Множественные модели: от типологии к взаимоотношениям

Шкалированные модели личности обычно восходят к теориям ти-нов личности. Шкалы экстраверсии/интроверсии и знаменитая F-шкала авторитаризма восходят к таким типологиям, предложенным Юнгом и Франкфуртской школой соответственно. Шкалы М/Ф аналогичным образом основываются на унитарных моделях полового характера, в кото­рые они привносят представление о том, что между двумя крайними пози­циями имеются промежуточные типы, поддающиеся измерению. Но это не единственный способ трактовки разнообразия в теории типов. Другая возможность — следовать концепции личности в целом, а не концепции измерения, подразделять типы на подтипы и находить новые.

Классический пример такого подхода применительно к половому характеру — интерпретация фемининности Симоной де Бовуар во втором томе ее книги «Второй пол». Начав с анализа общего различия между социальными ситуациями и онтологическими статусами мужчин и женщин, она переходит к тонкому анализу нескольких типов женствен­ности, отраженных в литературе и существующих в социальной жизни Франции. Это такие типы, как лесбиянка, замужняя женщина, про­ститутка, независимая женщина и проч. Ее типы основаны отчасти на социальных обстоятельствах, отчасти на моделях внутренней динамики, которые будут обсуждаться в следующей главе.

В принципе тот же самый подход можно приложить к типам маску­линности, хотя до сих пор не появилось такой Симоны де Бовуар, ко­торая бы это сделала. Начало развития данного подхода было положено в работе Эндрю Толсона «Границы мужественности». Основываясь преимущественно на британских исследованиях сообществ и инду­стриальной социологии, Толсон очерчивает связи между экономиче­скими условиями, жизненным циклом и половой идентичностью (sexual

identity) и проводит общее различие между типами маскулинности, характерными для рабочего и среднего классов.

Как де Бовуар, так и Толсон предполагают однозначное соответствие между типом характера и средой. Это предположение — шаг вперед по сравнению с унитарными моделями полового характера, но шаг не слиш­ком решительный. Характер по-прежнему трактуется как унитарный в рамках данного социального окружения. Логика рассуждений в этом случае такая же, как при исследовании национального характера или при исследовании связи между типами личности и культурой, направленных на описание типовых личностей (modal personalities), характерных для Германии, Японии, Самоа. Такая же интерпретация половых характеров содержится в кросс-культурных противопоставлениях в книге Маргарет Мид «Мужское и женское» («Male and Female»).

Следующий шаг — признание того, что качественно разные типы могут сформироваться в одном и том же окружении. Данные, подтверж­дающие это обобщение, найти нетрудно. Приведу пример из подборки автобиографий рабочих из сборника, о котором уже говорилось выше. Автор одной из них, Бим Эндрюс, рассказывает, как она росла и как стала работать в Кембридже в 1920-х годах:

В середине двадцатых годов я узнала, как стать клерком в системе Ко-оп, а после краткосрочных вечерних курсов по стенографии и ма­шинописи — офисным работником более высокого ранга. И я стала аккуратным, усидчивым работником, не имеющим никаких представле­ний о своих правах. Не только о своих основных правах как человека, но и о своих правах, связанных с конкретными обязанностями и за­работной платой. Конечно, я слушала речи профсоюзных деятелей, но ни одна девушка или женщина из моего окружения не думала, что эти речи имеют какое-то отношение к ней самой. Иногда мне приходилось стоять целый день, а когда у меня были менструальные боли (кстати, до­вольно часто), я удирала в туалет и сидела там столько, сколько хватало смелости. Никакой комнаты отдыха. А в нашем тесном гардеробе не было даже стула.

Но в какой-то момент у меня стали появляться определенные со­ображения. В то время в Ко-опе было много евангелистов, и я стала

 

238

239

 

ГЛАВА 8

ХАРАКТЕРЫ ПОЛОВ

 

ходить на их вечерние занятия. Но мои чувства и мысли тогда были еще в полном беспорядке. Как правильно жить? Как Нелли с ее безмятеж­ным лицом и кольцом, которое подарил ей жених, с новым постельным и нижним бельем, которым она хвасталась перед нами, прежде чем раз­ложить его по полочкам в платяном шкафу? Или как Джесси, жеманная и вызывающе сексапильная, как сказали бы мы сейчас, окруженная мужчинами, одинокими и женатыми? Или как мисс Маршалл, секре­тарша генерального директора и наша непосредственная начальница, сдержанная и требовательная с нами, хозяйка маленького автомобиля, состоящая в тайной связи с заведующим отделом бакалеи?

