Причины сохраняющейся непопулярности «женской темы» в отечественной исторической науке 10 страница

Проблема развития психики человека, его сознания в процессе человеческой истории после французской социологической школы получила фундаментальную разработку в концепции современного французского антрополога, основателя структурной антропологии, социолога и философа К. Леви-Стросса (р. 1908 г.). Он изучает структуру общественного сознания традиционных обществ (индейские племена), их мифы, структуры родства и др. Рассматривая мифы самым характерным продуктом примитивной духовной культуры, мифологическое коллективное фантазирование адекватно отражает «анатомию ума». Мифологии посвящен ряд фундаментальных работ К. Леви-Стросса. Он является творцом структурной типологии мифов.

Анализируя тексты мифов, опираясь на метод структурной лингвистики, в частности используя работы Р. Якобсона, он пришел к выводу, что по своим интеллектуальным операциям архаическое мышление не отличается от современного: логика мифического мышления является столь же взыскательной, как логика современного мышления. Ядро мифа составляют образные компоненты. Миф наполнен образами богов, героев, людей, явлений природы. В качестве основной единицы анализа ментальных структур он выдвигает двоичную -(бинарную) оппозицию. Центральной оппозицией является различение природы и культуры, которое в различных мифологических представлениях получает широкое содержательное наполнение (рациональное и чувственное, человеческое и животное, мужское и женское, «сырое и вареное).

¹⁸ Обухова Л. Ф. Концепция Жана Пиаже: за и против. М., 1.981. С. 189..

Несмотря на подчеркивание своеобразия первобытного мышления, которое заключается в его конкретности, утверждение универсальности ментальных структур стирает качественные различия между конкретно-историческими формами сознательных образований. Вопрос об этих различиях стал предметом острой полемики между К. Леви-Строссом и сторонниками исторического метода в анализе сознания (в частности, лидером французского экзистенциализма Ж.-П. Сартром).

А. Валлон оазвивает взгляд, согласно которому между современным и другими типами мысли нет противоречия. Он защищает положение о постоянном прогрессе развития человеческого знания, так, что «на каждой стадии мысли категории представляют собой то, чем они могут быть в зависимости от тех средств, которыми располагает человек по отношению ко всей Вселенной» ¹⁹. Ф. Клике («Пробуждающееся мышление», 1983) раскрывает в архаическом мышлении предпосылки рационального определения реальности. В ходе исследований первобытного мышления возникло требование производить их на задачах, имеющих для исследуемых лиц практический смысл. Эту идею защищал М. Верт-геймер в своей ранней работе о числовых образах и числах у примитивных народов. Он показал, что особенности практики дают основу для познавательной деятельности.

Реконструкции хода исторического развития человеческого мышления в прошлом способствуют межкультурные исследования — область, получившая развитие в зарубежной психологии начиная с 50-х гг. Ее предметом являются не споры о первобытном мышлении, а исследование особенностей познавательной деятельности разных культур и народов Африки, Дальнего Севера (Аляски), индейских племен Южной Америки, находящихся на низкой ступени социально-экономического развития. Целью была проверка универсальности гипотезы о восприятии, мышлении, памяти. В этих исследованиях представителям различных культур предлагались тесты, составленные из задач, обычно решаемых американцами-горожанами в условиях их социальной и культурной жизни. При этом не учитывались особенности общественно-производственной практики, которая через

¹⁹ Валлон Л. От действия к мысли. М., 1956. С. 124.

систему предъявляемых ею требований к познавательной деятельности человека определяет формы его сознательной деятельности. На результат влияли также такие факторы, как ситуация тестирования, интерес к задаче, страх перед иностранным взрослым и т. п. Так, в силу причин методологического характера межкультурные исследования привели к расистским выводам. Как отмечают Г. Триандис и др. большинство исследований, сравнивающих способности отдельных расовых групп, методологически настолько несовершенны, что их не следовало бы публиковать. Однако они не только публиковались, но и были некритически использованы в качестве основы для политических акций. Примечателен вывод, который делают авторы: «Это недостаточное состояние дел должно быть выправлено в психологии, прежде чем какие-нибудь внешние силы прекратят межкультурные исследования»²⁰.

