? – попросила Королева, пока Тилли протирала ей лоб.
Белоснежка покосилась на фрейлину, и та ответила ей усталым взглядом.
– Конечно, матушка. Я принесу тебе яблоко, – ответила Белоснежка.
– Спасибо, мой птенчик, – прошептала Королева, уже отправляясь в очередной сон.
Королева пришла к огромному, заросшему мхом дереву, у которого – она точно это знала – рос усыпляющий корень, любящий темноту и влажность. Королева не чувствовала более ничего, кроме холода и злобы. Она начала копать. Как она и ожидала, корень был здесь. Она вытащила маленький кинжал и расщепила корень, из него, окропив ей руки, вырвался фонтанчик вязкой жидкости, похожей на кровь. Зло поглотило Королеву, ее тело окоченело. Зачем она все это делает? Королева обмазала яблоко соком корня. Это погрузит Белоснежку в сон столь глубокий, что его будет не отличить от смерти. Может, потом Королеве тоже стоит откусить от яблока, и тогда она сможет всегда быть со своей дочерью, не боясь больше причинить ей вред?
Какое‑то время она шла по лесу, пока не вступила на поляну, где стояли сестры.
– Похоже…
– Ты открыла рецепт…
– Ядовитого яблока?
Сестры взяли Королеву за руки и потянули ее к противоположному концу поляны. Там стояло волшебное зеркало, и Люсинда подвела Королеву к нему, а Марта и Руби встали по бокам и вытаращились на отражение Королевы.
Ее лицо – ее красивое лицо – на глазах покрылось глубокими морщинами и бородавками. Королева могла чувствовать запах собственного дыхания, и он вызывал тошноту, к нему примешивалась вонь гнилых зубов. Она стала старухой – старой, дикой и отвратительной ведьмой.
Сестры захохотали, когда Королева в ужасе бросилась прочь. С согнутой спиной бежать было тяжело.
Она неслась по лесу так быстро, как только позволяло ее новое тело. Вбежав в домик, она увидела Белоснежку. Но та бы в жизни никогда ее не узнала.
Ее дочь – теперь уже взрослая женщина – была неповторимо прекрасна. Но что‑то было не так, куда‑то исчезла ее кипящая энергия, она казалась совсем иной. И Королева вдруг поняла. Она ведь забрала ее сердце. Не то, что билось в ее груди. Нет, Белоснежка продолжала жить, но Королева лишила дочь ее души, когда оставила ее. Белоснежка разговаривала с дикими зверьками – их были десятки вокруг и внутри домика – как будто те могли ее понять. Что если все пережитое лишило Белоснежку рассудка? Эта мысль раскаленным прутом пронзила сердце Королевы. Могла ли эта беседующая со зверями, безумная от страха и горя девушка узнать Королеву в обличье старой ведьмы? Но что‑то во взгляде Белоснежки говорило: она признала ее.
Но ведь это было невозможно!
Держа в ладонях маленькую птичку, Белоснежка улыбнулась старухе такой знакомой улыбкой. Казалось, перед ней вновь стоит маленькая девочка. Красавица малышка. Взрослая красавица. И, без сомнения, намного прекраснее Королевы.
– Здравствуй, моя дорогая, как поживаешь?
Белоснежка молча смотрела на нее, словно пытаясь запечатлеть ее в памяти.
– У меня есть для тебя подарок, – сказала Королева, протягивая дочери яблоко.
Белоснежка, беря с ладони матери плод, посмотрела ей прямо в глаза.
Словно не замечая, что делает, девушка бездумно откусила от яблока и тут же упала, так и не выпустив его из пальцев. А перед тем, как закрыть глаза, она сказала:
– Вот и сбылась моя мечта, мама. Ты пришла, я знала, что ты придешь. Я люблю тебя…
Королева опустилась на колени рядом с дочерью, поцеловала ее и прошептала ей на ухо:
– Я тоже тебя люблю, мой птенчик. Я очень тебя люблю.
