Ведомственные документы по вопросам мобилизационной подготовки и мобилизации здравоохранения Российской Федерацш

3.4.1. Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 20 августа 2001 года № 341 «О целевом усовершенствовании мобилизационных работников, медицинского персонала специальных формирований медицинской службы гражданской обороны»

В соответствии приказом:

1. Повышение квалификации работников, специально уполномоченныхна решение задач в области гражданской обороны, начальников тыловых госпи-талей, начальников медицинской части и начальников отделений госпиталей и отрядов первой медидинской помощи, главных врачей станций переливания крови, главных врачей центров госсанэпиднадзора проводить в медицинских академиях последипломного образования, институтах усовершенствования врачей, на военных кафедрах и кафедрах «Медицина катастроф».

2. Повышение квалификации врачебного и сестринского персонала при-писанного для укомплектования тыловых госпиталей здравоохранения и формирований медицинской службы гражданской обороны проводить на профильных кафедрах образовательных учреждений дополнительного про-фессиональыого образования с привлечением преподавательского состава военной кафедры и кафедры «Медицина катастроф».

3. Ведущей учебной базой по мобилизационной подготовке для Централь-ного и Южного федеральных округов определить Российскую медицинскую академию последипломного образования Минздрава России (г. Москва). Для Северо — Западного федерального округа — Санкт — Петербургскую ме-дицинскую академию последипломного образования Минздрава России (г. Санкт — Петербург). Для Приволжского федерального округа - Казанскую медицинскую академию Минздрава России. Для Уральского федерального округа — Уральскую медицинскую академию дополнительного образования Минздрава России. Для Сибирского федерального округа, за исключением Иркутской и Читинской областей, Бурятского автономного округа, — Но-вокузнецкий институт усовершенствования врачей Минздрава России. Для Дальневосточного федерального округа и ряда областей Сибирского феде-рального округа - Иркутский институт усовершенствования врачей Мин-здрава России.

4. Подготовку преподавательского состава занимающегося обучением со-ответствующих категорий медицинских работников проводить в Российской медицинской академии последипломного образования Минздрава России.

3.4.2. Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 9 июня 2003 года № 230 «Об утверждении штатных нормативов служащих и рабочих государственных и муниципальных учреждений здравоохранения и слу-жащих централизованных бухгалтерий при государственных и муниципалъных учреждений здравоохранения».

Данным приказом установлены штатные нормативы структурных под-разделений (работников) специально уполномоченных на решение задач в области гражданской обороны, государственных и муниципальных учрежде-ний здравоохранения.

№ и/п	Число ра-ботников в учреждении здравоохра-нения	Наименования должностей
I.	До 500 че-ловек	1 должность заместителя главного врача (директора, заве-дующего, начальника) по медицинской части для работы по гражданской обороне и мобилизационной работе или за-местителя главного врача (директора, заведующего, началь-ника) по гражданской обороне и мобилизационной работе
2.	От 500 до 2000 чело-век	1 должность заместителя главного врача (директора, заве-дуюшего, начальника) по медицинской части для работы по гражданской обороне и мобилизационной работе или заместителя главного врача (директора, заведующего, на-чальника) по гражданской обороне и мобилизационной ра-боте; 1 — 2 должности специалистов гражданской обороны
1^	От 2000 до 5000 чело-век	1 должность заместителя главного врача (директора, заве-дующего, начальника) по медицинской части для работы по гражданской обороне и мобилизационной работе или заместителя главного врача (директора, заведующего, на-чальника) по гражданской обороне и мобилизационной ра-боте; 2 — 3 должности специалистов гражданской обороны
	Более 5000 человек	1 должность заместителя главного врача (директора, заве-дующсго, начальника) по медицинской части для работы по гражданской обороне и мобилизационной работе или за-местителя главного врача (директора, заведующего, началь-ника) по гражданской обороне и мобилизационной работе; 4 — 5 должностей специалистов гражданской обороны

В учреждениях, организациях и предприятиях, не отнесенных к катего-риям по гражданской обороне с количеством работников свыше 200 человек, вводится 1 должность заместителя главного врача (директора, заведующего, начальника) по медицинской части для работы по гражданской обороне и мобилизационной работе или заместителя главного врача (директора, заве-дующего, начальника) по гражданской обороне и мобилизационной работе.

При определении числа работников в структурных подразделениях по гражданской обороне и мобилизационной работе (отдельных работников в составе других подразделений) в организациях, имеющих стационары, учи-тывается число лечащихся больных (по числу сметных коек).

3.4.3. Методинеские рекомендации по организации и ведению воинского уче-та и бронированию граждан, пребывающих в запасе, и работающих в учрежде-ниях, организациях и на предприятиях Министерства здравоохранения Россий-ской Федерации (г. Москва, 1999 г.)

В методических рекомендациях освещены основные положения, опреде-ляюшие организацию работы по учету и бронированию граждан, пребываю-щих в запасе. В соответствии с требованиями руководяших документов в них изложены основные формы и методы, применяемые при организации этой работы с целью обеспечения единого понимания требований федеральных законов, указов Президента Российской Федерации, постановлений Прави-тельства Российской Федерации, Межведомственной комиссии по вопро-сам бронирования граждан, пребывающих в запасе, указаний Министерства обороны Российской Федерации.