Нелли, Джесси, мисс Маршалл и, конечно, она сама, серьезная Бим, предстают в ее сознании как реальные типы, не идеальные и не абстрактные, — соответствующие различным образам жизни. Тем не менее они не находятся друг от друга в абсолютной изоляции, Бим свя­зана отношениями с каждой из них. Это своего рода конкурирующие альтернативы, между которыми она должна сделать экзистенциальный и в какой-то степени моральный выбор. Она может стать женщиной того или иного типа, выбрать для себя один из типов фемининности, отправившись по одному из жизненных путей.

Мы еще вернемся к идее жизненного пути в Главах 9 и 10. Здесь же важно подчеркнуть, что разные типы в реальной жизни связаны друг с другом определенными отношениями. Впервые я заинтересовалась этим феноменом, исследуя австралийскую школу для мальчиков, при­надлежащих к семьям правящего класса. Наше исследование показало, что эти связи имеют форму иерархии. Учитель (он фигурирует в нашем исследовании как Ангус Бар) описал нам эпизод из жизни школы, ряд деталей которого нам известен и из других источников и который мож­но описать как запугивание одной группы мальчиков другой:

Вот есть у нас группа [отвязные — the Bloods], которая, я думаю, наверное, традиционная такая, спортивная группа, они физически более активны... И иногда они так... несколько грубо обращаются с другой группой, которую назвали Ботаниками (the Cyrils) и которые потом тоже так стали себя называть сами. Они не играют ни в какие игры.

240

И вот в этом году они особенно страдали от Отвязных... И примерно в середине года мне пришлось вмешаться. Этого не случалось раньше, но я давно уж своим делом занимаюсь и понял, что это уже необходи­мо. Я сказал им: «Ну вот... Скажите на милость, то, что вы тут делаете с другими, вышло за всякие границы...» Ботаники — умные мальчики, социально абсолютно неприспособленные, но у них очень хорошие мозги. Они все очкарики, маленького роста, толстые такие, типа того... Мне кажется, я вполне успешно все это прекратил. Я попробовал так осторожненько спросить у некоторых Ботаников, как обстоят дела. И они сказали: «Стало лучше». И я поговорил с одним-двумя Отвяз-ными, сказал им, что надо с этим кончать.

В отличие от ситуации Бим Эндрюс, различие между типами мас­кулинности не является для мальчиков вопросом свободного выбора: неспортивный образ жизни, например, может быть связан с комплек­цией мальчика и его восприятием собственного тела. Здесь можно увидеть более общую культурную динамику. Но самое важное в данном случае то, что принадлежность к одной группе не делает другую группу иррелевантной. Более того, происходит активное конструирование от­ношений между группами. Отвязные преследуют Ботаников, так как принадлежность к Отвязным предполагает активное отрицание того, что они считают женоподобием.

Этот конкретный паттерн конфликта возникает не случайно. Данная школа известна своей традицией исключительно соревновательного и связанного с агрессивными телесными контактами спорта — футбо­ла. Как официальная политика школы, так и этос преподавательского состава, родителей и выпускников поощряют виды деятельности, пред­полагающие агрессивную, доминантную маскулинность, представлен­ную в поведении Отвязных. Мальчики должны определиться в своем отношении к этому требованию: они должны быть либо «за», либо «против». Поэтому они располагаются по разные стороны оси, на­черченной учителем Ангусом Баром. Однако мальчиков, которые вы­ступают против модели поведения Отвязных, не порицают. Ведь школа заинтересована не только в спортивной славе, но и в академической успеваемости. Если школа хочет сохранить свои позиции на теперешнем,

241

ГЛАВА 8

очень конкурентном рынке среднего образования, то ее выпускники должны демонстрировать высокие результаты на вступительных экза­менах в высшие учебные заведения. Короче говоря, Ботаники школе тоже нужны. Школа чествует их за то, что они умеют: им дают призы за успешно сданные экзамены, а шахматный клуб получает награды на­ряду с футбольной командой. Более того, как рассказал нам Ангус Бар, школа вмешивается, если Ботаники подвергаются нападкам со стороны Отвязных.

