Вопросы и задания. 1. Когда и в какой ситуации возникли идеи субъективной социологии?

1. Когда и в какой ситуации возникли идеи субъективной социологии?

2. Охарактеризуйте субъективное направление в российской социологии и его осо­
бенности. Кто из социологов наиболее ярко представлял это направление?

3. Почему субъективная социология оказалась наиболее тесно связана с народничест­
вом?

4. Как бы вы охарактеризовали общее и отличное между субъективным направлени­
ем и позитивизмом в российской социологии?

5. Дайте трактовку предмета субъективной социологии и покажите разные точки зре­
ния на него отдельных представителей этого направления.

6. В чем суть субъективного метода? Каковы его сильные и слабые стороны? За что
его чаще всего критиковали? Попытайтесь определить собственное отношение к
этому методу, аргументируйте свою позицию.

Глава 15. Субъективная социология в России

7. В чем суть теории личности Н.К. Михайловского?

К. Расскажите о трактовке проблемы личности П.Л. Лавровым и Н.И. Кареевым.

I). Почему теория прогресса стала одной из центральных для представителей субъек­тивной социологии? Охарактеризуйте взгляды на прогресс, принадлежащие Лав­рову, Михайловскому, Карееву, Южакову.

10 Почему социологическое учение Лаврова и Михайловского пользовалось большой популярностью в российском обществе в 1860—1880-е гг.?

11. Можно ли утверждать, что субъективное направление и есть национальная россий­
ская социология? Аргументируйте свои суждения.

12. Почему, на ваш взгляд, традиции субъективного направления не получили заметно­
го развития в российской социологии XX в.?

13. В чем вы видите значение субъективного направления в российской социологии?

14. В чем вы усматриваете связь между субъективным и психологическим направлени­
ями в российской социологии?

15. Охарактеризуйте социологические взгляды Е.В. де Роберти. Почему его считают на­
иболее видным представителем психологического направления в российской соци­
ологии?

16. Как вы оцениваете попытки де Роберти найти синтез субъективной и объективной
социологии, психологического направления и позитивизма?

Литература

Де Роберти Е.В. Современное состояние социологии // Социология в России XIX — на­чала XX веков: Тексты. М., 1997. Вып. 1.

Де Роберти Е.В. Задачи социологии // Там же. М., 1997. Вып. 2.

История социологии. Минск, 1993.

Кареев Н.И. Происхождение социологии. О. Конт как основатель социологии. Взгляд ' на современное состояние социологии. Позитивизм в русской литературе // Соци­ология в России XIX — начала XX веков: Тексты. М., 1997. Вып. 1.

Кареев Н.И. Основы русской социологии. М., 1996.

Кукушкина Е.И. Русская социология XIX — начала XX века. М., 1993.

Лавров ПЛ. Философия и социология // Избр. произв.: В 2 т. М., 1965. Т. 2.

Лавров П.Л. Позитивизм и его задачи // Социология в России XIX — начала XX веков: Тексты. М., 1997. Вып. 1.

Лавров ПЛ. О методе в социологии // Там же. М., 1997. Вып. 2.

Медушевский А.Н. История русской социологии. М., 1993. Гл. 5.

Миненков ГЯ. Введение в историю российской социологии. Минск, 2000.

Михайловский Н.К. Герои и толпа // Избр. труды по социологии: В 2 т. СПб., 1998.

Новикова С.С. История развития социологии в России. М.; Воронеж, 1996.

Хвостов В.М. Русская субъективная школа // Социология в России XIX — начала XX ве­ков: Тексты. М., 1997. Вып. 1.

Южаков СМ. Задачи социологии. Субъективный метод в социологии // Там же. М., 1997. Вып. 2.

Глава 16

Позитивизм и натурализм в российской социологии

§ 1. Жизнь и творчество М.М. Ковалевского

В двух предшествующих главах говорилось о том, что позитивизм был очень влиятельным направлением в российской социологии. Рассматри­вая взгляды П.Л. Лаврова, Н.К. Михайловского, Н.И. Кареева, мы доказы­вали, что они испытали на себе сильное влияние идей О. Копта, Г. Спенсе­ра, да и в целом принципов позитивизма (хотя далеко не со всем и не всегда соглашались, более того, полемизировали и подвергали критике не­которые его положения). Творчество этих российских мыслителей вполне могло быть отнесено к позитивистскому течению, несмотря па го, чю ха­рактеризовалось в рамках субъективного направления социологии. Обра­тим вновь внимание, что среди особенностей российской социологии в те­ориях отдельных се представителей имеет место наличие взглядов и идей, относящихся к различным направлениям этой пауки. В данной главе мы еще раз найдем подтверждение указанной выше особенности, в частности, при рассмотрении творчества М.М. Ковалевского, которого считают в ли­тературе представителем и объективной социологии, и позитивизма.

Максим Максимович Ковалевский (1851 — 1916) родился в Харькове в состоятельной дворянской семье. Окончил в 1872 г. Харьковский универ­ситет, затем продолжал образование в Западной Европе (1873—1877), где готовился к магистерскому экзамену. За границей познакомился и систе­матически встречался с Г. Спенсером и К. Марксом, российскими позити­вистами Г.Н.Вырубовым, П.Л.Лавровым и Е.В. де Роберги, активно включился в позитивистское движение. В 1877—1887 гг. стал профессо­ром Московского университета. Выезжал за границу для преподавания права, истории и социологии. Стал неформальным лидером молодой мос­ковской профессуры, а его лекции пользовались колоссальным успехом у студентов и коллег.

Деятельность Ковалевского вызывала серьезные нарекания со сторо­ны властей, в конечном счете без всяких объяснений он был уволен из университета. Затем в течение 17 лет преподавал за рубежом в ведущих университетах Европы и США. В Париже стал одним из основателей Высшей русской школы общественных паук и се лектором. В 1905 г. вер-

Глава 16. Позитивизм и натурализм в российской социологии

иулся в Россию, преподавал в ряде вузов Петербурга (университете, по­литехническом и психоневрологическом институтах). Стал депутатом первой Государственной думы, активно включившись в политическую деятельность. Был членом Государственного совета. В 1914 г. его избрали академиком Российской академии наук. В 1909—1916 гг. издавал журнал «Вестник Европы». Пользовался в стране непререкаемым авторитетом и i ромадной популярностью. Его смерть была воспринята интеллигенцией России как национальная утрата.

Социологическое творчество Ковалевского чрезвычайно разнообраз­но. Оно включает в себя анализ места и роли социологии в жизни обще­ства и ее соотношения с другими науками, характеристику сравнительно-исторического метода, теорию прогресса в контексте генетической социологии, учение о факторах общественного развития и его закономер­ностях. Основные труды по социологии: «Теория заимствования Тарда» (1903), «Этнография и социология» (1904), «Современные социологи» (1905), «Социология» (в 2 т., 1910), «Развитие социологии на Западе и в России» (1913). В современной России недавно был издан двухтомник социологических работ Ковалевского [Ковалевский. Соч.: В 2 т. 1997].