! ГЛАШП. СПЕЦИАЛЬНЫЕ ФОРМИРОВАНИЯ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ

В соответствии с федеральными законами «Об обороне» и «О мобилиза-I ционной подготовке и мобилизации в Российской Федерации» в стране приобъявлении мобилизации создаются специальные формирования, предна- значенные для выполнения специальных задач по обеспечению боевой дея-тельности Вооруженных Сил Российской Федерации.

Для участия в медицинском обеспечении личного состава Вооруженных Сил Российской Федерации (в период мобилизации и в военное время) в тылу страны создаются специальные формирования здравоохранения, ко-торые предназначены, в первую очередь, для специализированного лечения наиболее тяжелых контингентов раненых и больных, их реабилитации, вос-становления бое— и трудоспособности, а также для участия в проведении противоэпидемических мероприятий среди войск, осуществляющих перс-дислокацию.

Специальные формирования здравоохранения создаются для использо-вания в интересах Вооруженных Сил Российской Федерации, в состав Воо-руженных Сил Российской Федерации не передаются. Они являются струк-турными подразделениями отраслевых органов управления (Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации, органов управления здравоохранением субъектов Российской Федерации) и подве-домственными им (или находящимися в сфере их деятельности) учрежде-ниями здравоохранения.

Чтоже представляют собой специальные формированиям здравоохране-ния?

Под специальными формированиями здравоохранения понимаются ор-ганы управления и медицинские учреждения, создаваемые в период мобили-зации и военное время для выполнения задач по медицинскому обеспечению личного состава Вооруженных Сил Российской Федерации. Кспециальным формированиям здравоохранения относятся:

1) органы управления специальными формированиями;

2) тыловые госпитали здравоохранения;

3) обсервационные пункты.

Органы управления специальными формированиями — это Главное управление по руководству специальными формированиями здравоохра-нения, которое создается в Министерстве здравоохранения и социального развития Российской Федерации, а также отделы и секторы по руководству специальными формированиями здравоохранения, которые создаются в ор-ганах управления здравоохранением субъектов Российской Федерации.

В структуре специальных формирований здравоохранения органы управ-ления составляют около 6% от обшей их численности.

Тыловые госпитали здравоохранения являются специальными форми-рованиями здравоохранения, предназначенными для приема раненых и больных военнослужащих (далее — раненые и больные), поступающих из госпитальных баз фронтов (флотов), войск военных округов (в том числе, из очагов массовых санитарных потерь), оказания им специализированной ме-дицинской помощи, лечения до определившихся исходов и реабилитации.

Тыловые госпитали здравоохранения Российской Федерации (далее ты-ловые госпитали) являются неотъемлемой составной частью современной системы этапного лечения раненых и больных с эвакуацией их по назначе-нию. Из тыловых госпиталей раненые и больные, по завершению лечения, могут быть возвращены в строй, эвакуированы для дальнейшего леченияв госпитали для ветеранов войн или уволены из Вооруженных Сил Российской Федерации и направлены по месту жительства.

Тыловые госпитали здравоохранения составляют около 92% от обшей численности спсциальныхформирований здравоохранения.

Обсервационные пункты являются противоэпидемическими учрежде- > ниями здравоохранения военного времени. Они предназначены для времен-_; ной изоляции и обсервации следующих по железнодорожным, водным и воз-душным путям сообщения воинских контингентов при их эпидемическом неблагополучии и выполняют функции противоэпидемических барьеровпо предупреждению заноса и распространения инфекционных заболеваний в войсках и среди населения.

Обсервационные пункты составляют около 2% от общей численности специальных формирований здравоохранения.

Эта стройная система участия здравоохранения страны в медицинском обеспечении Вооруженных Сил формировалась на различных исторических этапах развития военного и гражданскогоздравоохранения.

Всякая война занимает первое место среди причин, обусловливающих боевые повреждения личного состава вооруженных сил и населения (гибель, ранения и инвалидность людей), рост инфекционной заболеваемости, что нередко приводило к эпидемическим вспышкам и даже эпидсмиям. Во вре-мя войны большое количество медицинских работников гражданского здра-воохранения призываются в вооруженные силы. Объем работы мсдицинских работников и медицинских учреждений резко возрастает. Все это сильно ос-ложняло и осложняет работу органов и учреждений здравоохранения.

Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что здравоохранение страны вссгда занимало важное место в общей системе организации и прове-дения мероприятий по оказанию медицинской помощи раненым и больным, сохранению их боеспособности и трудоспособности.

Первые документы, позволяющие сдслать вывод, о попытках создания системы и органов управления эвакуацией раненых и больных с театра во-енныхдействий в тыл страны в России относятся ксемидесятым годамХ1Х вска. Опыт войн кониа XVIII и начала XIX веков показал, что с началом боевых действий имевшиеся в войсках лечебные учреждения быстро за-полнялисъ ранеными и больными. Это затрудняло передвижение войск, вело к большому отставанию от них госпиталей. Возникла необходимость эвакуации в тыл страны большого числа раненых и больных. Так, соглас-но плану медицинского обеспечения, разработанному лейб-медиком его Величества баронеттом Виллие в августе 1812 года, раненые и больные 1-й Западной армии с продолжительными сроками лечения, а также «не-способные» должны были быть эвакуированы из Смоленска в Москву и Тверь.

