Критический анализ существующих работ по социологии рынков

28 Экономическая социология представляет собой изучение того, как материальное производство и потребительское поведение человеческих сообществ зависят от структуры и динамики со­циальных процессов. В последние 15 лет наблюдался огромный рост эмпирических исследований в этой области¹. В предлага­емой книге мы ограничимся рассмотрением процессов струк­турирования производства, т.е. социологией рынков. В данной области возникли два взаимосвязанных типа исследований. Один из них нацелен на изучение макропроцессов, например, на сравнение национальных моделей капитализма, понимание развития обществ третьего мира, исследование процессов гло­бализации или изучение перехода от социализма к рынку (его можно назвать политико-экономическим подходом). Другой корпус работ нацелен на изучение микропроцессов: на форми­рование отдельного рынка или отрасли и на возникновение со­циальных структур, которые оказывают влияние на стратегию предприятий, их внутреннюю организацию или практики на рынке труда (подход на уровне предприятия или отрасли).

¹ «Хрестоматия по экономической социологии» под редакцией Нила Смелсера и Ричарда Сведберга предоставляет читателю прекрасный об­зор данного предметного поля [Smelser, Swedberg 1994]. Она показывает разнообразие тем и подходов и самые разные варианты построения ис­следовательских конструкций.

 

29 Общим для обоих подходов является критический анализ нео­классических взглядов о рынках совершенной конкуренции². Работы, выполненные в русле экономической социологии, неод­нократно демонстрировали, что различные аспекты социальных отношений между рыночными акторами важны для выжива­ния предприятий этих акторов, а также для функционирования рынка и конечных результатов его работы [Baker 1984; 1990; Burt 1983; Fligstein 1990; Abolafia 1996]. Сходная экономическая результативность различных рынков в разных обществах и не­однородная организация этих рынков привели исследователей к пониманию того, почему существуют множественные соци­альные структуры и как они способствуют успешным экономи­ческим преобразованиям в обществах [Hamilton, Biggart 1988; Lincoln, Gerlach, Takahashi 1992; Whitley 1992; Aoki 1988]. Этот корпус исследований показывает, что рыночные структуры включают в себя большое число разнообразных и тщательно вы­работанных социальных структур. Отношения формируются в зависимости от того, как и когда возникли рынки, кто домини­рует на них, а также от социальных отношений между произво­дителями и их поставщиками, потребителями и государствами. Вопреки теориям конкурентных рынков многие рынки вклю­чают в себя сложные и стабильные социальные структуры, ос­нованные на повторяющихся взаимодействиях покупателей и продавцов, а также на статусах и репутации участников рынка. Также очевидно, что предприятия имеют совершенно различ­ные внутренние конфигурации, которые по-разному реагируют на указанные социальные процессы.

Крупные предприятия (частый предмет многих наших иссле­дований) являются участниками многих рынков и поддерживают отношения со множеством поставщиков, конкурентов и потре­бителей. Мы сейчас уже примерно понимаем, как трансформиро­вались крупные американские предприятия за последние 125 лет [Fligstein 1990; Roy 1997]. Мы также накопили изрядный эмпи­рический материал по сравнительной организации рынков, и у нас есть превосходные исследования крупных предприятий в Европе, Азии и, в меньшей степени, в Латинской Америке (см.:

² Новаторская статья Харрисона Уайта [White 1981] была одной из не­многих работ, ориентированной на то, чтобы теоретически показать, что неоклассическая модель рынка нежизнеспособна по своим внутрен­ним основаниям.

30 [Whitley 1990; Hamilton, Biggart 1988; Evans 1979; Lincoln, Kalleberg 1990; Gerlach 1992], а также обзор тематики [Fligstien, Freeland 1995]). Также начинают появляться хорошие работы о переходе от социализма к рынку (см.: [Stark 1996; Nee 1996; Guthrie 1997; 1999; Szelenyi 1994; Burawoy, Krotov 1992; Eyal, Szelenyi, Townsley 1998; Wank 1999]). Эти исследования проводили не одни лишь со­циологи, но также антропологи, бизнес-историки, институцио­нальные экономисты и представители бизнес-школ, которые изу­чают макроорганизационное поведение³.