ГЛАВА XIX
Дурная одержимость
Королева встала с постели, впервые за долгое время чувствуя себя хорошо. К ней вернулись силы, подкрепленные уверенностью. Сон открыл ей глаза на собственные душевные метания и на тот факт, что она сбилась с правильного пути. Воспоминание о Белоснежке, какой она предстала перед ней во сне – больной, бледной, а затем мертвой, – не покидали ее мыслей. Но вместо того, чтобы растопить ее сердце и заставить Королеву броситься к дочери и крепко обнять ее от счастья, что та жива, увиденные образы лишь вызвали в ней торжество.
Разве могла эта девица – с потухшим взглядом черных глаз и лишенная сердца – соперничать в красоте с Королевой?
Откуда в ней взялась такая неуверенность? Право, все дело в болезни. Никак иначе. Впервые за многие дни Королева поднялась с кровати, распахнула шторы и увидела Белоснежку в ее лохмотьях, убирающую двор. Да, она была красива. Но не шла ни в какое сравнение с Королевой.
Королева позвала слуг, чтобы те подготовили ванну, и вскоре, посвежевшая, облачилась в свое лучшее платье. Убрав черные волосы под платок, она надела корону, застегнула свою любимую пурпурную, с красной подкладкой мантию и золотой брошью с рубином.
Осмотрев себя в волшебном зеркале, она улыбнулась. Без сомнений, она еще никогда не была столь прекрасна.
– Раб в зеркале волшебном, – начала она, – явись из тьмы глубин. Не заглушить зов ветром. Ответь мне в сей же миг!
За стеклом вспыхнуло пламя, а когда оно потухло, в зеркале появилось лицо.
– Что желаете знать, моя Королева?
– Зеркало волшебное, кто всех прекрасней в мире?
– Все в трепете от вашей красоты, Ваше Величество, но постойте! Что за чудесную деву я вижу! Даже лохмотья не могут скрыть ее грации – увы, но она прекраснее Вас, – сказал Раб.
– К несчастью для нее! – в ярости закричала Королева. – Кто она? Назови ее имя! – приказала она.
– У нее алые, как розы, губы, черные, как смоль, волосы, а кожа белее снега…
Королева едва не упала в обморок. Комната начала вращаться, а пол – уходить из‑под ног. Она схватилась за брошь и в ужасе попятилась.
– Белоснежка!
Королева подбежала к окну. Белоснежка все еще подметала вокруг колодца, напевая легкий мотив и пританцовывая, и при виде этого в груди Королевы вспыхнула ненависть. Судя по всему, ничто не могло расстроить Белоснежку. Как она могла так скоро оправиться после смерти отца? Разве она забыла все то счастливое время, что они провели вместе? Как ей удалось найти в себе силы вновь улыбаться, смеяться и петь?
И любить?
Королева заметила подошедшего к Белоснежке юного Принца. Девушка отпрыгнула и убежала, явно страшась гнева Королевы, которая запретила ей общаться с этим юношей. Увиденное порадовало Королеву, но лишь ненадолго, вскоре Белоснежка вновь появилась на балконе под ее окном и запела в ответ на тошнотворную серенаду Принца. Эта девчонка не только превзошла Королеву красотой, она еще и нашла любовь. Посмела оскорбить не только Королеву, но и память своего отца!
Королева поспешно задернула шторы и, развернувшись, вздрогнула, обнаружив в комнате трех сестер.
– Вы! Как вы попали сюда?
– У нас свои пути, Ваше Величество… – сказала Люсинда.
– А у вас – свои, – закончила Руби.
– Что вам нужно? – резко спросила Королева.
– Вопрос в том… – начала Марта.
– Чего хочешь ты? – продолжила Люсинда.
– Думаю, мои дорогие, ответ вам уже известен, – сказала Королева.
Сестры заговорили, заканчивая друг за друга предложения.
– Все в твоих руках.
– Ответы, что ты ищешь, найдешь в книгах, которые мы оставили тебе давным‑давно.
