2020-08-05
59
Подведомственной мне комиссии, за время работы с 17 января по 11 июля 1919г., было собрано довольно значительное количество вещей, принадлежащих Царской Семье и находившихся при Них в Тобольске и Екатеринбурге.
Вещи первой категории, по приказанию Верховного Правителя Адмирала Колчака, уложенные в 29 больших деревянных ящиков, были сданы мною 18 марта 1919г., на военный Английский крейсер «Кент» для доставки их через наше Лондонское посольство Вдовствующей Государыне Императрице Марии Федоровне.
Судьба этих вещей мне не известна. Копию же расписки командира крейсера при сем препровождаю. Помимо исторической ценности этих вещей, среди них находилось и довольно большое количество предметов большой материальной ценности.
Следственное производство, с вещественными к нему доказательствами, со следовавшим за ним Судебным Следователем Соколовым, были предоставлены мною в марте 1920г., В.К.Николаю Николаевичу…так, в апреле 1928г., через генерала Лохвицкого я предлагал М.Н.Гирсу вернуть ВСЕ, посланное мне, как лицу, которому было доверено хранение всего покойным Верховным Правителем. Но я был обрисован Гирсу как человек ненормальный и оклеветан Соколовым в газете Милюкова «Последние Новости».
Препровожаю Вам при сем копию Описи, по которой представлены мною Великому Князю Николаю Николаевичу указанные выше ценности и которые должны были оказаться у М.Н.Гирса.
Я прошу Вас представить этот документ, а равно и копию расписки командира «Кента» и один экземпляр моей книги «Убийство Царской Семьи» Ее Императорскому Высочеству В.К.Ксении Александровне.». /Дитерихс М./
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
*Николай Алексеевич Соколов родился в 1882г, в г.Мокшане Пензенской губернии. Женился на дочери купца, Марии Степановне Никулиной. Окончил юридический факультет Харьковского университета в 1904г. Служил следователем в Пензенском окружном суде, после октябрьского переворота уехал в Саратов. В 1918г, был товарищем прокурора Иркутского окружного суда. Для ведения Царского Дела его рекомендовал в Омске Пензенский губернатор князь Голицын. Погиб 23.11.1924г. На его могиле во Французском г.Сальбри, слова из Псалтыри «Правда твоя – правда вовеки!
«Другой экземпляр книги прошу Вас принять на память от меня. Несмотря на тщательность розысков, удалось очень немного найти реликвий Августейших Мучеников.
Позднее, когда я был избран в Почетные Члены, состоящего под Августейшим покровительством Ее Императорского Высочества В.К.Ксении Александровны, Комитета по сооружению Храма в Брюсселе в память Царя Мученика Николая-II, я предлагал Комитету, через Члена Комитета генерал-лейтенанта Архангельского, поместить Реликвии Августейшей Семьи под сень этого Святого места.*
Знаю из ответа генерала Архангельского, что эта мысль была горячо воспринята всем Комитетом, но, очевидно, осуществление ее не состоялось.
Этой книги я не закончил: я выпустил только первую часть, а вторую и третью остановил в разработке, считая слишком серьезным совершившийся ужасный исторический факт, чтобы набрасывать это только кое-как, в час досуга современной моей жизни.
Из прилагаемой Описи №№ 133, 190, 194, 195, 247, 250, 253, 272, 275, 305, и 311 – представляют собой те Реликвии… которые только и удалось разыскать и собрать.
Все эти Реликвии были укупорены в особой, темно-синего сафьяна, крепкой шкатулке Государыни Императрицы. Сама шкатулка, была отобрана от Летемина, одного из охранников Царской Семьи в доме Ипатьева»! /Дитерихс М./
Революции Соколов не принял. Но если скрепя сердце, остался служить при Временном правительстве, то с большевиками сотрудничать не захотел.
10 декабря 1917г., следователь по важнейшим делам Н.А.Соколов подал прошение об отставке.
Со временем отторжение Соколовым большевистского режима приняло более активные формы.