Впериод Крымской войны 1853-1856 гг, несмотря на плохие дороги, из; Крыма в ближайшие губернии (Екатеринославскую, Полтавскую, Харьков-скуюи Херсонскую) было эвакуировано более 12 000 раненых и больных, что составило 24,3 % от общего числа санитарных потерь.

Вместе с тем эвакуация раненых и больных и их последующее лечение в тылустраны были организованы плохо. Удручающее состояние сушествовав-шейорганизации эвакуации и лечения раненых и больных отмечал Н.И. Пи-рогов, подводя итоги лечебно-эвакуационного обеспечения русской армии ввойне 1853-1856 гг. Вся система лечебно-эвакуаиионного обеспечения по определению Н.И. Пирогова строилась на принципе «эвакуация, во что бы тони стало!». Лечение во время эвакуации не предусматривалось, поэтому летальность среди раненых и больных в этот период достигала 14,5 %.

Разработанные в трудах Н.И. Пирогова основные принципы медицин-ской сортировки и руководства эвакуацией раненых и больных в тыл страны широко применялись в лечебно-эвакуационном обеспечении войск России, Пруссии, США и других государств, а затем были положены в основу «Про-екта организации эвакуации», составленного Главным штабом России в 1876 году. Они явились теоретической предпосылкой к возникновению органов управления эвакуацией раненых и больных и организацией их лечения в тшу страны.

Значительный рост санитарных потерь в войнах второй половины XIX века вызвал необходимость массовой эвакуации раненых и больных в тыл страны, а развитие железнодорожного и водного транспорта способствова-ли её обеспечению. В русско-турецкую войну 1877-1878 гг. в России впервые появились органы управления массовой эвакуацией раненых и больных в виде «эвакуационных комиссий», располагавшихся на узловых железнодо-рожных станциях при которых развертывались группы госпиталей и лазаре-тов. Работа эвакуационных комиссий регламентировалась циркуляром Гене-рального Штаба Вооруженных Сил 1877 года «О правилах распределения и развозки раненых и больных с театра войны во внутрь империи». Эвакуаци-онные комиссии обычно состояли из представителей военного командова-ния, военно-санитарного ведомства, органов военных сообщений и обшест-венных организаций /рис. 1/.

Возглавляли эвакуационные комиссии строевые генералы (офицеры), которые не подчинялись медицинской службе и рассматривали эвакуацию раненых и больных как чисто военное мероприятие, направленное на осво-бождение войск от утративших боеспособность воинов.

Во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. эвакуация раненых и боль-ных с театра военных действий проводилась в более широком масштабе и на болыпую территорию страны, чем в предыдущие войны. Только из Дунай-ской армии в период с апреля 1877 по март 1878 годов перевезено в Россию по железной дороге более 125 000 и по морю более 81 000 раненых и больных.

Вместе с тем в эту войну мало что изменилось в лучшую сторону в орга-низации эвакуации и лечения раненых и больных: врачи были отстранены от руководства эвакуацией раненых и больных, эвакуация же была оторвана отлечения. Возглавляли эвакуационные комиссии по — прежнему строевые генералы (офицеры), которые не подчинялись медицинской службе. В ре-зультате эвакуация раненых и больных теряла всякий медицинский смысл и часто носила нерациональный характер. Например, легкораненые могли быть эвакуированы в глубокий тыл, а инфскционные больные развозились по всей России.

Руководство эвакуацией внутри страны было сосредоточено в Главном штабе, а территория империи разделялась на «эвакуационные районы» с уч-реждением в каждом из них эвакуационных комиссий, которые в последую-щем превратились в местные эвакуационные пункты.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ

(этапный комендант)

Рис. 1. Организационная структура эвакуационной комиссии в период русско-турецкой войны 1877-1878 гг.

После окончания русско-турецкой войны Н.И. Пирогов обобшил опыт работы эвакуационных комиссий в своём труде «Военно-врачебное дело и частная помощь на театре войны в Болгарии и в тылу действуюшей армии в 1877-1878 гг». На основе этого труда в 1890 году было издано «Положение об эвакуации больных и раненых», однако важнейшие идеи Н.И. Пирогова о медицинской сушности эвакуации и подготовке ещё в мирное время всей системы медицинского обеспечения в нем были проигнорированы.

«Положение об эвакуации больных и раненых» 1890 года действовало в русско-японскую войну 1904-1905 гг. Эвакуационные комиссии в этой войне получили своё дальнейшее развитие. Они были организованы во фронто-вом районе (полевые и тыловые эвакуационные комиссии) и в тылу страны (внутренние эвакуаиионные комиссии). «Для содействия в перевозке, разме-щении и призрении больных и раненых...» создавались губернские и уездные «распорядительные по эвакуации комитеты», которые обеспечивали разме-щение, содержание и лечение раненых и больных в местных больницах.

Внутренние эвакуационные комиссии были значительно расширены, в их составе появшшсь «врачи для сортировки» раненых и больных.