– В томах по черным искусствам, о ядах и зельях для изменения внешности. Если знаешь, что ищешь, то найдешь необходимое.
– В конце концов, ты потомок целого поколения ведьм. Магия заключена не только в книгах – она у тебя в крови.
– Как была в крови твоей матери.
– Это ложь! – вскричала Королева и со злостью метнула в сестер вазу.
– Вы только посмотрите… – сказала Люсинда.
– Какой у нас выработался характер, – закончила Марта.
– Он может оказаться весьма полезен в твоей нынешней ситуации, – добавила Люсинда.
– Есть простой способ остаться самой прекрасной в королевстве, – продолжила Руби.
– И о каком способе речь? – скептически приподняла бровь Королева.
– Убей девчонку, – в унисон ответили сестры и разразились своим противным хихиканьем.
– Убить Белоснежку? Вы с ума сошли! – воскликнула Королева. Хотя в глубине души она уже обдумывала эту идею.
Сестры продолжали мерзко ухмыляться.
– Сумасшествие существует лишь в головах, им страдающих, Королева.
– Иного пути нет. Она должна умереть от твоей руки или чьей‑то еще. Разве ты не хочешь вновь оказаться в центре внимания своего отца? Не хочешь услышать, как Раб говорит тебе, что ты всех прекрасней в мире?
– Разумеется, но…
– Друг твоего дядюшки Маркуса, Охотник. Прикажи ему… – предложила Люсинда.
– Убить ее, – закончила Руби. – И тогда твой муж…
– Будет отомщен за то оскорбление, что его дочь нанесла его памяти, когда посмела стать счастливой, а ты вернешь принадлежащее тебе по праву…
– Вновь будешь самой прекрасной в королевстве.
– И самое главное, кровь Белоснежки будет не на твоих руках.
И сестры вновь захихикали.
Королева помотала головой. Могло показаться, что она возмущена предложением сестер, но на самом деле она изо всех сил подавляла в себе желание согласиться.
– Похоже, тебе не помешает… – начала Люсинда.
– Маленькая помощь, – закончила Руби.
Марта раскрыла свою сумку и вытащила на свет пустую чашку.
Люсинда сказала:
– Металл и руда, пусть не станет добра.
Она наклонилась и плюнула в чашку.
– Любовь и нежность, прочь летите, приказу моему внимите, – подхватила Руби и, перегнувшись через плечо Марты, тоже плюнула в чашку.
– Боль уйдет пусть в сей же миг, королева воцарит, – Марта поднесла чашку к морщинистым губам и тоже плюнула.
Затем каждая из сестер провела под чашкой рукой, а когда Королеве вновь стало видно ее содержимое, там оказалась исходящая паром жидкость.
– Выпей, – сказала Люсинда.
Королева сомневалась, но все же взяла чашку. Если это придаст ей сил, как можно было судить по наговору, она с радостью воспользуется такой возможностью.
Стоило жидкости пролиться ей в горло, и Королева ощутила небывалую ярость. Но то была направленная ярость, которая могла стать оружием. Она окончательно оказалась во власти той части своего сознания, с которой так долго и безуспешно боролась. Теперь ей это даже нравилось.
– Сестры… – зловеще произнесла Королева. – Оставьте меня. Сейчас же. Иначе я прикажу выпотрошить вас и развесить ваши внутренности на деревьях вокруг замка. А ваши останки послужат пищей зверям во рву.
Люсинда мрачно улыбнулась, и Руби с Мартой последовали ее примеру.
– Зови, если мы тебе понадобимся, дорогая, – сказала Люсинда, и троица исчезла столь же таинственным образом, как и появилась.
ГЛАВА XX
Охотник
– Охотник вернулся? – спросила Королева Тилли, когда та по ее приказу зашла к ней в комнату.
– Нет, Ваше Величество, пока нет. Но думаю, вернется с минуты на минуту. Скоро полдень, – ответила фрейлина.
