Этика поведения

Отличительным признаком профессионального консультан­та и психотерапевта является его этичность во взаимоотноше­ниях с клиентом. Система ценностей консультанта является оп­ределяющей этичного поведения. Затруднительно было бы вкрат­це описать этические принципы и сформулировать, что есть этичное поведение. Существуют, однако, типичные вопросы,то и дело встречающиеся в практике консультирования и психоте­рапии. Комитет поэтическим нормам при Американской пси­хологической ассоциации опубликовал «Свод этических прин­ципов» [9] в сочетании с предлагаемыми поправками, чтобы по­мочь психотерапевтам и консультантам принимать решения по вопросам этики. Можно привести несколько примеров.

1. Каким образом мне уведомить клиента о своей реальной квалификации, не вводя его в заблуждение? Психолог-консуль­тант обязан придерживаться высочайших профессиональных стандартов, не заявляя прямо и не допуская возможности таких толкований, будто бы он обладает квалификацией, которой на самом деле у него нет. Предлагать свои услуги он должен с досто­инством, в виде информации для профессионалов, а не коммер­ческой рекламы или апелляции непосредственно к потенциаль­ным клиентам [9, р. 9].

2. Должен ли я извещать свою организацию, что, по моему мнению, данный клиент представляет потенциальную опас­ность (например, способен на убийство или самоубийство)? Должен ли я сообщать.преподавателю, что клиент постоянно пользуется на экзаменах шпаргалками? В «Этическом кодексе» [9, р. 4] указано, что «главной обязанностью психолога является уважение к личностной целостности и защита благополучия клиента...» и что «психолог должен хранить профессиональные сведения в тайне» [9, р. 5]. Однако благополучие индивидуума не всегда имеет наивысший приоритет.

В разделе 1 [9, р. 2] утверждается, что «в конечном счете, психолог предан общественным интересам, и в его профессио­нальном поведении должно проявляться сознание своей соци­альной ответственности». Еще один принцип, относящийся к вопросу о суициде, сформулирован следующим образом [9, Sec. 2с, р. 5]: «Когда конфиденциально полученная информация указывает на несомненную и близкую опасность того, что кли­ент способен причинить серьезный вред себе или другим лю­дям, со стороны психолога может потребоваться насильное вме­шательство». Вопрос о шпаргалках менее ясен. Консультант должен обозначить свое намерение известить об этих фактах третьих лиц и постараться согласовать эти намерения с клиен­том. «В ином случае, сведения, полученные в ходе выполнения профессиональных задач, должны держаться в тайне, с учетом того, что клинические или консультационные взаимоотноше­ния могут развиваться в полной мере только в атмосфере дове­рия, и что психолог может наиболее эффективно служить об­ществу, не раскрывая ставшие ему известными конфиденци­альные сведения об антисоциальных событиях или намерениях, а помогая индивидуумам осознавать себя в качестве социаль­но компетентных личностей» [9, р. 5]. Если консультант нару­шит такую тайну, работая, например, в обстановке школы или колледжа, эффективность его дальнейшей работы сучащими­ся может снизиться.

3. Если я направляю клиента к другому специалисту, в ка­кой момент кончается моя ответственность? Поэтому вопро­су кодекс предельно ясен. Такое направление обязательно, когда консультант осознает, что недостаточно компетентен для работы с данным клиентом. На вопрос отвечает следующая цитата: «В случаях направления к другому специалисту ответственность психолога за благополучие клиента в норме продолжается до тех пор, когда эта ответственность будет при­нята специалистом, к которому направлен клиент, или когда эта ответственность будет снята по обоюдному согласию» [9, Sec. 2g, p. 8].

4. Являются ли результаты тестов конфиденциальной ин­формацией? Будутли данные тестов конфиденциальными или нет, зависит оттого, как они были получены. Если клиент про­шел тестирование в рамках требований при поступлении в колледж, он знает, что несколько человек так или иначе озна­комятся с результатами, однако понимает, что публично раз­глашены эти сведения не будут. Но в том случае, если клиент прошел тест Векслера-Бельвью в ходе терапии, подобная ин­формация, как правило, будет отнесена к конфиденциальной. Здесь применимы те же самые принципы, что изложены в пунк­те 2, то есть в таких случаях психотерапевтический консуль­тант должен руководствоваться собственным добросовестным усмотрением. Если он будет выглядеть слишком жестким в вопросе предоставления информации о своей студенческой клиентуре, его куратор или коллеги могут обидеться на такой «этический педантизм». Однако рассказ о результатах во вре­мя обеда или на бегу в коридоре, вероятно, слишком далеко передвинул бы границы допустимого в противоположную сто­рону, поскольку подобная атмосфера придает сказанному то­нальность сплетни. Приемлемой практикой представляется разглашение информации о клинических тестах только на профессиональных совещаниях. Любое иное распростране­ние информации должно производиться только с разрешения клиента. Многие организации, запрашивающие информа­цию, обычно предлагают клиенту подписать разрешение на «рассекречивание» клинических сведений.

