Механизация мышления

Искусственный интеллект. Со времен научной революции философов и психологов привлекала и пугала мысль о сходстве человека и машины. Декарт полагал, что все когнитивные процессы человека, за исключением мышления, осуществляются аппаратом нервной системы, и, исходя из своего убеждения, он проводил деление между людьми и животными, а также между сознанием и телом. Паскаль выражал опасение, что Декарт был неправ: ему казалось, что в таком случае вычислительная машина могла бы думать, и он обратился к человеческому сердцу и вере в Бога, чтобы отделить людей от машин. Гоббс и Ламетри принимали идею о том, что люди — это не более чем животные-машины, пугая романтиков, которые, наряду с Паскалем, видели таинственную сущность человечности не в интеллекте, а, скорее, в чувствах. Лейбниц грезил об универсальной думающей машине, а английский инженер Чарльз Бэббидж пытался ее построить. Уильям Джеймс выражал опасения по поводу автоматической возлюбленной и пришел к заключению, что машина не могла бы чувствовать и поэтому не могла бы быть человеком. Уотсон, наряду с Гоббсом и Ламетри, утверждал, что люди и животные суть машины и что спасение человека заключается в принятии реальности и построении совершенного будущего, изображенного Скиннером во «Втором Уолдене». Писатели-фантасты и кинорежиссеры начали использовать различия (если они существуют) между человеком и машиной в таких произведениях, как пьеса Карела Чапека «R.U.R.» и фильм Фрица Ланга «Метрополис». Но никто еще не построил машину, в отношении которой можно было бы надеяться, что она когда-нибудь начнет соревноваться с человеческим мышлением. Так продолжалось до Второй мировой войны. Непременной тенденцией науки является механизация картины мира. Как мы уже видели, в XX в. психологи боролись с последним убежищем телеологии: целенаправленным поведением животных и человека. К. Л. Халл пытался придать цели механический смысл; Э. Ч. Толмен сначала оставил ее как наблюдаемую величину в поведении, но позднее поместил в когнитивную карту организма; Скиннер попытался растворить цели в контроле поведения со стороны окружающей среды. Ни одна из этих попыток справиться с целью не оказалась вполне убедительной, но неудача Толмена сильнее всего сказалась на бихевиоризме. Толмена можно критиковать за приверженность картезианской категорийной ошибке и создание гомун-

328 Часть IV. Научная психология в XX веке

кула в голове человека, а также за объяснение поведения человека как следствия принятия решений этим гомункулом. Дело в том, что карта подразумевает читающего карту; в машине Толмена воистину был призрак. Психологи, казалось, метались между тремя возможностями: а) они могли попытаться объяснить целенаправленное поведение, ссылаясь на внутренние события, как Толмен; но это было чревато изобретением внутреннего призрака, функции которого оставались непостижимыми; б) они могли бы считать поведение чисто механическим, как это делал Халл, или полагать, как Скиннер, что оно находится под мягким контролем окружающей среды; но, хотя такая точка зрения была научной и логичной, она отрицала тот очевидный факт, что поведение направлено к достижению цели, и в) вслед за Ф. Брентано и Л. Витгенштейном они могли принять цель как неизменную истину человеческих действий, не требующую объяснений и не нуждающуюся в них; но это отрицало бы то, что психология может стать такой же естественной наукой, как физика, а этот вывод был немыслим для психологов, терзаемых завистью к физикам.

Научные разработки во время Второй мировой войны породили современный высокоскоростной цифровой компьютер, что принесло концепции, делавшие наиболее привлекательным первый из вышеизложенных вариантов, поскольку они, казалось, предлагали способ избежать «призрака в машине». Самыми важными из этих концепций были идея информационной обратной связи и концепция компьютерной программы. Важность обратной связи поняли мгновенно; для постижения значения идеи программирования потребовалось больше времени, но в конце концов это дало толчок к новому решению проблемы разума и тела, которое получило название функционализм. Концепции обратной связи и программирования произвели впечатление и даже заняли господствующее положение, поскольку ассоциировались с реальными машинами, которые, казалось, могли думать.