Деятельность полевой и тыловой эвакуационных комиссий в виду отсту-пления наших войск, отсутствия медииинского руководства, неорганизован-ности сортировочной работы, резкого недостатка в лечебных учреждениях и санитарном транспорте была неудовлетворительной. Военно-санитарные поезда загружались в спешке, в них оказывались раненые и больные различ-ной степени тяжести: от умирающих до почти здоровых. В связи с этим эва-куация продолжала оставаться беспорядочной, а сортировка поступающих в тыл страны раненых и больных проводилась поверхностно, прямо в вагонах. Так, по данным С.А. Семеки из 197 790 раненых и больных, поступивших в Иркутскую эвакуационную комиссию за весь период русско-японской войны, было эвакуировано дальше в тыл страны 194 788 человек, или 92,9 % от общего числа поступивших. Раненых и больных доставляли в тыловые госпитали часто в недопустимо поздние сроки, нередко они погибали от не-удовлетворительных условий эвакуации, зимой у многих были отморожения конечностей. Положение усугублялось тем, что внутренние эвакуационные комиссии создавались с болыним опозданием уже в ходе войны.

Тяжелое положение с сортировкой раненых и больных и маломощность эвакуационных комиссий вызвали необходимость создания сортировочно — контрольных подразделений медицинской службы. В связи с этим с ноября 1904 года при внутренних эвакуационных комиссиях (кроме Челябинской) начали создаваться сборные эвакуационные пункты, которые явились про-тотипом современных сортировочных госпиталей. На них возлагались зада-чи по проведению сортировки поступающих раненых и больных, достаике их в местные госпитали и организации погрузки в ВСП, для чего при сборных эвакуационных пунктах содержались команды носильщиков и необходимый санитарный транспорт. При эвакуационных комиссиях развертывались, кро-месборныхэвакуационных пунктов, госпитали и лазареты военного ведомст-ва, общества Красного Креста и различных благотворительных организаций, «слабосильные команды», воснно-санитарные поезда и санитарные транс-порты, дезинфекционные отряды, бани, прачечные, питательные пункты, различные склады медико-санитарного и хозяйственного имушества.

Таким образом, эвакуационные комиссии по своей организации все бо-лее приближались к современным эвакуационным пунктам.

Необходимо подчеркнуть, что недостатки в деле лечебно-эвакуацион-ного обеспечения русской армии в те годы можно объяснить несколькими основными причинами:

— отсутствием специального медицинского органа управления в стране, руководящего эвакуацией раненых и больных;

— отсутствием предварительных разработок по предполагаемому количе-ству санитарных потерь на войне и нуждаемости в эвакуации;

— неподготовленностью необходимого количества санитарного транс-порта для эвакуации раненых и больных;

— неподготовленностью госпиталей с соответствующим количеством коек и помещений для их развертывания, в том числе и в тылу страны;

— несовершенством организационно-штатной структуры эвакуационных комиссий.

Каких — либо изменений после окончания русско-японской войны 1904-1905 годов и до 1914 года в организацию лечебно-эвакуационного обеспе-чения русской армии внесено не было. Как указывает С.А. Семека, вплоть до первой мировой войны 1914-1918 годов никаких новых формирований в тылу страны на случай войны не предусматривалось, и эвакуация раненыхи больных должна была производиться в постоянные военные госпитали мир-ного времени, общая коечная емкость которых в 1914 году составляла всего 10 890 коек.

Согласно действовавшему до 1914 года «Положению об эвакуации боль-ных и раненых» 1890 года для размещения раненых и больных должны были использоваться также гражданские больницы, лазареты, лечебные учрежде-ния общества Красного Креста и других общественных организаций.

Дальнейшее развитие система эвакуаиии раненых и больных и лечения их в тылу страны получили в первую мировую войну 1914-1918 годов. С ав-густа 1914 года по 15 ноября 1916 годов с театра военных действий во внут-ренние районы страны было эвакуировано 4 154 493 раненых и больных, для лечения которых было сформировано значительное количество госпиталей, главным образом за счет общественных организаций — Союзов городов, об-щества Красного Креста, Земского обшества и других. Общая коечная ём-кость госпиталей составляла 427 000 коек (43,5 % от общего числа коек в тылу страны и наТВД).

Эвакуационные комиссии, сформированные в начале войны по моби-лизационным планам, не смогли обеспечить выполнение возложенных на них задач и были упразднены. Согласно «Временному положению об эвакуа-ции раненых и больных», утвержденному в августе 1914 года, была создана система эвакуационных пунктов: на театре военных действий — головных и тыловых, а во внутреннем районе страны - распределительных и окружных. Переход к организации эвакуационных пунктов осуществлялся уже в ходе войны с болыиими затруднениями и формально был завершен к началу 1915 года. В период первой мировой войны в России было развернуто 8 распреде-лительных и 25 окружных эвакуационных пунктов.

По сравнению с эвакуационными комиссиями, являвшимися по суще-ству начальной формой организации управления сортировкой и эвакуацией раненых и больных, функции вновь созданных эвакуационных пунктов были значительно расширены. Кроме того, в тылу страны появились два органа управления эвакуацией раненых и больных, различных по своей организа-ционно-штатной структуре и задачам.

