Теория эвристического поиска и психология интеллекта

ПСИХОЛОГИЯ

Ответственный редактор О. К. Тихомиров

ИЗДАТЕЛЬСТВО "НАУКА"

Москва 1976

Оглавление

Предисловие. 1

Философские и психологические проблемы "искусственного интеллекта". 2

1. "Искусственный интеллект" как научное направление. 2

Теория эвристического поиска и психология интеллекта. 4

3. Перспективы совершенствования "искусственного интеллекта". 6

4. "Искусственный интеллект" и материализм.. 10

5. "Искусственный интеллект" и теоретические вопросы психологии. 12

Мотивы и задачи интеллектуальной деятельности. 29

Мотивация в структуре мыслительной деятельности. 29

Мотивация и психическая деятельность. 29

Мотивация и мышление. 43

Экспериментальное исследование специфики и продуктивности решения мыслительных задач в зависимости от их включения в различно мотивированную деятельность. 59

Проблема психологического анализа процесса постановки задачи. 72

Опыт исследования субъективного отношения к задаче. 86

Методика эксперимента. 87

Результаты, анализ, выводы.. 94

Эмоции и интеллект. 102

История и современное состояние проблемы интеллектуальных эмоций и чувств. 102

1. Философское содержание понятий "интеллектуальные эмоции и чувства". 102

2. Психологическое содержание понятий "интеллектуальные эмоции и чувства". 107

Обнаружение противоречий как начальный этап формирования задачи. 133

Методики исследования. 134

О влиянии "эмоционального закрепления" на процесс решения сложных мыслительных задач 158

Методика. 161

Вопросы психофизиологии интеллекта. 178

Место психофизиологических исследований сна в изучении мышления. 178

Полученные результаты.. 184

Обсуждение результатов. 185

Умственная работоспособность и ее самовосстановление. 187

Интеллектуальное взаимодействие. 209

К психологии конфликтной деятельности. 209

О двусторонней коммуникации в системах "человек - ЭВМ". 231

К анализу понимания текста в ходе коммуникации между человеком и ЭВМ... 245

Заключение: "искусственный интеллект" в 1975 году. 254

Литература. 257

 

 

Предисловие

Эта книга адресована, по крайней мере, к трем категориям читателей.

Во-первых, к тем специалистам по "искусственному интеллекту", которые интересуются природой человеческого интеллекта. Для них мы пытались показать прежде всего специфику человеческого интеллекта по отношению к функционированию систем "искусственного интеллекта". Знание этой специфики может оказаться полезным при решении вопросов совершенствования "искусственного интеллекта" и оптимизации функционирования систем "человек - ЭВМ".

Во-вторых, к психологам, занятым исследованиями мышления человека, которые могут совсем не интересоваться "искусственным интеллектом". Проблемы мотивационно-эмоциональной регуляции мышления, вопросы умственной работоспособности, мышление в ситуациях общения разного типа - эти проблемы актуальны в психологии безотносительно к "искусственному интеллекту".

В-третьих, к тем, кто интересуется методологическими и теоретическими вопросами, принципами построения психологии, актуальными проблемами развития понятийного аппарата психологической науки. Дело в том, что на современном этапе развития психологической науки задача соотнесения ее понятий и методов и понятий и методов "искусственного интеллекта" относится к числу актуальнейших, так как психологические понятия широко используются для описания работы автомата, а принципы работы автомата используются в качестве объяснительных в психологии.

В книге представлены работы сотрудников лаборатории "Психологические проблемы автоматизации умственного труда", а также некоторые из докладов, сделанные на семинаре по методологическим проблемам исследования творческой деятельности в Институте психологии АН СССР.

Эта работа явилась ответом на призыв академика А. И. Берга развернуть исследования по психологическим аспектам "искусственного интеллекта", сформулированный им на заседании Ученого Совета Института психологии АН СССР. Авторы далеки от мысли, что они исчерпали рассматриваемую тему, но надеются, что внесли хотя бы некоторый вклад в ее разработку.

Раздел "Философские и психологические проблемы "искусственного интеллекта" написан О. К. Тихомировым. Авторами раздела "Мотивы и задачи интеллектуальной деятельности" являются Э. Д. Телегина ("Мотивация в структуре мыслительной деятельности"), Ю. Д. Бабаева ("Проблема психологического анализа процесса постановки задачи"), Т. В. Корнилова ("Опыт исследования субъективного отношения к задаче"). В написании раздела "Эмоции и интеллект" участвовали И. А. Васильев ("История и современное состояние проблемы интеллектуальных эмоций и чувств"), О. К. Тихомиров и В. Е. Клочко ("Обнаружение противоречий как начальный этап формирования задачи"), Ю. Е. Виноградов и А. А. Виноградова ("О влиянии "эмоционального закрепления" на процесс решения сложных мыслительных задач"). Раздел "Вопросы психофизиологии интеллекта" включает работу О. К. Тихомирова, А. М. Гончарен-ко, В. С. Ротенберга, И. М. Файнбойма, В. М. Шахнаровича ("Место психофизиологических исследований сна в изучении мышления") и работу Е. Ф. Полежаева ("Умственная работоспособность и ее самовосстановление"). Заключительный раздел книги - "Интеллектуальное взаимодействие" написан Н. В. Крогиусом ("К психологии конфликтной деятельности"), А. Е. Войскунским ("О двусторонней коммуникации в системах "человек - ЭВМ") и А. В. Ярхо ("К анализу понимания текста в ходе коммуникации между человеком и ЭВМ"). Заключение написано О. К. Тихомировым.

Эта книга отражает первый этап работы по программе научных исследований "Психологические проблемы создания и использования "искусственного интеллекта", организованной Научным советом по проблеме "искусственный интеллект" Комитета по системному анализу при Президиуме Академии наук СССР.

Философские и психологические проблемы "искусственного интеллекта"

Автоматизация умственного труда, создание, совершенствование и использование ЭВМ в таких традиционно человеческих сферах деятельности, как управление, научные исследования, художественное творчество, проектно-конструкторские работы являются одним из характерных явлений периода научно-технической революции. Преобразования человеческой деятельности порождают новые теоретические и прикладные психологические проблемы, которые требуют внимательного анализа. Такой анализ по необходимости связывается и с обсуждением философских проблем.

1. "Искусственный интеллект" как научное направление

Работы по автоматизации умственного труда все чаще называют созданием и использованием "искусственного интеллекта". Остановимся кратко на их характеристике.

"Искусственный интеллект" как научное направление явился продуктом дифференциации кибернетики, которую Н. Винер [31] рассматривал как теорию управления и связи в животном и машине, разделившейся в ходе своего развития на ряд областей, к которым относят "самоорганизующиеся системы", "моделирование" и собственно "искусственный интеллект" (artificial intelligence).

