Первый и второй электоральные циклы - становление политической культуры региона

Первый электоральный цикл – период 1993-1996 годов в российских регионах относится к периоду «романтической» демократии. Он включает, прежде всего, парламентские выборы депутатов Государственной думы (декабрь 1993 и декабрь 1995 годов) и выборов Президента Российской Федерации (июнь-июль 1996 года). По итогам первого электорального цикла 1993-1996 годов в российских регионах оформились основные группы электората, для которых был характерен довольно устойчивый тип голосования. Проявилось несколько типов электорального поведения граждан – абсентеистский, выражавшийся в отсутствии интереса граждан к политике и выборам вообще, лояльно-демократический, формируемый реформаторским и конформистским типами, выражавшийся в поддержке гражданами официального политического курса, а также радикально-традиционалистский тип голосования, основу которого составляли ценности социальной справедливости и равенства при распределении материальных благ.

Радикально-традиционалистский электорат характеризовался на этом этапе большой сплоченностью и мобилизованностью. Основу этого типа электорального поведения составил преимущественно левый электорат в количестве 22-34% всех российских избирателей. Общая численность такого электората оценивалась, например, по количеству граждан, проголосовавших против Б. Ельцина. На референдуме 1993 года о недоверии Б. Ельцину заявили 25,16% граждан, имеющих право голоса. В 1995 году на выборах Государственной думы радикально-традиционалистские электорат определялся по количеству голосов, отданных за соответствующие партии, которые получили 34,41% голосов. На президентских выборах 1996 года радикально-традиционалистский электорат определялся по количеству граждан, проголосовавших во втором туре за Г. Зюганова. За него отдали голоса 27,73% радикально-традиционалистского электората[3].

В Саратовской области в этот период на референдуме 1991 г. уровень поддержки идеи сохранения СССР был довольно высок – 73,1%. На президентских выборах в 1991 г. за Б. Ельцина отдали 55,7% голосов жители Саратовской области[4]. На референдуме 1993 г. уровень доверия Б. Ельцину был ниже, чем по стране в целом, хотя и превысил 50% (51,8% голосов). Социально-экономический курс президента и правительства поддержало меньше половины избирателей – 47,6%. На парламентских выборах 1993 г. оппозиционность Саратовской области была более заметной. Избирательные объединения либерально-реформаторской ориентации получили в сумме 29,1% голосов, заметно меньше чем по России в целом – 34,1%. В то же время оппозиционные партии – ЛДПР, КПРФ и АПР выступили на выборах достаточно успешно. В сумме за них проголосовала половина избирателей – 49,55%. ЛДПР отдали свои голоса 26,6% избирателей, КПРФ – 15,3%. Аграрии получили 7,6% голосов – почти так же как по России в целом. На парламентских выборах в декабре 1995 г. за партии и движения традиционалистской ориентации в Саратовской области проголосовали 65,6% избирателей, т.е. существенно больше, чем по России в целом. КПРФ привлекла 28,3% голосов. В этот период оформился так называемый «красный пояс» российских регионов или так называемый «феномен 55-ой параллели». К северу от нее регионы голосовали за рыночников, к югу – за антирыночников[5]. В число антирыночников вошла и Саратовская область, традиционно относящаяся к аграрным регионам. ЛДПР привлекла 15,5% голосов, т.е. существенно больше среднероссийского показателя. Что касается президентских выборов, то в 1996 году Б. Ельцин набрал по Саратовской области в первом туре 28,4% голосов. Г. Зюганов опередил Б. Ельцина, ему отдали свои голоса 41,6% избирателей Саратовской области. Во втором туре небольшое преимущество оказалось на стороне Г. Зюганова. Лидер российских коммунистов привлек около половины избирателей – 49,9%, действующий президент – 44,1%[6]. Таким образом, жители Саратовской области в период с 1991 по 1996 гг. проявляли оппозиционные официальной власти настроения.