Распределительные эвакуационные пункты (РЭП) развертывались во внутреннем районе на узловых железнодорожных станциях с таким расче-том, чтобы все раненые и больные, прибывающие с фронта, непременно проходили через них.

В состав РЭП, согласно «Времен-ному положению об эвакуации раненых и больных», входили канцелярии и полевые запасные госпитали, предназна-ченные для временного размешения прибывших с фронта раненых и больных, которые по состоянию здоровья «не могут выдержать дальнейшей перевоз-ки», оказания им медицинской помощи, а также для «обсервации и лечения острозаразных больных». При РЭП содержались: санитарно-гигиенический отряд, дезинфекционные камеры, бани и прачечные; запасы интендантского имущества и продовольствия для обеспечения эвакуируемых с пункта.

Одной из главных задач РЭП являлось проведение медицинской сорти-ровки, распределение и отправка раненых и больных «в зависимости от места их службы, родины или избранного мсста жительства по соответствующим окружным эвакуационным пунктам».

Окружные эвакуационные пункты (ОЭП) развертывались также на уз-ловых железнодорожных станциях в каждом военном округе, куда осуще-ствлялась эвакуация раненых и больных из РЭП. Распределение раненых и больных по их количеству и структуре, направляемых из РЭП в ОЭП. осу-ществлялось по эвакуационным направлениям Генерального Штаба. В силу этого, распределительные и окружные эвакуационные пункты работали не-зависимо друг от друга и не имели отношений подчиненности.

В состав ОЭП входили канцелярия и полевые запасные госпитали. Ос-новной задачей ОЭП являлось распределение раненых и больных, требую-щихгоспитальноголечения, по лечебным учреждениям военного и граждан-ского ведомств и отправка «неспособных к службе» на родину или в избран-ные места жительства.

Как РЭПы, так и ОЭПы возглавлялись строевыми офииерами, поэтому изложенная во «Временном положении об эвакуации раненых и больных» 1914 года стройная и в целом прогрессивная система эвакуации раненых и больных на практике не была реализована.

Член Государственной Думы Шингарев А.П. в докладе на заседании бюджетной комиссии 10.12.1915 г. так характеризовал состояние эвакуации: «...Развозка раненых была неправильна. Первое время можно было в ужас прийти от такой картины, которая оказалась. В Москву приходили поезда с некормленными несколько суток, голодными людьми, с ранами неперевя-занными, а если перевязанными — одиажды, в течение нескольких дней не перевязанными вновь. Иногда даже с таким количеством личинок мух, чср-вей, что трудно было даже медицинскому персоналу выносить такие ужасы, которые обнаруживались при осмотре больных».

Поступившие в таком состоянии в лечебные учреждения тыла страны ра-неные и больные получали, наконец, исчерпывающую медицинскую помощь и лечение. Однако уровень этой помощи в лечебных учреждениях различных ведомств был далеко не одинаков. Окружные эвакуационные пункты не только не имели своей задачей контроль за постановкой лечебной работы в этих учре-ждениях, но и в связи с отсутствием в их штатах врачей-специалистов практи-чески не могли его осуществлять. Это обстоятельство, безусловно, отрицатель-но сказывалось на результатах лечения раненых и больных в тылу страны.

По определению Е.И.Смирнова санитарная служба царской армии поч-ти ничего не извлекла из уроков русско-японской войны и вошла в первую мировую войну с системой развоза раненых и больных и принципами ме-дицинского обеспечения, суть которых сводилась к оказанию первой меди-цинской помощи и сбору раненых и больных ночью (в периоды затишья), к хирургической бездеятельности в войсковом районе и к эвакуации «во что бы то ни стало».

Подтверждением этого служит опрсделение целей эвакуации раненых и больных, изложенных в статье 1 «Времснного положения об эвакуаиии ране- ных и больных»: «... Действующая армия нуждается в постоянном удалении от нее раненых и больных, дабьт их присутствие не стесняло ее подвижно-сти и не оказывало неприятного влияния на находящихся в ее рядах чинов». Удовлетворение этого требования, так же как и необходимости избежать ско-пления раненых и больных в тылу армии и тем самым предупредить возмож-ность возникновения здесь эпидемий и заражений путем сообщения, состав-ляет задачу «эвакуации раненых и больных с театра военных действий».

Вышеуказанные причины обусловили сравнительно низкие показатели деятельности военно-санитарной службы русской армии в первой мировой войне 1914-1918 гт.: до 10 % раненых и больных умирали, до 20 % - станови-лись инвалидами. Из общего числа эвакуированных в тыл страны раненыхи больных в строй вернулось только 42 %.

Во время иностранной военной интервенции и гражданской войны 1918-1920 годов и, особенно, в послевоенный период система эвакуации раненыхи больных в тыл страны продолжала совершенствоваться. Были созданы усло-вия для качественно нового подхода к организации лечебно-эвакуационных мероприятий в войсках, организован единый центр управления военно-сани-тарной службой Военно-санитарное управление РККА, в котором уже в пер-вой половине 1918 года полностью сосредоточилось управление всем лечеб-но-эвакуационным обеспечением войск как на фронте, так и в тылу страны. Это было закреплено во «Временной инструкции учреждениям и заведени-ям, ведающим эвакуацией». В тяжелых условиях гражданской войны удалось приступить к созданию системы мсдицинской эвакуации раненых и больных, в которой лечение и эвакуация составляли единый и неразрывный процесс.