В настоящее время третье направление стало ведущим. Это научное направление получило значительное развитие в США, где выделяются следующие основные исследовательские центры: группа М. Минского в Массачусетском технологическом институте, Станфордский проект искусственного интеллекта, возглавляемый Д. Маккарти, Станфордский исследовательский институт, группа Г. Саймона и А. Ныоэлла в Карнеги-Мелонском университете. В Западной Европе интенсивные исследования ведутся в Англии (Эдинбургский университет) и Швеции (Упсальский университет). Развернуты исследования в Японии. Ассоциация по искусственному интеллекту, координирующая исследования в мировом масштабе, раз в два года проводит международные конференции. С 1970 г. выходит международный журнал "Искусственный интеллект".

Разработка проблем, составляющих содержание названного направления, интенсивно проводится и в нашей стране. Для координации исследований создан Совет по проблеме "Искусственный интеллект" Комитета по системному анализу при Президиуме АН СССР (председатель - чл.-корр. АН СССР Г. С. Поспелов) и соответствующая секция Научного совета по комплексной проблеме "Кибернетика" при Президиуме АН СССР. Проблеме "искусственного интеллекта" был посвящен седьмой Всесоюзный симпозиум по кибернетике, проходивший в июне 1974 г. в Тбилиси. Предполагается сотрудничество с зарубежными учеными в рамках Международного института прикладного системного анализа в Вене. Вместе с тем необходимо отметить, что вопрос о целесообразности использования самого выражения "искусственный интеллект" является предметом дискуссий.

Анализ "искусственного интеллекта" как научного направления иногда неправомерно подменяют задачей выбора одного из двух альтернативных отношений к работам по его созданию: положительного ("нужно, интересно, разумно") или отрицательного ("ненужно, вредно, бессмысленно"). Существует, однако, необходимость выделить реальные проблемы, разрабатываемые в рамках данного направления, выявить связи его с другими областями знания, рассмотреть теоретические интерпретации практических достижений и трудностей. Сопоставление интеллекта человека и функционирования машины, выявление сходства и различия между ними - один из важных подходов к анализу "искусственного интеллекта" как научного направления. В рамках этого подхода необходимо, с нашей точки зрения, использовать для оценки самого "искусственного интеллекта" данные психологической науки, в которой анализ интеллектуальных процессов человека традиционно является одной из основных областей исследования.

"Искусственный интеллект" как научное направление обычно характеризуется через практическую цель, которую ставят перед собой ученые данной области исследования, - разработать методы, позволяющие электронно-вычислительной машине решать задачи, требующие интеллекта, если они решаются человеком. Необходимо специально подчеркнуть, что речь идет именно об интеллекте человека и что, следовательно, анализ поведения животных, функциональной организации поведенческого акта [6] не может служить достаточным основанием для оценки обсуждаемого направления. Дальнейшую определенность "искусственный интеллект" получает через перечень основных проблем этой области, который обычно не совпадает у разных авторов. Так, в перечне Н. Нильсона [138] мы находим автоматические методы решения задачи, "понимания" и перевода языков, доказательства теорем и распознавания зрительных образов и речи, а Дж. Слейгл [180] называет создание искусственных сетей, искусственное воспроизведение эволюции и эвристическое программирование. Следовательно, необходимо констатировать, что область исследований, называемая "искусственный интеллект", еще не вполне сложилась. Мы не ставим перед собой цель давать подробную характеристику этой области, отсылая читателя к имеющимся работам [138; 180; 208].

Принципиальное значение имеет анализ теоретических основ "искусственного интеллекта" как научного направления. В зарубежной литературе обычно отмечается отсутствие единой общей теории и просто перечисляются теоретические дисциплины, которые должны изучаться теми, кто выбирает искусственный интеллект своей специальностью: математическая логика, структурная лингвистика, теория вычислений, теория информационных структур, теория управления, статистическая теория классификации, теория графов, теория эвристического поиска. Необходимо специально отметить, что ни психология вообще, ни психология мышления в частности, ни философия обычно не называются (например, Н. Нильсоном) в числе тех теоретических дисциплин, на которых основываются исследования в области "искусственного интеллекта" за рубежом.

Выражение "искусственный интеллект" часто используется также для обозначения функциональных возможностей машины: машина "интеллектуальна", если она решает "человеческие задачи". Существуют различные взгляды относительно критерия, по которому можно судить о существовании "искусственного интеллекта". Одни ученые считают, что он уже создан и речь идет лишь о его совершенствовании. Обычно в качестве убедительного индикатора существования интеллекта машин называется возможность реализации на машине таких игр, как шашки и шахматы. Заметим, что самая сильная шахматная программа создана в нашей стране и что, следовательно, по предельным возможностям так понятого "искусственного интеллекта" мы находимся на первом месте, хотя авторы программы не называли первоначально свою работу созданием "искусственного интеллекта".

Названный критерий существования "искусственного интеллекта" иногда используется и в нашей литературе. Так, по мнению Г. Л. Смоляна, "машинный интеллект вполне... заслуживает квалификации творческого" [182, стр. 42].

Психология располагает данными о том, что одни и те же задачи могут решаться человеком и машиной с использованием разных принципов и что сходство формальных результатов, отчужденных (записанных или напечатанных) от решающей системы, не может служить основанием для "диагностики" существования у машины человеческого интеллекта [193; 195; 25].

Второй подход к "искусственному интеллекту" относит его к существованию в будущем: "искусственный интеллект" будет реализован лишь тогда, когда неодушевленная машина сможет решать задачи, которые до сих пор не удавалось решить человеку, не вследствие большой скорости и точности машины, а в результате ее способности найти новые методы для решения имеющейся задачи" [208, стр. 28].

Теория эвристического поиска и психология интеллекта

Может сложиться впечатление, что "теория эвристического поиска" и есть просто иное наименование для психологии интеллекта. Однако это не так. Между эвристическим поиском, рассматриваемым в теории "искусственного интеллекта", и деятельностью человеческого интеллекта существуют важные различия, которые не следует игнорировать [195; 25].

Первое различие связано с тем, что так называемый эвристический поиск в работах по "искусственному интеллекту" описывается обычно по отношению к задачам, в которых имеется точно определенная начальная ситуация и точно определенная цель, а для человека характерно целеобразование и выделение начальной и последующей ситуаций поиска, т. е. формирование задачи. Общепринятым является мнение о том, что в исследованиях по "искусственному интеллекту" еще не выработано универсального метода для нахождения искусных формулировок задач.

