Заключение диссертации кандидат исторических наук Веревкина, Юлия Ивановна

Заключение

Процесс становления и интеграции новых независимых государств, образовавшихся в результате распада СССР, в существующую систему международных отношений происходил в условиях необходимости использования комплексного подхода в решении сложнейших вопросов внутренней и внешней политики.

Отличительной особенностью политической ситуации сложившейся в Белоруссии в 90-е гг. XX в. являлось то, что республика не стремилась к раздельному существованию с союзным центром. Уровень «пророссийских» настроений здесь, по сравнению с другими союзными республиками, был самым высоким. Эти объективные условия и определили характер установившихся в последующие годы взаимоотношений с Россией.

Однако первой официально провозглашенной внешнеполитическойдоктриной Белоруссии являлась так называемая «доктрина нейтралитета». Еще в период суверенизации, когда союзные республики стали выходить на международную арену в качестве самостоятельных игроков, оставаясь при этом де-юре составными частями СССР, белорусские внешнеполитические инициативы, в основном, были связаны с закреплением за республикой безъядерного и нейтрального статусов. Когда распад СССР стал политической реальностью, выбор Белоруссии заключался в полном отказе от обладания ядерным оружием и переходе в категорию нейтральных государств. Эти принципы были закреплены в основополагающих документах суверенной Белоруссии.

Факт первоначального позиционирования Белоруссии в качестве нейтрального государства объясняется позицией руководства республики, рассчитывающего получать поддержку Запада в решении ряда возникших экономических проблем. Ориентация на Запад, как мощный источник инвестиционных ресурсов, была характерна и для России, руководство которой провозгласило курс на проведение в стране демократических реформ и рыночных преобразований, взяв за образец западную модель развития.

При этом в самом белорусском обществе и, в первую очередь, в сознании политических элит страны наблюдался раскол в вопросах преодоления проблем внутреннего и внешнеполитического характера. Просоветски настроенную партийную номенклатуру, а также широкую кооперацию промышленников, обладавших значительным политическим весом в республике, не устраивал «самостийный» статус Белоруссии. Именно с их стороны исходила инициатива развития в новых политических условиях самой широкой кооперации Белоруссии с Россией и другими странами СНГ.

Другой полюс силы, представленный национал-демократами (умеренными и радикальными), выступал за проведение в стране демократических реформ, укрепление независимого статуса, диверсификацию внешнеэкономических связей. Они стремились минимизировать зависимость республики от России за счет переориентации республики на другие внешнеполитические направления, прежде всего западноевропейское. И если умеренные национал-демократические силы высказывались за. необходимость развития связей как с Востоком, так и с Западом при сохранении в военно-стратегическом отношении республикой нейтралитета, то радикальная национал-демократия Белоруссии, применительно к внешней политике, выступала за присоединение республики к ЕС и НАТО, как способ выхода из под российской сферы влияния.

Политическая неоднородность была характерна и для властных структур Белоруссии. Так, противоборство в системе ценностных и внешнеполитическихкоординат наблюдалось между парламентом и правительством страны, со стороны которых предлагались совершенно противоположные пути развития. Все это негативно сказывалось на деятельности внешнеполитического ведомства Белоруссии, которое так и не смогло в парламентский период (1991-1994 гг.) подготовить концепцию внешней политики страны.

Данная ситуация начала меняться к 1993 г., когда во-внешнеполитической практике стал доминировать «восточный вектор», что являло собой, в свою очередь, победу в республике пророссийских политических сил.

Следует отметить, что обоснование интеграционного вектора в Белоруссии, как основы всей внешнеполитической стратегии страны, происходило под лозунгом «восстановления хозяйственных связей», существовавших в советский период, преодоления спада производства, борьбы с растущей инфляцией и безработицей. Причем курс на «скорейшую интеграцию» с Россией был объявлен Белоруссией в тот момент, когда в России это вопрос рассматривался- преимущественно сквозь призму субрегиональной интеграции.

В России оформление белорусского направления во внешнеполитической стратегии страны происходило под влиянием таких международных вызовов, как расширение НАТО на Восток и активизация политики стран Европейского Сообщества, а также США в Центральной, и Восточной Европе, создававших угрозу национальным интересам России на западном направлении. В. основополагающих документах по внешней политике России, принятых до 1994 г., Белоруссия фигурировала именно в геостратегическом контексте оборонных и внешнеполитических интересов России в европейском регионе, а также как фактор, от которого будет зависеть статус-кво в регионе ЦВЕ.

Развитие взаимоотношений между Белоруссией и Россией с середины 90-х гг.:XX в. стало основываться на идее интеграции, которая подчинила себе все сферы межгосударственного взаимодействия - экономическую, военно-стратегическую, гуманитарную. Развитие объединительного процесса в белорусско-российских отношениях прошло ряд этапов: Сообщество Белоруссии и России (1996 г.), Союз Белоруссии и России (1997 г.) и, наконец, Союзное государство (1999 г.). При этом на каждом из указанных этапов руководителями Белоруссии и России подчеркивалось наличие «веками складывавшихся экономических, политических и культурных связей между белорусами и россиянами». Ценностно-идеологическая составляющая занимала в, этих процессах особое место: она использовалась в качестве обоснования исторической закономерности пути интеграционного развития белорусско-российских отношений.

Однако по мере перехода от одной стадии межгосударственной интеграции к другой, в отношениях между Белоруссией и Россией стали возникать противоречия, вызванные вариативностью процесса сближения и проявившиеся наиболее остро уже в новом тысячелетии: при реализации положений Договора о создании Союзного государства Белоруссии и России.