В 1929 году было введено в действие «Руководство по санитарной эва-куации в РККА», в котором законодательно закреплялись основные прин-ципы лечебно-эвакуационного обеспечения войск Красной Армии. Общее руководство санитарной эвакуацией было сосредоточено в Военно-сани-тарном управлении РККА (далее — ВСУ РККА). Основными учреждениями санитарной эвакуации являлись: в армейском и фронтовом тыловых рай-онах — полевые, фронтовые и вспомогательные эвакуационные пункты, а во внутреннем районе страны — распределительные (РЭП) и местные (МЭП) эвакуационные пункты.

Начальники МЭП подчинялись «в отношении санитарной эвакуации» начальникам РЭП. При РЭП создавались лазареты для выздоравливающих. Распоряжением ВСУ РККА за РЭП закреплялись военно-санитарные поез-да. В эвакопункты внутреннего района страны планировались к эвакуации раненые и больные, нуждающиеся в длительных сроках лечения или в сгтеци-альных видах медицинской помощи, которые не могли быть обеспечены на фронте. При всех РЭП, МЭП и приписанных к ним лечебных учреждениях предписывалось иметь военно-врачебные комиссии для проведения военно-врачебной экспертизы.

Таким образом, издание «Руководства по санитарной эвакуации в РККА» явилось крупным вкладом отечественной медицины в дело совершенство-вания системы санитарной эвакуации и лечения раненых и больных в тылу страны.

Результаты медицинского обеспечения боевых действий в районе р. Хал-хин-Гол (май 1939 года) потребовали решения вопроса о специализации ко-ечной сети в армейском, фронтовом и тыловом районах с учетом наличия врачей-специалистов в стране и местных средств населенных пунктов в которых планируется развертывать госпитали. К сожалению, эта работа не быладоведена до логического конца.

В ходе советско-финляндской войны, несмотря на её непродолжитель-ныйхарактер (с 30.11.1939 по 12.03.1940 гг), Красная Армия понесла значи-тельные потери. С ноября 1939 года по август 1940 года из госпитальной базы Северо-Западного фронта было эвакуировано в эвакогоспитали тыла страны 142 925 раненых и больных, причем из них 11 200 человек — транзитом без оказания медицинской помощи в ГБФ из-за её болыпой перегрузки.

Для лечения раненых и больных, поступающих с фронта, в восьми во-енных округах (Киевском, Московском, Орловском, Приволжском, Ураль-ском, Белорусском, Харьковском и Северо-Кавказском) было развернуто 214 эвакуационных госпиталей Наркомздрава СССР (ЭГ НКЗ), приписанных к восемнадцати МЭП. Общая ёмкость эвакогоспиталей на 1.08.1940 г. состав-ляла 81 412 коек. Кроме того, в составе госпитальной базы Северо-Западного фронта было развернуто 14 ЭГ НКЗ на 4083 койки.

Очень образно описаны изменения в работе здравоохранения г. Ленин-града в работе Д.А. Журавлева.⁷

«...Изменения в обычном течении городской жизни стали происходить незадолго до начала боевых действий, осенью 1939 г., а именно, в период во-енных сборов, которые начались в Ленинградском военном округе 7 сентяб-ря 1939 г. В городе прошла частичная мобилизация военнообязанных, значи-тельная часть которых, вместе с тем, так и оставалась в своих частях до начала советско-финляндской войны. В Ленинграде в данное время акливно прово-дились мероприятия по развертыванию различных воинских формирований, где военно-медицинская служба принимала действенное участие: начинали свою работу эвакуационные госпитали, организовывались призывные пунк-ты, для обеспечения которых были задействованы местные материальные и людские ресурсы. Уже на данной стадии городское здравоохранение начало испытывать ощутимые проблемы, так как значительная часть врачебного со-става, состоявшая на воинском учете, была либо призваны для прохождения службы в войсках, либо привлекалась для обеспечения проводимой мобили-зации.

Начинают развертываться эвакуационные госпитали, создается фонд оперативных коек в лечебных учреждениях города. При этом наблюдалась вполне отчетливая тенденция, при которой расширение военного сектора сопровождалось практически сопоставимым сокращением ресурсов в граж-данской сфере, что опрсделялось ограниченными возможностями данного сектора.

Многие учреждения и организации были вынуждены перестраивать свою деятельность в соответствии с новыми условиями. Здравоохранение и народ- ное образование в наибольшей степени оказались вовлеченным в процесс организации лечебно-эвакуационного обслуживания Красной Армии. В школьных зданиях в данное время развертывались эвакуационные госпита-ли, а также проводились работы по приспособлению отведенных помещений. В гражданских лечебных учреждениях также проводились соответствующие мероприятия по созданию резервного коечного фонда для медицинского обеспечения Красной Армии.

