Оккультизм, или Магия 21 страница

204. То твоя тень вне Пути, отбрасываемая на тьму твоих грехов.

205. «Истинно, Господи; я вижу Путь; подножие его погружено в трясину, его вершина теряется в светозарном сиянии нирваны. А теперь я вижу все более суживающиеся Врата на нелегком и тер­нистом пути к джнане [164]».

206. Ты верно видишь, лану. Врата те приведут стремящегося через воды «на другой берег»^[101]. Для каждых врат есть отпирающий их золотой ключ. Эти ключи называются:

207. Дана. Ключ милосердия и любви бессмертной.

208. Шила. Ключ гармонии между словом и делом, уравновешивающий при­чину и следствие и не оставляющий мес­та для действия кармы^[102].

209. Кшанти. Кроткое терпение, ничем невозмутимое.

210. Вайрагья. Равнодушие к насла­ждению и страданию; иллюзия побеждена, и воспринимается лишь Истина.

211. Вирья. Неукротимая энергия, пробивающая дорогу из трясины земной лжи к небесной истине.

212. Дхьяна. Золотая дверь ее, раз отверзнутая, ведет налджора^[103] в царство вечного Сат и к его непрестанному созерцанию.

213. Праджна. Ключ к ней делает че­ловека богом, бодхисатвой, сыном Дхьяни.

214. Таковы золотые ключи к Вратам.

215. Прежде чем ты сможешь приблизиться к последним, о ткач своей свободы, ты должен, следуя по суровому Пути, овладеть этими парамитами совершенства, трансцендентальными добро­детелями, число которых — шесть и десять[165].

216. Вспомни, ученик! Что было сказано тебе перед тем, как ты был удостоен чести встретить своего Учителя лицом к лицу, свет к свету?

217. Что не сможешь ты приблизиться к первому входу, пока не научишься отделять тело свое от ума, разгонять тень и жить в вечном. Ради этого должен ты дышать и жить во всем, как все, вос­принимаемое тобой, дышит в тебе; чувствовать себя пребывающим во всем су­щем и все сущее пребывающим в высшем «Я».

218. Ты не должен дозволять своим чувствам делать ристалище из ума твоего.

219. Ты не должен отделять свое бытие от Бытия и от всего сущего, но — слить океан с каплей и каплю слить с океаном.

220. Так достигнешь ты и полного со­звучия со всем живущим, и такой си­лы любви к людям, как если бы они бы­ли твоими братьями, учениками одного Учи­теля, сыновьями одной нежной матери.

221. Наставников много, Учитель-Душа ^[104] лишь один — Алайя, Вселен­ская Душа. Живи в этом Учителе, как его луч живет в тебе. Живи в ближних твоих, как они живут в нем.

222. Прежде чем ты ступишь на порог Пути, прежде чем пройдешь первые врата, ты должен слить два в Одном и пожертвовать личным ради безличного «Я», тем самым разрушив «путь» между этими двумя — антахкарану ^[105].

223. Ты должен быть готов ответить на вопрос дхармы, сурового закона, чей голос спросит тебя перед самым первым, начальным твоим шагом:

224. «Подчинился ли ты уже всем правилам, о исполненный высокой надежды?

225. Привел ли ты свое сердце и свой разум в созвучие с великим сердцем и разумом человечества? Ибо, как в гремящем голосе священной реки всей природы звуки находят свой отклик^[106], так и сердце желающего “вступить в поток” должно трепетать в ответ на каждый вздох и помысел всего, что живет и дышит».

226. Учеников можно уподобить струнам вины,чуткой,словно душа; человечество — ее резонатору; руку, пробегающую по струнам, — мелодичному ды­ханию Великой Мировой Души. Струна, не способная под перстами учителя отзываться нежной гармонией на звуки остальных струн, рвется и отбрасыва­ется прочь. Таков же и коллективный разум лану-шравак. Им надлежит настроиться в унисон с разумом Упадхьяи, соединенного с Высшей Душой; или же они будут отброшены прочь.