Предмет и метод социологии

Будучи сторонником и последователем Конта и Спенсера, Ковалевский ирипимаеч общую позитивистскую трактовку предмета и задач социоло­гии как науки. Он считает, что даже спустя три четверти века после того как Копт впервые дал понятие социологии, его позиция не устарела. Глав­ным в ней является признание порядка и прогресса человеческого обще­ства как нредмета этой науки. Сам Ковалевский в своей двухтомной «Со­циологии» так определяет ее предмет: «Социология, в отличие от истории, необходимо отвлекается от массы конкретных фактов и указы­вает лишь общую их тенденцию, никогда не теряя из виду основной сво­ей задачи — раскрытия причин покоя и движения человеческих обществ, устойчивости и развития порядка в разные эпохи в их преемственной и причинной связи между собой» [Ковалевский. 1997. Вып. 2. С. 20]. Вмес-ге с тем, он вводит некоторые уточнения в контовскос понимание предме­та социологии (на основании работ других авторов), полагая, что вместо порядка лучше говорить об организации, а вместо прогресса точнее ис­пользовать термин «развитие».

Большое внимание Ковалевский уделяет рассмотрению вопроса о со­отношении социологии с другими науками, в первую очередь с историей, затем — с философией, этикой, психологией, биологией, этнографией, статистикой, политэкономией, государствоведением. Смысл подхода рос­сийского ученого к этому соотношению базируется на соблюдении пра­вил «обмена услуг»: «...конкретные пауки об обществе, поставляя социо­логии материал для ее умозаключений, в то же время должны опирать

Часть I. Классический этап

свои эмпирические обобщения на те общие законы существования и ра вития, какие призвана установлять социология как наука о порядке прогрессе человеческих обществ...» [1997. Вып. 2. С. 39].

С самых первых шагов своего научного творчества Ковалевский проя лял громадный интерес к сравнительному анализу изучаемого материала ] вместе с тем, к историческим явлениям и процессам. В итоге это привело его'] к использованию в качестве одного из основных методов научного исследо­вания сравнительно-исторического. Суть его — в параллельном изучении < общественной эволюции различных народов, как древних, так и современ­ных, на основе которого возможно дагь общую формулу поступательного ' движения общественной жизни.

При этом Ковалевский говорит о необходимости эмпирической про­верки любых выводов, полученных в ходе использования сравни гельно-исторического метода. Поскольку оно возможно лишь на основе обнару­жения определенного сходства в общественной жизни народов, его волновали источники этого сходства. Он отмечал наличие четырех таких источников: а) чистую случайность, б) единство происхождения, в) заим­ствование и подражание, г) общность культурных условий и стадий раз­вития. Сходство четвертого типа представляет для социолога, по мнению Ковалевского, особый интерес.

Помимо сравнительно-исторического метода, российский ученый го­ворил об использовании и других, тесно связанных с ним, способов и при­емов анализа. Он писал о «методе пережитков», который базируется на наличии в поздних социально-культурных формах следов предшествую­щих форм и порядков. Изучая эти остаточные формы («пережитки»), со­циолог может делать выводы о предшествующих стадиях развития. Еще один «близкий» к этому метод — этнографический, связанный с изучени­ем жизни и быта народов. Но ни один из названных методов, включая и статистический, полагал Ковалевский, не способен решить проблем соци­ологического анализа сам по себе, без взаимосвязи с другими.

Чтобы сравнительно-исторический метод был эффективно использо­ван, необходимо соответствие его ряду требований: 1) основа для сравне­ния и сопоставления социальных фактов должна быть максимально ши­рокая, включая не только европейские страны, но и США, страны Азии и Африки; 2) сравнение должно базироваться на представлении о систем­ном характере общественной жизни, предполагающем взаимосвязь всех ее сторон; 3) необходимо использовать материалы, предоставляемые все­ми науками в отношении анализа интересующей проблемы, при этом они должны быть сопоставлены с целью обнаружения в них повторяемости; 4) наконец, на основании применения сравнительно-исторического мето­да следует стремиться к выявлению общих закономерностей развития и получению практических рекомендаций, направленных на улучшение уп­равления процессом укрепления человеческой солидарности.

Птава 16 Позитивизм и натурализм в российской социологии

Генетическая социология и теория прогресса

(' использованием сравнительно-исторического метода тесно связано раз­витие так называемой генетической социологии Ковалевского, по существу по теории эволюционного развития. «Генетической социологией, — писал он, — называют ту часть науки об обществе, его организации и поступатель­ном ходе, которая занимается вопросом о происхождении общественной жизни и общественных институтов, каковы: семья, собственность, религия,! осударство, нравственность и право, входящие на первых порах в состав од­ного и того лее понятия дозволенных действий в противоположность дейст-ниям недозволенным» [1997. Вып. 2. С. 361]. Российский социолог говорит об особом интересе к проблеме происхождения и развития общественных институтов в России, поскольку в стране накоплен чрезвычайно богатый эт­нографический материал для изучения этого вопроса.

Генетическая социология призвана выявлять стадии социальной эво­люции и законы, лежащие в ее основе. На этом базируется обращение Ко-иалевского к теории прогресса. Она всегда составляла «ядро» всей его со­циологии (равно как и позитивизма в целом). Сущность социального прогресса он усматривал в развитии солидарности как универсального средства сближения классов, социальных групп, народов, государств. Зада­ча социологии, по мнению ученого, состоит в анализе солидарности, ее сущности, форм и видов. Наряду с объективными процессами укрепления солидарности существуют и субъективные процессы усиления чувства со­лидарности, которые проходят три ступени: сознание родового единства, патриотизм, космополитизм. Результирующей роста социальной солидар­ности выступает у ученого расширение равенства и свободы личности.

Делая акцент на солидарности, российский социолог негативно отно­сился к революции как источнику прогресса. Он считал революцию пато­логией, для прогресса чем-то случайным, не вытекающим из его природы и потребностей, своеобразным «искусственным перерывом». Если прави­тельство идет по пути продуманных реформ, страна вполне может обой­тись без революции, что для нее всегда к лучшему.

Рассматривая в рамках генетической социологии социальную эволю­цию, Ковалевский исследовал ее этапы и фазы, начиная с древнейших. При этом он сам был непосредственным участником полевых исследова­ний обычаев и нравов народов Кавказа. Занимая должность профессора Московского университета, ученый три года подряд летом ездил туда с этнографическими экспедициями; полученный материал был им пре­красно описан и использован в работе «Генетическая социология как уче­ние об исходных моментах в развитии семьи, рода, собственности, поли­тической власти и психической деятельности» (1910).

Ковалевский анализировал в рамках историко-сравнительного иссле­дования основные организации и институты эволюции, где первым зна-

Часть I. Классический этап

чился род, затем — семья и, наконец, община. Он выделял три вида общи­ны: родовую, семейную, сельскую. В отличие от многих российских соци­ологов, Ковалевский рассматривал общину как исторически обреченную социальную форму жизни. Но он не считал нужной ее насильственную ломку, тем более что в ней он видел образец социальной солидарности.