В рамках межкультурных исследований развиваются и другие подходы к изучению познавательных процессов в условиях разных культур. Они направлены на выявление разнообразных социокультурных условий, детерминирующих мышление людей в различных обществах и позволяющих понять его особенности (Дж. Бру-нер, Г. Яхода, Д. Кэмпбелл, М. Коул, О. Клаинеберг и др.). Экспериментальные исследования по формированию понятий среди племени уолоф в Африке²¹ показали, что результаты, полученные у уолофских школьников, ближе к результатам школьников Бостона, чем одноплеменников, не получивших школьного образования. Эти и другие данные привели Брунера к выводу, что именно отсутствие интеллектуальной подготовки типа той, которую дети получают в школе, приводит к формированию интеллектуальной деятельности, адекватной для решения конкретных задач и неадекватной — для задач, требующих абстрактного мышления. Эти выводы- чрезвычайно близки к идеям, развиваемым советской психологией (А. Н. Леонтьев, П. Я. Гальперин, Д. Б. Эльконин, В. В. Давыдов, П. Тульвисте и др.), об определяющей роли деятельности в развитии познава-

²⁰ Триандис Г., Малпасс Р., Дэвидсон Э. Психология и куль-тура//История зарубежной психологии. Тексты. М., 1986.

²¹ Брунер Дж. Исследование развития познавательной деятельности. М., 1971.

тельных процессов. Изучение психологических процессов в условиях разных культур является важным средством для решения проблем, связанных с пониманием изменений мышления — и психики в целом — в ходе исторического развития человеческого общества.

Большим и важным явлением современной зарубежной психологии является интерес к марксистской теории, которая осознается многими психологами разных (как социалистических, так и капиталистических) стран как открывающая продуктивный подход к объяснению психологических проблем. Подход к человеку как продукту развития в исторических условиях, понимание процесса происхождения и развития человеческого сознания в ходе трудовой деятельности, сам диалектический метод марксистской философии оцениваются в их значении для конкретного исследования в психологии. «Именно марксистская диалектика... избавила психологию от выбора между элементарным материализмом и бессодержательным идеализмом, между топорным суб-станционизмом и безграничным иррационализмом»,— так оценивает значение марксизма для психологии виднейший французский психолог-марксист Анри Валлон²².

Впервые в зарубежной психологии попытку построить психологию на основе принципов философии марксизма предпринял Ж. Политцер (1903—1942). С марксистских позиций Ж. Политцер критиковал буржуазные психологические и философские концепции — классическую буржуазную субъективную психологию, новые направления, особенно психоанализ, а также бихевиоризм, гештальтпсихологию, персонализм В. Штерна и др., интуитивизм А. Бергсона, теоретические основы таких новых областей психологии, как психология индивидуальных различий, психотехника. Политцер показывает, что ни одно из этих направлений, выступивших с критикой классической психологии, не разрешает кризиса психологии ²³. Попытка решения кризиса, предложенная К. Бюлером, который призывал объединить все лучшее в субъективной, духовно-научной психологии и бихевиоризме, расценивается Политцером как возвращение психологии на стадию, предшествующую той, которую под-

²² Валлон Л. От действия к мысли. М., 1956. С. 237.

²³ См. об этом: Хрестоматия по истории психологии/Под ред. П. Я. Гальперина, А. Н. Ждан. М., 1980.

вергли критике Уотсон и Шпрангер. Политцер убедительно показывает, что все новые направления в психо-. логии остаются «связанными» признанием «реализма-внутренней жизни», а критика старой психологии в каждом из них является частичной, фрагментарной, не затрагивающей основ ее идеалистической трактовки человека. Политцер защищал тезис о том, что задача создания подлинно научной — конкретной — психологии может быть решена только на основе марксизма, который представляет собой единственно адекватную основу психологии как подлинной науки.

Методологические идеи Ж. Политцера получили продолжение и развитие в трудах прежде всего французских психологов: в генетической психологии А. Валлона, в трудах Р. Заззо, в исторической психологик И. Мейерсона и Ж.-П. Вернана, Ф. Мальриё, в работах: об общественно-историческом характере личности философа-марксиста Л. Сэва и др. Большой интерес представляет вышедшая в 1976 г. на русском языке книга-К. Б. Клеман, П. Брюно, Л. Сэва «Марксистская критика психоанализа» — глубокий труд в области современной французской марксистской мысли, посвященный-марксистскому анализу учения 3. Фрейда, его последователей, неудач «фрейдомарксизма» (В. Райх, Г. Мар-кузе, Э. Фромм). Большой интерес к марксизму проявляют психологи ФРГ, Италии, США и других стран. Говоря об обращении зарубежных психологов к марксизму, следует отметить наличие глубоких расхождений: между разными авторами как в понимании марксистского учения, так и в применении его к психологии²⁴.