Формирование множественных форм маскулинности и феминин-ности зафиксировано в исследованиях и других школ. В книге «Со­циальные отношения в средней школе», которая представляет собой этнографическое описание школы, сделанное в 1960-х годах, Дэвид Харгривз показывает формирование полуделинквентной «субкульту­ры» среди учеников из низших слоев современной британской средней школы. Один из ее компонентов — грубая агрессивная маскулинность, жестко и целенаправленно противопоставляемая более послушному по­ведению мальчиков из более обеспеченных слоев. Аналогичная модель в похожей школе десять лет спустя была выявлена Полом Уиллисом (см. его книгу «Обучение труду»). В этой школе Друганы противопостав­лялись Пай-мальчикам. Уиллис более четко связывает конструирование маскулинности с судьбой выпускников из разных социальных классов: первая группа мальчиков будет работать на производстве, а вторые во­льются в отряд «белых воротничков».

В одной австралийской частной школе для девочек (назовем ее Оберновским колледжем) не только наблюдается дифференциация между несколькими типами женственности, но и происходит изменение отношений гегемонии между ними. Новая директор школы и новый состав преподавателей произвели некую реформу образования, которая повлекла изменение отношений в группах сверстниц. Престижные по­зиции, которые ранее занимала компания тусовщиц, были подорваны, и их место под солнцем заняли девочки с высокой успеваемостью, на­целенные на поступление в университет и профессиональную карьеру. Дифференциация и иерархические отношения между разными типа­ми маскулинности и фемининности проявляются не только в школах, но и в других институтах. Важнейшим примером служит индустрия моды,

ХАРАКТЕРЫ ПОЛОВ

поскольку одежда и косметика — маркеры гендера. Здесь существует постоянное взаимодействие между экономической потребностью в пе­ремене стилей как основанием моды и необходимостью поддерживать структуры мотивации, образующие соответствующие рынки.

После того как прошла новая волна феминизма, продвижение «осво­божденной» женственности стало основой многих маркетинговых стра­тегий. Среди наиболее широко пропагандируемых образов были духи и косметика «Charlie», представленные фирмой «Ревлон» в 1973 году, и сигареты «Virginia Slims». Тем не менее женственность, которая становится слишком «освобожденной», уже не нуждается в том, чтобы предъявлять себя через косметику и модную одежду. Отсюда разные варианты рекламы: на одном плакате мы видим «Чарли», которая бодро шагает в брюках данной марки, а на другом «Милашка Поли», демонстрируя свои колготки, говорит зрителю: «А это для тех девушек, которые не хотят носить брюки». Некоторые компании, продвигая продукты на рынок, закладывают в концепцию продвижения товара некое противоречие. Например, покупателю предлагают косметику типа natural look, т.е. грим, с помощью которого достигается «естественный» цвет лица. Еще пример: в название журнала, использующего в рекламе абсолютно стереотипные образы, вводятся элементы феминистского дискурса. Таково название журнала «Ms London»¹.

Индустрия моды действует через противоречие между образами, причем принято считать, что это противоречие всегда разрешается: по­является ведущий модельер; формируется определенный тип внешности («look»); становится нормативным конкретный тип представления фемининности. В таких случаях, как Диор и его «Новая внешность» («New Look») образца 1947 года, формируется направление, кото­рое доминирует в течение нескольких сезонов. Но ярко освещенная середина сцены высокой моды — лишь незначительная часть продаж в индустрии одежды. Большая часть этого бизнеса связана с дешевой, однообразной и плохо сшитой одеждой для массового рынка, стиль которой меняется весьма медленно. Два века тому назад такую одежду

¹ Речь идет в данном случае о вокативе Ms, который был предложен как нейтральное обращение к женщине, не содержащее информации о ее брачном статусе и аналогичное обращению Mr к мужчине. — Прим. перев.

 

242

243

ГЛАВА 8

ХАРАКТЕРЫ ПОЛОВ

 

'

называли тряпьем (slop clothing); сейчас в торговле она называется барахлом (dumb fashion). Таким образом, высокая мода не упраздняет остальные стили, скорее она доминирует над ними.