Об этом в архиве сохранился интересный документ на ведомственном бланке, в своё время отправленном в министерство юстиции Сибирского правительства. /Сонин Л./
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
*Председателем Комитета по построению Храма-Памятника в Брюсселе был Николай Михайлович Котляревский /1890+1966/, похоронен на кладбище Uccle в Брюсселе/, женатый на Варваре Владимировне, урожденной Мусиной-Пушкиной /1897+1976/, председательницей сестричества Храма-Памятника. Русской Казной в память Царя Николая-II, ведал Сергей Николаевич Палеолог /1877+1933/, похоронен в Белграде. Почетным председателем был Сербский Патриарх Димитрий, после кончины которого в 1930г., его сменил преемник – Патриарх Варнава, а затем В.К.Елена Владимировна. Почетными членами были Митрополит Антоний /Храповицкий/, вдова Николы Пашича – Джурджина. Председателем Комитета был настоятель Русской церкви в Брюсселе протоиерей Василий Виноградов/+1932/. Постройка Храма и колокольни завершены к ноябрю 1936г. Тогда же воздвигнуты кресты, но завершить внутреннее устройство помешала II Мировая Война. Председательство Комитетом Н.М.Котляревский уступил графу Петру Николаевичу Апраксину /1876+1962/, Таврическому губернатору, Флигель-адьютанту, состоявшему при Государыне Александре Федоровне с 1913г., личным секретарем, руководившему военными госпиталями Императрицы. Члену Всероссийского Поместного Собора 1917-1918гг. Основателю Историко-генеалогического общества в Брюсселе, женатому на Елизавете Владимировне Барятинской /1882+1948/, похороненному с ней на кладбище коммуны Ixelles в Брюсселе! Постройкой Храма занимался Корсиканец Эммануил Николаевич Фричеро /1880+1959/, сын которого был крестником Императора Николая-II. Возглавляемая им Бельгийская фирма построила Храм-Памятник причем Фричеро лично внес пожертвование на Храм в сумме 10 тысяч франков; скончался в Ницце. Храм был освящен 1.10.1950г., Митрополитом Анастасием /Грибановским/, Епископом Западноевропейским и Брюссельским Нафанаилом /Львовым, 1906+1986/ и Епископом Женевским Леонтием /Бартошевичем, 1914+1956/! Соучастником был Николай Филиппович Степанов /1886+1981/, сын Ф.П.Степанова, публикатора Протоколов Сионских мудрецов. Н.Ф.Степанов будучи пажом, присутствовал на прославлении Преп.Серафима Саровского. Награжден многими орденами в I Мировую войну. Присяги Временному правительству не приносил. Будучи командиром Кабардинской милиции в октябре 1917г., боролся с большевиками. В феврале 1918г., переехал в Персию. За боевые заслуги Персидский Шах пожаловал его чином генерал-лейтенанта и золотой саблей. В Бельгии был Товарищем Председателя Собрания членов Русской колонии. Консультант на Бернском процессе по делу о Сионских протоколах. Пострижен в монашество с именем Александр начальником Русской Миссии Архимандритом Димитрием в храме Св.Праотец у Мамврийского дуба в Хевроне в 1965г; там и завершил земной путь!
«Начальник штаба Верховного
Главнокомандующего всеми
Сухопутными и морскими
Вооруженными силами России
Г. Уфа, сентябрь 1918г.
Милостивый государь!
Предъявитель сего – судебный следователь по важнейшим делам в округе Пензенского суда Н.А.Соколов.
Господин Соколов с давнего времени мне известен как лично, так и по служебно-общественной деятельности.
По своей специальности он проводил многие сложные дела, возбудившие общественный интерес, и пользовался репутацией опытного следователя.
Будучи Председателем Союза Судебных следователей Пензенского окружного суда, г. Соколов со времени большевистского переворота, терпел всякие притеснения от Советской власти за его решительный отказ служить в судейских большевистских коллегиях и за моральное в этом направлении воздействие на своих товарищей.