227. Такова участь «братьев Тени», убийц своих душ, страшного клана дад-дугпа^[107].

228. Согласовал ли ты, ищущий света, свое бытие с великой болью человечества?

229. Согласовал?.. Ты можешь войти. И все же, прежде чем ты ступишь на печальный Путь скорби, хорошо бы тебе узнать все опасности его.

230. Вооруженный ключом милосердия, любви и нежного сострадания, ты в безопасности пройдешь врата даны, что стоят в начале Пути.

231. Воззри, о счастливый странник! Врата перед тобой просторны и высоки, и вход в них представ

ляется доступным легко. Дорога, через них ведущая, пряма и ровна и зеленеет травой. Словно солнцем залита поляна в глубине темного леса, словно от­ражение рая Амитабхи^[108]. Там соловьи надежды и птицы в блистающем оперенье распевают в зеленых чащах, предвещая успех для бесстрашного путника. Они воспевают пять добродетелей бодхисатвы^[109], пять источников силы Бодхи и семь шагов Познания.

232. Проходи! Ведь ты принес ключ; ты в безопасности.

233. И ко вторым Вратам дорога зеленеет. Но она крута и вьется вверх до каменистой вершины горы. Седые туманы нависнут над ее суровыми и скали­стыми высотами, и все вокруг погрузится в мрак. Чем далее подвигается странник, тем слабее звучит в его сердце песнь надежды. Дрожь сомнения проникает в него, его поступь становится все более неуверенной.

234. Берегись, о идущий! Берегись страха, который расползается, подобно черным и беззвучным крылам полуночной летучей мыши, между лунным светом твоей Души и твоей великой целью, мерцающей вдали.

235. Страх, о ученик, убивает волю и останавливает всякую деятельность. Если путнику недостает добродетели шила, он спотыкается и острые камни кармы ранят его ноги на тернистом пути^[110].

236. Да будет тверда твоя поступь, о стремящийся! Омой свою Душу эликсиром кшанти, ибо ты приближаешься к вратам, носящим ее имя, вратам духовной силы и терпения.

237. Не закрывай очей твоих, не отводи взора от дордже^[111], стрелы Мары попадают неуклонно в человека, не до­стигшего вайрагьи^[112].

238. Будь бестрепетен. Под дыха­нием страха ключ кшанти покрывается ржавчиной, и не отпереть ему желанной двери.

239. Чем далее ты подвигаешься, тем больше опасностей встретится тебе. Стезя, ведущая тебя, освещается одним лишь огнем — светом дерзновения, горящим в сердце. Чем больше будешь дерзать, тем больше получишь. Чем сильнее твой страх, тем бледнее станет свет, а он один может указать Путь. Ибо свет сердца подобен лучу солнца, медленно угасающему на вершине высокой горы, за которым следует черная ночь. Лишь только угаснет он, темная и грозная тень ниспадет из твоего собственного сердца на Путь и пригвоздит тебя, объятого ужасом, к месту.

240. Остерегайся, ученик, мертвящей той тени. Никакой свет, исходящий от Духа, не разгонит мрака низшей души, если не исчезли из нее все себялюбивые помыслы, если странник не может сказать: «Я отрекся от преходящей формы; я разрушил при­чину, и отныне тени, отбрасываемые ее последствиями, более не возникнут». Ибо настала последняя великая битва, конечная война между Высшим и низшим «я». Гляди, самое поле битвы поглощается великой войной, и нет его более.

241. Но лишь миновал ты врата кшанти — третий шаг совершен. Тело твое — твой раб. Готовься теперь к четвертым вратам, вратам соблазнов, которые уловляют внутреннего человека.