На смену сельской общине приходит следующий этап социальной эво­люции — феодальная организация общественной жизни, которая заменяет­ся капитализмом. Рассматривая социальную эволюцию сквозь призму ее; основных этапов, социолог обращался к анализу изменений во всех основ­ных подсистемах общественной жизни — экономической, политико-право­вой, нравственно-духовной. Он доказывал, что каждой стадии.жопомичес-1 кой эволюции соответствует определенная политическая форма и связанное с ней нравственное регулирование. Например, родовой стадии экономической эволюции соответствует племенное княжество, феодаль-1 пой — сословная монархия и характерные для них нормы морали.

Теория факторов

С анализом эволюционных процессов общества тесно связанной оказа­лась проблема факторов, влияющих на них. Она вообще была традицион­ной для российской социологии. Суть проблемы формулируется следую­щим образом: существует ли один, главный фактор, определяющий социальные процессы, их ход, структуру, трансформации или речь долж­на идти о целом ряде причин (факторов), их обусловливающих. Ковалев­ский в своих работах делал акцент на втором подходе и тем самым обос­новывал принцип плюралистической социальной причинности.

Он полемизировал с представителями ряда течений и направлений российской социальной мысли, отстаивавшими монистический подход и подчеркивавшими определяющую роль в общественной жизни какого-либо одного фактора. Это были в первую очередь сторонники географи­ческого направления, органицизма, экономического материализма. Так, рассматривая экономический материализм, Ковалевский писал, что его представители не стремятся вскрывать зависимость экономического раз­вития, производства, техники от процессов умственных, нравственных, религиозных. Он выступал против того, чтобы все задачи социологии сводить к решению «уравнения с одним неизвестным», т.о. искать один определяющий фактор. В этой связи представляет интерес следующее его суждение: «... говорить о факторе, т.е. о центральном факте, увлекающем за собой все остальные, для меня то же, что говорить о тех каплях речной воды, которые своим движением обусловливают преимущественно ее те­чение» [Ковалевский. Соч. 1997. Т. 1. С. 22-23J.

Вместе с тем, все это не означает, что сам социолог не стремился видеть среди факторов социального развития более значимые и менее значимые. Одним из наиболее важных факторов, влияющих на социальный прогресс,

Глава 16 Позитивизм и натурализм в российской социологии

для него всегда выступал демографический, позволявший обнаруживать зависимость между ростом народонаселения и формами экономической жизни. Рассматриваемый фактор он, с целью его глубокого анализа, изо-шропал, выделял из других, но, что называется, «не зацикливался» на нем, а выстраивал целую цепь других, касающихся различных экономических, социальных, политических, духовных, нравственных процессов. Эта цепь г. одном из вариантов выглядела так: рост населения — плотность населе­ния — формы производства — распределение и порядок влечения — соци­альный порядок и т.д. В обозначенном подходе и состоял смысл плюрали­стической модели Ковалевского.

Методология миогофакториого анализа того или иного эволюционно-ю процесса с i роилась российским социологом по следующей схеме: 1) определялся ведущий фактор (главная причина) эволюции анализиру­емого объекта; 2) для обоснования этого определяющего значения ис­пользовались различные методы (сравнительно-исторический, статисти­ческий, этнографический и другие); 3) выявлялись иные факторы, клиявшие па эволюционный процесс; 4) устанавливалась иерархия этих факторов. Отсюда, считал ученый, нужны в первую очередь не схемы, а монографические, всеобъемлющие, широкие исследования тех или иных эволюционных процессов.

Идея плюрализма в социологии была не новой. Она формулировалась еще О. Коптом и Г. Спенсером. Но у Ковалевского эта идея получила наи­более полное воплощение. Он не только утверждал, что социологическое исследование социальных процессов требует учитывать множество фак-юров и связей между лими, по и последовательно реализовывал этот принцип в своих работах.

Значение социологического творчества Ковалевского нельзя недо­оценивать. Он выступил против субъективизма в социологии, обращая внимание па необходимость открывать объективные законы и тенденции социальною развития, исследовать причины совершенствования обще­ства, его устойчивости в разные эпохи. Как никто другой, он доказал на­личие тесной связи между социологией и историей. В глазах современ­ников Ковалевский был социологом среди историков и историком среди социологов. У пего учились и считали себя сами его учениками многие видные и даже выдающиеся впоследствии социологи и экономисты: П.А. Сорокин, Н.Д.Кондратьев, К.М. Тахтарев. Несмотря на то, что дол­гие годы Ковалевский жил и творил за пределами России, он всегда ос­тавался российским социологом, стремившимся, с одной стороны, при­дать отечественной науке европейские формы, с другой — развивать в ней многочисленные направления исследований, касающиеся чисто на­циональной проблематики. Вместе с тем до конца жизни он оставался верным принципам позитивистского эволюционизма и теории много­факторного развития общества.

Часть I. Классический этап

§ 2. Органицизм в российской социологии

Также как и позитивизм, натурализм составлял содержание раннего эта па развития социологии. Одной из его основных форм стал органицизм Органическое течение в российской социологии было характерным для 1860—1870-х гг., а его наиболее яркими представителями справедливо считаются Александр Иванович Стронин (1826—1889) и Павел Федоро­вич Лилиенфельд (1829-1903).

Творчество А. И. Стронина

А.И. Стропин окончил историко-филологический факультет Киевского* университета, активно занимался просветительской деятельностью. За так* называемый «украинский сепаратизм» был сослан в административную ссылку в Архангельскую губернию, где находился в период с 1863-го по 1869 гг. Стронин изложил свое учение об обществе в работах «История и ме­тод» (1869), «Политика как наука» (1872), «История общественности (1886).

Он полагал, что учение об обществе должно быть подобно учению о би­ологической природе или, точнее, учению о биологическом организме. Ос­новной метод, который следует применять при изучении общества, — метод «социального естествознания». Смысл этого метода — трансформировать, переносить в обществоведение готовые и известные законы и аксиомы есте­ственных наук. Если по отношению к природному миру действует, к приме­ру, закон тяготения, то применительно к обществу он будет проявлять себя как закон стремления к единению и взаимодействию.

Рассматривая общество как некую целостность, единый организм^ Стронин изображал его в виде пирамиды, в которой существуют три яру­са (класса): нижний (большинство общества, земледельцы, ремесленни­ки), средний (капиталисты), высший (меньшинство общества, аристокра­тия, судьи, законодатели, власть). Каждый социальный слой, по его' мнению, реализует в своей деятельности те или иные конкретные задачи (по аналогии с биологическим организмом). Так, исключительной зада-' чей аристократии является создание нравственных и интеллектуальных¹ ценностей. В каждом обществе, как и в биологическом организме, суще­ствует определенный запас, ресурс сил, который рано или поздно должен иссякнуть. Социальный организм представляет собой высший тип биоло­гического организма. Калсдой части тела, каждому органу, нерву, мускулу и т.д. соответствуют аналогичные общественные органы.

Несмотря на определенную упрощенность (кто-то скажет — прими­тивность) такой аналогии, она позволила Стронину одним из первых в социологии осуществить попытку структурно-функционального анализа общества, рассмотреть его как взаимосвязанную совокупность элементов, зависящих и влияющих друг на друга, выявить пути достижения согла­сия между ними, социального равновесия. Аналогия с биологическим ор-

Глава 16 Позитивизм и натурализм в российской социологии

ганизмом привела ученого к социальному структурированию, выделению U обществе определенных социальных классов, групп и слоев.