Соколов входил в состав, возникших в Пензе, как узловом пункте военно-общественных организаций, имевших целью возрождение родины, руководимых мною лично, и деятельно помогал установлению связи, отправлению офицерских кадров и т.п.
Благодаря прекрасному знанию им мест, прилегающих к фронту, он давал нужные маршруты, служа иногда лично проводником курьеров с ответственными поручениями.
В последнее время пребывание его на территории Советской власти стало положительно невозможным, и он почти одновременно со мною прорвался через фронт, пройдя расстояние от Пензы до Сызрани пешком под видом нищего.
Ввиду изложенного, я считаю себя морально обязанным просить Вас, г. министр, оказать г. Соколову всяческое содействие с Вашей стороны к получению им надлежащего места по судебному ведомству. Примите уверение в совершенной почтительности и преданности.
Начальник штаба
Верховного главнокомандующего
Генерал-лейтенант С.Розанов». /ЦГАОРЮ, ф.4369, от 4, д. 752/
Просьбе вняли, и 19 октября Соколов зачисляется на должность товарища прокурора Иркутского окружного суда.
Но не только за заслуги перед белым движением обратил на Соколова внимание генерал Дитерихс, когда принялся искать замену еврею Сергееву.
В не меньшей мере, его привлекла неприязнь к евреям Соколова.
Дитерехсу импонировала неприязнь Соколова к Керенскому.
Соколов называл Керенского Ааронкой.
Наделять человека подчёркнуто еврейским именем для Соколова означало выказать тому высшую степень пренебрежения. /Сонин Л./
Причина смены Сергеева, была в том, что он был сыном крещёного еврея, и его убра Дитерихс. Сергеев погиб вскоре после интервью с Нью-Йорк Трибюн.
Около месяца Соколов потратил на ознакомление с материала дела, добытыми предыдущими следователями, вещественными доказательствами, результатами экспертиз.
В начале марта он уже готов продолжать следствие на месте преступления.
Перед отъездом, Колчак вручает ему следующий документ: /редакция автора/
«Верховный правитель России
3 марта 1919 г. № 588/ Б-32 гор. Омск
Всем
Настоящим повелеваю всем местам и лицам исполнять беспрекословно и точно все законные требования Судебного Следователя по особо важным делам Н.А.Соколова и оказывать ему содействие при выполнении возложенных на него по моей воле обязанностей по производству предварительных следствий об убийстве бывшего Императора, его семьи и великих князей.
/Подпись/ Адмирал Колчак
Исполняющий обязанности директора
Канцелярии верховного правителя
/Подпись/ Генерал-майор В.Мартьянов».
Соколов блистательно демонстрирует виртуозную следственную технику.
В качестве примера можно привести протокол, зафиксировавший изучение им текста одного из вещественных доказательств – черновика знаменитой телеграммы Президиума Уральского областного Совета, посланной в Москву, в Центральный Исполнительный Комитет. Первоначальный текст, не имевший поправок, был таков:
«Ввиду приближения контрреволюционных банд к красной столице Урала и ввиду того, что коронованному палачу не удастся избежать народного суда /раскрыт заговор белогвардейцев с целью похищения бывшего царя/, Президиум Ур. Обл. Сов. Раб. Кр. И Кр. Арм. Депутатов Урала, исполняя волю революции, постановил расстрелять бывшего царя Николая Романова, виновного в бесчисленных кровавых насилиях над русским народом. В ночь с 16 на 17 июля приговор этот приведен в исполнение.
Семья Романова, содержавшаяся вместе с ним под стражей, эвакуирована из города Екатеринбурга в интересах обеспечения общественного спокойствия. Президиум Областного Совета Раб. Кр. И Кр. Арм. Депутатов Урала».
Окончательный вариант текста стал немного другим:
Федеративная Российская Республика Советов.
Уральский Областной Совет Крестьянских и Рабочих,
Армейских депутатов Президиум.