Не должно быть психологических черт, которые являются общими для всех типов фемининности и которые отличают их от всех типов маскулинности, и наоборот. Структура характера отличниц в Обернов-ском колледже, вероятно, ближе к структуре характера мильтоновских Пай-мальчиков, чем к характерам тусовщиц. Фемининности данной социальной среды объединяет двойной контекст, в котором они фор­мируются: с одной стороны, относительно образа и опыта женского тела, а с другой — относительно социальных определений места женщины в обществе и культурных оппозиций мужественности и женственности. Фемининности и маскулинности — это не сущности: это способы жить в системе определенных отношений. Отсюда следует, что статические типологии полового характера должны быть заменены историями, ана­лизом общего производства множества психологических форм.

Эффект структур

До сих пор мы говорили о производстве полового характера так, как если бы каждая социальная среда была независима от всех других. Теперь мы можем обратиться к анализу структур, которые связывают между собой среды (Глава 6), а также их историческую композицию в гендерный порядок общества в целом (Глава 7).

Если говорить о структуре власти применительно к исследованию рабочего места, то, как уже было сказано в Главе 5, отношения лицом-к-лицу глубоко обусловлены общими властными отношениями между работодателями и работающими по найму и их материализацией в кон­кретных трудовых процессах. Характерный пример — работа личного секретаря в бизнесе. Внешне очень индивидуализированное отношение взаимной зависимости и доверия между руководителем (обычно он мужчина) и его личным секретарем (почти всегда это женщина) на самом деле опирается на глубокие различия в доходе, трудовую уязви­мость наемного работника и общую власть и авторитет мужчин. В этой

ситуации востребован специфический тип фемининности, который представляет собой смесь технической компетентности и соответствия общепринятым представлениям о привлекательности, социальных навы­ках и гибкости в межличностных отношениях. Этот тип фемининности должен специально формироваться, и он действительно формируется — путем неформального обучения, хорошо описанного в исследовании Крис Гриффин о судьбе девушек, которые после школы становятся офисными работниками.

На промышленном предприятии достаточно четко проявляет себя иерархия власти среди мужчин. Она представляет собой пирамиду; на ее вершине располагаются менеджеры и профессионалы, а в основании — неквалифицированные рабочие. В отличие от ситуации профессиональ­ных секретарей, мужчины, занятые на производстве ручным трудом, часто оказываются в ситуациях, которые благоприятствуют формирова­нию протестной солидарности (одного из оснований тред-юнионизма), а с ней и отрицания маскулинности доминирующей группы. Джон Липперт описывает поразительные проявления агрессивной, иногда свя­занной с насилием гетеросексуальной маскулинности у рабочих, занятых в производстве двигателей в Детройте. Аналогичные проявления агрес­сивной маскулинности (мачизма) наблюдала Мередит Бергман среди строительных рабочих в Сиднее, а Пол Уиллис — среди рабочих-метал­листов в Бирмингеме. Общие черты подобной маскулинности — культ физической силы и презрение по отношению к менеджерам и вообще любым мужчинам, работающим в офисах, как женоподобным и хилым.

Эти примеры указывают на гендерное структурирование произ­водства. Элементы полового характера интегрированы в характерные наборы практик, которые называют профессиональными культурами. Главное здесь — профессионализм. Профессионал, который позицио­нирует себя как человек, обладающий соответствующей компетенцией и претендующий на монополию практики, должен успешно сочетать теоретические знания и технические навыки. Подобное представ­ление о профессионале исторически конструировалось как форма маскулинности: эмоциональная нейтральность, сосредоточенность на узкоспециальных навыках, профессиональной оценке и основанном на технической экспертизе доминировании над другими работниками

 

244

245

ГЛАВА 8

ХАРАКТЕРЫ ПОЛОВ

 

означают необходимость постоянно стремиться к самым высоким стан­дартам профессиональной компетенции и потому предполагают полную свободу от заботы о детях и от домашнего труда, которыми должны при этом заниматься женщины и слуги. Маскулинный характер профес­сионализма поддерживался простейшим из возможных механизмов — исключением женщин из профессиональной деятельности. Женщины долго боролись за то, чтобы получить доступ к самому элементарному обучению, и до сих пор эффективно исключаются из профессий типа бухгалтерский учет, машиностроение и инженерия.