Находясь под влиянием западноевропейского позитивизма и натура­лизма, Стронин выделяет и рассматривает три общих закона функциони­рования и развития общества («социального тела», как в ряде случаев он (ч о называет): общий биологический закон, общий социологический закон и общий политический закон. Первый определяет условия жизни и смер­ти всякого общества. Он связан с выявлением периодов существования, развития, застоя, вырождения и смерти всякого общества. Все эти состоя­ния определяются соотношением сил организма — общества и его среды. Вопрос в том, что перевешивает, выглядит явно сильнее: если организм — он оказывается в состоянии развития, если среда, то он деградирует.

Общий социологический закон выступает у Стронина как закон соедине-11 ия и разделения труда. Его действие определяет социальную иерархию в об­ществе, соотношение классов и групп. Интерес здесь представляет попытка мыслителя доказать, что процесс изменения и развития состоит из движения не вперед и назад (либо вправо и влево), а в глубину и в высоту. Влияют на >го движение прежде всего субъекты социальных колебаний — обществен­ные партии. В качестве типичных он называет радикалов, либералов, консср-наторов, ретроградов, обскурантов (мракобесов, враждебно относящихся к прогрессу, просвещению, науке). С точки зрения общего социологического.«кона Стронин рассматривает причины болезней общества и видит их в на­рушении социального равновесия, норм социальной иерархии. Чтобы этого не было, необходимо вырабатывать и соблюдать правила «социальной гиги­ены». Из общего контекста его учения со всей очевидностью вытекает, что он был ярым противником революций, радикальных изменений, переворотов и сторонником нормального, спокойного хода событий с помощью реформ.

Третий — общий политический — закон (закон «впечатления и ре­флексии») направлен на характеристику реального социального взаимо­действия между людьми и определение его «продуктов». Речь идет о вы­явлении последствий политических процессов, связанных с развитием права, нравов, гражданских возможностей. Рассматривая действие этого закона, Стронин обращает особое внимание на формирование среднего класса (вспомним среднее звено его пирамиды) и связывает действие за­кона прежде всего с ним. Будущее России, по его мнению, зависит от это­го класса, интеллигенции, а также состояния просвещения и образования.

Социологические идеи П.Ф. Лилиенфельда

Идеи органицизма получили свое отражение также в работах П.Ф. Лили­енфельда, не только исследователя, но и видного государственного деяте­ля России (он был сенатором, вице-губернатором С.-Петербурга, губер­натором Курляндии). Основная работа, опубликованная на русском языке, — «Мысли о социальной науке будущего» (1872).

Часть I. Классический этап

Задачу социологии как науки Лилиепфсльд видел в исследовании социальных и духовных процессов на базе знания биологических законе Он ставил цель изучить воздействие этих процессов на основные форл деятельности в обществе, которое он определял как прямое 'продолжен| жизни природы в виде наиболее совершенного живого организма. Сами < ществепные явления, по его мнению, определяются психикой человека.

В работе «Мысли о социальной пауке будущего» ее автор задавал во-' прос:«... к какой области человеческого знания относится социология; наука" ли она по преимуществу умозрительная или же реальная?». Отвечая па не­го, он писал: «Если человеческое общество входит в состав окружающей нас природы, то социальная наука должна составить часть естествознания и к ней должен быть применен метод индуктивно-опытный; если напротив то­го общество основано преимущественно на началах нравственно-духовных,, то социальная наука должна быть причислена к наукам умозрительным и к, ней должен быть применен метод дедуктивно-синтетический» [1997. С. 7]. Для социолога приемлемым оказывается первое «если», а для социологии как науки применим лишь индуктивный метод.

Что нужно, чтобы общество стало предметом социологической) изуче­ния? «Для этого необходимо, — пишет П.Ф. Лилиепфельд, — чтобы в осно­вании явлений природы и общественной деятельности лежали одни и те же общие законы, чтобы между причиной и следствием в проявлениях вещест­ва и человеческого общества существовала постоянная связь, доступная че­ловеческому наблюдению и пониманию» [Там же.].

Он часто проводил прямые аналогии между обществом и живым орга­низмом, утверждал, что общество состоит из клет ок — человеческих инди видов — так же, как из них (клеток) состоит любой живой организм. Мея ду клетками существует «междуклеточная ткань», которая представляй собой естественную среду (климат, почва, полезные ископаемые) и все т| что создали сами люди (мы могли бы назвать это «второй природой»).

Развитие общества характеризовалось Лилиенфельдом в рамках nd нятий, присущих живым организмам и типичных для них (рождени| рост, смерть, болезни и т.д.). Отдельные общественные структуры такя имели аналогии с биологическими органами: например, правительств рассматривалось как мозг с точки зрения выполнения им своих осповньй функций, экономическая сфера оказывалась аналогичной системе крове) обращения, право играло роль нервной системы. Экономическая и ноль тическая деятельность в обществе отождествлялась с физиологической | морфологической деятельностью живого организма.

Говоря об органицизме Лилиснфельда, нужно иметь в виду «ирисв(| ение» им обществу всех основных черт организма: его целостности единства и взаимосвязи органов, их специализации на выполнении о4 дельных функций, накопления запасов и потенциальных сил и т.д. Та_ ким образом, органицистский подход у него был еще более выражен, че|

Глава 16. Позитивизм и натурализм в российской социологии

V Г. Спенсера (не говоря уже о А.И. Стронине). Вполне понятно, что при шком подходе социолог излагал теорию общества в понятиях «социаль­ной физиологии».

Поскольку социолога постоянно волновало состояние социального организма, он не мог по ставить вопросы о его социальном здоровье и со­циальных болезнях. И здесь мы встречаемся с постоянными аналогиями между обществом и организмом. Болезни общества сравнивались с состо­янием людей, характеризующихся различными заболеваниями: больная.жопомика рассма! риналась как слабоумие, больное правительство — как паралич, больное право — как бредовое состояние. В этом контексте ос­новное впимапие Лилиепфельд уделял проблемам предотвращения бо-мезпей, т.е. терапевтическим мероприятиям, к которым необходимо по­стоянно прибегать обществу и власти.

Главное - не доводи! ь дело до разложения и распадения частей (точь-в-точь как в организме), иначе наступит смерть. Поскольку разложение в обществе вызывается как внутренними, гак и внешними факторами, тре­буется постоянное отслеживание и внимательное наблюдение за их дей­ствием. Здесь значительную роль играют степень организованности об­щества, его культура и образованность, знания, существующие в нем и являющиеся достоянием широких социальных слоев.

Как и все российские социологи, Лилиенфельд обращался к идее про­гресса и его критериев. Главный среди них — мера свободы общества (да­же не индивида!), под которой понималась и экономическая, и политиче­ская, и правовая свобода действовать властям от его имени в целях укрепления социального организма.

§ 3. Географическое направление в российской социологии. Социологические представления Л.И. Мечникова

Одним из весьма распространенных направлений натурализма в россий­ской социологии было географическое. Это обстоятельство имело ряд причин. Главной среди них было, по всей видимости, геополитическое по­ложение России. Рассмотрим основные позиции географического направ­ления, или географического детерминизма, как его часто называют в лите­ратуре, па примере творчества Льва Ильича Мечникова (1838—1888).