242. Прежде чем приблизишься к це­ли, прежде чем рука твоя поднимет за­твор четвертых врат, ты должен овладеть изменчивой игрой своего ума, победить полчища мыслей-ощущений, которые непрошенными коварно и незаметно проникают в чистое святилище Души.

243. Если не желаешь пасть в борьбе с ними, ты должен обезвредить собственные создания, порождения мыслей своих: невидимые и неосязаемые, роятся они вокруг рода человеческого, потомки и наследники человека и тленной природы его. Ты должен изучить пустоту кажущейся полноты и полноту кажу­щейся пустоты. О бесстрашно стремящийся, за­гляни в глубину источника собственного сердца и ответь: знаешь ли ты силы «Я», о бесстрашный иска­тель истины, познавший тщету обманчивых теней?

244. Если не знаешь — ты погиб.

245. Ибо на четвертой стезе самое легкое дуновение страстей и желаний за­ставит колебаться тихий свет на белых стенах Души. Малейшая волна тоски или сожаления об иллюзорных дарах майи, прошедшая по антахкаране, каналу между Духом и твоим «я», торной дороге ощущений, грубых возбудителей ахамкары^[113], любая мысль, мимолетная, как блистание молнии, лишит тебя всех трех наград, которые заслужены тобой.

246. Ибо знай, что Вечное не ведает перемен.

247. «Оставь навеки восемь жестоких бедствий^[114], если не отбросишь их, не достигнуть тебе мудрости и не достигнуть освобождения». Так поведал великий Владыка, Татхагата совершенства, «тот, который следовал по стопам своих предшественников».

248. Сурова и непреклонна добродетель вайрагьи. Если пожелаешь овладеть ее стезею, ты должен хранить твой ум и восприятие от пагубного действия^[115] гораздо тщательнее, чем когда-либо раньше.

249. Ты должен насквозь проникнуться чистой Алайей, стать единым с Душою-Мыслью Природы. В единении с нею ты непобедим; обособившись, ты станешь игралищем самврити^[116], источника всех за­блуждений мира сего.

250. Все в человеке преходяще, кроме чистой, светлой сущности Алайи. Человек — кристальный луч ее, луч света непорочного — внутри, но нижняя грань его заключена в грубую материальную форму. Тот луч — твой проводник через жизнь и твое истинное «Я», твой Страж и безмолвный Мыслитель, жертва твоего низшего «я». Душа твоя не может постра­дать, кроме как из-за заблуждений те­ла твоего; управляй и владей обоими, и ты останешься невредим, когда приблизишься к «Вратам Равновесия».

251. Оставайся бодрым, ты, дерзающий перейти на «тот берег»! Не внимай нашептываниям полчищ Мары; отгони ис­кусителей, злых призраков, ревнивых лха­майинов^[117] в беспредельное пространство.

252. Мужайся! Ныне приближаешься ты к среднему входу, к Вратам Скорби с десятью тысячами ловушек.

253. Овладей своими помыслами, ес­ли желаешь переступить порог, о стремящийся к совершенству!

254. Овладей своей душой, если желаешь достигнуть цели, о ищущий бессмертных истин!

255. Сосредоточь взор твоей души на едином Чистом Свете, свободном от пристрастия, и воспользуйся золотым ключом твоим.

256. Тяжелое задание исполнено, твой труд приближается к концу. Широкая бездна, грозившая поглотить тебя, почти преодолена.

257. Ты уже миновал ров, окружающий врата страстей человеческих. Ты победил Мару и его яростные полчища.

258. Ты удалил скверну из сердца своего и источил из него все нечистые желания. Но это еще не все, о славный воин. Воздвигай выше оплот вокруг Святого Острова[166], лану, строй прочно плотину, которая защитит твой ум от гордости и самодовольства при мыслях о величии свершенного тобою подвига.

259. Чувство гордости может погубить твой труд. Воздвигай же свой оплот нерушимо, дабы яростный напор бушующих волн, которые вздымаются и бьются о его берег, устремляясь из великого океана мировой майи, не смог поглотить странника и остров — даже и тогда, когда победа уже одержана.

