Глава 11. Q.E.D. (Quod erat demonstrandum!) Что и требовалось доказать

Q.E.D. (Quod erat demonstrandum!) Что и требовалось доказать

Кася проснулась и сладко потянулась. Несмотря на то что отель «Ибис» был рядом с мюнхенским центральным вокзалом, выспалась она хорошо. Обещанная звукоизоляция номера оказалась не только рекламным ходом. Прилетела она в Мюнхен вечером и еще не успела ничего увидеть, предпочтя оставить осмотр города на потом. Сначала ей нужно было продумать план действий. Встреча с профессором Кронбергом была назначена на три часа дня. Утром профессор не принимал, так как вел курс теологии в местном университете. Но зато профессор пригласил ее к себе домой. Касю это очень даже устраивало. Во‑первых, все свои архивы профессор хранил в своей большой квартире. Здесь же располагался небольшой личный музей, посвященный истории Тевтонского ордена. Все это увеличивало ее шансы найти то, что она ищет.

Дверь в номер распахнулась. Горничная вкатила свою тележку и только в этот момент заметила Касю.

– Ой, извините, я думала, номер свободен! – сконфуженно пробормотала она на плохом английском.

– Ничего страшного, я все равно собиралась завтракать, – успокаивающе произнесла Кася, – вы сможете начать через пару минут.

Она действительно собралась достаточно быстро и вышла из номера. Уже спустившись в холл первого этажа и зайдя в ресторан отеля, вспомнила, что забыла мобильник. С минутку поколебавшись, решила вернуться. Каково же было ее удивление, когда она застала давешнюю горничную, роющуюся в ее, Касином, чемодане. Она даже не успела ничего сказать, как девушка оглянулась, охнула и без слов бросилась прочь, с неожиданной силой оттолкнув Касю от двери. Не зная, что делать, Кася внимательно осмотрела все вещи, но ничего не пропало. Судя по всему, она спугнула вора. Но на самом ли деле это была простая попытка кражи? Она села на кровать и задумалась. После нескольких минут размышлений поднялась и решительно собрала все свои вещи. Позавтракает она потом. Ее ожидали более срочные дела.

После этого она спустилась вниз, расплатилась за ночь, проведенную в отеле, и быстрым шагом направилась к вокзалу. Там справилась о наличии камеры хранения. На ее удачу, таковая имелась. Прикинула в уме сумму за неделю и решила, что это ей вполне по карману. Сдала свои вещи и после недолгих раздумий вложила ноутбук в чемодан, оставив себе только самое необходимое в небольшой походной сумке. Потом еще раз подумала и засунула в чемодан и собственный мобильник. В конце концов, если ей что‑то понадобится, она вполне может купить все необходимое. Сделав все это, отправилась к билетным кассам. Внимательно изучив возможный маршрут, заказала билет на ночной поезд.

Вышла на привокзальную площадь. До встречи с профессором оставалось два часа. То есть у нее было время позавтракать, а заодно и пообедать. Подкрепившись, заглянула на соседнюю с вокзалом Гетестрабе. Она уже расспросила официанта и узнала, что на этой улице располагается большое количество Колл‑шопов. Оставаться без мобильника она не собиралась, но облегчать задачу неизвестным, следившим за ее передвижениями, в планы Каси тоже не входило.

Нужный магазин она нашла быстро. Рассмотрела расставленные на витрине мобильники и вошла внутрь. Продавец, молодой турок, сразу поспешил навстречу, сверкая белозубой улыбкой.

– Мне нужен недорогой мобильник и международная карта где‑то на три часа.

– Модели каких марок вы предпочитаете?

– Мне все равно, нужен андроид, а какой модели, неважно.

– Хорошо, – заулыбался еще шире продавец, – могу вам предложить на выбор вот эти четыре: LG, Samsung, Galaxy и Sony Xperia. Они подержанные, но проверенные и в хорошем состоянии.

Кася, недолго думая, выбрала Samsung, не торгуясь расплатилась и вышла из бутика. Времени до встречи с профессором оставалось совсем немного. С городским транспортом Мюнхена решила не связываться, тем более до дома профессора было около двух километров пешего ходу. «Прогуляюсь, а заодно и город посмотрю», – подумала она. Развернула карту, прикинула маршрут и двинулась вперед. Шла она быстро и до дома профессора дошла на пять минут раньше назначенного времени. Поэтому в кои‑то веки ей представилась возможность произвести благоприятное впечатление собственной пунктуальностью.