Реформаторский или лояльно-демократический тип электорального поведения в среднем по стране составил 16-20% и определялся голосованием против сохранения СССР (19,91%), голосованием за демократические партии – в 1995 году (16,32%). К лояльно-демократическому электорату относят и центристов (15-20%), благосклонных к переменам в стране, и управляемый электорат в национальных автономиях и республиках РФ. Общая численность лояльно-демократического электората оценивалась по голосованию за Б. Ельцина – 42,76% – в 1991 году, 37,65% – в 1993 году, 37,02% – в 1996 году[7].

Несмотря на то, что общая расстановка сил между группами российского электората сохранялась в своей основе на протяжении 1993-1996 годов, на уровне регионов имела место динамика электоральных траекторий – происходили изменения и порой очень существенные. Имело место так называемое перетекание электората. Лояльно-демократический электорат перетекал из русских регионов в национальные образования. В целом имело место размывание либерально-демократического электората в ряде регионов, которые были отнесены в разряд оппозиционных. Сюда относилось практически все Поволжье. Радикально-традиционалистский электорат рос в регионах «красного пояса» за счет разочарований лояльно-демократического электората, одновременно пополнявшего ряды абсентеистов.

Показателен в плане оценки электоральной культуры в этот период такой индикатор как уровень электоральной неустойчивости населения, характеризующий долю избирателей, меняющих свои предпочтения на противоположные от выборов к выборам. В целом для России на протяжении 1990-х гг. уровень электоральной неустойчивости был очень высоким. Электоральная неустойчивость оценивалась на уровне 50%, что означало, что половина населения от выборов к выборам меняет свои политические предпочтения и пристрастия. Такой уровень оценивается как очень высокий, в силу того, что более чем в шесть раз превышает среднеевропейский.

Не менее важным при оценке электоральной культуры региона является и такой показатель как политическая поляризация населения. Политическая поляризация российского общества в период первого электорального цикла достигла своего максимума. Степень электоральной (политической) поляризации населения может быть определена, например, по результатам президентских выборов. Она рассчитывается как отношение электората Б. Ельцина к электорату Г. Зюганова в регионах по выборам 1996 г. или В. Путина к электорату Г. Зюганова по выборам 2000 года (см. табл. 1)

Таблица 1

Уровень политической поляризации населения в регионах, рассчитанной по результатам президентских выборов[8]

Регион РФ	Год
Российская Федерация	1,10	1,81
Поволжский район
Саратовская область	1,1	2,04
Калмыкия	2,27	1,75
Татарстан	1,01	3,45
Астраханская область	1,24	2,29
Пензенская область	2,43	1,29
Самарская область	1,03	1,37
Северо-Западный район
Санкт-Петербург	3,32	3,67
Новгородская область	1,50	3,51
Центральный район
Москва	4,12	2,41
Московская область	1,84	1,71
Тверская область	1,05	2,07
Ярославская область	1,81	3,12

Чем больше показатель отличается от единицы, тем меньше уровень поляризации общества. Как показывают данные таблицы, в 1996 году уровень среднероссийской поляризации был чрезвычайно высок, поскольку приближался к единице. В Саратовской области политическая поляризация была также очень высока и равнялась 1,1.

В целом, характеризуя электоральную культуру российских граждан первого электорального цикла, можно сказать, что в сфере электоральной культуры проявили себя следующие тенденции. Оформились в своей основе электоральные предпочтения граждан в российских регионах, проявились «особенности электоральных предпочтений избирателей, составляющие спрос на политическом рынке»[9], были заложены основы электоральной конкуренции нового типа. Сформировался ряд типов голосования – либерально-демократический (реформаторский и управляемый), радикально-традиционалистский, абсентеистский. Радикально-традиционалистский электорат характеризовался большей сплоченностью и мобилизованностью по сравнению с аморфным лояльно-демократическим электоратом. На уровне страны электоральные сегменты в основном сохраняли свое качество и количество, в регионах имела место динамика – перетекание электоральных предпочтений.