Он родился в Петербурге, в дворянской семье, детство провел в Харь­кове. Получил медицинское образование, характерное для его семьи (брат Л.И. Мечникова, И.И. Мечников был знаменитым врачом и биологом). Знал более 10 иностранных языков. Служил переводчиком, торговым агентом в странах Ближнего Востока, что позволило ему детально изучить их историю и использовать полученные материалы при написании главно­го труда жизни — «Цивилизация и великие исторические реки» (опубли-

278 Часть I. Классический этап

кована после смерти автора сначала на французском языке, почти чере i 10 лет — на русском).

Мечников много путешествовал, участвовал в революционной борьбе гарибальдийцев в Италии. В течение двух лет жил в Японии, где занимал­ся организацией университета (в этой стране до сих пор о нем вспомина­ют с благодарностью). Последние годы жизни провел в Швейцарии, в Не-вшательской академии, где преподавал сравнительную географию и статистику. Помимо названной выше книги, для социологии представля­ют интерес еще две его работы: «Вопросы общественности и нравственно­сти» (1879) и «Школа борьбы в социологии» (1884).

Для Мечникова социология была наукой, изучающей явления соли­дарности. Ее установление и развитие в обществе было основным крите­рием прогресса. Солидарность, но его мнению, выступала в различных формах кооперации в зависимости от того, была она добровольной или осуществлялась по принуждению. Отличие здесь имело место в связи с разной степенью свободы индивидов. Чем выше мера свободы, тем добро­вольнее кооперация между людьми. Вместе с тем, добровольная коопера­ция обеспечивала более высокий уровень свободы человека.

Солидарность в обществе вытесняла борьбу за существование, харак­терную для живой природы. Солидарность рассматривалась Мечнико­вым в рамках теории эволюции и развития органического мира. Здесь он проводил определенные аналогии между солидарностью в обществе и со­лидарностью в живой природе Однако в целом российский ученый вы­ступал против сведения социологических законов к законам природы и считал недопустимым основывать социологию на дарвиновском законе борьбы за существование — точно так же, как немыслимо разрешить во­прос о солнечных пятнах на основании теоремы Пифагора. Использова­ние биологических законов не дает возможности объяснить с их помо­щью социальные явления и процессы, равно как механические законы не позволяют понять особенности органического мира.

Мечников считается по праву создателем одной из наиболее ориги­нальных концепций географического детерминизма. Он стремился рас­смотреть историю человечества в целом, а историю развития отдельных обществ — сквозь призму влияния на них географической среды. Причем это влияние, по его мнению, имеет скорее опосредованный, чем непосред­ственный характер. Он не старался (как некоторые представители геогра­фического направления, например Г. Бокль или Ф. Ратцель) выявлять прямое воздействие географической среды на психологию и поведение человека. Смысл подхода Мечникова — в показе этого влияния на соци­альную жизнь, в которой происходит формирование личности. Он счи­тал, что «... различная физико-географическая среда оказывает влияние на судьбы народов, предоставляя некоторым из них верховенство над ₍другими народами» [Мечников. 1997. С. 275.].

t

Глава 16 Позитивизм и натурализм в российской социологии 279

Среди многих факторов воздействия географической среды на эволюцию общества и его историческое развитие он выделял как наиболее значимый иодный фактор, гидросферу. Все цивилизации в истории человечества воз­никали на берегу рек, морей и океанов. Они определяли развитие человечес­кой культуры, ее содержание и особенности. Мечников не пытался вывести черты человеческого характера из ландшафта, специфики водной среды и др. Но он доказывал, что эта среда приводит к необходимости солидарности между людьми, установления отношений кооперации, без чего ни одно обще-(! во не сумело бы выжить. Жизнь вдоль рек (а затем на берегах морей и оке­анов) требовала от людей объединения их труда. Необходимо было возво­дить дамбы, рыть каналы, иначе люди столкнулись бы с большими i [роблемами. Реки, моря, океаны были кормильцами и врагами одновремен­но. Людям, а потом и странам нужно было объединять свои усилия, коопери­роваться для использования всего положительного потенциала гидросферы и защищаться от действия стихийных факторов, с ней связанных.

Мечников выводит закон грех фазисов исторического развития. Пер-иый связан с речной эпохой (четыре древнейших великих культуры — египетская, ассиро-вавилонская, индийская и китайская — возникли на берегах рек: Нил, Тигр, Евфрат, Инд, Ганг, Хуанхэ, Янцзы). Второй фа-,шс связан с морской (или Средиземноморской) эпохой (финикийская, греческая, римская культуры возникли на морском побережье). Нако­нец, третий — с океанической эпохой, являющей собой новое время. «Это разделение человеческой истории, — пишет Мечников, — представ­ляющей в действительности единый процесс, вполне соответствует так­же и трем последовательным фазисам социальной эволюции и трем вос­ходящим ступеням органической эволюции в природе» [Там же].

В историю российской социологии Мечников вошел как ученый, попы-[авшийся на интересном и оригинальном материале связать развитие обще­ства, его различных сфер (в первую очередь материальной) с воздействием на него географической (прежде всего гидрологической) среды. Несмотря па определенный натурализм и известную односторонность в трактовке со­циального процесса, выразившуюся в явном гипертрофировании роли од­ного его фактора, такой анализ позволил ему весьма своеобразно обосновать идею поступательности и эволюционное™ социального прогресса и вы­явить некоторые важные закономерности общественного развития.

§ 4. Социологические взгляды Н.Я. Данилевского

К начальному этапу российской социологии (1860—1890-е гг.), характе­ризующемуся доминированием позитивизма и натурализма, можно с оп­ределенной долей условности отнести творчество Николая Яковлевича Данилевского (1822—1885). Он окончил Царскосельский лицей, затем физико-математический факультет Петербургского университета. Науч-

Часть I. Классический этап

иыс интересы его были достаточно широки и включали изучение статш тики, этнографии, широких социальных проблем и даже... ботаники, кли матологии и ихтиологии. Основная работа Данилевского - «Россия и Ен роиа: Взгляд на культурные и политические отношения славянского мири к ромапо-германскому» — писалась в 1865—1868 гг. и была опубликован,! в 1869 г. Переиздание этой книги было осуществлено в 1991 г. |Данилеи ский. 1991]. Еще одна крупная двухтомная работа, посвященная критике теорий Ч. Дарвина, — «Дарвинизм» — осталась незаконченной.

Социологические воззрения Данилевского отличались заметным своеобразием, их трудно отнести к конкретному направлению. Так, он считал, что существование какой-либо целостной и с i ройной теории об щества невозможно в связи с тем, что социальные обьекты оказываются очень разными. Поэтому должна иметь место не единая общая теория, ,\ лишь сравнительная трактовка разных типов обществ. Отсюда общест вознанис может (и должно) быть исключительно национальным по сво ему характеру.