Растет авторитет советской психологии за рубежом. Все шире становится круг советских авторов, труды которых выходят в переводах в разных странах мира. Так,. в США издается ежеквартальный журнал «Советская-психология» (сборник переводов статей), выходит трехтомная антология «Советская психология развития»,. осуществляются новые выпуски работ Л. С.Выготского,, А. Р. Лурии, А.Н.Леонтьева, П.Я.Гальперина, С.Л.Рубинштейна и др.

²⁴ См. об этом, например: Сэв Л. Психоанализ и исторический •■ материализм///Слел«а«К. Б., Брюно П., Сэв Л. Марксистская критика психоанализа. М, 1976; Бессознательное. Природа, функция, методы исследования. Т. I/Под ред. Ф. М. Басина и др. М., 1978.

Введение

Мы должны рассматривать себя в связи и в отношении с прежним; даже отрицая его, мы опираемся на него.

Л. С. Выготский

Специфика научного труда предполагает необходимость иметь информацию о прошлом. Собственное исследование должно быть органически связано с историей изучаемого вопроса, ибо нет такой проблемы в современной науке, которая могла бы решаться без учета предшествующей истории. «История вопроса непосредственно переходит в постановку проблемы исследования. Последняя должна органически вытекать из первой. Глубина, фундаментальность этой части исследования является в настоящее время в психологической науке одним из необходимейших условий, определяющих научную ценность данной работы»,— писал Б. М. Теп-лов *. Ближайшая история, охватывающая наше столетие, органически входит в современность: учение о целостности в гештальтпсихологии, о бессознательном в глубинной психологии, понимание мышления в Вюрц-бургской школе и др. составляют основу современных исследований, но материал более отдаленной и даже совсем далекой истории «не отрицается полностью, понимание его ограниченности не препятствует частичному включению его в более широкую систему знаний»².

Владение историей, конечно, не ограничивается воспроизведением воззрений прошлого. В полной мере историческое прошлое может служить настоящему только в том случае, если оно используется в целях решения актуальных проблем. К. Левин в статье «Конфликт между аристотелевским и галилеевским способами мышления в современной психологии», сопоставляя теоретиче-

¹ Теплое Б. М. О культуре научного исследования//Иэбранные труды. М., 1985. Т. II. С. 313.

² Эйнштейн А., Инфельд -Л. Эволюция физики. М., 1965. G. 125.

ские конструкции Аристотеля и Галилея в контексте на-сущных проблем современной экспериментальной и теоретической психологии, писал: «Моя цель — не историческая, скорее, я считаю, что некоторые вопросы, имеющие огромное значение для перестройки теорий современной психологии, могут быть разрешены и более точно сформулированы с помощью такого сравнения, которое обеспечит взгляд, выходящий за рамки трудностей сегодняшнего дня»³.

Обращение к истории в связи с разработкой новых путей психологического исследования характерно для всего творчества Л. С. Выготского⁴.

В постоянном споре с основными психологическим» направлениями создавал свою теорию установки Д. Н. Узнадзе. С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев,. Б. Г. Ананьев, Б. М. Теплов, П. Я. Гальперин много внимания уделяли истории психологии, хотя ни для одного из них она не была областью специального исследования. Рассматривая проблему значения истории психологии, М. Г. Ярошевский называет такое обращение к истории «творческим диалогом с прошлым»⁵.

Конечно, для того чтобы говорить об аристотелевском способе мышления, необходимо хорошо знать трудьв Аристотеля. Подобно тому как исполнение музыкального произведения может стать выразительным только после освоения его технической стороны, так и использование истории в современном исследовании становится возможным только на основе знания всего конкретного материала, накопленного наукой. Отсюда возникает необходимость истории психологии как специальной области исследования, изучающей достижения психологии на протяжении всего пути ее исторического развития.

Знание истории психологии необходимо для понимания различных теорий и направлений современной психологии, путей и тенденций ее развития. Только включение в исторический контекст позволяет понять их сущность, выявить их исходные позиции, оценить подлинную новизну и осознать их исторический смысл.

³ Lewin К. A dynamic Theory of Personality. N. Y., 1965. P. Г.

⁴ См., например, его «Исторический смысл психологического кризиса»; «Учение об эмоциях. Историко-психологическое исследование» и др.

• Ярошевский М. Г. История психологии. 3-е изд. М.„ 1985. С. 6—9.