Второй электоральный цикл в российских регионах (1999-2000 гг.) относится к периоду становления «управляемой» демократии в России. Он включает выборы депутатов Государственной Думы (19 декабря 1999 года) и досрочные выборы Президента России (26 марта 2000 года). Общероссийские результаты федеральных выборов складываются из результатов региональных голосований. Для второго электорального цикла в российских регионах характерными стали такие типы голосования как конформистский, предполагающий голосование за партии власти, левый (консервативный) и либеральный (правый).

Конформистский тип голосования оказался наиболее типичным для сельских местностей в национальных субъектах Российской Федерации, где избиратели полностью управляемы и лояльны действующей власти. Конформистский тип голосования материализовался в поддержке политических сил, созданных при заинтересованности властей и являющихся партийной проекцией правящей группировки. Полюсом российского конформизма ко второму электоральному циклу стала этническая периферия»[10] российского пространства[11].

Голосование за партию власти в 1999 году носило «добровольно-принудительный» характер в связи с мощным подключением административного ресурса. Конформизм Саратовского электората объяснялся, прежде всего, использованием административного ресурса, а не реальной поддержкой партии власти или снижением поддержки коммунистов. Левые настроения в регионе по-прежнему оставались сильны. В 1999 году КПРФ получила голосов в области больше, чем в 1995 году. За ОВР в области проголосовали 8,39% (см.: табл.2).

Таблица 2

Результаты голосования

на выборах в Государственную думу по Саратовской области

Выборы в Государственную Думу 1993 г.	%	Выборы в Государственную Думу 1995 г.	%	Выборы в Государственную Думу 1999 г.	%
ЛДПР	26,63	КПРФ	28,26	КПРФ	30,44
КПРФ	15,28	ЛДПР	15,46	«Медведь»	22,73
Выбор России	12,30	НДР	7,96	«Отечество-вся Россия»	8,39
Женщины России	9,90	Коммунисты СССР	5,79	«Союз Правых Сил»	7,04
Яблоко	8,59	Держава	4,67	«Блок Жириновского»	5,53
АПР	7,64	АПР	3,96	«Наш дом-Россия»	5,33
ДПР	6,45	ДПР	3,91	«Яблоко»	4,28
ПРЕС	5,68	Женщины России	3,73	Против всех	3,37
Гражданский Союз	2,71	ДВР-ОД	3,10	«Коммунисты, трудящиеся России-за Советский Союз»	2,93

Электоральная характеристика Саратовской области второго электорального цикла – это доминирование левого типа электорального поведения при постепенном росте конформизма и управляемости, при наличии выраженного посткоммунистического протестного электората.

Жители столицы субъекта федерации – Саратова по результатам второго электорального цикла (не Саратовская область) вообще продемонстрировали преобладание либерального типа электорального поведения наряду с центрами первого прядка – Москвой, Санкт-Петербургом. Либеральный или правый тип голосования означал принадлежность территории к инновационному центру, а, следовательно – поддержку политики федерального центра.

Во втором электоральном цикле проявили себя следующие тенденции в сфере электоральной культуры. Заметным явлением стало встраивание региональных элит в вертикаль исполнительной власти, главным образом в национальных субъектах, следствием чего явилось активное включение административного ресурса в период избирательных кампаний. Через посредников, в качестве которых выступили региональные элиты, центру удалось оказать влияние на электоральный выбор жителей регионов. Электоральная поляризация российского социума в целом снизилась – фактически в два раза по Российской Федерации (от 1,1 до 1,8). На президентских выборах 2000-го года в отличие от парламентских выборов «красных» регионов в чистом виде почти не осталось. Однако на президентских выборах 2000-го года не удалось решить проблему протестного голосования. Значительная часть избирателей отдавала свои голоса «против всех». Электоральный «рельеф» как страны, так и регионов «постарел», стал более сглаженным, менее контрастным[12].