5. Что я могу ответить на расспросы родителей о том, какие проблемы обсуждались во время сеансов? Работающие в шко­лах и колледжах консультанты, к примеру, постоянно озабо­чены этой проблемой. Преподаватель во время обеда спраши­вает о проблемах клиента. Что может сказать консультант? В случае маленьких детей, приведенных к психотерапевтиче­скому консультанту их родителями, допустима более развер­нутая передача информации. Причем это лучше делать в виде интерпретаций и рекомендаций, а не прямым текстом. Так не будут поставлены под угрозу взаимоотношения с ребенком. При работе с подростками и взрослыми консультант должен признать правомерность интереса родителей и расспросить их об особенностях поведения клиента, которые они могли заме­тить. Благодаря этому консультант получает возможность поль­зоваться при интерпретации для родителей сведениями, полу­ченными от них же самих, не затрагивая конфиденциальную консультационную информацию. Такая техника отвлекает внимание родителей от состоявшихся с клиентом бесед, одно­временно позволяя им узнать то, что их интересует. При этом также обходится тот неприятный момент, когда консультант бывает вынужден прямо отказаться обсуждать материалы бе­сед с клиентом. При возникновении подобных вопросов у пси­хотерапевта появляется прекрасная возможность понаблюдать за родителями, как в плане получения дополнительной инфор­мации для помощи клиенту, так и для того, чтобы определить, не будетли целесообразно предложить родителям самим обра­титься за помощью в связи с данной проблемой.

6. Должен лия сообщить клиенту, что наша беседа записы­вается? Запись информации без ведома и разрешения клиен­та, вообще говоря, считается неэтичной. Клиенты допуска­ют, что материалы бесед будут фиксироваться в той или иной форме, в виде заметок или итоговой сводки. Некоторые из них нервничают и предпочитают, чтобы записи не велись; но воз­ражают они редко. Здесь очень помогают ненавязчивое отно­шение ко всему этому вопросу и отсутствие чрезмерного ажи­отажа по поводу разрешения вести записи. Обычно бывает вполне достаточно разъяснений, что такова рутинная прак­тика, поскольку консультанту нужно будет просматривать и изучать материалы, заверений, что к записям никто не будет иметь доступа, и что никакие сугубо интимные данные в них не указываются.

7. Могу ли я упоминать имя своего клиента на совещаниях персонала? Вопрос, упоминать или не упоминать на совеща­ниях имена клиентов, зависит, в основном, от состава присут­ствующих и от нравов, царящих в данном заведении. В том слу­чае, когда весь персонал проникнут осознанием этических принципов относительно конфиденциальности глубоко личных сведений, указание имен можно считать допустимым. Такое решение оправдывается тем соображением, что происходящий обмен информацией в конечном счете должен послужить на бла­го клиента. Сдругой стороны, административная политика мо­жет настаивать на строго интерпретационном обсуждении, при котором никакие имена на совещаниях персонала не упоми­наются. Кодекс гласит: «Психолог должен сообщать о резуль­татах своих клинических изысканий в манере, наилучшим об­разом соответствующей заботе о благополучии его клиента... Психолог должен предоставлять клиническую информацию о своем клиенте только специалистам, от которых клиент с ра­зумной долей уверенности может ждать содействия и усилий психолога помочь ему, а для любой передачи информации, вы­ходящей за такие общепринятые рамки, необходимо заручить­ся согласием клиента» [9, Sec. 2e, р. 6].

Рассмотренные проблемы составляют только малую выбор­ку из множества тех, с которыми психотерапевтический кон­сультант сталкивается в своей повседневной практике. По­скольку среди них наряду с учетом строгих фактов встречают­ся элементы оценочных суждений, консультанту в случае затруднительных этических проблем целесообразно советовать­ся со своими коллегами. Консультант также должен присталь­но приглядываться к себе в области этики и тех вопросов, в ко­торых имеет предубеждения, чтобы выявить возможные сомни­тельные элементы и конфликты ценностей в связи с этическим содержанием его поведения. И наконец, одна из самых главных гарантий против неэтичного поведения — это знания и опыт­ность.

Существуют и другие важные, требующие ответа вопросы, например, чем обусловлена неэтичная практика? Является ли неэтичным причинение вреда или неприятностей клиенту вслед­ствие невежества или недостаточной подготовки консультан­та? Швебель [267] утверждает, что ошибочные суждения и не­вежество, хотя и опасны, и требуют серьезных выводов в во­просах отбора и подготовки, сами по себе, строго говоря, не являются неэтичными. Далее он теоретизирует, что неэтичная практика, как правило, обусловлена эгоистическими интере­сами. Под «эгоистическими интересами» Швебель понимает стремление к личной выгоде, самосовершенствованию, к по­вышению безопасности и статуса за счет других. Таким обра­зом, конфликты часто возникают из-за внедрения в консуль­тационный процесс интересов консультанта. Вренн [325] подчеркивает, чтоличная система ценностей консультанта является основой консультационной этики. Кроме того, он утверждает, что этичное поведение со стороны консультанта подразумевает нечто большее, нежели подписание этического кодекса; необходимо также чувство ответственности, чтобы соотносить свое поведение со сво­ими этическими принципами.