Дитер Кронберг открыл ей дверь сам. Высокого роста, совершенно седой, но держался молодцом, и потому возраст определить было трудно. Скорее всего, хорошо за шестьдесят, если не за семьдесят. Серые глаза за стеклами очков в тонкой титановой оправе смотрели внимательно и ожидающе.

– Здравствуйте, я Кассия Кузнецова, – представилась она и протянула для рукопожатия руку.

– Рад вас видеть, Кассия, проходите, – с этими словами профессор посторонился, и она зашла в просторный холл с необыкновенно высоким потолком. Квартира профессора действительно была большой и занимала как минимум два, если не все три этажа.

– Наследство моих предков, – пояснил Кронберг, увидев, как Кася удивленно осматривается вокруг, – но очень удобно для частного музея.

– У вас много посетителей?

– Я принимаю по записи и в основном группы, так удобнее. Располагайтесь, фрау Кузнецова.

– Спасибо, – Кася устроилась на одном из стоявших полукругом кресел в стиле Людовика XIV и достала блокнот и мобильник, который намеревалась использовать как диктофон.

– Простите за любопытство, Кассия, можно я буду вас так называть, а вы меня зовите Дитрих, договорились? – Он посмотрел на нее вопросительно, она кивнула, и Кронберг продолжил: – Так вот, мне хотелось бы узнать, как вам в голову пришла идея заняться историей Тевтонского ордена?

– Вы находите это неожиданным?

– Достаточно сказать, что сам образ рыцаря Тевтонского ордена в России всегда служил примером этакого закованного в броню бессердечного и жестокого завоевателя, – лукаво произнес Кронберг.

– Зато такие же рыцари, только госпитальеры или тамплиеры, или служащие средневековым сеньорам, служили примером мужества, благородства и куртуазной любви, – улыбаясь, дополнила Кася.

– Вы правы, разницы, собственно, не было никакой.

– Все они участвовали в битвах, были воинами, искали славы, богатства, и плюс ко всему, как не совместить приятное с полезным, спасения души. А именно оно было обещано участникам всех Крестовых походов, – с долей иронии произнесла Кася.

– И жертвам их экспансий, будь они на Ближнем Востоке, юге Франции или в Восточной Европе, ангелами они не казались, – дополнил ее мысль профессор.

– Кроме того, меня интересуют взаимоотношения ордена с Россией в пятнадцатом веке. Ведь были не только войны, но и оживленный торговый и зачаточный культурный обмен.

– В этом вы правы, в периоды затишья рыцари больше представляли интересы ганзейских купцов и являлись очень даже способными коммерсантами, недаром орден скопил такие значительные богатства. Значит, вас интересует пятнадцатый век, с чего вы хотите начать – с музея или архивов?

– С музея, – ответила дипломатичная Кася.

Кронберг с видимым удовольствием провел гостью в музей, занимавший целый этаж. Коллекция действительно была впечатляющая. Кроме двух конных фигур рыцарей в полном боевом облачении, целая витрина была посвящена оружию, другая – разным частям доспехов. Тут же на огромном экране можно было просмотреть небольшой фильм. В нем подробно объяснялся трудоемкий процесс изготовления каждой детали доспехов, когда на изготовление одного наколенника у мастера‑оружейника с подмастерьем уходило около четырех дней. Такие доспехи действительно стоили целое состояние.

В следующем зале были расположены предметы, украшавшие быт рыцарей, детали светского туалета, мебель, кухонная утварь, посуда для приема гостей. А в левом углу Кронберг воссоздал кабинет Великого Магистра. Касе даже не нужно было изображать интерес. Теперь ей было гораздо легче представлять Винриха фон Триера в обстановке, к которой он привык, с людьми, которые его окружали.

Наконец, в третьем зале под стеклом были разложены реликвии ордена, дневники рыцарей, их личные вещи и, конечно, книги.

– Как вам удалось собрать все это? – с удивлением воззрилась Кася на профессора.

– Видите ли, небольшая часть этой коллекции мне перешла по наследству…

– Так ваш род восходит к рыцарям ордена?