260. «Остров» твой подобен оленю, твои мысли подобны гончим псам, которые преследуют и из­нуряют оленя, бегущего к источнику Жизни. Горе оленю, если догонят его лающие враги ранее, чем достигнет он Долины Спасения, джнанамарги ^[118], именуемой «Стезею чистого знания».

261. Прежде чем ты проникнешь в джнанамаргу и назовешь ее своей, твоя Душа должна стать подобной спелому плоду манго: к чужим страданиям столь же мягкой и нежной, как его прозрачно-золо­тистая мякоть, и столь же твердой к своим собственным мукам и болям, как тверда его косточка, о победитель сча­стья и горя.

262. Утверди свою Душу против обо­льщения самости; заслужи для нее имя «Алмазной Души»^[119].

263. Ибо как алмаз, погребенный в глубинах пульсирующего сердца земли, не может отражать земные огни, так и твой ум и Душа, погруженные в джнанамаргу, не должны отражать ничего из призрачного царства майи.

264. Когда ты достигнешь такого состояния, Врата, что ты должен покорить, широко распахнут перед тобой свои створы, дабы пропустить тебя, и самые могучие силы Природы не в силах будут оста­новить твое движение. И станешь ты властелином семиступенного Пути, но не ранее, о добивающийся невыразимых испытаний.

265. До тех пор ожидает тебя задача еще более трудная: ты должен чувствовать себя Всеобщей Мыслью и в то же время изгнать все мысли из своей Души.

266. Ты должен достигнуть такой сосредото­ченности ума, чтобы никакой вихрь, даже самый сильный, не в состоя­нии был вдохнуть в тебя земной помысел. Очищенное таким образом святилище следует беречь от всех действий, звука или света земного. Как мотылек, за­стигнутый морозом, падает бездыханным на пороге, так все земные мысли должны пасть мертвыми перед дверями храма.

Ибо написано:

267. «Дабы золотое пламя могло гореть ровным светом, лампада должна стоять в защищенном месте, недоступном для ветра»[167]. Предоставленная изменчивым дуновениям светильня заколеблется, и трепетное пламя отбросит обманчивые, темные и непрестанно меняю­щиеся тени на белый ковчег Души твоей.

268. И тогда, о искатель истины, разум-душа твоя уподобится обезумевшему слону, который беснуется в джунглях. Принимая лесные деревья за живых врагов, он погибает в усилиях уничтожить изменчивые тени, пляшущие на солнцем освещенных скалах.

269. Берегись, дабы в заботе о «я» Душа твоя не потеряла опоры на почве божественного Знания.

270. Берегись, дабы в забвении «я» Душа твоя не утратила власти над своим колеблющимся умом и не лишилась заслуженных плодов побед своих.

271. Берегись перемен! Ибо изменение — твой великий враг. Оно сразит тебя, свергнув с Пути, по которому ты ступаешь, глубоко в вязкую тину сомнений.

272. Приготовься и будь настороже. Если ты пытался и не превозмог, о отважный боец, все же не теряй мужества — продолжай битву и возобновляй нападение снова и снова.

273. Бесстрашный воин, хотя бы сочилась драгоценная кровь из зияющих ран его, снова бросается на врага, изгоняет его из крепости и лишь когда победит, испускает дух свой. Действуйте же и вы все, не победившие и страдающие, действуйте подобно ему; из крепости души своей изгоните всех врагов своих: честолюбие, гнев, ненависть, даже самую тень желания — пусть и не одержана победа вами...

274. Помни, сражающийся за освобождение че­ловека^[120], каждая неудача есть успех, и каждая иск­ренняя попытка принесет плоды в свое время. То — священные ростки, пускающие невидимо побеги в душе ученика; стебли их крепнут при каждом новом испытании, они гнутся подобно тростнику, но сломаться или погибнуть они не могут никогда. А когда час пробьет, они зацветут^[121].