Второе различие связано с природой "операторов", "переводящих одну ситуацию в другую". В интеллектуальной деятельности человека этот "перевод" может иметь качественно различное психологическое строение, осуществляясь целенаправленным действием, импульсивным действием или упроченным навыком. Существенным является также различение двух типов "операторов", практические поведенческие акты (приближение или удаление, манипулирование и др.) и гностические или исследовательские акты (осматривание, прослеживание отношений в ситуации, выявление ее свойств до осуществления практических актов). "Операторы" второго типа обычно игнорируются в работах по "искусственному интеллекту".

Третье различие касается "состояний". При описании "состояний" человек использует не только такие формы, как строки символов, векторы, двумерные массивы, деревья и списки, но также образы, значения и смыслы, важнейшая особенность которых состоит в их предметной отнесенности. У человека наряду с пространством "состояний" задачи существует еще пространство состояний его как субъекта, решающего задачу, и оно не иррелевантно по отношению к деятельности по решению задачи.

Четвертое различие состоит в том, что так называемые эвристические методы поиска в естественном интеллекте имеют другую природу, чем в искусственном. "Ускорение поиска" зависит у человека не только от "специфической информации о задаче", но и от мотивов деятельности решающего задачу, его психического состояния, установки, вообще от субъекта. Существуют и субъективные факторы, "помогающие найти решение". Для человека характерны не только и не столько синтаксические и семантические факторы регулирования поиска, сколько смысловые факторы. В интеллектуальной деятельности человека происходит не просто использование оценочных функций, но и их формирование по ходу решения задачи. Эти "оценочные функции" также могут иметь качественно различную природу (эмоциональные и вербальные оценки, обобщенные и ситуативные).

Уже этот перечень показывает, что психологическая наука рассматривает гораздо больший круг проблем, чем так называемая теория эвристического поиска. Необходимо также отметить весьма вольное толкование "ограниченного перебора" как "эвристического" в смысле "служащего открытию", так как под "открытием" здесь понимается решение любой задачи более коротким путем, чем полный перебор. Из факторов, которые в интеллектуальной деятельности человека действительно "служат открытию", важнейшие, как правило, просто не называются. К их числу относится, например, состояние предельной мобилизации психической активности человека, называемое вдохновением.

Перечисленные различия существенны для оценки значения работ по "искусственному интеллекту", они показывают, что совершенствование эвристического поиска в "искусственном интеллекте" может не сопровождаться сколько-нибудь существенным приближением к структуре человеческого интеллекта.

3. Перспективы совершенствования "искусственного интеллекта"

"Искусственный интеллект" - бурно развивающееся направление, поэтому большую значимость имеет задача прогнозирования направления этого развития и оценки обоснованности делаемых прогнозов. В решение этих задач психология также вносит известный вклад.

Первоначально в теории программирования задач для компьютеров сложилось различение и даже противопоставление двух научных направлений: "искусственный интеллект" и моделирование психических процессов. Дифференциация шла по следующей линии: первое предполагает программирование задач для ЭВМ безотносительно к тому, как эти задачи решаются человеком, второе - программирование с попыткой воспроизвести человеческие способы решения задач в машинных программах. Сейчас грани между этими направлениями практически стерлись. Первое название, однако, значительно более популярно, чем второе. Представители второго направления выразили неудовлетворенность термином "to simulate", так как он интерпретируется как имитация, т. е. чисто внешнее сходство двух объектов, что не отражает научных целей авторов. С другой стороны, представители первого направления все чаще подчеркивают, что учет опыта человеческого решения задач необходим для усовершенствования машинных программ. Таким образом, ориентация "искусственного интеллекта" как научного направления сейчас иная, чем 8-10 лет тому назад: приближение машинных способов решения задач к человеческим формулируется,как стратегическая цель в области "искусственного интеллекта".

В поисках средств для достижения этой цели многие авторы обращаются к сопоставлению человеческого интеллекта и возможностей ЭВМ. Такое сопоставление, однако, характеризуется часто явной односторонностью. Наиболее распространенной является оценка человека, так сказать, "с позиций машины" ("машиноцентризм"). Это означает, что в человеке выделяются прежде всего такие характеристики, которые есть у машины, а далее рассматриваются лишь степени их выраженности у человека. Например, обсуждается "быстродействие", "рабочая память", "решение арифметических задач", "скорость и точность ввода и хранения информации". При таком подходе остается за пределами рассмотрения та группа "характеристик" человека, которая вообще не представлена у машины: потребности, мотивы, целеполагание, эмоциональная регуляция деятельности.

В результате крайне ограниченного перечисления различий делается весьма смелый вывод о том, что "ни одно из перечисленных различий не является принципиально непреодолимым" [214, стр. 33] на пути приближения возможностей машины к человеческому интеллекту. Далее делается вывод о том, что имеются вполне реальные возможности для создания машины более разумной, чем человек. И, наконец, утверждается, что если мы сумеем построить машину разумнее нас самих, то она в свою очередь будет способна спроектировать машину еще более разумную. Но ведь самые важные различия просто не попали в список тех, которые "не являются принципиально непреодолимыми". Следовательно, прогнозы такого типа есть все основания квалифицировать как минимум в качестве "легковесных".

Полный учет особенностей человеческой интеллектуальной деятельности необходим и для более точной оценки "машинных" характеристик. Так, например, необходимо ввести ограничения на постоянно указываемые преимущества машины по показателю "быстродействия". Оно бесспорно лишь для "рутинной" работы, что же касается работы творческой, включающей процесс формирования цели или замысла, то сколь бы долго ни выполнял эту работу человек, он выполнит ее "быстрее" машины, так как та вообще не может эту работу выполнить.

Даже при подчеркивании преимуществ человека перед машиной интеллект человека получает иногда одностороннюю характеристику, не вскрывающую ее действительной специфики. Так, часто говорят об "объеме параллельной обработки информации" как о бесспорном преимуществе человека, но при этом абстрагируются от такого важного свойства деятельности, как реализация ее качественно разнородными процессами, а не просто параллельными. Примером может служить взаимодействие осознаваемых и неосознаваемых компонентов в структуре интеллектуальной деятельности человека. Иногда же вообще ограничиваются чисто количественными характеристиками, указывая, что мозг содержит значительно большее число решающих элементов, которые обладают огромным числом взаимныу связей.

Различие в ошибках у человека и машины также упоминается при перечислении "преимуществ" человека: если у машины ошибки могут быть абсолютно бессмысленными, то у человека "результаты никогда не бывают полностью бессмысленными" (Н. Сатерленд). Это важное указание ограничивается, однако, лишь характеристикой "выхода", но за ним стоит важная особенность самой деятельности человека - ее осмысленность, которая присуща и запоминанию, и воспроизведению, и самой организации поиска решения задачи.