Наиболее значимыми факторами, оказавшими влияние на электоральный выбор граждан в регионах страны, стали следующие:

во-первых, территориальный – положение в системе «центр-периферия»; левый тип голосования свойственен периферии, конформистский – полупериферии, либеральный – центру;

во-вторых, на электоральные предпочтения оказала влияние принадлежность региона к русским или национальным территориям;

в-третьих, позиции региональной администрации оказались важным фактором регионального электорального поведения, в связи с чем в отчетах часто фигурирует Саратовская область и губернатор Д. Аяцков как наиболее эффективно действующий губернатор.

Возрос разрыв по уровню участия граждан в голосовании между управляемыми регионами и всеми остальными, он составил 12% и выше. Общий итог голосования в управляемых регионах – минимум голосов за все политические силы, кроме главных политических сил. Снизился процент граждан, голосующих за мелкие политические силы. Общая тенденция, прослеживаемая от первого электорального цикла ко второму, состоит в том, что к 1995 году имело место масштабное покраснение электората, особенно в Саратовской области, а к 1999 году – еще более масштабное «поцентрение», выразившееся в поддержке партии власти.

3. Третий, четвертый и пятый электоральные циклы – новый этап в развитии региональной политической культуры.

Третий электоральный цикл (2003-2004 гг.) относится к периоду авторитарной демократии в России и включает такие избирательные кампании как выборы депутатов Государственной Думы (7 декабря 2003 года) и выборы Президента России (14 марта 2004 года).

Одной из наиболее характерных черт третьего электорального цикла стала зависимость регионального голосования от позиции глав региона, уровня его лояльности или оппозиционности действующей власти. На этом основании региональные типы электорального поведения граждан на выборах 2003-2004 годов немногочисленны и подразделяются на управляемые и неуправляемые типы.

В период ельцинского правления поддержка населением режима была сосредоточена в крупных и столичных городах. В путинские времена электоральная поддержка режима спустилась в глубинку – в периферийные и полупериферийные зоны. В наилучшем виде в период третьего электорального цикла проявились элементы патриархальной и подданнической политической культуры – голосование в благодарность за помощь. Политическая лояльность наблюдалась всюду.

Конкуренцию «партии власти» с различной долей успеха составляли только левые политические силы – КПРФ, «Родина», аграрии.

Сравнительный анализ электорального поведения российских граждан в образованных в 2000-ом году федеральных округах показал следующее. По электоральным настроениям Приволжский федеральный округ (в состав округа входит и Саратовская область) относится к числу контрастных, а, по выражению авторов исследования электоральных предпочтений в округах, чересполосно-контрастных округов. Такого разнообразия электоральных предпочтений не наблюдается больше ни в одном округе. Здесь представлены и перемешаны все типы голосования – консервативный, реформаторский и управляемый. Субъекты Приволжского округа составили основу управляемого и контролируемого типов голосования[13].

В целом в третьем электоральном цикле проявились следующие тенденции электорального поведения граждан. Выборные кампании 2003-2004 гг. нельзя отнести к демократическим ни по одному из параметров, а, следовательно, действительные электоральные предпочтения избирателей, пользуясь официальной электоральной статистикой, выявить оказалось практически невозможно. Явка на выборы этого периода была ниже, чем на предыдущих – падение явки на парламентских выборах составляло от 61% до 55,75%, на выборах президента – от 68,5% до 63,4%. При этом В. Путина поддержали 71,0% граждан, а «Единая Россия» получила 306 мест в думе из 450 возможных[14]. Согласно данным электоральной статистики, В. Путин одержал победу во всех регионах, а «Единая Россия» набрала больше всего голосов во всех субъектах кроме Республики Алтай.

Электоральные различия между регионами существенно снизились, однако это не означало, что региональные электоральные культуры исчезли. Региональные различия в голосовании оказались довольно ощутимыми. Особенно сильно на результатах голосования сказались такие факторы как централизация власти, личная популярность президента, некоторое минимальное улучшение экономической ситуации в стране, административный ресурс.

Отличие третьего цикла от первого и второго состояло в том, что Центру удалось заставить главы исполнительной власти субъектов активно использовать свои ресурсы для обеспечения победы «партии власти», сбора голосов в ее пользу. Это стало возможным лишь после того как Центру удалось изменить характер отношений с регионами.