Применительно к торговле с прилавка и вообще к любому ручному труду представление о компетенции совершенно иное. В этом случае наиболее компетентны не те, кто обладает максимально узкой специ­ализацией, а, напротив, те, кто обладает максимально разнообразными навыками, позволяющими заниматься любой предлагаемой им работой. И эта форма квалификации также часто конструировалась как форма маскулинности, зависящая от домашнего разделения труда. Торговец должен был быть готов переезжать с места на место, даже из одной стра­ны в другую, чтобы расширять свои навыки, тогда как его жена должна была быть готова остаться дома или ехать за ним — в зависимости от обстоятельств. Отец заботился о том, чтобы передать своему сыну целый ряд навыков, чтобы уберечь его от флуктуации в экономической жизни. Приведем цитату еще из одной автобиографии английского рабочего, сына шахтера по имени Фред Броутон, чье детство пришлось на годы, непосредственно предшествовавшие Первой мировой войне:

Отец говаривал: «Я не оставлю тебе много денег, но я научу тебя любому ремеслу, и тогда ты всегда сможешь найти работу». Он показал нам все виды работ в саду и на ферме, включая то, как добыть камень в каменоломне, обработать его и сделать каменную ограду.

Конструирование работы по уходу за людьми является элементом полового разделения труда. Это вид занятости, в котором сочетаются определенный вид фемининности и технические особенности работы, о которых мы уже говорили.

И, наконец, в этот вид занятости интегрирована структура катексиса. Это наиболее наглядная из всех структурных детерминаций полового характера ввиду значимости взаимоотношений внутри гетеросексуаль­ной пары в повседневной жизни. Хорошо известно выражение «про­тивоположности притягиваются Друг к другу». Одна из характерных особенностей гендерного дисплея — это поведение и одежда, которые подчеркивают стереотипизированные различия между полами. Крутые парни демонстрируют бицепсы и широкую грудь, изящные соблазнители отращивают тоненькие усики. Женщины всячески подчеркивают свою беззащитность. Для этого в ход идут узкие юбки, обувь на высоком каб­луке, тонкие чулки и макияж, который нужно постоянно подправлять. В эти знаки различия вкладывается столько усилий и чувств, что они са­ми становятся средоточием катексиса, как уже говорилось в Главе 5. Эти стереотипы столь привычны и знакомы, что необходимо подчеркнуть: ими не ограничивается весь репертуар способов подчеркнуть различия. Наряду с такими актерами, как Эррол Флинн и Джон Уэйн, фигурируют такие, как Кэри Грант: он привлекал к себе тем, что воплощал модель милого, но в то же время не женоподобного мужчины. Анализируя обра­зы маскулинности на австралийском телевидении, Глен Льюис указывал на важность образов мягких мужчин-ведущих, в особенности в дневных программах, адресованных женщинам.

Желание может формироваться скорее на основе идентификации и сходства, нежели на основе различия. Наглядным примером тому служит гомосексуальная любовь. Попытка объяснить этот тип влечения принципом «противоположности притягиваются», подкрепленным ссылкой на модель буч-фам, в настоящее время уже не принимается всерьез. Теория освобождения геев подчеркивает момент солидарности, возникающий в женских и мужских любовных парах. Все это означает, что существует значительно большее число возможностей реализации желания, чем стандартная дихотомия или полное отсутствие струк­турной упорядоченности. В работах, подобных книге о лесбийской сексуальности («Sapphistry»), написанной Пат Калифией, исследуются разнообразные формы конструирования женственности (гомосексуаль­ность также предполагает гендерное разделение), основанные на идеи-

 

246

247

ГЛАВА 8

тификации и общем опыте. Такая же работа может быть проделана и по отношению к маскулинности.

Аналогичным образом сильное желание может возникать среди гете-росексуалов с похожими структурами характера. Основанием эротизма может стать взаимосвязь между идентификацией и взаимностью и игры со сходством и различием. На таком основании гетеросексуальные маскулинность и фемининность могут образовать новую композицию как разные формы психологического гермафродитизма, о которых речь пойдет в Главе 13.

Итак, мы увидели, как каждая из основных структур влияет на формирование маскулинности и фемининности в конкретной среде. И наоборот, эти структуры следует рассматривать в качестве инстру­ментов формирования фемининности и маскулинности как коллек­тивных моделей, масштаб распространения которых выходит далеко за пределы индивидуального социального окружения. Используя кон­цептуальный аппарат, разработанный в Части II, мы перешли от кон­кретных гендерных режимов к гендерному порядку общества в целом. Далее мы рассмотрим, как на уровне общества в целом формируются его конститутивные элементы, как они между собой связываются и упорядочиваются.