Категория «социальное» в социально-гуманитарном познании

 Предметообразующая категория социальногуманитарного познания – «социальность», «социальное», что связано с тем фактом, что, во-первых, любое познание социально, поскольку возникает и функционирует в обществе и социально-культурно детерминировано и, во-вторых, в широком смысле любое познание гуманитарно, т.е. связано с человеком. Тем не менее имеет смысл дифференцировать сферу социально-гуманитарного познания (социального познания; гуманитарного познания) в качестве специфической формы познавательной деятельности – познания человека, общества, культуры, от таких форм познания, как сфера естествознания (познание природы) и познание самого познания (гносеология, логика). Однако не все смыслы понятия «социальное» предполагают однозначность единства сфер собственно «социального» и «гуманитарного». Рассмотрим несколько терминологических различий словоупотребления понятия «социальное».

 В западной социологии бытует использование понятия «социального» как характеризующего человеческие взаимоотношения, отношения людей друг к другу, к собственному положению в обществе, к условиям общественной жизни.

Понятием «социальное» обозначают коллективные формы жизни людей в отличие от её индивидуальных проявлений. «Социальные науки» при таком понимании «социального» противопоставляются «гуманитарным наукам» как наукам о человеке в индивидуальных аспектах его существования, отличных от законов взаимодействия людей. В противовес подобному пониманию «социального» в социальную теорию вводится понятие «социетальное», с помощью которого характеризуется общество в целом, а не только более узкая сфера человеческих межиндивидуальных отношений.

Понятие «социальное» может использоваться не как синоним коллективной жизни людей, а как обозначение одного «сегмента» этой жизни (например, выделение «социальной сферы общества» наряду с экономической, политической, духовной сферами).

Наиболее широкое значение «социального»: понимание и обозначение термином «социальное» системной совокупности свойств и признаков, выделяющих человека и созданный им мир из природной среды (то есть «социальность» – это качество, отличающее явления «труда», «искусства», «культуры», «сознания» от явлений природы). Таким образом, «социальность» – универсальный способ существования, отличающий человеческого индивида как надприродного существа от сил и явлений природы. Понятие «общественное» в данном случае тождественно понятию «социальное».

В традиции социального познания «социальное» рассматривалось как особая структура, сила, особый порядок взаимодействия людей, существующий объективно, независимо от людей, их интересов. Подобное видение социальности как концентрированного выражения внешних по отношению к индивидам форм общественной жизни характерно для теорий Гегеля, К.Маркса, Э.Дюркгейма, Б.Малиновского, К.Леви-Стросса и др.

В противовес этому подходу сформировалось представление о «социальном» как характеристике межиндивидуальных взаимоотношений, взаимодействий в обществе. При этом «социальное» не имеет субстанциального статуса, а рождается в самом интерактивном процессе. Подобную точку зрения разделяют представители теорий «социального обмена», интеракционизма, бихевиоризма. В целом десубстанциализированное видение «социального» характерно для гуманистического направления в социально-философском знании.

Такого рода неопределённость и многозначность в понимании «социального» – одной из фундаментальных категорий социального – познания позволяет представить трудности формирования и функционирования категориального аппарата социального познания.

В обозначении комплекса знаний о человеке и обществе как знании «социально-гуманитарном» выражается традиционно сложившееся разделение и даже противопоставление «социального» и «гуманитарного». Как уже было отмечено, в одном из своих значений «социальное» характеризует коллективные формы человеческой жизнедеятельности в противовес индивидуальным проявлениям, что и приводит к противопоставлению «социальных наук» и «гуманитарных наук» как наук о человеке в индивидуальных аспектах его существования. Это противопоставление углубляется и благодаря формированию субстанциального, отчуждённого образа «социального» в теориях Э.Дюркгейма («социальные факты» как вещи), структурализма (объективация структур социального), в теории структурно-функционального анализа общества (концепция социальной системы, социальных функций, социализации индивида, и т.д.), в догматическом марксизме (представления об объективности социальных законов, общественных отношений, о тотальной социальной обусловленности всех сторон индивидуального бытия людей).

Традиция противопоставления социального и гуманитарного знания препятствует преодолению дегуманизации, возвращению человека в теорию, заявленному Дж.Хомансом. Ярким примером разделения социальных и гуманитарных наук является использование в литературе понятия «социокультурный», в котором фиксируется дифференцированность «социального» и «культурного». Так, в теории П.Сорокина «социальное» рассматривается как альтернатива «культурного»: различаются системы взаимодействия людей («социальное») и системы взаимосвязанных идей, ценностей, норм («культура»).

Социально-философские теории в ситуации современной мультипарадигмальности не столько «отражают» социальную действительность, сколько её конструируют, поскольку человек всегда «априорно» исходит из категорий собственного понимания действительности и именно в пределах этого понимания осуществляется истолкование реального мира.

В изучении многомерного мира одним из ведущих является принцип дополнительности, согласно которому существует связь между альтернативными описаниями одного и того же сложного объекта, каковым и является общество. Каждое из определений не схватывает всей полноты сущностных характеристик объекта как целого, но дополняет другие, что позволяет объединить альтернативные теоретические модели для охвата всей многомерной реальности. Постнеклассическая парадигма ориентирована на идею Альфреда Норта Уайтхеда: все, что может быть, есть бытие; все, что осуществилось, есть действительность; реальность есть взгляд на действительность. Следовательно, познание (и, в первую очередь – социальное познание) принципиально базируется на поливариантности интерпретации действительности (в том числе – социальной действительности), что делает невозможным ее монологическое видение. Каждый из подходов, претендующих на единственно правильное видение социальной действительности, выступая единственной альтернативой всем остальным подходам, на деле является некоторой виртуальностью, т.е. одним из возможных способов объяснения социального мира.

 Исследование социальной действительности всегда осложняется тем, что сам исследователь, существуя в определенном месте и в определенное время, принадлежит изучаемому объекту, не может быть ему внеположен. Социальная действительность для социального субъекта представляется как воображаемый мыслительный конструкт, с которым он впоследствии имеет дело как с социальным объектом. Соответственно, социальная действительность определяется как социальная реальность, то есть мысленный конструированный объект.

Неизбежность оперирования интерпретативным материалом, который и является единственно доступным для познающего субъекта, обоснована в истории философии в традиции Канта – Шопенгауэра – Гуссерля и др., разворачивающей совокупность тезисов о тождестве объективного и субъективного: «без субъекта нет объекта», «мир как представление», «предмет как коррелят сознания».

 Итак, социальная реальность конструируется как пространство воображаемого и осуществляется в тождестве субъективного и объективного, поскольку социальное оказывается одновременно и познающим субъектом и познаваемым объектом. Субъективация социальной реальности происходит в мыслительной деятельности по конструированию социальных объектов, а объективация субъективного реализуется в языковых конструктах. На социальную реальность проецируются языковые структуры, позволяющие обнаруживать структуры социального. В случае отсутствия саморефлексии (как в ситуации мифологизации, идеологизации) социальный субъект становится индивидом, а социальная реальность (как мыслительный конструкт, рабочая теоретическая модель социальной действительности) отождествляется с социальной действительностью. Происходит «овеществление» социальной реальности, ее эссенциализация. Слово и вещь отождествляются, возникает социальный миф или миф о социальной действительности.

Тем самым, социальное познание зачастую осуществляется по образцу механизма формирования социального мифа, идеологической мифологизации сознания, – механизма гипостазирования, то есть полагания объективно-реального существования того, что родилось и существует виртуально, лишь как мыслительный конструкт.