Истинность логического

Из содержания предыдущего параграфа непосредственно вытекает правиль­ность-право­мер­ность понятия истинности логического. В диалектике, в логике и в теории познания имеется одна и та же объективность. Объективность логического, как было сказано, есть объективность истины. Постольку можно говорить об истинности логического. Истинность логического состоит в том, что в мысли имеется объективное; а объективное в мысли есть то, логическое отрицание чего невозможно; в противном случае, само это отрицание было бы объективным; поэтому в мысли объективное есть то, логическое отрицание чего утверждает его же. Логическая необходимость опирается на объективность логического; полная логическая необходимость, которая, например, осуществляется в рефлексивности категории логического, совпадает с логической объективностью, с тем, что является истинностью логического.

Объективность, осуществленная в бесконечном умозаключении, представляет собой истинность логического. Эта истинность имеет абсолютный характер и определяется природой бесконечности. Объективность и истинность моментов бесконечного умозаключения — утверждения и отрицания — имеют конечную природу. Первая объективность и истинность безусловна, а вторая — условна, поскольку конечное логическое подчиняется принципу «если—то». В последнем случае имеет место то, что называется правильностью. Правильность или «логическая истина», которая считается единственной в формальной логике, представляет собой истинность только условно-логического, односторонне-логического. Истинность логической условности требует оправдания, что и осуществляется в истинности безусловно-логического.

Формально-логическое есть конечное логическое, где необходимым является то, противоречащее чему невозможно. Необходимость, как невозможность противоречащего, не есть логическое, взятое вне истины. И в этом конечно-логическом логическое и истина, в определенном аспекте. совпадают друг с другом. Это совпадение состоит не только в том, что логический путь есть путь к истине, что истина есть критерий этого пути, но и в том (и это глазное), что невозможность противоречия есть одновременно и логическое к истина. Противоречие считается ошибкой, а его невозможность представляет как истину так и оправданно логического (об этом будет речь именно тогда, когда мы рассмотрим вопрос в аспекте логического закона).

Но необходимость доказательства — логическая необходимость, осуществленная в доказательстве — не равняется необходимости невозможности противоречащего, так как, поскольку нечто с необходимостью есть «это» вследствие невозможности противоречащего, постольку понятие нечто с необходимостью подразумевает и признак противоречащего. Это обстоятельство, между прочим, подтверждается и тем, что невозможно отрицание доказательства. Доказательство осуществляется всегда посредством утверждения-отрицания; доказательство возможно путем утверждения-отрицания. Это означает, что отрицание есть необходимый элемент доказательства. Поэтому, в случае отрицания доказательства (например, в случае «новых тропов» древних скептиков) применяется один основной элемент доказательства «отрицание», посредством чего совершается отрицание доказательства. Но это значит, что при отрицании доказательства применяется доказательство; невозможность доказательства доказывается. Таким образом, отрицание доказательства утверждает необходимость доказательства. Логическое отрицание доказательства есть не лишь логическая невозможность, но и невозможность с точки зрения истины. Утверждение необходимости доказательства отрицанием доказательства есть, вместе с тем, и логическое оправдание истины в доказательстве.

Доказательство нечто есть демонстрация необходимости этого нечто; показать, что нечто логически необходимо, и значит доказать его. Но это доказательство есть утверждение того, что нечто существует так, а не по другому; поэтому доказательство есть и объяснение; а объяснение означает и познавательную истинность. Поэтому доказательство есть и истина. Например, суждение, как это было выяснено выше, по своей природе антиномично. Разрешение этой антиномичности в умозаключении есть одновременно и переход суждения в умозаключение с логической необходимостью и объяснение-разрешение антиномичности суждения, т.е. и истина. Таким образом, доказательство требует не только того, чтобы логическая необходимость осуществлялась на основе истинных посылок, но и того (и это главное), чтобы в самом доказательстве осуществлялась истина. Истина состоит «в продолжении»[201]. В доказательстве логическая необходимость и истина совпадают друг с другом. Иначе доказательства, в конечном счете, невозможно.

Как мы уже знаем, логическое, которое осуществляет отношение «если—то» есть условно-логическое, релятивно-логическое. Существует релятивно-логическое так же, как. существует релятивная истина. Релятивная истина, как известно, есть частичная истина; она есть частичность безусловной или абсолютной истины, ее «зерне». Это относится, как мы знаем, и к условно-логическому: оно тоже есть «зерно», односторонность безусловного логического. Безусловно-абсолютное логическое есть логическое самоутверждения посредством отрицания — логическое бесконечного безусловного логического. Безусловно-абсолютное логическое есть логическое утверждения или отрицания. Утверждение или отрицание чего-либо есть утверждение-отрицание посредством другого, утверждение или отрицание внешним логическим основанием, тогда как самоутверждение есть логическое, имеющее внутреннее основание. Первое есть условно-логическое, а второе — безусловно-логическое.

Здесь мы хотим сказать, что при условно-логическом возможно расхождение логического и истины, поскольку мы можем условно взять ложное за истинное и оттуда с логической правильностью вывести заключение. Это обстоятельство, как известно, точно определяет и Аристотель и оно легло в основание тенденции отрыва логического от истины. Но в безусловно-логическом невозможно разъединение логического и истины, они здесь совпадают друг с другом. Невозможность отрицания нечто и логическая необходимость отрицанием нечто его же утверждения, есть, вместе с тем, и абсолютная истина. В качестве примера этого можно привести из истории философии cogito Декарта в нашей интерпретации. Невозможно отрицание мысли, логическое отрицание мысли есть утверждение самой мысли, поскольку это отрицание само есть мысль, и именно этим отрицанием осуществляется доказательство как определенное самоутверждение. С точки зрения Декарта (как это мы выяснили в «Начале доказательства»), «cogito, ergo sum» выражает и представляет высшую — абсолютную — истину. Поэтому вызывает удивление то обстоятельство, что Декарт для оправдания, истинности своих положений обращается к богу. Если в cogito дана абсолютная истина, тогда именно оно оправдывает истинность других положений; бог становится совершенно излишним.

То обстоятельство, что в бесконечно-логическом совпадают друг с другом логическое и истина, и что бесконечное логическое представляет собой единство противоположностей (самоутверждение внутренним отрицанием есть единство противоположностей), означает, что логическое и познавательное имеют диалектическую природу. Поэтому надо сказать, что диалектика, логика и теория познания есть одно и то же. Диалектичность логического обеспечивает истинность логического и наоборот, истинность логического состоит в его диалектичности.

Истинность диалектико-логического проявляется в логических формах мысли. Суждение есть релятивно-логическое — односторонность полного логического, такова и истинность его — суждения как логического. В бесконечном умозаключении осуществляется полнота логического — полное логическое; это есть абсолютно-логическое; такова и его истинность. Смысл суждения, как мы знаем, состоит в утверждении-отрицании, а умозаключение представляет единство утверждения-отрицания. Суждение оправдывается в умозаключении; истинность суждения устанавливается в умозаключении. Это означает и то, что перевод суждения в умозаключение есть его доказательство, которое имеет характер развития. Поэтому надо сказать, что высшая форма объективного, истинности и логического есть единство противоречий, которое действует как универсальный закон. Поскольку предмет определяет мысль, постольку охарактеризованная здесь природа логического определяет тождество диалектики, логики и теории познания. Это означает и то, что каким является содержание логического, такова и его форма. Содержание определяет форму.