В основе этого положения лежит представление об обществе как сово кушюсти (сумме) национальных социальных организмов, развивающих ся по собственным законам и относительно устойчивых но отношению к окружающей их и изменяющейся среде. С такой позицией связана и кри тика дарвинизма, доказывавшего генетическое родство форм и видов, и\ единство и наличие исходной базы для всего живою. Данилевский пола­гал, что в обществе, как и в живой природе, не существует «общего знаме­нателя». Все виды живой природы и общественные формы являются, по его мнению, исключительно самобытными.

Одна из основных особенностей социологических взглядов ученого со­стояла в том, что, в отличие от господствовавшего в российской социоло­гии эволюционизма, они характеризовались антиэволюциопизмом. Об этом свидетельствовало его главное теоретическое детище — концепция культурно-исторических типов. По его мнению, история человечества не является единой целостностью, а «складывается» из крупных форм (в оп­ределенной мерс аналогичных организмам). Эти формы и есть культурно-исторические типы. Они имеют обособленный, локальный характер, струк­турны, внутри каждого происходит собственное движение. Также типы характеризуется своеобразием социального, религиозного, бытового, поли­тического, научного, промышленного, художественного развития. По су­ществу, культурно-исторический тип — это совокупность взаимосвязан­ных признаков крупного социального организма, характеризующегося в качестве основного интегративного показателя национальной культурой.

Каждый культурно-исторический тип проходит стадии, типичные для любого живого организма: рождение, возмужание, дряхление, смерть. Дани­левский рассматривает эти стадии как четыре периода в развитии типа: эт­нографический, государственный, цивилизационный, период конца культу-

Глава 16 Позитивизм и натурализм в российской социологии

I вы. В течение первого создается запас сил для будущей активной деятельно­сти народа, складывается национальный характер. Второй период — госу­дарственный - состоит в строительстве сильного государства как условия независимого самобытного развития. Третий, самый короткий, заключается it культурном творчестве в рамках цивилизации и постепенных растратах накопленного запаса. Наконец, четвертый означает возникновение неразре­шимых противоречий и гибель культурно-исторического типа.

Данилевский называет и исследует 10 основных культурно-историчес­ких типов: египетский, ассиро-вавилонский, индийский, китайский, иран­ский, еврейский, греческий, римский, аравийский, европейский (германо-ро­манский). Особое место занимает славянский тип. Все они выполняют в истории общества очень важную роль, обеспечивая его прогресс. Хоть Дани-исвский и говорит об относительно автономном развитии культурно-истори­ческих типов, тем не менее он видит и преемственность между некоторыми и.) них; не случайно он разделяет их па «уединенных» и «преемственных». Историю общества социолог рассматривает как историю борьбы культурно-исторических типов между собой и с окружающей средой.

В основе развития каждого исторического типа лежит культурная дея­тельность (культура), которая включает в себя четыре главных вида, конкре-i изирующих ее. Во-первых, это религиозная деятельность, составляющая ос­нову нравственной деятельности; во-вторых, это политическая деятельность, пьтражающая взаимоотношения людей как членов народного целого; в-тре-i ьих, это общественно-экономическая деятельность, в которой проявляются отношения людей к предметам внешнего мира и условиям пользования* им и; наконец, в-четвертых, это собственно культурная деятельность в строгом и узком смысле слова, в которой находят свое выражение отношения людей к науке, искусству, промышленности.

На основе такого подхода к культуре Данилевский, рассматривал на­званные выше культурно-исторические типы. По его мнению, они могут быть одноосновными (если в основе типа - какой-либо один вид куль­турной деятельности), двухосновными (если два вида), трехосновными (если три). Лини» славянский тип является четырехосновным, поскольку в нем «присутствуют» все четыре вида культурной деятельности и впер-пые — общественно-экономический, который не был присущ ни одному из названных 10 культурно-исторических типов. Этим самым Данилев­ский стремится доказать исключительность славянского типа и его са­мый высокий уровень в сравнении с другими.

Славянский культурно-исторический тип, по мнению социолога, наи­более ярко был воплощен в русском народе. Идеи славянофильства автор концепции доводил до крайне консервативных выводов и призывов к борьбе русского народа и российского государства с другими народами для утверждения славянского типа. Не случайно либеральная социологи­ческая критика в России (Н.К. Михайловский, Н.И. Кареев) увидела в

Часть 1. Классический этап

этом учении отход от гуманистических традиций российской обществен' ной мысли и культуры.

В концепции Данилевского ставится вопрос об общественном про¹ грсссе. Есть ли он? По всей видимости, да, только понятие прогресса у ав' тора достаточно специфично. В соответствии с его точкой зрения «про¹ гресс состоит не в том, чтобы всем идти в одном направлении, а в том чтобы все поле, составляющее поприще исторической деятельности чело­вечества, исходить в разных направлениях...» [Данилевский. 1991. С. 87] Следовательно, каждый культурно-исторический тип вносит свою лепту в общий прогресс человечества.

Работы Данилевского представляют собой одну из первых и оригинала ных попыток предложить новый подход к пониманию истории как нели¹ нейного многовариантного процесса и дать социологическую трактовку не¹ которым его аспектам. Далеко не все и во времена создания концепции, и сегодня в этой попытке устраивает. Но она дала толчок для теоретикО¹ социологического исследования исторического процесса в рамках особогс подхода, который впоследствии неоднократно применялся мыслителями

Вопросы и задания

1. В чем сосюяли причины популярности позитивистской социологии в российское
обществе второй половины XIX в.?

2. Какие разновидности позитивистской социологии получили наибольшее распрост
ранение в России? Почему?

3. Как бы вы могли охарактеризовать роль М.М. Ковалевского в развитии российско:
социологии? Какие основные проблемы социологии он разрабатывал?

4. В чем суть генетической социологии Ковалевского? Почему она тесно связана с а
теорией прогресса?

5. Раскройте существо теории факторов Ковалевского. В чем состоит отличие социо|
логического плюрализма от социологического монизма?

6. Какие методы изучения общества использовал Ковалевский? Почему его назыв;
историком в социологии и социологом в истории?

7. Почему в России в рамках натурализма получили развитие органицизм и географа
ческое направление, а не социал-дарвинизм и расово-антропологическое направлю
нис?

8. Охарактеризуйте социологические взгляды А.И. Стронина и П.Ф. Лилиенфельда.

9. В чем состоит оригинальность концепции географического детерминизм
Л.И Мечникова?

10. Почему социологическую концепцию Н.Я. Данилевского трудно отнести к какому
либо одному конкретному направлению в социологии? Раскройте содержание ег
социологических идей.

11. Благодаря чему позитивизм стал магистральным направлением развития россий
ской социологии во второй половине XIX — начале XX в.?

12. Сравните позитивистские взгляды и идеи О. Копта, Г. Спенсера и других западно
европейских авторов и их российских коллег. Что вы вынесли из этого сравнения!

иян

J

Глава 16. Позитивизм и натурализм в российской социологии

Литература

Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М, 1991.

История социологии. Минск, 1993.

История теоретической социологии: В 4 т. М.,.1997. Т. 1.

Ковалевский ММ. Природа социологии. Отношение ее к философии истории, этике и психологии. Социология и учение о социальной жизни животных. Социология и статистика. Понятие генетической социологии и ее метод // Социология в России

XIX - начала XX веков: Тексты. М„ 1997. Вып. 2.