– Да, из нашего рода происходил один из командоров Тевтонского ордена, живший в тринадцатом веке. Герман фон Кронберг, с тех пор в каждом поколении один, а то и несколько юношей считали честью стать рыцарями ордена. Так было вплоть до восемнадцатого века. Потом эта традиция прервалась, но память о принадлежности нашего рода к ордену всегда оставалась. И все передавалось из поколения в поколение как реликвии. Мы чуть не утратили нашу коллекцию во времена Третьего рейха. Да, не удивляйтесь, нацисты активно использовали символику ордена, но реальных наследников зачастую преследовали.

– Мне это известно, и то, что некоторые наследники присоединились к движению Сопротивления.

– Нет, мои родители были людьми робкими и законопослушными, и самым главным для них было выжить в такое непростое время, – улыбнулся Дитер, – а дальше я заинтересовался историей ордена еще юношей и начал собирать эту коллекцию.

– Я могу посмотреть архивы? – перешла Кася к цели своего приезда.

– Конечно, идемте за мной.

С этими словами он провел ее в следующую, заставленную металлическими полками с большим количеством коробок комнату.

– С чего начнем?

– С архивов пятнадцатого века, – улыбнулась Кася.

– Хорошо…

Перед Касей медленно, на пожелтевших от времени листах, стала разворачиваться история ордена: его славы и бесславия, побед и поражений, медленного заката. Наконец, она обратилась к списку членов ордена. И на одном из листов не без удовольствия отметила имя Винриха фон Триера. Он погиб в небольшой пограничной стычке с поляками в 1491 году, то есть незадолго после Джироламо. В своих догадках она не ошиблась.

– А что происходило с имуществом умерших рыцарей?

– Часть возвращалась в семью, часть переходила ордену.

– А если у рыцаря не было семьи?

– Все переходило ордену.

– Понятно, – произнесла Кася и с деланым интересом углубилась в очередной документ, лихорадочно соображая, как перейти ко второй части своего визита. Но напрягаться ей не пришлось.

– А вот в этом компьютере, – Кронберг перешел в другой конец зала, к столу с двумя экранами, – хранятся цифровые копии большинства архивов ордена, хранящихся в резиденции Великого Магистра. И даже больше, у меня есть копии самых интересных и древних книг из библиотеки ордена. Хотите посмотреть?

Касю не надо было упрашивать несколько раз. Она тут же устроилась перед компьютерным экраном. Профессор показал ей нужные файлы и, сославшись на срочную работу, вышел, оставив ее одну. Кася стала разворачивать книги одну за другой. Файлов было несколько сотен. Совершенно нереально просмотреть все это! Но тут же одернула себя, никто ее не просил просматривать весь этот материал. Во‑первых, все они были датированы. Поэтому начала с того, что отбросила все файлы позже пятнадцатого века. Потом оставила в стороне и сочинения магистров ордена и, наконец, сообразила, что просто‑напросто надо искать сочинения только на греческом, а все латинские оставить. Количество книг сильно сократилось. Она вздохнула с облегчением. Осталось всего пятнадцать файлов. Задача значительно упрощалась.

Она уже просмотрела десять книг коллекции, но ни на одной из страниц не было чего‑либо похожего на талисман Сатурна. Несколько обескураженная принялась за одиннадцатую. Просматривала внимательно, останавливая взгляд на каждой заглавной букве с завитушками, старательно разбирая все детали рисунков, печатей и даже случайных набросков на полях. Ничего! Вздохнув, принялась за двенадцатую и не поверила своим глазам. Прямо на заглавной странице, в левом верхнем углу сборника псалмов на греческом языке красовался легко узнаваемый рисунок черной фигуры. Человек стоял на драконе и держал в правой руке хорошо различимый серп, а в левой копье. Кася почувствовала внезапную усталость, словно вся история этой книги навалилась на нее своей многовековой тяжестью…

Теперь она знала, где находится книга, но особой радости не испытывала. Только одна мысль билась в голове: что предпринять? Позвонить Кириллу? Алеше? Брату Паоло? Комиссару Баттисти? Отправиться в Вену самой? Так и не выбрав возможный вариант, вернулась к архивам. Полистала с полчаса, больше никаких сведений о фон Триере не было.