Изучение истории психологии имеет большое образовательно-нравственное значение. «История более полезна, она полна мудрости»,— писал итальянский философ-гуманист XV в. Лоренцо Валла. Она знакомит нас с жизнью людей науки, раскрывает полную драматизма борьбу во имя истины, вызывает разнообразные чувства: от почтительного восхищения до разочарования и недоумения.

Предмет истории психологии

В отличие от предмета и методов психологии, в истории психологии изучается не сама психическая реальность, но представления о ней, какими они были на разных этапах поступательного развития науки.

Сама историческая мысль также имеет историю. История исторической науки есть историография. Ее предмет — характеристика историков, историографических концепций.

Задачей истории психологии является анализ возникновения и дальнейшего развития научных знаний о психике. Знания, полученные в ходе обыденной практической деятельности, религиозные представления о пси-хике, результаты ненаучных способов умственной деятельности при этом не рассматриваются.

За всю историю развития психологических знаний известны три определения предмета психологии: как науки о душе, о сознании, о поведении. Новая постановка проблемы предмета психологии была намечена К. Марксом и развита в основанной на марксистской философии советской психологии. Маркс писал: «История промышленности и возникшее предметное бытие промышленности является раскрытой книгой человеческих сущностных сил, чувственно представшей перед нами человеческой психологией. Поэтому такая психология, для которой эта книга закрыта, не может стать действительно содержательной и реальной наукой»⁶.

В связи с историческим фактом изменчивости взглядов на предмет психологии возникает проблема преемственности, т. е. поступательного развития знания и про-

^в Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 123.

тресса в психологической науке. В целом развитие психологии от науки о душе к науке о деятельностном происхождении психики и сознания свидетельствует о прогрессе психологических знаний, если критерием прогресса считать степень приближенности к познанию изучаемого объекта — психического. В рамках науки о душе психология была скована понятием души как объяснительным принципом. Отказ от него и переход к изучению сознания связаны с выделением психики (правда, лишь сознаваемой психики) в качестве объекта исследования. При этом сознание выступало одновременно и как предмет изучения, и как объяснительный принцип. Психология как наука о поведении была направлена на преодоление субъективизма психологии сознания и вышла на пути объективного исследования. Но этот прогрессивный шаг был сделан за счет утраты самого объекта изучения — психики и сознания. На последнем к настоящему моменту этапе развития психологической мысли восстанавливается единство исторически разорванных сознания и поведения (деятельности) за счет реального осуществления объективного подхода ж психологическому познанию.

Если в целом история свидетельствует о неуклонном прогрессе психологических знаний, то на отдельных отрезках пути ее развития положение является более сложным. Не всегда то знание, которое появилось позже, оказывалось одновременно и более содержательным, протрессивным во всех своих аспектах; нередко в новой ^концепции отбрасывалось то положительное, что было в -старой. Так, гештальтпсихология, выступившая против ^ассоцианизма, в глобальной критике этого направления утратила проблему развития и превратилась в антигенетическую теорию, что существенно ограничило ее объяснительные возможности.

Развитие науки, в том числе и психологии, не линейный, а очень сложный процесс, на пути которого возможны зигзаги, неузнавание открытий, возвраты к уже «пройденным решениям, «топтание на месте». В целом прослеживание процесса роста психологических знаний в хронологической последовательности их появления при постоянном внимании к оценке достижений — и потерь — на каждом временном этапе раскрывает все новые и новые стороны психической реальности и все полнее объясняет их.

Периодизация истории психологии

Психология имеет многовековую историю: первые научные представления возникли в VI в. до н. э. Поэтому встает вопрос о периодизации истории психологии, задачей которой является расчленение этого процесса, выделение этапов, определение содержания каждого из них.