Иногда упоминают такие особенности человеческой деятельности, как "выбор существенных данных", "извлечение существенной информации", не указывая, однако, что "существенность" сведений для человека определяется отношением их к его потребностям, которые могут меняться в ходе решения одной конкретной задачи. Можно также встретиться с представлением, которое хотя и не отрицает очевидного факта существования у организма потребностей, но считает их чем-то внешним по отношению к организации самого поведения. В психологии же в качестве "общего фактора" умственной одаренности иногда называют "умственную энергию" (Ч. Спирмен), в качестве основного компонента умственной одаренности рассматривают "умственную активность", "потребность в деятельности" [103]. Эти компоненты и факторы трактуются не как нечто внешнее по отношению к деятельности, а как существеннейшая составляющая интеллектуальной деятельности человека. Как показывают экспериментальные исследования, потребность связана не только с постановкой конечной цели, но и с решением задачи, организацией самого поиска.

При обсуждении конкретных путей приближения "искусственного интеллекта" к человеческому иногда на первый план выдвигаются чисто количественные характеристики. Так, говорят, что для построения успешно действующей машины исследователь вынужден стремиться к воспроизведению в машине методов, используемых людьми, так как люди обладают большим интеллектом, чем современные машины. Из содержательных программ совершенствования "искусственного интеллекта" можно выделить три.

Первая считает, что увеличение объема памяти и внутренних связей между ее элементами приведет к развитию творческих способностей машины. Есть все основания отнестись критически к такому мнению, так как известны случаи, когда увеличение объема памяти и внутренних связей между ее элементами у человека отнюдь не приводило к увеличению творческих способностей [120]. Значит, это условие не является важнейшим.

Вторая программа в качестве важнейшей ставит задачу выявления системы понятий или знаний, используемых человеком при решении задач данного класса и введения их в машинную программу (передача "семантической информации"). Знания в этом контексте понимаются как способность отвечать на вопросы. Если некоторая система отвечает на вопрос, то она обладает знанием. Это так называемое эмпирическое определение знания.

Способ выявления знаний, необходимых человеку для решения задач данного класса, который обычно используют специалисты по "искусственному интеллекту", состоит в наблюдении за собой в процессе самообучения.

Для оценки этой программы необходимо учесть, что в психологии давно существует различение формальных и осмысленных знаний. Если студенту известны вопросы, которые ему зададут на экзамене и он "механически" вызубривает ответы, то хороший преподаватель редко гордится такими успехами своих воспитанников. Психологически знание - это отражение некоторых существенных отношений между окружающими предметами, это система обобщений. Когда человек выучивает механически, то он устанавливает лишь внешние связи между вопросами и ответами (другое дело, что в чистом виде это явление практически не встречается), когда же некоторые сведения усваиваются осмысленно, они всегда включаются в некоторую систему прошлого опыта человека. Принцип осмысленности, сознательности обучения является одним из основных принципов дидактики. Немеханический характер усвоения социального опыта объясняется не только биологическими различиями в обучаемости, но и противоречивостью сведений, с которыми сталкивается ребенок, и требований к нему, необходимостью формировать сначала предпочтения, а затем и сознательный выбор усваиваемых знаний. В рамках "искусственного интеллекта" знание трактуется формалистически и имеет лишь внешнее сходство с подлинными человеческими знаниями.

Используемый специалистами по "искусственному интеллекту" способ выявления человеческих знаний (через наблюдение за процессами самообучения), применяющихся в ходе решения задач, является крайне ограниченным. Дело в том, что в любом действии человека существуют осознаваемые и неосознаваемые компоненты, в том числе обобщения. Давно известно, что в результате опыта действий с предметами у человека складываются практические обобщения, которые не вполне им осознаются, но активно участвуют в процессе решения задач определенного класса. Без их выявления ответ на вопрос, какие знания использует человек, решающий задачи данного класса, будет существенно неполным, а такое выявление возможно только путем объективного анализа деятельности, с использованием специальных экспериментальных методик, иногда с привлечением генетического и патопсихологического методов исследования.

Дело еще осложняется тем, что в ходе решения задач человек не только применяет старые, но и вырабатывает новые знания. Подобно тому, как биологическое наследование не отменяет пластичности поведения даже у насекомых, также и "социальное наследование" не отменяет самостоятельной творческой деятельности индивида, хотя и преобразует ее.

Третья программа совершенствования "искусственного интеллекта" выдвигает на первый план имитацию человеческих "эвристик", но при этом игнорируются те различия между машинными и человеческими эвристическими методами, о которых уже шла речь.

Таким образом, можно выделить очень существенную особенность "искусственного интеллекта" как научного направления: стратегическая цель - приблизиться к человеческому интеллекту - ставится в условия ограниченного использования данных психологической науки о человеческом интеллекте.

Если использовать положение Гегеля о двух типах количественной определенности объектов (внешнее количество, безразличное по отношению к качеству, и внутреннее количество, изменение которого ведет к появлению новой качественной определенности) [139], то тогда есть основания утверждать, что все три описанные программы совершенствования искусственного интеллекта связаны с изменением таких характеристик, которые в человеческом интеллекте следует квалифицировать как "внешнее количество" (увеличение объема памяти, связей между ее элементами, увеличение объема формальных знаний, увеличение формальных приемов редукции поиска). Если в этой, совершенно реальной ситуации стратегическая цель "искусственного интеллекта" как научного направления - воссоздание человеческих способов интеллектуальной деятельности - не теряет смысл, то тогда следует говорить о новой, четвертой программе совершенствования "искусственного интеллекта". Смысл ее состоит в попытках имитации потребностей, эмоциональной регуляции поиска, целеобразования, избирательного отражения ситуации.

В часто формулируемое положение о том, что в настоящее время не существует теоретического предела в степени разумности, которой могут когда-нибудь достигнуть машины, необходимо внести одну существенную поправку: если речь идет о четвертой программе совершенствования "искусственного интеллекта", то предметом обсуждения в настоящее время должно быть не наличие или отсутствие некоторого предела реализации этой программы, а вопрос о возможности начать ее реализацию, т. е. воплощение внутренних существенных свойств человеческого интеллекта в работе автомата. Известные нам попытки воссоздания эмоционально-мотивационных процессов, например, построения "искусственной системы верования", носят крайне ограниченный характер.

Часто прогнозирование совершенствования "искусственного интеллекта" связывается с обсуждением наличия или отсутствия "принципиально непереходимых" границ между естественным и "искусственным интеллектом". В этой связи необходимо учесть опыт разработки аналогичных научных проблем: хотя не существует ограничений в приложении, например, законов механики к работе живого организма, существуют ограничения в использовании их для выражения специфики организма.