Ввиду приближения контрреволюционных банд к красной столице Урала Екатеринбургу ввиду возможности того, что коронованному палачу удастся избежать народного суда /раскрыт заговор белогвардейцев с целью похищения бывшего царя и его семьи/.
Президиум Ур Облсовета, исполняя волю революции, постановил расстрелять бывшего царя Николая Романова, виновного бесчисленных кровавых насилиях над русским народом. В ночь шестнадцатого на семнадцатое июля приговор этот приведен в исполнение. Семья Романова, содержавшаяся вместе с ним. Эвакуирована Екатеринбурга в интересах обеспечения общественного спокойствия. Президиум Облсовета.
Соколов старательно допросил вновь всех основных свидетелей по делу. В их число вошли разводящий кураульной команды Дома особого назначения Якимов, охранник Проскуряков, капитан Малиновский, поручик Шереметьевский, Коптяковские крестьяне и др.
В Европе в 1920г, ему удалось расшифровать телеграммы, изъятые для Сергеева на Екатеринбургском почтамте. В одной из них содержался просто сенсационный текст:
«Москва. Кремль. Секретарю Совнаркома Горбунову.
Передайте Свердлову, что все семейство постигла та же участь, что и главу официально семия погибнет при эвакуации». /Содержание телеграммы, приведено по изданию:
Н.А.Соколов «Убийство царской семьи» стр.310/
В материалах дела Соколовым собрано лишь огромное количество косвенных улик, указывающих на возможность смерти всей Царской Семьи в Доме особого назначения, и признаков их убийства в подвале этого дома. /Сонин Л./
И только один допрошенный - Павел Спиридонович Медведев признал, что был непосредственным то ли свидетелем, то ли участником расстрела, но его Соколов допросить лично не мог, так как П.С.Медведев умер в камере раньше, чем Соколова назначили на эту должность.
Действительно, улики складывались одна к другой.
И только одного не хватало для полной убедительности выводов следствия.
Одного, но существенного – трупов Семьи, исчезнувшей в Екатеринбурге.
Потому Соколов, по приказу Дитерихса, тщательно обследовал все окрестности около Ганиной Ямы.
Было решено произвести раскопки и исследование всех 33 шахт, подозрительных котлованов и старых ям. Средства для работ были достаточные, и успешность их могла зависеть только от времени, которое будет предоставлено в условиях гражданской войны. Работы, согласно требованиям следствия, были организованы в двух направлениях: отрывка старых шахт, разработка котлованов и ям были поручены ближайшему наблюдению генерал-майора С.А.Домантовича; а детальное исследование небольшого района, ограниченного старой берёзой, шахтой № 7, глиняной площадкой и шахтой № 3, принял на себя непосредственно следователь Н.Соколов.
Наняли 48 горных рабочих под руководством штейгера Верх-Исетского завода Ивана Ивановича Усольцева, а для технадзора был приглашён горный инженер Валериан Сергеевич Котенев, работавший над откачкой шахты № 7 ещё с Магницким.
Топографические работы выполнил картограф В.Ярутин, а фотографические – В.И.Пжездецкий.
В ночное время, при перерывах, охрану нёс отряд поручика Ермохина. Предметов, относящихся к делу, в них не оказалось, и ничего не было найдено, кроме старого, поломанного, ржавого топора в шахте № 12. Все перечисленные раскопки дают основание заключить с уверенностью, что в перечисленных в таблице шахтах и шурфах тел членов Царской Семьи не было погребено…
Закончив с этой версией, Соколов стал по новому кругу опрашивать тех, кого опрашивали предыдущие следователи: доктора Уткина, Веру Карнаухову-Лукоянову, и поручика Шереметьевского, который на допросе у Соколова вспоминал следующее:
«Малиновский сказал, нужно ехать на шахту и посмотреть, что там делали большевики.
В тот же день на одном легковом автомобиле мы и отправились целой компанией к шахтам.
Другая группа поехала туда по железной дороге до станции Исеть, далее на лодках до Березового мыса, куда было подано несколько подвод из Коптяков, а отсюда уже на лошадях.
