Марксистская школа политической экономии (основоположники — Карл Маркс и Фридрих Энгельс) — одна из самых разработанных в методологическом плане школ экономической мысли. Объясняется это во многом тем, что Маркс и Энгельс начинали свою научную деятельность как младогегельянцы, т.е. как последователи весьма разработанной в методологическом плане диалектической логики Гегеля. Во многом именно использование гегелевского метода «восхождения от абстрактного к конкретному», метода «наполнения конкретного абстрактным» как метода изложения и придало мощную аналитическую и доказательную силу «Капиталу» К. Маркса.
Сам Маркс по этому поводу признавал следующее:
«Конечно, способ изложения не может с формальной стороны не отличаться от способа исследования. Исследование должно детально освоиться с материалом, проанализировать различные формы его развития, проследить их внутреннюю связь. Лишь после того, как эта работа закончена, может быть надлежащим образом изображено действительное движение. Раз это удалось, и жизнь материала получила свое идеальное отражение, то может показаться, что перед нами априорная конструкция»1.
|
|
Действительно, «Капитал» в общем методологическом плане отличают ясность, строгость рассуждений, последовательность в опоре на эмпирические факты. В противовес классической политэкономии Маркс широко применял исторический и эволюционный методы в изложении и обосновании своей доктрины, используя при этом принцип, давно уже ставший классическим: «анатомия человека — ключ к анатомии обезьяны», т.е. рассматривая более развитые в экономическом отношении стадии общества, можно получить и достоверное знание о менее развитых в хозяйственном отношении этапах.
К другим характерным чертам экономической методологии марксизма можно отнести: «экономический материализм (детерминизм)» в проблеме взаимодействия между собой различных сФер общества; ярко выраженную политизированность экономического учения, стремление поставить политическую экономию На службу определенной идеологии (это можно расценивать как мировоззренческий идеал марксизма); модификацию целей политической экономии — из учения об экономической эффективности она превращается в учение об экономической справедли-
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. С. 21.
98
99
вости; применение как базисной трудовой теории стоимости и связанную с этим эссенционалистскую идею о том, что явления, присущие капитализму, неадекватно отражают его сущность1.
Но марксистской экономической методологии все же суждено было остаться в стороне от магистральной линии развития экономической мысли в XX столетии. Она не выдержала верификацию историческим опытом и сейчас является более полезной в историко-экономическом плане (как один из этапов развития экономической методологии), чем в плане теоретического исследования современной экономической действительности.
|
|
«Теперь, как кажется, развеялись все сомнения относительно того, был ли Маркс значительным экономистом. В своем несомненном умении доводить экономическую аргументацию до ее логического завершения Маркс не имел равных среди своих соперников. Но ведь для того, чтобы быть значительным экономистом, надо иметь нечто большее, чем только способность делать отвлеченные дедуктивные выводы. При всем том Маркс обладал еще и другими характерными свойствами: чувство взаимосвязи между различными аспектами экономической деятельности, сознание постоянного взаимодействия между исторически обусловленными институтами, а также склонность к эмпирическим обобщениям, основанным на близком наблюдении экономической жизни. И тем не менее мы были свидетелями того, как Маркс допускал логические ошибки, искажал факты, делал необоснованные выводы из исторических данных и едва ли не умышленно закрывал глаза на слабые стороны в своем исследовании. Объяснение этим фактам состоит в том, что он просто поставил перед собой неразрешимую задачу»2.
1 Ср. с М. Блаугом: «Уловка, которая делает марксистскую политическую эко
номию столь привлекательной, если воспринимать ее некритически, заключа
ется в применении двухэтажного доказательства: сейчас вы это видите, а сей
час — нет. Есть первый этаж здания, а именно видимый мир цен, ставок за
работной платы и нормы прибыли, и есть подвальный этаж этого здания —
ненаблюдаемый мир трудовой ценности и прибавочной ценности. Дело не
только в том, что первый этаж наблюдаем, а подвальный этаж ненаблюдаем;
экономические агенты, которые находятся на первом этаже, ничего не знают
о том мире, который расположен под ними в подвале. Прием, которым пользу
ется Маркс, направлен на то, чтобы переместить подвальный этаж на пер
вый, а первый этаж — на второй, искусно намекая на то, что в определенном
смысле первый этаж более реален, чем второй, и что подлинный критерий
науки — это под покровом видимой мотивации рабочих и капиталистов на
втором этаже пробиться к "сущности" дела на первом этаже. Это не что иное,
как искусное жонглерство, посредством которого оказалось одураченным не
одно поколение читателей» (Блауг М. Экономическая мысль в ретроспекти
ве. М., 1994. С. 265).
2 Там же. С. 264-265.