Решение проблемы: концепция обратной связи. Если принять во внимание соперничество между психологией обработки информации и радикальным бихевиоризмом, есть определенная ирония судьбы в том, что концепция информационной обратной связи выросла из той же самой военной проблемы, над которой работал Б. Ф. Скиннер в своем проекте с голубями. Проект «Оркон» преследовал цель органического контроля над ракетами. Математики и специалисты по компьютерам стремились добиться механического контроля над ракетами и другими видами вооружения, изобретая современный цифровой компьютер. В 1943 г. трое исследователей дали описание концепции информационной обратной связи, которая лежала в основе их устройства, наводящего на цель, показав, каким образом можно сочетать цель и механизм. На практике в промышленности инженеры использовали обратную связь, по крайней мере, с XVIII в. А. Розенблат, Н. Винер и Дж. Биглоу (A. Rosenblueth, N. Wiener and J. Bigelow, 1943/1966) сформулировали информационную обратную связь как общий принцип, применимый ко всем целенаправленным системам, как механическим, так и живым. Хорошим примером системы, использующей обратную связь, является термостат и тепловой насос. Вы задаете термостату цель, когда устанавливаете температуру, которую хотите поддерживать в доме. В термостате есть термометр, измеряющий температуру в доме, и, когда температура отклоняется от заданной, термостат включает тепловой насос, чтобы охлаждать или нагревать дом до тех пор, пока не будет достигну-

Глава 10, Подъем когнитивной науки, 1960-2000 329

та установленная температура. Здесь налицо контур обратной связи: термостат чувствителен к состоянию комнаты и, исходя из информации, полученной с помощью своего термометра, совершает действие; действие, в свою очередь, изменяет состояние комнаты, которое по обратной связи передается термостату, изменяющему свое поведение, что, в свою очередь, влияет на температуру в комнате, и цикл повторяется бесконечно.

В известном смысле термостат, в отличие от часов, можно считать целенаправленным устройством, что коренным образом меняет механистический взгляд на природу. Физика И. Ньютона породила образ Вселенной как гигантского часового механизма, машины, слепо следующей неумолимым законам физики. У. Джеймс утверждал, что сознательные живые существа не могут быть машинами, поэтому сознание должно эволюционировать, чтобы сделать возможным изменяющееся, адаптивное поведение. Но термостаты представляют собой машины, лишенные сознания (D. Chalmers, 1996), поведение которых адаптивно реагирует на изменения окружающей среды. И уж, конечно, в термостате нет призрака. В старые времена был слуга, который смотрел на термометр и при необходимости топил печку, но слугу заменила машина, и при этом простая. Концепция обратной связи обещала представить все случаи целенаправленного поведения как обратную связь. Перед организмом стоят некоторые задачи (например добыча пищи), он способен измерить расстояние до цели (например это может быть другой конец лабиринта) и ведет себя таким образом, чтобы сократить и, в конце концов, уничтожить это расстояние. «Призрака в машине» или читающего когнитивную карту Толмена можно заменить сложными контурами обратной связи. На практике машины, способные делать то, что раньше могли делать лишь люди, заменили слуг и промышленных рабочих.

Определение искусственного интеллекта. Итак, машины могут быть целенаправленными. Но могут ли они быть разумными? Способны ли они соревноваться с человеческим интеллектом? Вопрос о том, разумны ли компьютеры, стал основным для когнитивной науки, и этот вопрос в его современном виде поднял блестящий математик А. М. Тюринг (1912-1954), который внес большой вклад в теорию компьютеров в годы войны. В 1950 г. в журнале Mind он опубликовал статью под названием «Вычислительная техника и интеллект», которая давала определение области искусственного интеллекта и представляла программу когнитивной науки. А. М. Тюринг начал так: «Я намереваюсь рассмотреть вопрос, может ли машина думать?» Поскольку значение слова «думать» было чрезвычайно запутано, он предложил поставить вопрос более конкретно, «в терминах игры, которую мы называем "имитационной игрой"». Вообразите, что с помощью компьютерного терминала расспрашивают двух респондентов, один из которых человек, а второй — компьютер, причем неизвестно, кто есть кто. Игра заключается в том, чтобы задавать вопросы, цель которых установить, кто человек, а кто — компьютер. А. М. Тюринг высказал предположение, что мы сочтем компьютер умным тогда, когда он сможет обмануть вопрошающего и заставить его поверить, что перед ним находится человек. Имитационная игра А. М. Тюринга получила название Тест Тюринга и очень широко (хотя и не всегда, см. ниже) принимается как критерий искусственного интеллекта.

330 Часть IV. Научная психология в XX веке

Термин «искусственный интеллект» вошел в обиход через несколько лет, благодаря специалисту по вычислительной технике Джону Маккарти, которому потребовалось название для оформления заявки на грант для финансирования первой междисциплинарной конференции в той области, которая стала называться когнитивной наукой. Работающие в области искусственного интеллекта ученые стремятся создать машины, которые могут выполнять задания, ранее подвластные только людям. Цель «чистого искусственного интеллекта» — создание компьютеров или роботов, которые могут делать то же самое, что и люди. С психологией связано компьютерное моделирование, цель которого не просто соревноваться с людьми, но и подражать им.