Современная экономическая теория претендует на статус основной теории относительно взаимодействия людей при осу­ществлении материального самовоспроизводства (т.е. относи­тельно распределения ограниченных ресурсов на разные цели), и, следовательно, по умолчанию предполагается, что она при­менима ко всем обществам во все времена. Социология рынков обладает длинной и примечательной историей спора с этим ут­верждением. В трёх наиболее важных классических произведе­ниях в социологии — «Капитал» Карла Маркса, «Хозяйство и общество» Макса Вебера и «Разделение общественного труда» Эмиля Дюркгейма — рыночное хозяйство их времени рассма­тривается как продукт более глубинных социальных процессов, сформировавших устои эпохи современности. Антрополог Карл Поланьи основывался на этом подходе при рассмотрении того, как рынки стали доминирующей формой социальной органи­зации по структурированию материального воспроизводства. Эти учёные различали материальное воспроизводство человека и организацию материального воспроизводства⁴. Все общества вынуждены решать проблему материального воспроизводства, но конкретная форма хозяйственной организации в разных об­ществах остаётся различной⁵.

³ См., например, важные работы Альфреда Чандлера, а также Нельсона и Уинтера, Уильямсона и Артура [Chandler 1962; 1977; 1990; Nelson, Win­ter 1982; Williamson 1985; Arthur 1988; 1989; 1994].

⁴ Это различение было формализовано Карлом Поланьи и в рамках эко­номической антропологии получило название «формалистско-субстан-тивистской» дихотомии, касающейся значения институтов, которые мы называем «экономическими» [Polanyi 1957].

⁵ Карл Поланьи выделил два альтернативных механизма хозяйственной организации: перераспределение и реципрокность [Polanyi 1957]. Пере­распределение происходило тогда, когда какая-либо группа собирала блага со всех людей и раздавала их другим (часто это государство или

30

 

Во многих работах нашего времени в рамках социологии рын­ков можно проследить влияние классических социологических теорий, особенно Маркса и Вебера⁶. Тем не менее в целом в них мы видим скорее несистематические заимствования идей клас­сиков. В отличие от классиков социологии сегодня социологи, исследующие рынки, редко проводят связь между своими теоре­тическими идеями и более широким взглядом на общество или социетальные изменения. Напротив, большинство исследований сфокусированы на своём эмпирическом объекте и соответству­ющей специальной литературе. Лишь критика неоклассической модели совершенной конкуренции является тем элементом, ко­торый интегрирует эту разнородную область исследований.

Большинство экономистов игнорируют или попросту не зна­ют о том, как не экономисты размышляют об экономических процессах. Первая причина того, почему экономисты не заме­чают исследований не экономистов — это жёсткие дисципли­нарные границы. Экономисты объявили современные рынки своей интеллектуальной вотчиной, а их престиж в академиче­ской среде и определяющее влияние на социальную политику, особенно в Соединённых Штатах, позволяет им игнорировать посторонних.

Но есть и другая, даже более важная, причина. Несколько упрощая ситуацию, можно сказать: так происходит потому, что такие исследования не предлагают альтернативных теоретиче­ских инструментов для осмысления хозяйственных процессов. Многие исследователи показали, что рыночные процессы фор­мируются социальными структурами. Но мы всё ещё не смогли разработать систематическую теорию о том, что понимается под

протогосударство). Реципрокность также встречалась повсеместно, особенно среди людей, связанных общим родством, этносом или пле­менем. В такой ситуации люди делились с другими, зная, что в трудные времена с ними поступят так же.

⁶ Я считаю, что значительная часть сегодняшней литературы о роли ин­формационных технологий в трансформации бизнеса несёт на себе от­печаток работ Дюркгейма. Книга Кастельса продвигает идею о том, что современное общество движимо обменом информацией посредством сетей, что увеличило число и изменило характер моделей социального взаимодействия [Castells 1996]. Дюркгейм полагал, что разделение тру­да в обществах современного типа было вызвано схожими силами. Как только люди получили возможность взаимодействовать с людьми на больших расстояниях, это изменило их восприятие себя и окружающих.

31

 

структурой, как, почему и какие именно структуры важны для рыночной организации. Социологическим подходам не хвата­ет более широкой организующей рамки для понимания хозяй­ственных процессов как социальных процессов по самой своей природе, происходящих в определённой институциональной ситуации построения рынков. По существу, социологии рынков не хватает теории социальных институтов.