275. Но если готов — не бойся ни­чего.

276. Отныне для тебя открыт путь через врата вирьи, пятые из Семи. Ты на пути, ведущем в гавань дхьяны, шестую по счету, к Вратам бодхи.

277. Врата дхьяны подобны алеба­стровому сосуду, белому и прозрачному; внутри горит неподвижный золотой огонь, пламя праджны, исходящее из Атмана.

278. Ты — тот сосуд.

279. Ты отрекся от объектов чувств, ты странствовал по «Пути в ' идения» и по «Пути слушания»^[122], и ты стоишь в свете Знания. Отныне ты достиг состояния титикши^[123].

280. О налджор, ты спасен.

281. Знай, победитель грехов: раз тот совании ^[124] прошел седьмой Стезею, вся природа объята радостным священным трепетом и готова покориться. Серебряная звезда мерцает про то полуночным светом; ручей журчит рассказ камешкам на дне; темные волны океана разносят ее с громовым шумом по прибрежным скалам; напоенные ароматом ветерки поют ее долинам, и величавые сосны та­инственно шепчут: «Восстал Владыка, Владыка Дня»^[125].

282. И стоит он отныне подобно белоснежной колонне на западе; восходящее солнце предвечной мысли изливает на его лик первые самые светозарные волны свои; его разум подобно умиротворенному безбрежному океану расстилается в безграничном пространстве. Он держит жизнь и смерть в сильной деснице своей.

283. Воистину Он могуч. Живая сила, освобожденная в нем, та сила, которая и есть Он сам, в состоянии поднять скинию иллюзий высоко над богами, над великим Брахмой и Индрой. Теперь он наверно достигнет великого воздаяния!

284. Неужели он не воспользуется дарами для собственного отдыха и блаженства, заслуженного счастья и славы, он — победитель великой иллюзии?

285. Да не будет того, о искатель тайной мудрости Природы! Если хочешь ты следовать по стопам святого Татхагаты, знай, что те дары и силы не для личного «я».

286. Пожелаешь ли ты запрудить во­ды, рожденные на Сумеру?^[126] Захочешь ли ты направить их течение для личной своей пользы или же вернуть их к первоисточнику вдоль гребней циклов?

287. Если пожелаешь, чтобы поток дорого добытого знания в небесах рожденной Мудрости оставался сладкой текучей водою, не позволяй ему превращаться в стоячие воды.

288. Знай, что, если хочешь ты стать сотрудником Амитабхи, «Безграничного Пространства», ты должен — подобно близнецам бодхисатвам — изливать полученный тобой свет на все три ми­ра^[127].

289. Знай, что поток сверхчеловече­ского знания и Мудрости Дэв, тобою завоеванный, должен через тебя, ставшего проводником Алайи, изливаться в иное русло.

290. Знай, о налджор Тайной Стези, что ее чистыми и освежающими водами должен ты утолить горечь волн того могучего моря скорбей, которое возникло из слез человеческих.

291. Увы! Раз ты стал подобен неподвижной звезде в высших небесах, то сияющее светило должно сиять из глубины пространства для всех, исключая себя, давать свет всем, но ни брать ни от кого.

292. Увы! Раз уподобился ты чистому снегу горных долин, холодному и нечувствительному к прикосновению, но хранящему и согревающему семена, ко­торые в глубине спят под его защитой, именно этот снег должен принять на се­бя и укусы лютого мороза, и жгучий на­пор северных ветров, прикрывая собою от их острых и безжалостных зубов землю, сокрывшую в себе обещанный урожай — тот урожай, что накормит голодного.

