Убийство с целью использования органов или тканей потерпевшего (п. "м" ч.2 ст.105 УК). На территории России имеются коммерческие организации, занимающиеся приобретением и сбытом человеческих органов и тканей. Источниками их приобретения могут быть неправомерные действия, в том числе и убийства [27, с.311].
Прогресс медицины сделал возможным пересадку ряда жизненно важных органов и тканей одного человека другому (сердце, почки, селезенка, роговица глаза, костный мозг и др.). Разумеется, это является огромным достижением медицинской науки и практики, позволяющей в ряде случаев спасти человека от смерти или, по крайней мере, излечить его от какого-либо тяжкого недуга (например, слепоты) и сделать здоровым. Вместе с тем успехи медицины могут быть использованы и в преступных целях, в том числе для совершения убийств, или с целью пересадки органов и тканей потерпевшего нуждающемуся лицу, или с целью последующей перепродажи их заинтересованным организациям и лицам. В связи с этим российский законодатель предусмотрел в Уголовном кодексе данный вид квалифицированного убийства.
|
|
В соответствии с законом РФ "О трансплантации органов и (или) тканей человека" 1992 г., под органами или тканями человека следует понимать сердце, легкие, почки, печень, костный мозг и другие органы и ткани, перечень которых устанавливается Министерством здравоохранения РФ и Российской академией медицинских наук; органы, их части и ткани, имеющие отношение к воспроизводству человека, включающие в себя репродуктивные ткани (яйцеклетка, сперма, яичники, яички и эмбрионы); кровь и ее компоненты. Закон установил, что органы и ткани человека не могут быть предметом купли-продажи.
По п. "м" ч.2 ст.105 УК квалифицируется совершаемое с целью использования органов и тканей потерпевшего убийство как больного, находившегося на лечении в медицинском учреждении, так и лица, попавшего в катастрофу либо любого другого человека, находящегося в состоянии комы или клинической смерти. Субъектом такого убийства может быть не только медик, обладающий специальными познаниями, но и любое лицо, совершающее убийство с указанной целью. Мотивы убийства могут быть также различные: корысть (нажива), стремление спасти жизнь и здоровье близкого человека, карьеристские побуждения, стремление обеспечить медицинский эксперимент и т.д. В тех случаях, когда при этом будут установлены корыстные побуждения, совершенное убийство квалифицируется еще и по совокупности с п. "з" ч.2 ст.105 УК [38, с.156].
Прогресс в области трансплантации органов и тканей породил возможность возникновения криминальных ситуаций, связанных с поиском подходящих лиц для изъятия у них органов и тканей, в том числе и путем убийства [23, с.15].
|
|
В России делается в среднем около 500 пересадок почки в год (это приблизительно три трансплантации на 1млн населения), из них 350 - в Москве, причем даже эти более чем скромные показатели имеют устойчивую тенденцию к сокращению. Для сравнения: в США проводится около 20000 таких операций в год, в Германии - около 2500 [50, с.7].
Практики по таким делам не много, но это не означает, что названные выше преступления не совершаются. Хотя некоторые авторы пишут, что "все эти разговоры о якобы имеющемся в России черном рынке торговли человеческими органами или о якобы невероятно высоких ценах на них - не более чем миф" [51, с.11], думается, что криминальный бизнес по изъятию органов и тканей (и не только у трупов) успешно развивается.
По мнению О.Н. Кузнецовой, вполне вероятно, что многие состоятельные люди, желая сохранить жизнь свою или своих близких, согласятся на проведение операции с использованием незаконно полученных органов и тканей. Это повлечет огромный всплеск совершения преступлений с целью изъятия органов и тканей для трансплантации. Кроме того, криминальные операции по пересадке могут угрожать и здоровью реципиента [51, с.12].
Таким образом, резкое сокращение количества трансплантатов создаст в обществе крайне неблагоприятную во всех смыслах обстановку.
С другой стороны, трансплантологию и сейчас сотрясают скандалы. Многие связывают их с действием презумпции согласия. Существует мнение, что введение презумпции несогласия позволит избежать каких-либо нарушений и скандальных ситуаций в сфере изъятия органов и тканей для трансплантации [19, с.58].
Один из наиболее известных случаев произошел в 2003 году в Московской городской больнице № 20.11 апреля 2003 г. в эту больницу был доставлен А. Орехов с тяжелейшими травмами черепа, находившийся в глубокой коме. В течение одного дня у него трижды были зафиксированы остановки сердца. С учетом этих травм лечащий врач Л. Правденко пришла к выводу о невозможности его выздоровления. О потенциальном доноре было сообщено в Московский координационный центр органного донорства. После констатации смерти мозга пациента началась подготовка к операции по забору у него почки. Однако операция была сорвана прибывшими сотрудниками милиции.
По данным следствия, реаниматологи клинического госпиталя ГУВД Москвы, прибывшие вместе с сотрудниками милиции, обнаружили пациента вне реанимационного отделения и уже приготовленного для забора почек, при наличии у него признаков жизни - артериального давления и сердечных сокращений. Несмотря на предпринятые реанимационные меры, А. Орехов умер. В тот же день по данному факту Прокуратура Москвы возбудила уголовное дело по ч.1 ст.30 и ч.П. "м" 2 ст.105 УК РФ ("Приготовление к убийству"). Однако врачи с обвинениями в приготовлении к убийству не согласились. Главврач 20-й больницы Л. Тутанцев заявлял, что решение о трансплантации было принято после того, как была зафиксирована биологическая смерть.
В марте 2006 года Мосгорсуд оправдал врачей, так как не нашел состава преступления ни в одном из пунктов обвинительного заключения. Суд счел недоказанным мотив совершения преступления, выдвинутый следствием, что обвиняемые, изымая у А. Орехова органы, рассчитывали в дальнейшем получить за них денежное вознаграждение.
Верховный Суд РФ отменил оправдательный приговор по этому делу и отправил дело на новое рассмотрение [23, с.14-17]. Насколько возможно понять из отрывочных данных, дело было возбуждено из-за того, что, по мнению следствия, врачи приступили к изъятию органов и тканей раньше, чем была зафиксирована смерть, и преследовали при этом корыстные цели.
|
|
Очевидно, что, какая бы презумпция ни была закреплена, при доказанности состава преступления действия врачей остались бы незаконными.
Таким образом, нельзя сказать, что введение презумпции несогласия решит проблемы, существующие в сфере российской трансплантологии.
В свете всего изложенного выше можно прийти к выводу: закрепление презумпции согласия или презумпции несогласия само по себе не способно перевести трансплантологию на новый уровень развития. Решение множества проблем, которые существуют в этой сфере, не так уж сильно зависит от выбора законодателем того или иного пути.
Представляется, что все рассмотренные проблемы возникают не из-за трансплантологии как таковой, а из-за отношения общества к ней [23, с.17].
Весьма значительна роль субъективной стороны и при разграничении преступлений, сходных по объективным признакам, как об этом свидетельствует изложенное выше.
Вопросы квалификации и разграничения сходных составов преступлений тесно связаны между собой, так как правильная квалификация деяния предполагает и правильное разграничение конкретного преступления со смежными общественно опасными деяниями.
Именно содержание субъективной стороны помогает определить степень общественной опасности, как преступного деяния, так и лица, его совершившего.