Я сейчас не помню, кто и как ехал. Помню, что ездили тогда со мной следующие лица:
капитан Малиновский, штаб-ротмистр Матвеенко, капитан Хашимкан, подполковник Румша, военный летчик капитан Политковский, капитан Соболев, капитан Сумароков, капитан Ярцев, штаб-ротмистр Баргенев, лакей Государя Чемодуров и доктор Деревенко.
Может быть, и другие лица еще ездили, я забыл их. В этот раз мы ехали уже через Поросенков Лог. Я прекрасно помню, что в этом логу мы проезжали через мостик, набросанный из шпал.
Этот мостик и соорудили «товарищи» как раз в то время, когда они производили свои таинственные работы у рудника. Раньше этого мостика не было.
Я хорошо знаю это место и утверждаю, что именно в то время он и появился.
Да и кто мог бы взять с полотна шпалы и открыто тут же в полверсте от полотна воспользоваться ими, кроме товарищей?
Проехав мостик и переезд, мы поехали большой коптяковской дорогой и свернули к руднику по первой же поворотке от Четырех братьев, т.е. как раз именно по той дорожке, по которой к нам выезжал красноармеец …».
10 февраля 1919г., Соколов изучал заключение экспертов:
Протокол 1919 года февраля 10 дня судебный следователь по особо важным делам при Омском окружном суде Н.А.Соколов, в порядке 316-352 ст. угол. Суд., в присутствии генерал-лейтенанта М.К.Дитерихса и нижепоименованных понятых, предъявил эксперту заведующему Санитарным отделом Акмолинского областного управления врачу Григорию Ивановичу Егорову челюсть и кости, описанные в п.п. 8 и 9 протокола сего 10 февраля. /Сонин Л./
Эксперт-врач Егоров, по осмотре сих предметов, пришел к следующему выводу:
1. Челюсть искусственная – верхняя челюсть, принадлежащая взрослому человеку.
2. Кости в количестве четырех принадлежат не человеку. Это кости птицы.
Они подвергались непосредственному действию на них огня.
Следователь Н.Соколов. Генерал лейтенант Дитерихс. Врач Григорий Иванович Егоров.
Понятые: 1. Капитан Владимир Артурович Герт. 2. Поручик Павел Яковлевич Кочеров.
С подлинным верно: Судебный следователь по особо важным делам Н.Соколов.
Из этого документа очевидно следует, что бывшие в районе пресловутого рудника люди двое суток без еды не обходились. И они кушали что-то из птицы.
В 1918-1919гг, проводили расследование обстоятельств исчезновения Семьи Государя Николая-II.
Материалы давали возможность предположить спасение Августейших узников, и прямо заставляли любого непредвзятого следователя исследовать такую возможность. Следствие установило много фактов, просто кричащих о такой необходимости. Смотрим показания Шереметьевского:
«Когда я был в те дни, 25 и 26 июля, в Екатеринбурге, я слышал о «расстреле» государя.
Про остальную августейшую семью говорили, что она вывезена. Признаться, я ни на одну минуту не поверил слухам об убийстве государя, и никто положительно этому не верил.
В городе все были убеждены, что августейшая семья вывезена … В результате моей работы по этому делу у меня сложилось убеждение, что августейшая семья жива.
Мне казалось, что большевики расстреляли в комнате кого-нибудь, чтобы симулировать убийство августейшей семьи, вывезли ее ночью по дороге на Коптяки, также с целью симуляции убийства здесь переодели ее в крестьянское платье и затем увезли отсюда куда-либо, а одежду ее сожгли. Мне и казалось, что все факты, которые я наблюдал при расследовании, - это симуляция убийства».
На допросах у Сергеева, задокументированы показания кондуктора железной дороги Самойлова:
«… Перед Пасхой этого года я поселился на квартире у Александра Семеновича Варакушева, по 2-й Восточной улице, в доме № 85. В мае с.г. Варакушев определился на службу в отряд по охране б. государя и его семьи, заключенных в Ипатьевском доме. Числа 18-19 июля с.г., после того, как комиссар Голощекин объявил на митинге, что б. Царь Николай Романов расстрелян, я спросил Варакушева: “Что, Александр Семенович, на похороны ходил?”