Ковалевский ММ. Социология на Западе и в России. Две жизни. Географическая шко­ла в социологии // Там же. М., 1997. Вып. 1.

Ковалевский ММ. Сочинения. В 2 т. СПб., 1997.

Кукушкина Е.И. Русская социология XIX — начала XX века. М., 1993.

Кцлтыгин В.П. Классическая социология. М., 2000.

Нилиенфелъд П.Ф. Социология // Социология в России XIX — начала XX веков: Текс­ты. М., 1997. Вып. 2.

Медушевский А.Н. История русской социологии. М., 1993.

Мечников Л.И. Цивилизация и великие исторические реки. М., 1995.

Мечников Л.И. Великие исторические периоды // Социология в России XIX — начала

XX веков: Тексты. М., 1997. Вып 1.

Миненков Г.Я. Введение в историю российской социологии. Минск, 2000. Новикова С.С. История развития социологии в России. М.; Воронеж, 1996.

Глава 17

Неокантианство в российской социологии

§ 1. Общая характеристика направления

На рубеже XIX—XX вв. в теоретической мысли России получило широ| кое распространение неокантианство. Идеи Г. Рикксрта и В. Випдельбан! да, наиболее ярких его представителей, относительно специфики соци| ального познания и необходимости использования теории ценностей нашли благодатную почву среди российских социальных мыслителей — 1 историков, философов, правоведов, полит.жономов, социологов, которые; привнесли немало своего в трактовку общества и различных с юрой его] жизни. Суть проблемы состояла в том, как осуществля i ь обобщающее со-j циальное познание, когда в общественной жизни все имеет ипдивидуаль| ный характер.

В российской социологии неокантианство отличал ряд особенное гей Прежде всего, его появление было связано не только с общими причина ми научного интереса к нему, по и с положением дел в самой социологи» где господствовали позитивизм и натурализм. Некоторые социологи вь ступили против сближения социологии с естествознанием, против иссле дования общества с помощью естественно-научных меюдов, утвержда что у социальной науки должны быть свои особые подходы к изученш] реальности, свои методы познания.

Отсюда — неокантианская критика ситуации в социальной паую признание ее кризиса в области методологии. Речь шла о том, ч го позити вистская и натуралистическая социология, опираясь лишь на факты, и| наблюдение, фиксацию, описание и объяснение, неспособна понять, чт за ними скрывается. Этот кризис усугубляется тем, считали нсокантиан цы, что стремление социологов к целостному охвату общества приводил к забвению его отдельных сторон, в первую очередь человеческого пов^ дения, игнорированию его культурно-ценностного аспекта. Цель и(дования, утверждали они, состоит не в объяснении явлений, а в их оцег] ке, осуществляемой с учетом прежде всею абсолютной ценпост нравственного долженствования. Таким образом, па передний план вь двигалась ценность личности. Что же касается различных проектов сощ| ального переустройства общества, то их следует оценивать с точки зренЕ

Глава 17 Неокантианство в российской социологии

■•личносч ной» направленности, т.е. возможности использовать результа-i ы общественных преобразований для совершенствования личности.

Отсюда становится понятной еще одна особенность российской нео­кантианской социологии — ее психологизма, акцента па изучении соци­ально-психологических взаимодействий, к которым зачастую сводилась ися социальная реальность. Неокантианство в социологии было связано с се психологическим направлением гораздо более тесно, чем с другими те­чениями социологической мысли России.

Если общество, по словам одного из наиболее известных российских со­циологов неокантианского направления П.И. Новгородцева, существует юлько в лицах в качестве единственной социальной реальности, то отноше­ния между ними, неизбежно приобретающие нормативный характер, долж­ны соответствующим образом изучаться. Так возникает еще одна особен­ность российского социологического неокантианства — повышенное цнимание, уделяемое ключевой категории — норме. Не случайно среди пред-сгавителей этого направления оказалось много очень известных российских правоведов: Б.А. Кистяковский, П.И. Новгородцев, Л.И. Пстражицкий, 15.М. Хвостов. Обратимся к характеристике их социологических взглядов.

§ 2. Социологические воззрения В.М. Хвостова

В.М. Хвостов (1868—1920), известный российский социолог, правовед, исто­рик, окончил юридический факультет Московского университета, с 1889 по 1911 гг. был профессором этого же университета. В 1911 г. вместе с группой профессоров вышел в отставку в знак протеста против ущемления правитсль-пвом университетской автономии. Вернулся в университет в 1917 г. Основ­ные работы, в которых рассматривались проблемы социологии: «Обществен­ное мнение и политические партии» (1906), «Нравственная личность и общество. Очерки по истории и социологии» (1911), «Социология. Т. 1» (1917), «Основы социологии» (1920). Научные интересы Хвостова отлича­лись значительным диапазоном, включая теорию и метод социологии, законо­мерности общественной жизни, проблемы личности и социальной груцпы, попросы этики, культуры, психологии (в том числе психологии женщин) и др. Социологию Хвостов рассматривал как одну из наиболее общих наук об обществе по отношению к таким частным наукам как экономика, пра-1ю, политика (подобно тому как биология является столь же общей отно­сительно ботаники, зоологии, анатомии, физиологии). Ее предметом яв­ляется общество. «Обществом в самом широком смысле этого слова, — писал Хвостов, -- можно назвать всякое взаимодействие живых существ, ныражающееся в происходящем между ними в той или иной форме обме­не духовными содержаниями и в совершении на этой почве совместных пктов и поступков» [Предмет и значение... 1997. С. 115].

Часть I Классический этап

Не меньшее значение для социологии имеет исследование человек.1 Однако оно может осуществляться только в связи с изучением обществи, поскольку человек по своей природе является общественным существом Коль скоро это так, «вне общественных групп люди никогда не существо вали и существовать не могли. Самая разумность человека... создалась h.i почве общественности и общество, можно сказать, древнее человеческом личности в том смысле, что разумная и сознающая себя личность, разви тая индивидуальность выросла только на почве общественных процессом в результате благоприятных для этого условий общественной жизни» [Там же. С. 116]. Итак, личность и общество с точки зрения социологии следует рассматривать в единстве и не противопоставлять друг другу. Но при этом главное в личности принадлежит духовному.

Еще одна часть предметного поля социологии — культура, которая по является рядом с миром природы как мир, переработанный человеческим сознанием. Хвостов говорит о том, что при изучении общества и человек.1 необходимо проводить различие между натурой (природой) и культурой Здесь «вмешивается» в анализ психологический аспект проблемы, пото му что «правильная постановка вопроса о природе человеческого общесп ва... возможна только на психологической почве».

Отсюда следует дополнительная расшифровка в духе психологизма то го, что такое общество. «Под именем общества, — объясняет социолог, — мы разумеем единый процесс общения, который происходит между индивиду альными процессами духовной жизни, именуемыми душами отдельных лю дей. Ввиду присущей процессу духовного общения и взаимодействия само­стоятельной закономерности, он может быть рассматриваем как особая цельность и составляет предмет особого изучения. Вот почему должна су­ществовать особая социологическая наука» [Там же. С. 122].