Она вернулась в музей. Прочитала короткий экскурс в историю ордена на английском, прошла мимо галереи портретов Магистров ордена, рассмотрела несколько аккуратно разложенных на витринах реликвий. Рядом с последней витриной лежала развернутая гостевая книга. «Надо оставить отзыв», – подумала она и, открыв чистую страницу, написала несколько слов благодарности. Потом, по давней своей привычке, стала рассеянно пролистывать книгу, просматривая отзывы на немецком, английском, французском, испанском. Внезапно ее глаза сами остановились на нескольких строчках, написанных по‑итальянски. Ничего особенного в этом отзыве не было, обычные слова благодарности и восхищения самоотверженностью профессора. Касю потрясло одно: подпись. Она перечитывала еще и еще раз. Ошибки быть не могло. За два месяца до ее приезда музей профессора Кронберга посетил… отец Антонио, настоятель церкви Санта‑Мария‑деи‑Монти.

Ошарашенная своим открытием, Кася, недолго думая, схватила гостевую книгу и ринулась на поиски профессора Кронберга. Нашла его в небольшом, примыкающем к музею кабинете. Положила перед несколько удивленным профессором книгу и указала на надпись, оставленную о. Антонио.

– Извините меня, Дитер, но это очень и очень важно. Помните ли вы этого посетителя?

Профессор внимательно вчитался в строчки, написанные торопливым бисерным почерком, и начал неуверенно:

– Дайте мне минутку… Все, вспомнил, это настоятель одной римской церкви. Если не ошибаюсь, его интересовала история посольств Тевтонского ордена в России конца пятнадцатого века и особенно имена участников… Подождите, я должен был записать это, так как пообещал ему, что, если найду дополнительную информацию, позвоню.

– Какую информацию он попросил вас найти?

– Немного странную, – отозвался профессор, усиленно роясь в ворохе бумаг на письменном столе, – он задал мне вопрос: был ли в этих посольствах член ордена, учившийся в университете Падуи между тысяча четыреста пятидесятым и тысяча четыреста шестидесятым годами.

– И вы нашли?

– Вы будете удивлены, но нашел, – с оттенком гордости произнес Кронберг, – хотя задача была не из легких, согласитесь. Найти немецкого школяра, который сначала грыз гранит науки в Падуе, не обходя стороной все злачные места, а потом стал не последним членом ордена. Вам интересно узнать его имя?

– Да, – ответила Кася, уже предчувствуя ответ.

– Винрих фон Триер, кстати, он был одним из руководителей своеобразного подобия секретной службы ордена, отвечавшей за восточное направление, то есть за отношения с русскими княжествами, Литовским государством и Польским королевством, и погиб несколько странно в пограничной стычке от случайного выстрела своего же компаньона.

– Действительно, поразительно, найти через столько веков такие сведения! – вполне искренне восхитилась девушка.

– Этому и служит историческая наука, – улыбнулся польщенный профессор, хотя тут же оскорбленно добавил: – Но, к сожалению, на мой мейл со всеми этими сведениями отец Антонио не ответил, что я нахожу удивительным и несколько… – он замялся, подбирая слова, – невежливым. В наших кругах как‑то не принято уходить, не попрощавшись…

– Он не мог вас поблагодарить, – грустно ответила Кася.

Профессор удивленно вскинул голову:

– Почему?

– Он погиб… Вернее, его убили.

– Убили! – Кронберг был искренне потрясен. – Вы его знали?

– Я с ним познакомилась только перед его смертью, поэтому узнать его лучше мне, к сожалению, не довелось, – с грустью произнесла она.

– И вы знаете, почему его интересовала история ордена?

– Думаю, что да.

– Я искренне сожалею, тем более он обратился ко мне по рекомендации одного моего старого знакомого из Флорентийского университета.

Что‑то щелкнуло в голове Каси, и она переспросила:

– Из Флорентийского университета?

– Да‑да, – подтвердил Кронберг.

– Могла бы я узнать его имя? – вырвалось у нее, и она добавила: – У меня друг получил грант Флорентийского университета и тоже пишет работу по истории России пятнадцатого века.

– А, понимаю, – закивал Кронберг, – отца Антонио порекомендовал мне мой хороший знакомый, известный историк‑медиевист, профессор Фоскари.

– Фоскари? – удивленно переспросила Кася.

– Да, Луиджи Фоскари, – подтвердил Дитер, – вы его знаете?

– Он как раз‑то и является руководителем работы моего друга.

– It’s a small world! – рассмеявшись, развел руками профессор.

А в голове Каси крутились заезженной пластинкой последние слова Петера Родэнбурга: «Вы помогаете в его розысках частному коллекционеру, а вовсе не какой‑то там правительственной организации. И, кстати, возникновение коллекции Фоскари окутано тайной…»

Сердечно поблагодарив Дитера Кронберга за его помощь, она распрощалась с историком Тевтонского ордена. Выйдя на улицу, остановилась в задумчивости. Необходимо было принимать решение. Алеша! Она должна была увидеться в первую очередь с ним. Однако во Флоренцию ее друг должен был вернуться только через два дня.