-“Как на похороны?”- спросил в свою очередь Варакушев.
Я объяснил ему сообщение Голощекина на счет убийства б. императора. Варакушев на это сказал:
“Плюнь на все это, сука Голощекин все набрехал”; при этом Варакушев объяснил, что он сам лично видел, как привезли б. Царя и Царицу на автомобиле Красного Креста на ст. Екатеринбург-I.
По словам Варакушева, Царь и Царица были закованы в кандалы; когда именно привезли их на вокзал, т.е. днем или ночью, об этом как-то мы с Варакушевым не говорили, помню, что из слов Варакушева было ясно, что перевезли б. императорскую чету на станцию уже после того, как было объявлено о расстреле б. государя. О событии увоза Царя и Царицы на вокзал Варакушев говорил уверенно, что предлагал даже мне в тот же день сходить на вокзал и собственными глазами убедиться в том, что б. Царь и Царица находятся в вагоне». Далее Самойлов пояснил; они пошли на вокзал и увидели поезд, в составе которого находился вагон с завешенными черной материей окнами: «… На этот вагон указал мне Варакушев, сказав, что в нем находятся Царь и Царица.
Означенный поезд также охранялся вооруженными красноармейцами; я не могу сказать, чтобы охрана этого поезда была многочисленнее, чем охрана других поездов:
все пути были заполнены вооруженными людьми. Вот все, что я видел, и о том, что в описанном вагоне находились б. госудырь и государыня, говорю только со слов Варакушева.
С Варакушевым мы после этого более не виделись. В скором времени началось отступление большевиков, и меня отправили на ст. Богданович, а оттуда – на Егоршино и Алапаевск.
В Алапаевске я завел с другими кондукторами об убийстве б. императора разговор и сказал, что все это враки, так как Царь жив и его увезли в Пермь и что об этом мне говорил охраняющий Царя красногвардеец Варакушев». /Сонин Л./
«По этому поводу затеяли спор, и кто-то из собеседников донес на меня комиссару Мрачковскому. На другой день меня призвал к себе Мрачковский и пригрозил мне расстрелом, если я буду распространять подобные слухи …»
Многие свидетели утверждали, что расстреляны одиннадцать человек. И семеро из них походили на членов Царской Семьи. Возникает вопрос: не была ли осуществлена подмена Николая Александровича, Александры Фёдоровны, их сына и дочерей на двойников?
Заставляют задуматься слова матери охранника Ивана Старкова:
«… Мой сын Иван Андреевич Старков был красноармейцем, охранявшим в числе других в г. Екатеринбурге дом бывшего Государя Императора. Накануне взятия г. Екатеринбурга мой сын Иван пришел домой, где рассказал, что в ночь, когда исчезла семья Государя Императора, он сам и его приближенные, им комендантом дома, где был заключен бывший Государь Император и вся его семья, приказано было на дежурство не приходить. Ночью поздно он видел в окно, как из Дома особого назначения, где был Государь и его семья, выходили два автомобиля очень больших и куда-то уехали, на утро той ночи в доме, который они окарауливали, уже из б. царской семьи и его приближенных никого не было, причем в дом, где содержался Государь, им ходить было не велено».
В том же плане можно трактовать и показания священника Сторожева, настоятеля Екатерининского собора. Сначала он отслужил для них обедню 2 июня, вторую по приезде семьи из Тобольска.
Первую же и последующие службы совершал в доме Ипатьева другой священник, отец Меледин.
Но 14 июля, через полтора месяца после той обедницы, комендант Юровский приказал уже изготовившегося о.Меледина заменить на о.Сторожева. Примечателен обмен мнениями, который состоялся, когда Сторожев после службы возвращался с дьяконом Буймировым в церковь:
«Молча мы дошли с о. диаконом до здания Художественной Школы, и здесь вдруг диакон сказал мне: “Знаете, о. протоиерей, у них там что-то случилось”.
