Принцесса Турандот (1922)

Спектакль Вахтангова “Принцесса Турандот” был впервые показан 27 февраля 1922 года в театральном здании, построенном посредине Арбата. С тех пор там находится Вахтанговский театр.

“Принцесса Турандот” возникла из так называемых “шуток театра”. Тех самых “лацци”, которые позволяли себе “дзанни” – слуги в итальянской комедии масок, сначала Бригелла, потом Арлекин, а потом все остальные. И шутки, и маски любил и использовал Гоцци, возрождал – в своих экспериментальных студийных работах в Петербурге – Мейерхольд, вслед за ним и пошел Вахтангов. Московский спектакль вели четыре маски (Тарталья - Борис Щукин, Труффальдино - Рубен Симонов, Бригелла - Освальд Глазунов, Панталоне - Иван Кудрявцев), четыре своеобразные итальянизированные конферансье, комментируя события, происходящие на сцене, комментируя события, происходящие вовне, соревнуясь в дерзких нелепостях и смешной абсурдности своих текстов.

 

 

 

 Это была речевая форма шуток театра, которыми играли актеры, которыми играл режиссер и которые создавали празднично приподнятую атмосферу спектакля. Без них не было бы “Турандот”, как и без фраков актеров-мужчин и женских вечерних туалетов, спроектированных и пошитых Надеждой Ламановой, лучшей московской модельершей-портнихой.

 

Но объяснять только этим легендарный, долговременный, международный успех “Принцессы Турандот” тоже нельзя. Потому что, во-первых, за милыми шутками возникал другой – высоко романтический строй театральной сказки, разгоряченные монологи принцессы Турандот

Цецилии Мансуровой

 

 

и принца Калафа

 

 Юрия Завадского переводили шутливую речевую интонацию масочного спектакля в другой, взволнованный и возвышенный, регистр, а присутствие на сцене четырех неумирающих масок, Труффальдино, Бригеллы, Панталоне и Тартальи, как бы удостоверяло бессмертие самого театрального искусства. И потому, во-вторых, что за праздничной атмосферою комедии скрывался серьезный и очень тревожный мотив: близость, но и осмеяние старости, близость, но и осмеяние смерти. Старость – это Альтоум, впавший в маразм император. А смерть – это казни, обыкновение китайской империи, куда направился бесстрашный принц Калаф, о казни которого говорят с первых же сцен и которую он сказочным – но лишь сказочным – образом избегает.

В 1922 году для людей искусства, принявших революцию, но наблюдавших и “мятежи и казни”, пушкинские слова, написанные в 1827 после декабрьского восстания, воцарения Николая I и казни декабристов, не были пустым звуком. Они тоже давали надежду. Они объясняли и праздничную “Турандот”.

Что же касается музыкального талисмана, оставленного в “Турандот” композитором Сизовым, то он попал в хорошие руки. Вахтанговский театр на долгие годы стал самым музыкальным драматическим театром Москвы, если не всей страны, если даже не всей Европы.

Что же такое эта неумирающая театральная идея, которой одарил своих учеников их уходящий вождь в последние месяцы своей совсем не долгой жизни?

И о чем напевал положенный в основу спектакля и исполненный на гребешках вальс – сочиненный Николаем Сизовым вальс-талисман, ставший музыкальной эмблемой Вахтанговского театра?

Может быть о том, что жизнь коротка, но прожить ее надо легко, не слишком страшась неминуемого последнего часа.

А может быть о том, что искусство театра возникло из праздника, а не из строгого обряда, как стало модным думать.

Эскиз декораций Игнатия Нивинского

 

«Принцесса Турандот» определила основные черты искусства театра: стремление сочетать правду чувств с острой зрелищной формой, внимание к средствам внешней выразительности — ритму, пластике, жесту. Именно эта постановка во многом определила импровизационный стиль театра.

В спектакле были заняты лучшие ученики Вахтангова: Ц. Л. Мансурова, Ю. А. Завадский, А. А. Орочко, О. Н. Басов, Б. Е. Захава, Б. В. Щукин, Р. Н. Симонов и другие.

Когда «Принцессу Турандот» показали перед труппой МХАТа, К. С. Станиславский восхитился:

«За 23 года существования Художественного театра таких достижений, как этот спектакль, было немного».

Спектакль «Принцесса Турандот» (1922)