293. Обрекший себя жить на протяжении грядущих кальп, не знающий благодарности и неведомый людям; как камень, среди неисчислимого множества других камней, которые составляют «Стену Охранителей»^[128], — таково твое будущее, если перейдешь ты седьмые Врата. Построенная руками многих Учителей Сострадания, возведенная их муками, скрепленная их кровью, стена та защищает человечество с тех пор, как человек стал человеком, ограждая его от дальнейших и еще более тяжких бедствий и скорбей.

294. И все же человек не видит ее, не хочет признать ее, и не желает он внимать глаголу Мудро­сти... ибо Мудрость неведома ему.

295. Но ты, с душою сильной и безгрешной, ты слышал, ты все познал, и ты должен избрать. И посему внимай еще раз.

296. На Пути сована ты в безопасности, о сротапатти[168]. Воистину на этой марге [169], где кроме тьмы ничто не встречает усталого странника, где истерзанные терниями руки источают кровь и стопы изранены острыми кремнями, куда могучий соблазнитель Мара направляет свое сильнейшее орудие, — там великое воздаяние обретается немедленно.

297. Бесстрастно и спокойно скользит странник в потоке, ведущем к нирване. Ибо ведомо ему, что, чем более истекут кровью его стопы, тем более будет сам он омыт. Он знает твердо, что по­сле семи коротких и быстротечных воплощений нирвана будет его уделом...

298. Таков Путь дхьяны, пристань йога, благо­словенная цель, которой жаждут сротапатти.

299. Но — да не будет так, если одолеет он путь Архата.

300. Там клеша^[129] разрушается навек, танха^[130] вырывается с корнем навсегда. Но остановись, ученик... Еще одно слово. Можешь ли ты уничтожить божественное сострадание? Сострадание — не качество. Оно — Закон законов, вечная гармония, Сущность Алайи, безбрежная суть вселенной, свет вечной правды, мера всех вещей, закон вечной любви.

301. Чем полнее ты сольешься с ним, растворив свое бытие в его бытии, чем более душа твоя войдет в единение со всем сущим, тем полнее превратишься ты в совершенное сострадание^[131].

302. Таков путь Арьев, по которому грядут будды Совершенства.

303. Узнав, что сказано в священных свитках, ты говоришь:

304. «Ом! Верую, что не все архаты вкушают сладостные плоды Пути к нирване.

305. Ом! Верую, что не все будды^[132] вступают в нирванадхарму»[170].

306. «Истинно, на Пути Арьев ты — более не срота­патти, ты — бодхисатва^[133]. Поток перейден. Воистину ты получил право на облачение дхармакаи; но самбхогакая более велик, нежели нирвани, и еще более велик нирманакая — будда Сострадания»^[134].

307. Преклони же главу свою и внимай всеми силами, о бодхисатва — сострадание говорит: «Может ли быть блаженство, пока все, что живет, обречено страдать? Согласишься ли ты спастись и слышать, как стонет весь мир?»

308. Отныне ты внял сказанному.

309. Ты достигнешь седьмой ступени, ты пройдешь врата конечного познания, но лишь для того, чтобы приобщиться страданию; если хочешь быть Татхагатой, ступай по следам предшественника, оставайся бескорыстным до бесконечного конца.

310. Ты просвещен — избери свой путь.

311. Воззри на нежное слияние, заливающее восточный небосклон. В хвалебном гимне слились земля и небо. От четырежды проявленных сил возносятся песнопения любви: и от пылающего огня, и от струящейся воды, и от благовонной земли, и от стремительного ветра.

312. Внимай! Из глубины неисповедимого вихря золотого света, в волнах которого купается Победитель, воздымается безмолвный голос всей Природы. На тысячу ладов он возвещает:

313. Радость вам, о сыны Мьялбы^{[ 135]}.

314. С другого берега возвратился Странник.

315. Родился новый Архан ^[136].

 

Мир всем существам^[137]!

ПРИМЕЧАНИЯ

Список сокращений

Т.С. — Блаватская Е.П. Теософский словарь. — М.: Сфера, 1994.