Так как в этих словах о. диакона было некоторое подтверждение вынесенного мной впечатления, то я даже остановился и спросил, почему он так думает? ”Да так”,- говорит дьякон:
“они все какие-то другие, точно даже и не поет никто”. А надо сказать, что действительно за богослужением 1/14/ июля никто из семьи Романовых не пел вместе с нами».
Ранее же Сторожев показал, что Николай-II подпевал им во время совершения молитв низким басом. Кроме того он заметил, в первое посещение борода у Николая Александровича была длиннее и шире.
И не мог припомнить, был ли у него на гимнастерке Георгиевский крест, который он заметил при первом богослужении. Примечательны его впечатления об охране ДОНа при втором посещении:
«В сопровождении о. диакона Буймирова в 10 часов утра я был уже около дома Ипатьева. Наружный часовой, видимо, был предупрежден, так как при нашем приближении сказал через окошко внутрь ограды: “Священник пришел”.
Я обратил внимание на совершенно необычное для уст красных наименование «священник» и, всмотревшись в говорившего, заметил, что он, как и вообще вооруженные постовые, на этот раз как-то иначе выглядят.
Мне показалось, что среди них были ученики Горного училища, но кто именно, не знаю.
Войдя в комендантскую, я незаметно для себя глубоко вздохнул, и вдруг слышу насмешливый вопрос: “Чего это вы так тяжко вздыхаете?”- говорит Юровский.
Я не мог и не хотел открывать ему мною переживаемого и спокойно ответил:
“Досадую – так мало послужил, а весь взмок от слабости, выйду теперь и опять простужусь”.
Внимательно посмотрев на меня, Юровский сказал: “Тогда надо окна закрыть, чтоб не продуло”.
Я поблагодарил, сказав, что все равно сейчас пойду на улицу.
“Можете переждать”,- заметил Юровский и затем совершенно другим тоном промолвил:
“Ну вот помолились, и от сердца отлегло”. Сказаны были эти слова с такой, мне показалось серьезностью, что я как-то растерялся от неожиданности».
Вызвав Сторожева, Юровский проводил тест: не заподозрил ли священник, который в первое посещение видел Семью, подмену узников? /Сонин Л./
Глава XXIV.
Собственное расследование проводили многие должностные лица, а копировали документы различных следователей – кто мог и хотел. В числе первых снимали копии и составляли дубликаты профессор Томского университета Э.В.Диль; бывший учитель французского языка у детей Царя П.П.Жильяр; корреспондент Лондонской «Таймс» Р.Вильтон.
Другие, например, никем не уполномоченный поручик граф Капнист Б.М.
26.11.1919г, где-то в «Сибири» в поезде допросил проводника по фамилии Чех.
Правда, в феврале 1920г, уже в Харбине он надумал передать «показания» проводника везшего из Тюмени в Екатеринбург Яковлева и Государя, следователю Соколову!
Роберт Вильтон, принимал активное участие в следствии, жил летом 1919г., вместе с Соколовым в лесу около Ганиной Ямы, собирая сведения для себя независимо от других.
В 1917г. Петроградский Университет перевели на Урал, и на медицинском факультете работало достаточно много квалифицированных патологоанатомов. И если бы там были обнаружены хоть какие-то останки, они были бы профессионально идентифицированы.
Однако, Соколову, кроме Алапаевских трупов, ни одного трупа Семьи, найти не удалось. Соколов все протоколы составлял в двух экземплярах, с документов предшественников снимал двойное количество копий. Вначале расследование формально делилось на два уголовных дела:
о расстреле Царской Семьи и об убийстве Великих Князей в г.Алапаевске.
Позднее Соколов разделил материалы на 4 дела присвоив им номера 20, 21, 22 и 23!
Дело по настольному реестру №20 – 1919г., значится начатым 7.02.1919г., и называется об «убийстве Царской Семьи и их слуг», в России находятся 1 и 9 тома.
