Отщепление от России части ее владений становилось возможным благодаря территориальному сепаратизму отдельных районов, имевших особые экономические интересы

Планы колонизации России

С началом Смуты не только возросли территориальные претензии к России со стороны ее соседей. Получили широкое распространение планы колонизации России, которые оказывались особо популярны в эпоху колониальных захватов европейских государств.

Для ведущих колониальную торговлю держав Россия была весьма привлекательна благодаря волжскому водному пути, который связывал Балтику с Каспием и странами Востока, сулившими несметные богатства. В 1612 году в английский Государственный совет было представлено «Предложение о подчинении Русского Севера». В проекте указывалось, что если Англия овладеет землями между Архангельском и Волгой или установит протекторат над водным путем до Каспия и получит свободу торговли, то это будет «самым счастливым предложением, когда-либо сделанным государству с тех пор, как Колумб предлагал Генриху VII открытие для него Вест-Индии». Приобретали все новых сторонников и польские планы феодальной колонизации русских земель (на этот раз с помощью насильственных методов).

В Европе многим казалось, что колонизация России может быть осуществлена малой кровью. При этом проводились прямые аналогии с колониальными захватами в Новом свете. Главный польский идеолог колонизации русских земель Павел Пальчовский писал: «Несколько сот испанцев победили несколько сот тысяч индейцев». Московиты, может быть, лучше вооружены, но вряд ли храбрее индейцев. Идеи Пальчовского получили широкое распространение в Речи Посполитой. Планировались создание в России поселений поляков — опорных пунктов власти (по образцу португальских крепостей в Северной Африке), раздача земель дворянству (при условии, что русским дворянам могут быть оставлены владения небольших размеров). В английском проекте колонизации Русского Севера подчеркивалось, что план не потребует крупных финансовых затрат» а средства, необходимые, для перевоза оружия и войска, должны быть предоставлены самими русскими.

Основная ставка в проектах захвата российских земель и колонизации всей страны делалась на соглашение с представителями русских правящих кругов. В английском проекте говорилось, что в России прекратилась династия, уничтожено боярство, а среди населения идет брожение. Население «по необходимости вынуждено предаться в руки какого-нибудь государя, который будет его защищать, подчиниться правлению иностранца, так как в его собственной среде не осталось человека, способного принять это дело на себя».

Еще 1 ноября 1608 г. Карл IX обращался к комиссарам, находившимся в это время в войсках в Лифляндии: «Хорошо было бы, если б удалось привлечь на свою сторону нескольких русских бояр или если бы какие-нибудь русские города отдались под покровительство Швеции», при этом русские «сохранят все свои привилегии и льготы». Желательно, чтобы на сторону Швеции перешли новгородцы, которые прежде были вполне самовластны и свободны и только коварством были привлечены на сторону князей московских. Шведский король готов оказать им содействие в избрании собственного правителя.

Во второй половине 1609 года Сигизмунд III послал жителям Смоленска универсал, в котором говорилось, что все беды горожан связаны с приходом к власти в России недостойных людей. Польский король спасет Смоленск, обеспечит вольность его жителям. В универсале были слова и о правах Сигизмунда III на русский престол как христианского царя и дедича.

Русская верхушка стремилась к сохранению существующих феодальных порядков и ради этого готова была пригласить на московский престол члена правящей династии другой страны.

Представители 1-го народного ополчения вели переговоры о возведении на русский престол Карла Филиппа, сына Карла IX. Представитель ополчения В.И. Бутурлин тайно заключил со шведами договор об уступке города, фактически отказавшись от его обороны. После вступления шведов в город представители новгородской феодальной верхушки заключили с ними договор.

Ведя переговоры со шведами, новгородцы пользовались случаем, чтобы скорректировать в своих интересах не вполне устраивающую их политику московского правительства. В частности, подлежало обжалованию и последующей отмене при заключении договора между Новгородом и Швецией исходившее от Бориса Годунова запрещение выезда новгородских купцов за рубеж.

В последующем, отправляя в Москву в 1615 году посольство с просьбой простить признавших шведскую власть новгородцев и принять их в подданство, новгородские митрополит Исидор и воевода И.Н. Одоевский писали об обострении внутренней борьбы, заставившем новгородское боярство искать защиты и поддержки у своих иноземных соседей: в Новгородском уезде казаки «побили» дворян и детей боярских, «чинили насильства и беды такие, чего и бесерманы не чинят». Эго привело к отъезду дворян и бояр за рубеж.

Попытки заключить договор с иностранцами об избрании на московский престол представителя чужеземной династии предпринимались от лица «всей земли»* то есть от всех слоев неподатного населения из всех районов страны, соответствующие решения выдавались за решения сословного представительства. По словам историка Л.В. Черепнина, «сложившаяся в XVI в. политическая форма — сословно-представительная монархия — находилась в кризисном состоянии. Лозунгом «вся земля» стали пользоваться различные шедшие к власти социально-политические группировки»34.

Отщепление от России части ее владений становилось возможным благодаря территориальному сепаратизму отдельных районов, имевших особые экономические интересы.

Как предполагает другой историк, И.И. Любименко, готовя «Предложение о подчинении Русского Севера», англичане, по-видимому, имели какую-то опору в России. Интерес русских к подобному проекту был обусловлен тяжелым положением в районах Русского Севера: волжская торговля замерла, люди остались без жалованья. Вероятно, что «Предложение» нашло поддержку в среде северного дворянства, наименее враждебного Западу33.

Впрочем, реалистичность проектов колонизации России не следует преувеличивать. Английский проект носит характер частного предложения, которое не нашло поддержки правительства. Польские политики неоднозначно оценивали планы колонизации России.

Тем не менее переговоры с Речью Посполитой и Швецией о возведении представителей правящих династий на русский престол при наличии постоянной военной угрозы со стороны этих держав и при уже начавшейся интервенции составляли основное содержание русской дипломатии в конце правления Василия Шуйского и в период междуцарствия, до того момента, как сформировалось народное ополчение К. Минина и Д. Пожарского — представителей земщины, — олицетворившее реальную власть в стране.