В истории психологии различаются два больших периода: первый,.когда психологические знания развивались в недрах философии, а также других наук, прежде всего естествознания; второй — когда психология: развивалась как самостоятельная наука. Они несоизмеримы по времени: первый период (VI в. до н. э.— середина XIX в.) охватывает около 2,5 тысячи лет, второй — чуть больше столетия (середина XIX в.— настоящее время). По словам Г. Эббингауза, психология имеет долгое-прошлое, но очень краткую историю⁷. Выделение этих: двух периодов не требует специальных обоснований, так: как его критерии очевидны, но поскольку каждый из; них растягивается на столетия, необходима более дробная периодизация. Ее можно проводить по чисто формальным признакам — хронологическому (можно различать историю психологии XVII в., историю психологии,-XVIII в. и т. п.), пространственно-территориальному (история психологии в Мексике, история психологии в Англии и т. п.), можно различать периодизацию мировой» и отечественной психологии⁸. Учитывая условность. всякой периодизации и принимая во внимание неразработанность этой проблемы, следует рассматривать предлагаемую далее периодизацию истории психологии лишь как один из возможных ее вариантов. В ней история: отечественной психологической мысли включена составной частью в историю развития мировой науки. В качестве основания для разделения этого процесса на этапы-были выбраны содержательные критерии, определявшие-смену взглядов на природу психического и отличающие-каждый из этапов (см. схему).

⁷ Цит. по: Boring E. A History of Experimental Psychology. N. Y., 1929. P. 385.

⁸ Будилова £. А. О периодизации истории психологии в СССР// //Актуальные проблемы истории и теории психологии. Материалы конференции. Ереван» 1976.

Схема

Развитие психологии в рамках философии

Хронология	Содержание этапа	Итоги
VI в. ДО Я. Э. — Vb.	Возникновение первых научных представлений о психике и их первоначальное развитие	Выделение науки о душе и формирование двух направлений материализма и идеализма; формирование первых эмпирических знаний о психических процессах — ощущении (восприятии), памяти, воображении, мышлении, аффектах, воле; выделение проблемы соотношения души и тела; указание на внутреннее чувство как способ познания
V- VIII. вв. 1(14	Развитие учения о душе в рамках философских учений и на базе медицинских знаний	4 Формирование томистской психологии; начало опытной методологии исследования
XIV— XVI вв.	Дальнейшее развитие учения о душе в крн-тексте развития анато-мо-фнзиологических знаний и великих открытий XIV—XVI вв.	Отказ от понимания души как объекта исследования и объяснительного принципа телесных и психических явлений; введение термина «психология» ■
XVII — середина XIX вв.	Выделение сознания в качестве предмета исследования и.формирование теоретических основ психологии	Формирование эмпирической интроспективной и ассоцианистской психологии; возникновение психофизической и психофизиологической проблем; понятие о бессознательной психике

Развитие психологии

как самостоятельной науки

Начало XIX — 60-е гг. XIX в.	Формирование естественнонаучных предпосылок психологии как самостоятельной науки	Экспериментальные методы исследования деятельности нервной системы и органов чувств; формирование психофизики; формирование психометрии; теории ощущений и восприятия
60-е гг. XIX — конец XIX в.	Возникновение и первоначальное развитие психологии как самостоятельной науки	Проникновение экспериментальных методов в психологию; формирование теоретических программ психологии; возникновение прикладных исследований в психологии; возникновение новых областей психологии

Продолжение схемы

Хронология	Содержание этапа	Итоги
10-е — середина 30-х гг. XX в.	Открытый кризис в психологии	Возникновение школ в зарубежной психологии: бихевиоризма, психоанализа, гештальтпсихологии, французской социологической школы, понимающей психологии, индивидуальной психологии, аналитической психологии и др. Возникновение советской психологии
20-е — 30-е гг.	Становление советской психологии	Создание теоретических основ психологии на основах марксистской философии: теории установки, культурно-исторической теории, теории деятельности и др.; развитие прикладных областей в отечественной психологии — психотехники и педологии; развитие естественнонаучных представлений о физиологических механизмах психической деятельности и двигательных актов
Конец 30-х — 50-е гг.	Затухание кризиса в зарубежной психологии. Развитие советской психологии в области теории	Эволюция научных школ периода открытого кризиса. Необихевиоризм, неофрейдизм. Возникновение новых отраслей и направлений: генетическая психология, персоналистические концепции личности и др. Дискуссии в советской психологии (о перестройке науки на основе павловского учения, о теории установки). Развитие теории деятельности в советской психологии. Возникновение теории поэтапного формирования умственных действий и понятий П. Я. Гальперина
60-е гг.— настоящее время	Поиски новых теоретических подходов в современной зарубежной и советской психологии	Возникновение новых направлений в зарубежной психологии: гуманистическая психология, логотерапия, когнитивна я психология, марксистски-ориентированные теории. Дискуссии в советской психологии о предмете психологии, по проблемам бессознательного, общения и др. *

i Закономерности историко-

психологического процесса

■

Общей и основной закономерностью развития психологических научных знаний является •борьба идей, прежде всего между материалистическим и идеалистическим пониманием психики. В разнообразных формах домарксистского материализма (механистического, вульгарного, естественнонаучного) выражается стремление понять психику и сознание как естественный 'процесс, как проявление жизни, ее материальныхпроцессов. Материалистический подход направлен на причинное объяснение психики. В русле этого подхода уже:В античности возникли и развивались во все последующие времена представления об обусловленности психических явлений материальными процессами мозга. Развитие материалистических представлений тесно связано с успехами в естествознании. Наивысшей формы они достигают в психологии, базирующейся на философии диалектического и исторического материализма.