Следует отметить, что главный интеграционный документ - Договор о создании Союзного государства не предусматривал никаких.реально действующих механизмов разрешения споров, которые естественным образом возникали между странами в связи с «союзным строительством». Принципы суверенного равенства, принятия решений по формуле «одна страна - один голос», а также добровольности выполнения взятых на себя обязательств, на которых основывалась вся, интеграционная конструкция, блокировали: возможность конструктивной работы по реализации положений союзного договора.

Если же говорить об оценке белорусско-российского объединительного процесса мировым сообществом, то она, скорее, была негативной. Курс, взятый Белоруссией на интегрирование с Россией, расценивался большинством акторов системы международных отношений как «абсолютно неприемлемый», прежде всего, с точки зрения европейской безопасности. На повестке дня стоял вопрос утверждения и дальнейшей консолидации демократии в большинстве стран Восточной и Центральной Европы. Белорусская политика явно не вписывалась в общий контекст планов Запада.-При этом на Западе особо отмечалось то обстоятельство; что перспектива создания союза с Россией подрывает потенциал демократизации внутри Белоруссии и создает угрозу национальной безопасности для ряда европейских государств.

Так, в Германии перспектива восстановления геополитического влияния России в Центральной Европе, в частности за счет интеграционной политики с Белоруссией, признавалась опасной с точки зрения национально-государственных интересов страны и требовала применения комплекса мер по предотвращению такой ситуации. С этой целью руководство Германии призывало западные демократии оказать Белоруссии необходимую поддержку, в чем бы она ни заключалась. Германией в Белоруссию были направлены значительные инвестиционные ресурсы для решения экономических проблем. После подписания Белоруссией и Россией первых документов, касающихся двусторонней интеграции, аналитики в Германии объяснили это «недостаточной поддержкой», оказанной Западом — «у Белоруссии не было иного выбора, как пойти на сближение с Россией».

Польша, страны Балтии, в свою очередь, также усматривали в белорусско-российском альянсе фактор, способный разделить европейское политическое пространство на противостоящие блоки. Они сделали ставку на белорусскую оппозицию, выступавшую с критических позиций по отношению к президенту А.Г. Лукашенко и проводимой им политики. Характеризуя белорусско-российское сближение, они, вопреки заявлениям Белоруссии и России о сохранении за каждой из сторон государственного суверенитета, в первую очередь обращали внимание на то, что происходящие процессы могут привести к полному слиянию и потере Белоруссией статуса суверенной страны. На самом деле, на наш взгляд, за подобными обвинениями скрывались опасения по поводу возможного возрождения былой российской мощи.

США, опасаясь, что развитие ситуации в регионе СНГ пойдет в направлении консолидации единого пространства, направляли значительные средства в экономики республик бывшего СССР с целью не допустить возрождениеимперии», даже в «крайне урезанном виде». В отношении Белоруссии американским руководством практиковалась политика «селективного участия», сутью которой- являлась поддержка тех политических сил, которые выступали за сохранение республикой суверенного статуса и ее переориентацию на Запад.

Украинское государство также не приветствовало объединительный процесс между Белоруссией и Россией, и заняло по этому вопросу солидарную позицию с Западом.

В целом, только со стороны Казахстана, являвшегося активным сторонником и участником реинтеграции постсоветского пространства, белорусско-российский объединительный процесс оценивался положительно. Руководство этой республики признавало его необходимым в плане консолидации национальных интересов славянских государств на западном направлении..

Если же говорить об общественном мнении в Белоруссии и России относительно политики интеграции в двусторонних отношениях, то следует отметить высокий уровень поддержки этих идей у белорусского и российского народов. В* то- же' время, на разных этапах интеграции оно проявляло себя с различной- степенью интенсивности. Так, на начальном этапе формирования-интеграционной парадигмы (1995-1997 гг.) для широких масс была характерна- убежденность, что воссоединение двух народов и частей некогда единой страны произойдет в самое ближайшее время. Факт подписания руководством Белоруссии и России соответствующих договоров приветствовался большинством населения.

Однако по мере подрастания и вступления в жизнь нового поколения, а также' затянувшегося^ союзного строительства, общественное мнение уже к концу 90-х гг. XX в. стало характеризоваться большей сдержанностью по отношению к идее объединения. Реакция на факт подписания Договора о создании Союзного государства была такова: у многих возникли сомнения по поводу его практической реализации. В итоге в общественном сознании постепенно стало утверждаться мнение о целесообразности развития двух государств и народов в качестве самостоятельных субъектов системы международных отношений.

В целом, формирование общественного мнения происходило под воздействием информационной среды, сформированной средствами массовой информации, которые в качестве наиболее острых представляли такие вопросы, как принятие Конституционного акта Союзного государства и переход к единой монетарной политике.

Белоруссия и Россия, как показывает ретроспективный анализ развития отношений, так и не смогли договориться по ряду важных вопросов, касающихся союзного строительства. Однако ни белорусское, ни российское руководство не стало заявлять о пересмотре интеграционной парадигмы межгосударственного диалога. На официальном уровне акцент был перенесен на то, что Союзное государство де-факто уже существует в таких областях, как экономика, гуманитарная сфера, безопасность, и что любые спорные вопросы со временем будут находить приемлемые варианты разрешения. - ~ • ^

На сегодняшний день именно этот подход используется руководством Белоруссии и России при конструировании межгосударственного диалога, что свидетельствует об объективной заинтересованности сторон в поддержании стратегических форм партнерства.