За счет здравоохранения Ленинграда компенсировались проблемные вопросы работы военно-медицинской службы. До января 1940 г. в системе лечебно-эвакуационного обслуживания Красной Армии не создавались гос-питальные базы фронта, вследствие чего основная часть раненых и больных не только из армий, действовавших на Карельском перешейке, но и из север-ных армий, поступала сразу в Ленинград; который являлся центром фрон-тового эвакуационного пункта 50. Однако и в самом Ленинграде отмечались трудности организационного плана. В городе существовал единственный госпиталь, осуществлявший прием, сортировку и дальнейшую отправку ра-неных и больных в тыл страны - сортировочный эвакуационный госпиталь (СЭГ) № 1170, располагавшийся на территории Александро-Невской лавры. Вследствие спеиифики своей работы, госпиталь примыкал к железнодорож-ным путям, которые были ориентированы в большей степени на проведение эвакуации в тыл страны.

Развертывание эвакуационных госпиталей в Ленинграде и последующее увеличение их числа, вызвало необходимость внссения серьезных коррек-тивов в работу учреждений народного образования, прежде всего средних учебных заведений, в которых и развертывались формируемые госпитали. Вследствие этого учебный процесс претерпевал существенные изменения. В период боевых действий, а также учебных военных сборов производились так называемые «частичные отводы» школьных зданий для проведения ме-роприятий оборонного характера. В этих случаях сужались рамки действия нормативов организации учебного процесса, и осуществлялось перераспре-деление учащихся между школами.

Городское здравоохранение в наиболыпей степени оказалось затронуто происходившими событиями. В период боевых действий 1939-1940 гг. реа-лизация материальных и людских ресурсов гражданского здравоохранения Ленинграда шла в двух направлениях:

— укомплектование личным составом, атакже необходимым медико-тех-ническим имуществом лечебных формирований и учреждений для отправки в действующую армию;

— оказание медицинской помощи раненым и больным военнослужащим непосредственно в Ленинграде.

Степень мобилизации наличных ресурсов Ленинграда определялась сго положением относительно театра военных действий. Освоение запасов санитарного имущества, техники, а также лекарственных препаратов, хра-нившихся на складах Ленинграда, активнее проходило в городе, а также во-инских частях, находившихся в непосредственной близости от Ленинграда, что объяснялось, прежде всего, трудностями с доставкой грузов по транс- портным магистралям в пределах северо-западного региона. Медицинский персонал был задействован в более широких территориальных рамках, так как недостаток квалифицированных специалистов ощущался на всех этапах лечебно-эвакуационногообслуживания Красной Армии.

Ленинград являлся крупным медицинским центром, где были сосредо-точены не только научно-практические лечебные учреждения, но и учебные заведения, готовившие врачей высокой квалификации, а также средний ме-дицинский персонал. Исходя из столь благоприятной обстановки, командо-вание Ленинградского воснного округа признало целесообразным призыв в Красную Армию вышеуказанных категорий с целью заполнения штатной численности формируемых лечебных учреждений и подразделений военно-медицинской службы. Мобилизация врачебного и среднего медицинского персонала развернулась еще в начале сентября 1939 г., во время проведения военных сборов, вместе с тем, хотя она и значительно ослабила систему Лен-горздравотдела, призыву подлежали только военнообязанные. Гораздо более ошутимой была мобилизация, проведенная уже в период боевых действий, когда вусловиях крайне недостаточной кадровой численности, привлекались те категории, которые на военное время были закреплены за гражданскими лечебными учреждениями и могли быть призваны лишь в случае крайней не-обходимости.

Мобилизация медицинских работников привела к тому, что уже в декабре 1939 г. стал остро ощушаться дефицит как епециалистов, так и неквалифи-цированных кадров в лечебных учреждениях Ленинграда вследствие того, что сверх плана в действующую армию было направлено 1 000 медицинских сестер и 120 хирургов. Кроме того, врачебный состав ленинградских стацио-наров был привлечен для работы в призывных комиссиях. Мобилизаиия медицинского персонала проходила довольно часто без ведома Ленгорздрав-отдела. Городской военкомат, действуя согласно имевшимся предписани-ям в отношении формировавшихся медицинских учреждений, призывал в действующую армию работников больниц и поликлиник, предварительно не уведомляя руководство городского здравоохранения. Это не могло не сказаться на уровне медицинской помощи, оказываемой в городе. Осложни-лась ситуация с особо дефицитными специальностями (отоларингологами, окулистами, рентгенологами, хирургами). Вызовы к больным выполнялись несвоевременно, с опозданием на день и более, кроме того, часть вызовов обслуживалась средним медицинским персоналом. Недокомплект врачей по квартирной помощи составлял в среднем 50 % в детской и взрослой сети. В Петроградском районе по 34-й поликлинике на 4 марта 1940 г. оставались невыполненными 60 вызовов. Такое же положение складывалась и в Ок-тябрьском районс — недовыполнение вызовов в среднем было от 50 до 60 ежедневно.

Обстановка в данной сфере усугублялась еще и тем обстоятельством, что по всей системе городского здравоохранения в предвоенный период имсло место несоответствие реальной численности медицинского персонала штатной.