Выявленная в ходе сопоставительного анализа "эмансипация" работ в области "искусственного интеллекта" от психологии интеллекта не накладывает ограничений на прогресс в области совершенствования вычислительной техники и ее математического обеспечения, но накладывает весьма существенные ограничения на возможные интерпретации получаемых практических результатов в их отношении к интеллекту человека.

4. "Искусственный интеллект" и материализм

"Искусственный интеллект" не всегда рассматривается только как "инженерная дисциплина". Вопрос о соотношении естественного и "искусственного интеллектов" обсуждается многими авторами в контексте мировоззренческих проблем. Существуют прямые попытки связать отождествление естественного и "искусственного" интеллектов с материалистическим мировоззрением.

Так, американский специалист по "искусственному интеллекту" Г. Борко, обсуждая традиционный вопрос "Может ли компьютер мыслить?", утверждает, что положительный ответ якобы предполагает "материалистический и прагматический взгляд" на Вселенную, в то время как отрицательный ответ должен быть основан на форме "философского дуализма". Мировоззренческие позиции Маккарти характеризуются утверждением о том, что "физический мир существует и уже имеет разумные машины, именуемые людьми", что самый мир есть "система взаимодействующих автоматов". Предполагается, что создание "искусственного интеллекта" прольет свет на "вечную проблему взаимоотношения души и тела" и "роль человека во Вселенной". По мнению американского ученого Дж. Слейгла, существование "искусственного интеллекта" будет поддерживать "механистическую концепцию", т. е. человек всего лишь машина, а ответ на психофизическую проблему будет такой: существует только тело. Психолог У. Нейсер считает также, что аналогия между человеком и компьютером основана на материализме.

Таким образом, многие исследователи в области "искусственного интеллекта" квалифицируют свою мировоззренческую позицию как материалистическую.

В 1970 г. автор статьи выступал с докладом на семинаре М. Минского, одного из ведущих зарубежных теоретиков "искусственного интеллекта", в Массачусетском технологическом институте. В этом докладе на основе конкретных экспериментально-психологических исследований подвергалась критике попытка сблизить человеческий и "машинный" интеллект. Доклад вызвал большой интерес и...удивление. Причиной удивления, как потом было объяснено, служило то обстоятельство, что с критикой Минского высгупает исследователь из Советского Союза, где материализм является господствующим мировоззрением, а ведь Минский как раз и считает себя убежденным материалистом.

Дело все в том, что говоря о материализме, теоретики "искусственного интеллекта" либо вообще не выделяют диалектический материализм, либо объявляют его "устаревшим". С такой позицией автору приходилось многократно сталкиваться на многих международных конгрессах и конференциях.

И в отечественной литературе проблема "искусственного интеллекта" иногда связывается не более и не менее как с основным вопросом философии. Так, И. А. Полетаев, говоря о своей уверенности в создании мыслящих машин, отмечает, что она "зиждется на профессиональной философии всякого инженера и естествоиспытателя (безразлично - ходит он в церковь или нет), на уверенности, что материя первична и что пресловутый "дух" есть атрибут материи и ее одной" [214, стр. 12]. Первый период применения ЭВМ И. А. Полетаев называет периодом "фактического укрепления философских позиций монизма", который он видит в отрицании "несводимой к низшим формам движения" биологической или социальной специфики [214, стр. 10]. Характеризуя работы по кибернетике и, в частности, в области "искусственного интеллекта", И. А. Полетаев отмечает, что "большая часть концепций, направлений работы и даже заблуждений является интернациональной" [214, стр. 6].

Едва ли можно считать, что всякий "интернационализм" есть благо, особенно когда речь идет о мировоззренческих вопросах. В этой связи принципиальное значение имеет анализ того, какой материализм отстаивают энтузиасты в области создания "искусственного интеллекта", о какой профессиональной философии и о каком монизме идет речь. Очевидно, что материализм, о котором говорят специалисты по "искусственному интеллекту", равно как и "профессиональную философию" и "монизм" нельзя отождествить с философией диалектического и исторического материализма, одним из центральных положений которого является положение о качественном своеобразии различных форм движения материи и для которого, следовательно, характерен "антиредукционизм".

Как известно, существуют разные формы материализма (равно как и идеализма). При характеристике домарксова материализма обычно используют прилагательные "механистический", "метафизический" и "вульгарный", значения которых лишь частично пересекаются. Для характеристики современных форм материализма используется понятие "естественнонаучный материализм". Выражение "механицизм" имеет два смысла - частный и более общий. Частный относится к той форме материализма, который был связан с классической механикой, а более общий - ко всякому методу "сведения" сложных явлений к их более простым составляющим, методу разложения целого на части, неспецифичные для данного целого" [207, стр. 424].

Представления о человеке как о "всего лишь машине" и составляют основу той своеобразной формы естественнонаучного материализма, которая развивается в связи с "искусственным интеллектом" как научным направлением. Этот материализм является механистическим в том широком смысле, о котором говорилось выше, но это вместе с тем новая форма механицизма, так как не законы механики, а законы "обработки информации" считаются главными. Другими словами, происходит изменение конкретных форм механицизма при сохранении его как принципа.

Когда говорят о том, что "возникновение и развитие кибернетики явилось новым триумфом материалистического мировоззрения" [207, стр. 501], то не всегда дифференцируют диалектический и естественнонаучный материализм. Между тем такая дифференциация является необходимой и актуальной, так как теоретики "искусственного интеллекта" выступают за рубежом не только против идеализма, но и против материализма диалектического, "лишая" его права на существование. Отсутствие дифференциации двух форм материализма в ряде наших работ используется некоторыми буржуазными идеологами для обоснования...теории конвергенции в области мировоззрения.

Нужно решительно отвергнуть альтернативу: "либо машина, либо душа", так как она противоречит сути диалектики. Ни "машина", ни "душа", а психика как качественно своеобразное явление, возникающее на определенной стадии развития материи и обладающее новыми свойствами по отношению к материи, еще не прошедшей этого развития [107].

Некоторые философские положения, выдвигаемые в контексте "искусственного интеллекта", можно иначе выразить как тезис об "исчезновении" интеллекта как специфически человеческого образования. Есть все основания провести аналогию с кризисом в области физики, где одно время говорили об исчезновении материи. "Исчезновение" специфически человеческого интеллекта есть лишь выражение ограниченности научных представлений о природе человеческого интеллекта.