В различных формах идеализма психика и сознание отделялись от процессов материального мира, обособлялись от него, превращались в особую — духовную — субстанцию, которая и по своему происхождению, и по своим свойствам, и по методам познания противопоставлялись материальному миру и практике. В идеализме психика предстает как особая духовная деятельность, отрешенная от всяких материальных связей, изучаемая абстрактно, «...так как идеализм, конечно, не знает действительной, чувственной деятельности как таковой»⁹.

Разделение психологии на материалистическую и ■идеалистическую проходит через всю историю развития ^психологии вплоть до настоящего времени. При этом каждое из направлений вносит свой вклад в познание ^психического. Так, идеалистические концепции заостряют внимание на проблеме качественного своеобразия психики в отличие от материальных процессов, проводят идею активной деятельной природы духа. Внимание к этим сторонам психической реальности — факт прогрессивный. Поэтому изучение идеалистических психологических концепций, хотя в них и не открываются реальные пути познания выявляемых закономерностей, со-

• Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 1.

ставляет неотъемлемую часть курса истории психологии^ Важной закономерностью развития психологической? науки является ее направленность на выработку единое теории. Особенно остро эта тенденция выступила в период открытого кризиса в психологии в начале XX в.,. когда «психология осознала, что для нее вопрос жизн» и смерти найти общий объяснительный принцип...»'¹⁰. Возникшие тогда новые направления (психоанализ, бихевиоризм, гештальтпсихология и др.) претендовалиименно на такую теорию. Анализируя их судьбу, Выготский выявил закономерную общую линию в их развитии:: от частных открытий в конкретной области к возникновению общих принципов и распространению их на всю психологию и, наконец, превращение в философскую систему и даже в мировоззрение, показав, что ни один из этих принципов не удовлетворяет статусу единственной теории в психологии. Однако объективная потребность. в ней остается важной движущей силой исторического процесса.

Предпринимаются попытки применить к истории психологии концепцию развития науки Т. Куна, использовать другие достижения в области философии науки.

Движущие силы и причины исторического развития психологических идей *

Можно ли считать развитие психологи-ческих знаний процессом, определяемым лишь собственной логикой познания в соответствии с природой изучаемого объекта — психики? Как и всякая другая наука,.

психология обладает лишь относительной самостоятельностью, а психологи как ученые «находятся под господствующим влиянием экономического развития» ^н. Сложные отношения науки и общества охарактеризовал" Л. С. Выготский: «Закономерность в смене и развитии; идей, возникновение и гибель понятий, даже смена классификаций и т. п.— может быть объяснено на почве связи данной науки с общей социально-культурной подпочвой данной эпохи, с общими условиями и законами научного познания, с теми объективными требованиями,.

¹⁰ Выготский Л. С. Собр. соч.: В 6 т. Т. 1. М, 1982. С. 309.

¹¹ Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 34. С. 419.

■

■

IE

которые предъявляет к научному познанию природа изучаемых явлений на данной стадии их исследования»¹².

В связи с вопросом о детерминации научного знания в современной философии науки ведутся оживленные дискуссии. И. Лакатос ввел понятия «внутренняя» и «внешняя» история науки, понимая под внутренней историей ту ее часть, которая вычленяется, опираясь на собственные критерии научности, стандарты рациональности. Признавая невозможность отделения научного знания от культуры в целом, Лакатос считал, что детерминирующее воздействие на его развитие оказывают только когнитивные факторы, наука обладает своей внутренней историей. Интерналистскии подход к проблеме факторов развития научного знания критикуется сторонниками другого — экстерналистского — подхода, в соответствии с которым историю науки нельзя объяснить без обращения к социальным факторам, поэтому они должны быть использованы при теоретической реконструкции исторического процесса развития науки. В связи с этим невозможно провести жесткую границу между внутренней и внешней историей науки (Т. Кун, С Тулмин, М. Полани).