В военное время вышеуказанная тенденция могла привести к наруше-нию нормального функционирования города, вследствие чего со стороны городских властей и командования ЛВО были найдены новые механизмы регулирования численности врачебного персонала, отличительной чер-той которых являлась реализация не только наличных людских ресурсов, предусмотренных мобилизационным планом, но и использование труда вольнонаемного медицинского состава, Общества Красного Креста, а также гражданского населения Ленинграда. Однако более широкой ста-ла практика увеличения нагрузки на медицинский персонал лечебных учреждений. Подобного рода явление следует рассматривать как экстен-сивный способ решения проблемы, но вместе с тем он являлся наиболее простым в условиях больших нагрузок, требовавших адекватной реакции в короткие сроки, при отсутствии иных, более действенных администра-тивных ресурсов.

По мере нарастания активности боевых действий и увеличения чис-ла, раненых и больных, доставленных в город, наравне с количеством лечебных мест в городских медицинских учреждениях, предназначен-ных для'размещения раненых и больных - «оперативных коек», возрас-тает и численность лечебных учреждений, где они были развернуты. К концу советско-финляндской войны медицинскими учреждениями Ле-нинграда в оперативное распоряжение НКО было выделено 8270 коек, что составляло практически 30 % от общего количества лечебных мест, развернутых в городе. «Оператйвные койки» действовали в 20 граждан-ских медицинских учреждениях Ленинграда — 7 больницах, 12 научно-исследовательских институтах, одном диспансере. В данный процесс были вовлечены не только доминировавшие в целом стационары нар-комата здравоохранения, но и других ведомств (Узловая больница, Пор-товая).

Мероприятия по увеличению числа «оперативных коек» в ленинградских больницах повлекли за собой соответствующее уменьшение лечебных мест для горожан. Данная практика стала реализовываться уже накануне войны — в конце ноября 1939 г. с целью освобождения больничных коек, включен-ных в мобилизационный план, находившиеся на них пациенты были по ме-дицинским показаниям в отдельных случаях выписаны, либо направлены в другие учреждения гражданского здравоохранения для окончания курса ле-чения. Как отмечалось в докладной записке заведующего Ленгорздравотдела Л.А. Эмдина председателю Исполкома Ленсовета П. С. Попкову, «никаких недоразумений и конфликтов с больными при выделении коек для опера-тивных целей не было».

Ленинградское здравоохранение, как и вся социально-экономическая структура города в целом, на данном этапе сыграли компенсирующую роль. Данные ресурсы были использованы командованием ЛВО и местным ру-ководством в критической обстановке, обусловленной ходом боевых дей-ствий и последующим за ним общим спадом в различных сферах районов, нахедившихся в непосредственной близости к театру военных действий. В условиях военного времени гражданский сектор оказался в подчиненном состоянии, что определило его неустойчивое положение, так как наличные ресурсы мобилизовывались не на основании определенных ранее конкрет- ных расчетов, а исходили из реальных потребностей действующей армии. Подобная ситуация была характерна не только для гражданского здраво-охранения, но и для всего городского хозяйства, ориентированного на вы-полнение поставленной перед ним оборонной задачи, экономический фак-тор при этом игнорировался...».

Таким образом, несмотря на непродолжительность войны и её локальный характер, страна вынуждена была привлечь огромные силы и средства воен-ного и гражданского здравоохрансния для медицинского обеспечения войск на фронте и в тылу страны. Опыт войны в целом подтвердил правильность принципов принятой системы этапного лечения, однако был выявлен ряд слабых мест. Наиболее существенными из них были:

- весьма нечеткое разграничение прав и обязанностей между УМЭП и органами здравоохранения по руководству ЭГ НКЗ;

- недостаточная специализация коечной сети в госпитальных базах тыла страны и несоответствие структуры коечного фонда структуре входящего по-токараненых и больных;

- отсутствие производственной базы для протезирования инвалидов войны;

- отсутствие в составе МЭП специализированных лечебных учреждений, атакже штатных сортировочных госпиталей с прирельсовыми эвакоприём-никами.

Очень важный итог советско-финляндской войны состоял в том, что са-нитарная служба Красной Армии и гражданское здравоохранение приобре-ли ценный опыт совместного решения задач по медицинскому обеспечению войск на фронте и в тылу страны, который был обобщен и частично реализо-ван в руководящих документах НКО и НКЗ СССР.

В июне 1940 года, Народным Комиссаром здравоохранения СССР было утверждено «Положение о формировании эвакуационных госпита-лей, развертываемых органами здравоохранения Союза ССР в военное время», которым были регламентированы основные принципы управле-ния и руководства эвакуационными госпиталями. Эти принципы своди-лись к следующим положениям: ЭГ в медицинском, административном и финансовом отношениях подчинялись органам гражданского здравоохра-нения по месту их развертывания, а в оперативном отношении — Народно-му Комиссариату обороны через его местные органы (санитарные отделы военных округов, УРЭП, УМЭП), которые осуществляли контроль за по-становкой медицинского обслуживания раненых и больных, находящихся в ЭГ НКЗ СССР, и проводили свои мероприятия по улучшению постанов-ки работы в ЭГ через местные органы здравоохранения, непосредственно формирующие их.

Из этого следует, что в указанном документе не давалось четкого разгра-ничения правовых функций органов управления военного и гражданского ведомств и вело к их конфронтации.

Для предусмотренных к развертыванию в военное время госпитальных коек в тылу страны директивой ГШ от 13.02.1941 года была определена их специализация (таблица № 1).

Таблица № 1