Т.Д. — Блаватская Е.П. Тайная Доктрина. — М.: Прогресс, 1992.

C.D. — S. Chandra Das. A Tibetan-English Dictionary with Sanskrit Synonims. — Cal­kut­ta, 1902.

P.O. — H.P.Blavatsky. Practical Occultism. Occultism and Occult Arts. — London, 1888.

M.B. — Mc.Govern. An Introduction to Ma­hayana Buddhism. — London, 1922.

M.L. — The Mahatma Letters to A.P.Sin­nett. — 4th issue, 1924.

H.S. — J.S.M.Ward. The Hong Society or Society of Heaven and Earth.

 

 

[1] (И.)[171] Таши-лама — воплощение Амитабхи. Его тибетский титул — Панчен-римпоче, «Сокровище Мудро­сти». Согласно хроникам Та­ши­л­хунпо, Сангье (Будда), заметив искажение своих тайных учений, покинул «Западный рай» (реальная географическая точка, обитель архатов и их учеников) и воплотился в XIV столетии как Цонкапа. Он основал желтый, или реформированный, орден (гелугпа) и иерархию таши-лам, в которой это воплощение про­должается. Поэтому эзотерически они считаются «высши­ми Посвященными» и превосходят даже лхасских далай-лам, чьи функции более экзотеричны и преходящи (Т.С., с. 306). В письме к немецкому оккультисту Е.П.Бла­ватская пишет: «В Гималаях есть организа­ция Адептов разных национальностей; таши-лама знает их и сотрудничает с ними. Но, не­смотря на это, истинная природа некоторых из них неизвестна даже рядовому составу ламаистского духовенства. Мой Учитель [М.], К.Х. и еще несколько из них, с кем я знакома лично, быва­ют там с визитами». Эти Адепты принадлежат к ордену бодхисатв (нирманакая) и вместе со своим Наставником-Буддой признаются всеми буддистами махаяны наивысшим идеалом, к которому может стремиться человечество. Внутри ордена гелугпа Цонкапа создал «мистическое братство, свя­занное со своими наставниками» (Т.С., с. 449), и написал книгу практических наставлений «Ламрим» («Ступенчатый путь») в двух частях: одна — для культовых и экзотерических целей; другая — для учеников (лану) «тайной школы, расположенной в окрестностях Шигацзе, рядом с частной резиденцией таши-ламы». Двенадцать фрагментов, включающих в себя в совокупности 73 правила, уже были опубликованы Е.П.Бла­ватской в очерке «Прак­тический оккультизм», а в 1888 году ею была основана эзотерическая школа, связанная с вышеупомянутой и находившаяся под ее руководством, пока Е.П.Блаватская была жива. Китайские буддисты видят в таши-ламе великую консолидирующую силу, которая спла­чивает буддистские народы Азии: тибетцев, китайцев, монголов, японцев и буддийские племена азиатской России, такие, как буряты и калмыки.

[2] (И.) Дзиан (тиб.) — пишется также дзин или дзен. Искаженное от санскритского дхьяна и гняна. В Китае чань — название одной из школ йоги, или медитации, следующей тем же самым правилам, что изложены в «Золотых правилах». Также — обобщающее название эзотерических школ и их литературы. См. «Тайную Доктрину», где приводятся стансы из «Книги Дзиан» и комментарии к ним.