Четвертый электоральный цикл (2007-2008 гг.) уже вошел в историю как апофеоз предсказуемости результатов голосования. Он включил в себя парламентские выборы 2 декабря 2007 года и президентские – 2 марта 2008 года. Специфика четвертого электорального цикла по отношению ко всем предыдущим заключена в том, что результаты голосования были известны и избираемым, и избирающим задолго до дня голосования. При этом граждане были в основном с такой ситуацией вполне согласны. В массовом сознании отмечалось усиление традиционализма, запрос на общественный порядок и стабильность.

Сокрушительная победа «партии власти», величина отрыва победителей от ближайших преследователей, степень единодушия голосования в регионах, рост явки на избирательные участки – все говорит о льготных условиях, созданных политической элитой для собственного переизбрания, об излишней кропотливой работе местных избирательных комиссий с итоговыми протоколами, о повышенном электоральном конформизме в регионах, в конечном итоге об институциализации присущих данному региону представлений о выборах, то есть об электоральной культуре региона.

Политическая поляризация Саратовской области, судя по данным официальной электоральной статистики, существенно снизилась – почти в пять раз (от 1,13 до 4,65), что, разумеется, нами оценивается как позитивное явление (см.: табл. 3).

Таблица 3

Результаты голосования за кандидата-победителя и кандидата-оппозиционера по Саратовской области на президентских выборах (%)

и индекс политической поляризации

Годы проведения президентских выборов	Кандидат-победитель и кандидат-оппозиционер	Доля голосов, отданных за кандидатов (%)	Индекс политической поляризации
	Ельцин/Зюганов	49,9/44,1	1,13
	Путин/Зюганов	57,99/28,4	2,04
	Путин/Харитонов	70,79/17,03	4,15
	Медведев/Зюганов	75,62/16,25	4,65
	Путин/Зюганов	63,6/17,18	4,68

Пятый электоральный цикл (2011-2012 гг.). характеризовался более жесткой межпартийной конкуренцией, ростом требований к политическим партиям. В выборах в различные органы власти принимали участие 55 партий. Конкуренция была очень высокой. К тому же вернулись прямые выборы губернаторов, органам местного самоуправления дано право избираться на 100% по мажоритарной системе, выборы в региональный парламент происходили по смешанной системе.

Результаты выборов четвертого и пятого циклов показали высокую прогнозируемость. Как правило, отличительной чертой любой региональной избирательной кампании являлось доминирование всероссийской политической партии «Единая Россия», слабая конкуренция со стороны оппозиционных политических сил, высокий уровень абсентеизма со стороны населения, слабая политическая информированность жителей региона о подготовке, проведении выборов. В этот период времени наиболее ярко проявился парадокс электорального выбора, состоящий в том, что и левые, и правые независимо от идеологических ориентаций продемонстрировали патерналистический тип политической культуры. Критикуя социально-экономическую ситуацию в России, за которую несет прямую ответственность действующая власть, выразили полную лояльность этой власти[15]. Возможно, что это совсем и не парадокс, а особенность политической культуры российских граждан – авторитарность и патримониальность[16]. Неизменной чертой российской политической культуры является подданичество, которое проявило себя в четвертом электоральном цикле в ходе голосование за общенациональный парламент и президента РФ. В этой связи можно говорить о европейской и азиатской моделях электоральной культуры или о независимой и управляемой электоральной культуре. Итогом четвертого и пятого электорального цикла, во-первых, стала девальвация института выборов в сознании граждан, сворачивание электоральных практик, что по большому счету не вызывало активного протеста или отторжения граждан; во-вторых, главы исполнительной власти в субъектах федерации, встроенные в вертикаль исполнительной власти и ответственные теперь не перед народом, а лишь перед федеральным центром, превратились в агентов влияния центра, утратив какую-либо самостоятельность и, по сути, связь с гражданами.