Результаты психологических исследований человеческого интеллекта, показывающие его своеобразие, имеют по крайней мере не меньшее значение для дальнейшего развития диалектического материализма, чем работы по "искусственному интеллекту". В частности, они подрывают концепцию "гносеологического равнодействия" [139, стр. 101].

Фактическое содержание "искусственного интеллекта" как научного направления составляет прежде всего теория программирования, понимаемого широко, как логико-математическое "обеспечение" машин. Иногда сюда же включают теорию самих машин. Название же "искусственный интеллект" не более чем метафора, подобная названиям "искусственная рука" и "искусственный глаз" применительно к механическим манипуляторам и телекамерам, выполняющим функцию слежения. Однако если различия между естественной и искусственной рукой, а также между естественным и искусственным глазом достаточно очевидны и не порождают больших дискуссий, то различия между естественным и "искусственным" интеллектом для многих неочевидны, они намеренно минимизируются. Происходит "буквализация метафоры", которой необходимо избегать.

5. "Искусственный интеллект" и теоретические вопросы психологии

Возникновение рассматриваемого нами научного направления приводит к образованию новых междисциплинарных связей, которые подлежат анализу. Если теоретики "искусственного интеллекта" игнорируют или используют в очень ограниченной степени данные психологии относительно человеческого интеллекта, то психологическая наука, напротив, испытывает в настоящее время очень сильное влияние работ по "искусственному интеллекту", что является одним из выражений кризисного состояния теоретической психологии в капиталистических странах.

Развитие психологической теории всегда находилось и, естественно, находится сейчас под влиянием философских школ - материалистической и идеалистической. Длительное время метафизический, механистический материализм был единственной альтернативой идеализму. В психологии эта противоположность двух философских направлений приобрела форму противопоставления подхода к живому организму (и человеку) как к машине, автомату, с одной стороны, и идеалистической трактовки психики в виде признания "души" как особой субстанции или интроспективного понимания природы сознания - с другой Дуалистический вариант рассматривал человека как своеобразную "комбинацию" автомата и души. "Автоматный" подход как принцип стал реализацией механистического материализма в психологии, он остается таковым, несмотря на усовершенствование автоматов. Для Р. Декарта, например, автомат - это "машина, которая движется сама собой" [53, стр. 597]. В качестве одного из них называются часы. Сегодня доминирующей формой автоматного подхода является рассмотрение работы мозга, поведения живых организмов, включая деятельность человека, по аналогии с работой компьютера (т. е. устройства для обработки информации) и абсолютизация этой аналогии.

Часто формулируемая в современной литературе альтернатива либо "машина", либо "душа" (в самых разных редакциях) есть не что иное, как выражение старых различий в подходе к анализу психики с позиций механистического материализма и с позиций идеализма. Такая альтернатива действительно была единственной до возникновения диалектического и исторического материализма. Она остается единственной для психологии, развивающейся вне марксизма, но, естественно, не является таковой для марксистской психологии.

Современный автоматный подход в психологии выражает новую форму непреодоленного еще вне марксистского мировоззрения "кризиса декарто-локковской интроспективной концепции сознания" [171, стр. 63] и современный вариант противопоставления объясняющей и понимающей психологии. Подобно тому, как "человек - машина Ламерти пытается преодолеть все противоречия человеческого духа, вовсе упразднив его" [171, стр. 59], совершенно аналогично поступают современные ученые, подходя к человеку лишь как к электронной машине: "Разумный человек подобен автомату с некоторыми программами поведения или, если угодно,- переработки информации" [3, стр. 63].

Следовательно, одной из центральных задач современного этапа развития научной психологии, основывающейся на философских принципах диалектического и исторического материализма, является конкретное изучение тех явлений, которые ранее описывались (в извращенной форме) лишь идеалистической психологией, поскольку старый материализм их просто игнорировал.

При "дальнейшей разработке концептуального строя психологии" [105, стр. 95] к числу важнейших мы относим задачу соотнесения психологических понятий и понятий, описывающих работу автомата. Задача эта тем более актуальна, что работа автомата описывается часто терминами, достаточно привычными для психолога: "план", "предсказание", "принятие решений", "образование понятий", "цель", "интеллект", "внутреннее состояние" и даже "самосознание". Однако существенным недостатком использования этих понятий является отсутствие дифференциации того реального значения, которое имеют одни и те же термины в случае применения их для характеристики работы автомата и деятельности человека.

Мы не можем согласиться с мнением о том, что "положительное решение вопроса о превосходстве машины над человеком в области творческого мышления не исключает (курсив мой. - О. Т.) никаких возможностей в дальнейших исследованиях, отрицательное же решение этого вопроса берет на себя большую ответственность" [139, стр. 101]. Дело все в том, что идея о "превосходстве машины" влечет за собой (вольно или невольно) идею о превосходстве языка теории автоматов над психологическими и философскими понятиями при описании деятельности человека. Так, иногда считается, что "последовательно доказанным сопоставление человека и машины станет лишь при условии выражения (с той или иной степенью приближения) социальной природы человека на кибернетическом языке" (курсив мой. - О. Т.) [139, стр. 122]. А как быть, если эта "природа" на языке автомата просто невыразима?

Н. М. Амосов, перечисляя психологические понятия, такие как "мышление, сознание, вера, долг, совесть", называет их "непригодными для моделирования" [3, стр. 5]. Вот эта "непригодность для моделирования", непереводимость на язык автомата психологических понятий часто трактуется как их бесспорный недостаток. С нашей точки зрения дело обстоит наоборот: преимущество психологических понятий состоит в том, что они фиксируют более сложные стороны реальности, такие, от которых абстрагируется "автоматный" подход [196].

Дело не в "приемлемости" или "неприемлемости" понятий кибернетики в целом в психологии (согласимся, что они "приемлемы"), а в том, насколько с их помощью можно выразить специфику психических явлений и законов. Использование же таких далеко не кибернетических понятий, как "принятие решений", "самосознание", применительно к работе автомата лишь создает видимость действительной естественнонаучной разработки явлений, которые ранее выносились за рамки "научной" (механистической) психологии.

Анализ имеющихся работ показывает, что "самосознанием" машины называют "возможность описывать существенные черты своего внутреннего процесса переработки информации", а способность принимать решения описывается как "процесс, преобразующий воспринимаемую информацию в избранную реакцию" [208, стр. 166]. "Сознание" автомата и сознание человека при ближайшем рассмотрении оказываются просто несопоставимыми.

При психологическом изучении сознания человека выделяют "чувственные образы", "значения", "смыслы" (А. Н. Леонтьев), "переживания", "знания" (С. Л. Рубинштейн). "Сознание" же автомата не более как система знаков.