Более того, не экономисты зациклились на упрощённом про­чтении неоклассических взглядов на совершенную конкурен­цию. Современные представления экономистов о структуре фирм и рынков содержат ряд нетривиальных идей о роли соци­альных отношений на рынках. Взгляды экономистов на рацио­нальное действие и полную информированность участников рынка существенно изменились. Они используют идеи непол­ных контрактов, теории агентских соглашений, специфичности активов, стратегического применения информации и повторя­ющихся игр для характеристики структур и взаимодействий предприятий на рынках. Экономисты с помощью таких поня­тий объясняют многие свойства рынков, которые, по мнению неэкономистов, выпадают из их поля зрения, таких, например, как структура отношений собственности, роль финансовых рынков в структуре и стратегии предприятий, контрактные отношения, сети, статусная система и роль репутации, а также внутриорганизационное устройство.

Основное внимание экономической теории сосредоточено на эффективности существующего порядка⁷. Подобный интерес связывает наблюдаемую на рынках социальную организацию с более широким вопросом о том, эффективно ли используются ресурсы. По мнению экономистов, социально-структурные ме­ханизмы помогают добиваться эффективных результатов при различных формах и условиях неопределённости. Одно из важ­ных следствий недостатка теории в социологии рынков состоит в том, что в эмпирических исследованиях почти ничего не гово­рится о том, эффективно ли используются ресурсы в сложных рыночных образованиях. Некоторые социологи склонны счи-

⁷ Понятие эффективности восходит к идее об использовании факторов производства для максимизации прибыли. Различные версии экономи­ческой теории предлагают разные социальные структуры, благодаря ко­торым это происходит, как, например, экономия от масштаба, использо­вание контрактов, трансакционные и агентские издержки.

32

I. возвращая социологию

тать социальные отношения эффективными [Granovetter 1985; Грановеттер 2004; Uzzi 1996; Уци 2007; Gulati, Gargiulo 1999], тогда как другие готовы рассматривать саму эффективность как социальную конструкцию [Meyer, Rowan 1977; Мейер, Роуэн 2011; Fligstein 1996; Флигстин 2004].

Экономические теории исходят из допущения, что социаль­ные институты не существовали бы, будь они неэффективны­ми. В «новой» институциональной экономической теории эта предпосылка даже не подвергается проверке. Напротив, обыч­ный исследовательский приём заключается в том, чтобы изу­чить ситуации с различным объёмом или источниками неопре­делённости, а затем предсказать возникновение определённого социального отношения. Связь между неопределённостью и социальной структурой становится подтверждением тому, что эти институты действительно способствуют эффективности.

Социологические теории более описательны и обычно ниче­го не могут сказать или скептически настроены в отношении конечного влияния социалШых структур на эффективность. Я также сомневаюсь, что все социальные структуры эффек­тивны. Тем не менее без рассмотрения вопроса об эффектив­ности социологии рынков будет затруднительно выдвигать нормативные суждения о том, нужно ли сохранять существу­ющее устройство. Экономический анализ влияния социальных структур на эффективность распределения ресурсов имеет оче­видный выход в область политических решений. Социологиче­ский же анализ социальных структур, как правило, его не имеет.

Мой критический анализ привёл меня к следующему заклю­чению: чтобы стать более влиятельной, социология рынков нуждается в теоретическом прояснении. В оставшейся части этой главы читатель получит общее представление о моих со­ображениях по поводу того, как это следует сделать. Сначала я рассмотрю вопросы, которые социология рынков должна дер­жать в своём поле зрения. Необходимо ограничиться неболь­шим количеством общих вопросов, направляющих исследо­вание и заставляющих учёных обращать внимание на работы друг друга. Это не означает, что исследователи должны прийти к соглашению о том, с каких теоретических позиций отвечать на вопросы, организующие данную научную область. Они лишь указывают на релевантные социальные факторы для объясне­ния различных ситуаций на рынке.

33

 

Вопросы, релевантные для социологии рынков, также помо­гают определить её отношение к различным направлениям эко­номической теории. Я считаю, что выделение ряда ключевых во­просов может внести более существенный вклад в социологию рынков, чем простое указание на наличие социальных структур в большинстве рынков. Может оказаться, что для некоторых учёных экономический и социологический подходы являют­ся скорее дополняющими, чем противоположными⁸. Моё соб­ственное понимание социологии рынков предполагает, что есть действительные различия в теоретических предпосылках и что эти различия в большей степени противопоставляют указанные подходы, особенно в том, что касается их приложения к области политических решений.