Довольно значительная доля российского электората, по образному выражению руководителя группы «Меркатор» Д. Орешкина, принадлежит не левым, правым, центристам и националистам, а региональной элите[17].

В том или ином виде исследование динамических аспектов электоральной культуры регионов свидетельствует о том, что она претерпевала существенные изменения. Отличалась патриархальным патернализмом советского образца – полным единением власти и народа. В постсоветский период в электоральной культуре мощно дал о себе знать феномен левого консерватизма и сельского традиционализма, который также трансформировался в четвертом и пятом электоральных циклах в феномен нового патернализма по отношению к «партии власти» и в единение народа и власти на новом уровне.

Очевидно, что трансформации электоральной культуры в регионах далеки от завершения. Несмотря на тенденцию к унификации политических режимов и партийных систем, российскими регионами устойчиво воспроизводится культурное своеобразие. Изменения, произошедшие в регионах в результате смены власти на федеральном уровне 2007-2013 годов уже существенны, однако, пока преждевременно делать какие-либо окончательные выводы.

[1] См.: Шумилов А.В. Электоральный процесс в России: от альтернативности к «суверенной демократии» (методология циклов) // Новый политический цикл: повестка дня для России. М., 2008. С. 287.

[2] См.: Камышев Д. Отменять дальше некуда // Коммерсантъ. Власть. 2005. №19. С.26-28.; «Против всех» набирает голоса // Комерсант. 2013. №190. С.1.

[3] Колосов В.А., Туровский Р.Ф. Электоральная карта современной России: генезис, структура, эволюция // Полис. 1996. №4. С. 33.

[4] Кынев А. Выборы Саратовской областной думы 2007 (Бурные страсти тихого Поволжья) // https:// monitoring.carnegie.ru/2008/09/saratov/kynev-saratov-duma-2007/

[5] См.: Гимпельсон В., Чугров С. Модели электорального поведения российских регионов // Мировая экономика и международные отношения. 1995. №4. С. 25.

[6] См.: Кынев А. Указ. соч.

[7] Колосов В.А., Туровский Р.Ф. Электоральная карта современной России: генезис, структура, эволюция // Полис. 1996. №4. С. 34.

[8] Сост. по: Попов Р., Сусаров А. Социальная напряженность и социальное неблагополучие // Регионы России в 1999 г.: Ежегодное приложение к «Политическому альманаху России» М., 2001; Попов Р., Сусаров А. Социальная напряженность и социальное неблагополучие // Регионы России в 1998 г.: Ежегодное приложение к «Политическому альманаху России» М., 1999.

[9] Мелешкина Е.Ю. Вступая в новый избирательный цикл… // Первый электоральный цикл в России (1993-1996). М., 2000. С. 242.

[10] Дальняя периферия – удаленные от больших городов села, очень удаленные малые города и поселки. Ближняя периферия – малые города, поселки городского типа, пригородные села. Полупериферия – средние города, не являющиеся административными центрами.

[11] Туровский Р.Ф. Региональные аспекты общероссийских выборов // Второй электоральный цикл в России (1999-2000). М., 2002. С. 192.

[12] См.: Петров Н., Титков А. Электоральный ландшафт // Россия в избирательном цикле 1999-2000. М., 2000. С. 22.

[13] См.: Титаренко В.А. Политические механизмы управления в Российском государстве. Автореф….дисс. д-ра. полит. наук. Саратов, 2005.

[14] См.: Туровский Р.Ф. Федеральные выборы 2003-2004 годов в региональном измерении // Третий электоральный цикл в России, 2003-2004 годы. СПб., 2007. С. 246.

[15] См.: Карнаш Г.Ю. Идеологическая ситуация современной России: анализ альтернатив // Трансформация политической системы России: проблемы и перспективы. М., 2007. С. 134.

[16] См.: Пивоваров Ю.С. Русская политика в ее историческом и культурном отношениях. М., 2006. С. 15.

[17] См.: Орешкин Д.Б. География электоральной культуры и цельность России // Полис. 2001. №1. С. 80.