Одним из наиболее употребительных терминов в рамках автоматного подхода к человеку является "информация". Необходимо отметить двусмысленность этого термина и производных от него выражений "переработка информации", "информационный процесс", "информационный поиск", "информационное ьзаимодействие".

В отличие от некоторых психологов представители кибернетики часто ясно осознают неоднозначность термина "информация". Можно только согласиться с мнением И. А. Полетаева, что "когда кибернетикой начали заниматься лица самых различных специальностей, подчас весьма далеких и от техники, и от математики, основные понятия кибернетики стали получать весьма разнообразные, а подчас и произвольные толкования... Особенно не повезло самому понятию "информация" (как соответствию сигнала или знака другому сигналу или знаку)" [214, стр. 13].

Мы считаем необходимым четко разграничивать собственно кибернетическое и житейское значение термина "информация". Сделать это необходимо потому, что существуют попытки автоматный подход к изучению психики объявить единственно научным и потому психолог, который не различает эти два аспекта, невольно (а иногда и сознательно) оказывается союзником "антипсихологизма".

"Совершенно не обязательно, - справедливо отмечает В. М. Глушков, - непременно связывать с понятием информации требование ее осмысленности, как это имеет место при обычном, житейском понимании этого термина. Информацию несут в себе не только испещренные буквами листы книги или человеческая речь, но и солнечный свет, складки горного хребта, шум водопада, шелест листвы и т. д." [56, стр. 160]. При психологическом анализе деятельности человека и поведения животных очень важно различать ту "информацию", которую, например, получает амёба в виде "солнечного света", что соответствует явлению раздражимости, и ту "информацию", которую несет "человеческая речь", например, принимая форму повествования о личностно значимых событиях, и которая соответствует уровню "сознания". Кстати, при трактовке самой речевой коммуникации весьма распространено смешение семиотической и психологической трактовки "значения". В первом случае ограничиваются указанием отношения одного знака к другому, во втором различают предметную отнесенность и собственно значение, под которым понимается некоторое обобщение [39]. Сами обобщения могут быть эмпирическими и теоретическими [52]. И все эти значимые для психолога различия "исчезают" при информационном подходе.

"Информационная" терминология буквально наводнила психологическую литературу: иейропсихологи выделяют в деятельности мозга "блок приема, переработки и хранения информации", социальные психологи увлечены "информационным взаимодействием" между людьми, а педагогические психологи выделяют, например, в схеме математических способностей "получение информации", "переработка математической информации", "хранение математической информации". Что же касается инженерной психологии, то для нее понятие информации является наиболее близким. Правда, еще в 1966 г. Б. Ф. Ломов отмечал, что "инженерно-психологическое исследование должно быть не только инженерным, но и психологическим" [117, стр. 39], но на практике инженерный анализ иногда доминирует над психологическим.

Особенно явно противоречивость термина "информация" выступает в социально-психологических работах: "информация - это то, что вносит изменения в наше сознание или чувства и переживается нами психически либо в виде выработки и принятия решений, либо в виде тех или иных эмоций" [220, стр. 80]. Добавление к "информации" кроме признака осмысленности также и признака переживаемости еще более удаляет содержание этого термина от собственно кибернетического.

"Информационный подход" захватил даже...психотерапию, которая стала определяться как "лечение информацией", а различные виды терапии трактоваться как "различные виды ввода, переработки, действия информации" [174, стр. 261]. Высказывается также идея создания "психотерапевтических автоматов" для лечения наркоманий, перевоспитания личностей.

Часто говорится, что работы "по искусственному интеллекту" приносят и будут приносить знания о психике человека, но обычно не уточняется, при каких условиях. Мы считаем, что таким условием является самая возможность сравнения человеческого и "машинного" интеллекта, выявление общего и специфического в человеческом интеллекте, в частности, дифференциация "переработки информации" и собственно психической деятельности, формальных и неформальных структур.

Для современной механистической психологии психическая деятельность есть конкретная форма действия общих закономерностей обработки информации, для психологии диалектико-материалистической психическая деятельность есть новое качество, закономерно возникающее на определенном этапе развития жизни.

Необходимо иметь в виду, что одни и те же понятия, например, понятие "сигнал", имеют разный смысл в кибернетике и в психологии. Так, характеристика сигнала как "структурной единицы и формы передачи информации", как "множества состояний своего носителя, изоморфного множеству состояний источника", не позволяет дифференцировать явления раздражимости по отношению к биотическим и абиотическим воздействиям. Между тем, только второй тип отношений описывается как сигнальный. Если взять классический пример слюнного условного рефлекса на звук метронома, то необходимо отметить, что между звуками метронома и пищевым подкреплением нет отношения изоморфизма, так как множеству звуков "соответствует" в эксперименте всего один кусок мяса, это отношения связи. Различие между одним и тем же физическим раздражителем до образования условного рефлекса и после его образования описывается обычно как приобретение раздражителем сигнального значения. Имеется в виду значение для жизнедеятельности организма, для удовлетворения его основных потребностей, т. е. значимость некоторого воздействия. Следовательно, отношения значимости есть отношения, которые отличают сигнальные связи от несигнальных, они принципиально иные, чем отношения между звуковыми давлениями и состояниями намагничивания на магнитной ленте.

Следует также учитывать, что механизмы обратной связи в живом организме обладают специфическими особенностями по отношению к аналогичным процессам в технических системах, одна из которых состоит в избирательности использования результатов поведенческого акта.

В работах по "искусственному интеллекту" часто рассматривается механизм "предсказания". Например, уже такое "предсказание" у животных, как образование условных реакций, есть формирование сигнального значения раздражителя, которое предполагает отношение к потребностям организма. У человека же этот процесс, например, в ситуации борьбы, может включать предсказание смысла действий, психического состояния другого человека. Предсказание "символов" и предсказание смыслов -это качественно разнородные процессы.

Одним из центральных понятий современной психологии является понятие деятельности. Вместе с тем не всегда дифференцируются уровни психологического и кибернетического ее описания, иногда они просто отождествляются. В результате получается, что, если верить психологическим работам, все люди разделились по крайней мере на две категории. Одни обладают сознанием, ставят перед собой цели, их деятельность побуждается мотивами и регулируется эмоциональными переживаниями, другие принимают, передают и перерабатывают информацию.

Тема "принятия решения" относится к числу популярных в современной психологической литературе. При этом, как правило, игнорируются различия между любыми процессами выбора и сознательным выбором, характерным для волевых действий человека. В результате происходит упразднение проблемы воли.

"Информационная теория эмоций" [178] не дифференцируется от психологической, что порождает иллюзии относительно возможностей лишить эмоции роли "Золушки психологии", опираясь на понятийный аппарат кибернетики.