– Отправь его ко мне, как только он приедет! Пусть он целый день провел на охоте – не важно! Чтобы не шел ни переодеваться, ни умываться, а сразу же ко мне, поняла?
– Да, моя Королева.
И Тилли покинула комнату. От волнения Королева не могла есть. Ей отчаянно хотелось вновь подойти к зеркалу, спросить, кто всех прекрасней в королевстве, и услышать, как ее отец говорит, что это она, но Королева понимала, этого не будет. А слова о том, что в мире нет никого прекрасней Белоснежки, превратят ее каменное сердце в пыль. Она в нетерпении кружила по комнате, ожидая. Скоро она вновь станет всех прекрасней… как только Белоснежка умрет. Время мучительно затянулось; Королева взглянула на лица чудовищных красавиц по обеим сторонам камина и представила, как превращается в дракона и лично убивает Белоснежку – если бы только у нее было достаточно сил!
Она села на трон и стала ждать возвращения Охотника.
И вскоре в дверь ее покоев постучали.
– Входи! – приказала она.
Охотник. Он выглядел потрепанным и грязным, даже на блестевшем от пота лбу темнели мазки глины.
– Вы звали меня, моя Королева?
– Звала. Я хочу, чтобы ты увел Белоснежку со двора. Забери ее в лес. Найди какую‑нибудь уединенную поляну, где бы она могла нарвать полевых цветов…
– Хорошо, Ваше Величество, – сказал Охотник.
– А затем, мой преданный Охотник, убей ее, – закончила Королева.
– Но Ваше Величество! Принцесса!.. – пораженно воскликнул Охотник.
– Молчать! Ты знаешь, какое наказание тебя ждет в случае твоей неудачи! – грозно произнесла Королева.
– Да, Ваше Величество, – Охотник опустил взгляд. На кону была жизнь его собственного ребенка. А при худшем раскладе – жизни всех членов его семьи.
Королева добавила:
– Но дабы я могла убедиться, что ты меня не подвел, ты принесешь мне ее сердце вот в этом.
Королева протянула Охотнику красивую деревянную шкатулку с железными уголками и замочком в виде сердца, пронзенного мечом. Еще одно яркое доказательство того, как сильно изменилась Королева, она даже забыла о вещах, которые когда‑то были ей дороги, и не признала в этой шкатулке ту, что была частью приданого первой жены Короля. А ведь в этой шкатулке когда‑то хранились письма матери Белоснежки.
– Не подведи меня! – приказала Королева.
– Ни в коем случае, Ваше Величество.
Охотник вышел из комнаты, и вскоре Злая Королева наблюдала из окна, как счастливая и ничего не подозревающая Белоснежка уходит с ним. Королева злобно улыбнулась. Наступило время ожидания.
Несколько часов она в нетерпении мерила шагами комнату, раздумывая, не подойти ли к волшебному зеркалу, но решила не спешить. Она бы не выдержала, услышав вновь, что есть кто‑то прекраснее ее.
Наступили сумерки, а Охотник все не возвращался. Королева уже испугалась, что у него могли сдать нервы и он сбежал, прихватив с собой Белоснежку. Но тут она услышала стук в дверь.
На пороге стоял Охотник, и вид у него был поистине дикий. Он протянул Королеве шкатулку, а в ней лежало сердце Белоснежки, как ему и было приказано. Королеву охватил лютый восторг. Старые страхи и слабости забылись, ничто не могло остудить ее эйфории. Она поступила совершенно правильно, убив девчонку. То было во благо всей их семьи. У нее словно гора свалилась с плеч. Но главное, она вновь стала первой красавицей во всем королевстве.
– Спасибо за преданность, твои труды будут достойно вознаграждены, уверяю тебя. А теперь – оставь меня, – сказала Королева.
Охотник ушел, не произнеся ни слова, а Королева направилась прямиком к зеркалу. Сколько она ждала этого момента!
– Зеркало волшебное, кто теперь всех прекрасней в мире? – спросила она, с довольной ухмылкой на губах, сжимая в руках шкатулку с сердцем.