В свете изложенного о социологии как науке, ее предмете становится понятной трактовка Хвостовым социальных законов как общих схем по­рядка протекания человеческого общения. По существу, они тождественны законам социальной психики, а сама социальная психология рассматрива­ется с учетом этого обстоятельства как составная часть социологии. Соци­альное познание отражает мир не как таковой, а с точки зрения определен­ной теории, построенной на сформулированных социологом законах.

Не меньше, чем проблема предмета, волновал ученого вопрос о методе со­циологии. Он считал социологию обобщающей наукой, се задача — «вскрыть для нас ту общую закономерность, которая проявляется в общественной жизни, формулировать те законы природы, которым подлежит ход общест­венных процессов» [Хвостов. Метод социологии 1997. С. 276]. Метод социо­логии но сути одинаков с методом любой обобщающей науки. Наряду с тео-регическими абстракциями и положениями, социология должна располагать фундаментом из фактов для получения обобщений, но в достаточной степе­ни еще его не имеет, в чем исследователь усматривает ее слабость.

Глава 17. Неокантианство в российской социологии

Эти факты социология может получать из исторических источников, данных этнографического характера (т.е. результатов наблюдений за жизнью и бытом пародов). Наконец, говорит Хвостов, «социолог должен произво­дить и непосредственные наблюдения над фактами социальной действитель­ности... в форме простого присутствования при общественных процессах... или же они собираются путем опроса лиц, переживавших известные события или близко к ним стоявших» [Там же. С. 280]. Что касается использования 1акого метода, как эксперимент, то в социологии, считает ученый, он мало применим, поскольку общественные процессы слишком сложны для того, ч гобы его можно было правильно ставить в большом масштабе; в более же скромной форме эксперимент в социологии возможен.

Следует отметить, что учение Хвостова о методах социологии как на­уки весьма близко к современным трактовкам и значительно отличается от представлений о методике исследований, господствовавших в россий­ской социологии на рубеже XIX—XX вв., не говоря уже о более ранних. Вместе с тем, он говорил и о другой методике, скорее психологической, нежели социологической, касающейся изучения процесса и возможнос­ти психологического вживания в исследуемую ситуацию — на основа­нии того, что о чужом «я» мы судим сообразно собственному «я».

Одна из «сквозных» проблем российской социологии — ее отношение к прогрессу. Хвостов воспринимал негативно это понятие на том основании, что критерии его не ясны и оно не вполне научно. Поэтому он предложил исполь-.ювать вместо прогресса понятие духовного процесса, взятого в его динамике и развертывании и проходящего циклы собственного развития во временном и пространственном аспектах. В развертывании духовного процесса социолог видел три стадии: а) скрытое состояние новой идеи за порогом общественного сознания; б) появление у идеи большого числа сторонников (возникновение их «критической массы»); в) победа духовной инновации в борьбе с традици­ей. На этой последней фазе идея трансформируется и достигается ее компро­мисс с традицией. Появляется новый общественный идеал («дух времени»), который определяет дальнейшее развитие духовного процесса.

В целом Хвостов создал концептуальную схему развития социологии как на се теоретическом (макросоциологическом), так и микросоциологи­ческом уровнях. Остается сожалеть, что он не сумел реализовать весь свой замысел, и второй том его «Социологии» так и не увидел света.

§ 3. Социологические взгляды П.И. Новгородцева

Павел Иванович Новгородцев (1866—1924) известен больше как юрист и философ (преподавал юридические дисциплины в Московском универ­ситете с 1904 г.), нежели социолог. Более того, зачастую он весьма песси­мистически оценивал перспективы и возможности социологии как науки.

Часть Г. Классический этап

Тем не менее в своих работах («Нравственный идеализм в философии права», 1903; «Социальные науки и право», 1916; «Об общественном идс але», 1917) высказал ряд положений, имеющих социологический хараь тер в рамках их неокантианской трактовки.

Новгородцев известен своей резкой критикой позитивистской социо логии за се акценты на необходимости изучения общества, за утвержде ние об объективном характере изучаемых социальных фактов и связен между ними, за засилье в пей (вместо нравственно-правового и культур лого) исторического подхода. Применение последнего, полагал мысли тсль, ведет к исчезновению личности как объекта исследования и превра щению в таковой масс, социальной среды.

Между тем, основным объектом исследования, по его мнению, должна бь именно личность, рассматриваемая сквозьпризму индивидуалы ю-психичесв го и нормативно-этического подходов. Социологии, считал Новгородцев, еле-' дует превратиться из пауки об изучении, описании, объяснении обьективныч социальных фактов (социальный факт не есть дюркгеймовская «вещь») в наук\ об исследовании ценности данных фактов. А ого превращает социологию п • «объективной» в «субъективную» область получения нового знания.

В работах ученого хорошо видно его несогласие с редукцией обществ,! социального к живой природе, биологическому. По его мнению, человечен кое общество отличается от мира живой природы прежде всего тем, что и нем существуют нормы как первоначальные задатки всеобщего долженп вования. Эти нормы составляют нравственную основу струк!уры личнос­ти, поскольку человек живет именно но ним. Раз мы с этим согласны, и> должны признать, что нормы являются основой также общества и культу ры. Справедливости ради, отметим, что Новгородце» не отождеемвлял об щество и культуру, более того, резко выступал против попыток такою отождествления у некоторых исследователей неокантианского юлка.

Нравственность, по Новгородцеву, — не только то, что существует но oi ношению к личности как нечто внешнее (совокупность действующих в об ществе норм), но это внутренняя для человека абсолютная ценность. On.i позволяет личности быть не пассивным продуктом социальной среды,,i единственным и основным источником сознательных решений и акт ивны\ действий. Поэтому общество есть ничто иное как совокупность сознаний и действий отдельных людей.

Нравственная сфера, в соответствии с позицией Новгородцева, авто­номна, самодостаточна, независима и самостоятельна. Он считал, что не­обходимо признание самостоятельного значения за нравственным нача­лом и нормативным рассмотрением социальных и личностных — и первую очередь — проблем. Позитивизм в отличие о г неокантианства не в состоянии решить нравственную проблему, потому чго этические нор­мы, лежащие в ее основе, являются априорной прерогативой нравствен­ного сознания. Главным в социологической проблематике должно стать

Глава 17 Неокантианство в российской социрлогии

изучение механизмов морально-правовой регуляции в различных обще­ственных сие i омах. Для этого необходимо изучать и знать структуры ин­дивидуального сознания (внутренних психологических переживаний) и внешних по от ношению к человеку социальных и культурных систем, по­нимаемых как совокупность нравственных и правовых норм.

Рассматривая период начала XX в., Новгородцев считал его временем кри­зиса и крушения всяческих утопий, особенно социалистического характера. Анализ марксизма и многочисленных социалистических концепций того пе­риода убедил его принципиальной невозможности создания справедливых форм обществе! того уст ройства и разумных средств их появления. Все обще­ственные формы, реально существующие и еще не родившиеся, будущие, не могут по своей природе совместить, реализовать в своей деятельности требо­вания справедливой и, равепа ва и свободы. Однако в основе этих форм дол­жен лежать принцип соблюдения интересов личности. Выход из кризиса об­щества и социальной пауки, с точки зрения Новгородцева, состоит в учете:жж) принципа и обеспечении свободы