Работы по "искусственному интеллекту" заставляют иначе взглянуть на традиционную проблему способностей, расчленить в перечне компонентов, их составляющих, специфические и неспецифические для человека. Например, при перечислении наиболее специфического для способностей ученого упоминают иногда "способность анализа и синтеза", которой едва ли можно лишить "искусственный интеллект". То же относится и к способности "отделять существенное от несущественного", так как по заданным критериям машина делает это успешно. Что касается "способности охвата явления в целом во всех его связах и опосредованиях", то если речь идет о сложных явлениях, то такой способностью в строгом смысле не обладает ни человек, ни машина.

Конечно, изучение свойств "искусственного интеллекта" вносит известный вклад в познание наиболее общей материальной природы психических явлений, выделяя в них те стороны, которые присущи и неорганической материи. Однако теперь, когда в этой области уже накоплен некоторый опыт, становится актуальной задача соотнесения и сопоставления эффективности этого метода с методами конкретной науки - психологии. И сегодня сохраняет свою актуальность положение С. Л. Рубинштейна о том, что "основная и конечная теоретическая задача психологии заключается в раскрытии специфических психологических закономерностей" [171]. "Автоматный" подход в психологии, хотя и позволяет решать некоторые важные задачи, уводит в сторону от этой основной и конечной задачи. В этой связи принципиально важным для психологии является вывод о том, что "в целом допущение невозможности полной формализации психического процесса вполне совместимо с тезисом о его познаваемости" [139, стр. 32].

Вместо механического заимствования понятий и методов "искусственного интеллекта" психология должна более интенсивно разрабатывать свои проблемы, возникающие в связи с его созданием и использованием.

Нужно сказать, что вопрос о соотношении информационных процессов и психической деятельности относится не только к числу тех, которыми должен в лучшем случае заниматься специалист по "философским вопросам психологии", с ним связано и решение целого ряда организационных вопросов. Если встать на позицию их отождествления, то тогда "логичной" является мысль о том, что инженер, специалист по обработке информации, должен быть основной действующей фигурой в психологии, а вся психология должна стать "инженерной" по понятийному аппарату, методам и даже кадровому составу.

Наряду с направлением, разрабатывающим методы машинного решения задач, фактически сложилось направление, в котором ЭВМ рассматриваются прежде всего как орудие человеческой деятельности, средство для усиления человеческих возможностей. Называется оно по-разному: "симбиоз человека и ЭВМ", "синергизм человека и машины", "решение задач системой человек - ЭВМ", "решение задач в условиях оперативного взаимодействия" (on-line problem solving), "решение задач в режиме диалога". Примером работ этого типа может служить проект "MAC" (первые буквы от английских слов machine added cognition, т. е. познание, опосредованное машинами), разрабатываемой в Массачусетском технологическом институте. В этих работах на первый план выдвигается задача повышения эффективности взаимодействия человека и ЭВМ путем приспособлениям ЭВМ к нуждам пользователей разной квалификации, которые не являются специалистами в области программирования, а также путем облегчения кооперации между пользователями.

Интересны попытки, пусть первоначальные, разработать методы, позволяющие пользователям чувствовать "контроль" над компьютером и программными системами: возможность создания собственного словаря программных команд (индивидуализация); команды "почему" и "как", создающие возможность следить за тем, что делает система (это приводит к уменьшению ошибок и усилению веры в надежность системы); разрабатывается общий анализатор для поднабора свободной формы запросов, которые с опытом могут расти и адаптироваться; возможность сравнить свою программу с программой, написанной каким-нибудь опытным программистом. Другой подход к задаче - "держать программу под контролем" - выводить на экран характеристики того, что в настоящее время делает ЭВМ.

В этом контексте ставится задача сделать ЭВМ "хорошим партнером" в процессе взаимодействия с человеком, берется курс не на замену человека машиной, а на повышение эффективности различных форм умственного труда человека, пользующегося ЭВМ.

Отечественные специалисты относят это второе направление также к работам по "искусственному интеллекту". Так, в докладе Г. С. Поспелова и Д. А. Поспелова на седьмом всесоюзном симпозиуме по кибернетике выделялось два "глобальных направления": разработка способов машинного решения проблем и взаимодействие человека и ЭВМ.

Нужно сказать, что самое "взаимодействие" может описываться на разном уровне: как взаимодействие двух автоматов, обменивающихся знаками информации, или как деятельность человека, опосредованная орудиями нового типа.

Переход к взаимодействию в режиме реального времени, в режиме диалога на языке, близком к естественному, объективно создает предпосылки для развертывания собственно психологических исследований деятельности человека в режиме взаимодействия с ЭВМ: чем больше деятельность разгружается от рутинных компонентов, тем менее она поддается формальному описанию. Динамику процесса формирования, тестирования и переформулирования гипотез часто считают наиболее интересным моментом в психологическом исследовании взаимодействия человека и ЭВМ. Предполагается, что использование ЭВМ окажет значительное влияние не только на применяемые ученым исследовательские стратегии и экспериментальные процедуры, но также и на природу рассматриваемых проблем и на разрабатываемые теории. Интересно отметить, что в американской психологии хотя и раздаются призывы перейти "от изучения кнопочек и дисков" к изучению познавательных процессов, сами американские психологи оказались неподготовленными к решению этой сложной задачи вследствие увлеченности информационным подходом.

В результате использования ЭВМ происходит преобразование традиционных и возникновение новых форм человеческой деятельности, что и является одним из выражений научно-технической революции. Управленческий труд, проектно-конструкторские работы, медицинская диагностика, научные исследования и художественное творчество строятся по-новому. В настоящее время уже стало фактом оперативное планирование производства, управление экспериментом, создание музыкальных произведений, мультфильмов и даже скульптур с использованием ЭВМ. Все шире ЭВМ используются в обучении.

Подход к ЭВМ как орудию позволяет продолжить разработку принципа исторического развития человеческой деятельности применительно к условиям научно-технической революции, принципа, которому в советской психологии было уделено много внимания. Появление новых форм мыслительной, мнемической, творческой деятельности и следует рассматривать как историческое развитие психических процессов человека, совершающееся в результате использования компьютеров.

Эффективное проектирование и использование автоматизированных систем требует согласования характеристик двух подсистем: человека и компьютера. В последнее время стала все больше осознаваться недостаточность, односторонность чисто "технологического" (т. е. технического и логико-математического) подхода к созданию эффективных систем "человек - компьютер", необходимость в большей степени приспосабливать функционирование компьютеров к особенностям человеческой деятельности, добиваться большей совместимости двух подсистем.

При чисто технологическом подх