[3] (И.) «Днянешвари» — книга, состоящая из «Бхагавадгиты» и комментария к ней, на­писанного в 1290 г. эры Шака (ок. 1368 г. н. э.) знаменитым йогом Днянешварой из Алунди (неподалеку от Пуны). Говорят, что он живым сошел в гробницу вместе со своей книгой. Три столетия спустя он явился в видении другому йогу, Экнатху, и сообщил ему, что в книгу вкрались искажения и потому распространять ее более нельзя. Открыв гроб­ницу, Экнатх увидел, что Днянешвара сидит в ней, и взял у него из рук первоначальное, неискаженное издание книги. Она написана на старом маратхи, в поэтическом стиле он­ви. Она была издана в Бомбее и вскоре стала классическим сочинением по философии веданты, почитаемым приверженцами варкари, которые стараются придержи­ваться ее заповедей. Некоторые из этих заповедей действи­тельно очень похожи на те, которые перевела Е.П.Блаватская, что свидетельствует о сущностной идентичности духовного опыта, переживаемого всеми истинными йогами. Имя Днянешвара (или Джнанешвара) образовано из слов дняна и Ишвара (Господь). Следо­вательно, оно означает «Господь знания». В настоящее время распространено написание джнана, дабы избежать путаницы с другим термином — дхьяна (медитация). Е.П.Блаватская использует еще одно написание — гняна. Тибетский эквивалент термина — шераб (C.D., p. 1244), трактуемый в этом словаре как «абсолютная, или возвышенная, Мудрость, разум, или понимание», приобретаемое тремя способами: через слушание, размышление и медитацию. Сэр Чарльз Элиот в своей книге «Индуизм и буддизм» (1921, II, 257), пишет это имя как Джнанешвара и называет его сочинения «первой великой вехой в литера­туре маратхи». Он также говорит, что термин упадхьяя широко распространен в Центральной Азии (III, 330).

[4] (И.) Сензар — мистическое название тайного жреческого языка, или «языка мистерий», по­священных адептов всего мира (Т.С., с. 363). Китайские идео­граммы и египетские иеро­глифы представляют собой результат древней практики фиксации религиозной и эзотериче­ской истории каждого народа в символах, а не в словах, так как только устная речь обладает магической силой. (Т.Д., II, 384).

[5] (А.) Палийское слово иддхи — синоним санскрит­ского сиддхи, обозначающего психические способности, сверхномальные силы человека. Существуют два класса сиддх. Первый класс включает в себя низшие, грубые психические и ментальные энергии; тогда как второй требует совершенного владения духовными способно­стями. Кришна в «Шримад-Бхагавате» говорит: «Тому, кто практикует йогу, кто смирил свои чувства и сконцент­рировал на мне свой разум, — такому йогу все сиддхи готовы служить».

[6](А.) Нада — «беззвучный Голос», или «Голос Безмолвия»; еще ближе к подлинному смыслу было бы «Голос в Духовном Звуке», так как нада — санскритское слово, соответствующее термину священного языка сензар.

[7](А.) Дхарана — напряженное и совершенное сосредоточение на внутреннем объ­екте, сопровождаемое полным отвлечением от внешнего мира и от мира чувств.

[8] (И.) Ум, являющийся «убийцей Реального», — это низший разум (санскр., кама-манас), непрестанно создающий нечистые (ма­териальные) образы и тем самым иску­шающий и сбивающий с пути ученика, которому, таким образом, необходимо «убить» этот разум, то есть парализовать его.

[9] (А.) «Великий Учитель» — термин, употребляемый лану, или челами, для обозначения Высшего «Я». Это эквивалент Авалокитешвары, Ади-будды буддийских оккульти­стов, Атмана, «Я» (Высшего Я) браминов и Христоса древних гностиков.

[10] (А.) В данном случае под душой подразумевается чело­веческое эго, или Манас, называемый в нашей ок­культ­ной семеричной классификации человеческой душой, в отличие от духовной и животной душ.

[11] (А.) Махамайя, «великая Иллюзия», объ­ективная Вселенная.

[12] (А.) Саккаядиттхи, «иллюзия» личности.

[13] (И.) На протяжении всей книги Е.П.Бла­ватская использует различные виды и размеры шрифта для уточнения оттенков значения. Так, Мировое Я — это Атма; «Я» — это бессмертное перерождающееся эго; а «я» — преходящая, смертная личность.