«Ничего страшного, – сказала она себе, она найдет чем заняться во Флоренции. Может, увидеться с Фоскари? Почему бы и нет! Во всяком случае, ей хотелось как можно быстрее разобраться со всей этой историей.

* * *

Флоренция встретила Касю проливным дождем. Найдя небольшой номер в недорогом отеле в старом центре, она оставила в нем то немногое, что взяла с собой из Мюнхена, и отправилась на прогулку. По дороге размышляла и наконец решилась. Набрала номер доктора Фоскари. Ей ответил суховатый мужской голос:

– Я вас слушаю.

– Доктор Фоскари, здравствуйте, это Кассия Кузнецова, знакомая Алеши Минковича.

– А, Кассия, здравствуйте. Я вас не узнал, вы где?

– Во Флоренции, хотела встретиться с Алешей, но его сейчас нет.

– Он мне сказал, что вернется через три дня. Но если вы свободны, приходите ко мне, заодно и поговорим. Алеша рассказал мне о ваших успехах, и я искренне поражен вашими талантами, синьора Кузнецова, – гораздо более любезным тоном проговорил Фоскари.

– С удовольствием, – ответила Кася, которой только это и было надо.

– Замечательно, вы знаете адрес нашей городской квартиры?

– Нет, но Алеша мне говорил, что это где‑то в центре.

– Рядом с площадью Святого Духа, улица Святого Августина, четырнадцатый дом, запомнили?

– Конечно, я даже немного знаю этот квартал.

– Ну вот и замечательно, приходите к пяти часам вечера, я предупрежу Сильвию и Андреа, что вы здесь, и мы будем все ждать.

Однако, когда Кася оказалась в гостиной городской квартиры доктора, она уже была не уверена в правильности сделанного ею выбора. Хотя и доктор Фоскари, и его племянники были с ней чрезвычайно любезны, но что‑то было не так. И какие бы улыбки ни сияли на их лицах, прямо в воздухе зависло напряжение, не отпускавшее ни на минуту.

– Я искренне восхищен всеми вашими открытиями, – тем временем пел ей дифирамбы доктор Фоскари, – даже не верится, что всего за несколько недель вы раскрыли историческую загадку, остававшуюся без ответа в течение столетий.

В который раз она удивлялась подвижному лицу доктора, выражения которого сменялись с непривычной быстротой. И, как всегда, она совершенно не могла понять, радует ли его ее приезд или раздражает. Она не переставала ощущать непонятную неловкость. Потом Фоскари продолжил долго и напыщенно вещать о значимости исторической науки, далее все плавно перетекло к тесным историческим связям между Италией и Россией. Сильвия и Андреа слушали вежливо, но думали явно о другом. На бледном лице Сильвии было написано непонятное беспокойство, она время от времени украдкой поглядывала на Касю с откровенной тревогой. В один момент, сославшись на срочные дела, ушел Андреа. Разговор продолжался между двумя молодыми женщинами и Фоскари, хотя на самом деле разговаривали только Кася и профессор, Сильвия молчала и слушала.

– Но я не раскрыла все загадки, – возразила тем временем Кася Фоскари.

– Например? – заметно напрягся Фоскари.

– Я не нашла книгу, за которой Лоренцо Медичи послал Джироламо Альберони в Москву.

– Возможно, это просто легенда, – задумчиво произнес Фоскари.

– И еще я так и не выяснила, имела ли смерть последнего потомка Джироламо отца Антонио отношение к этой загадочной книге или нет. Вы ведь его знали? – обратилась она к профессору.

– Знал, но очень давно, и с тех пор я его не встречал, – недоуменно пожал плечами Фоскари, – почему вы об этом спрашиваете?

– Странно, но профессор Кронберг мне сказал, что именно вы порекомендовали ему отца Антонио?! – вырвалось у Каси, и она тут же отругала себя, что не смогла сдержать язык.

– Профессор Кронберг, Дитер Кронберг из Мюнхена? – еще больше удивился Фоскари.

– Да, профессор Кронберг из Мюнхена, – подтвердила все больше приходившая в замешательство Кася. Изумление Фоскари казалось совершенно искренним. Кто из них ошибается: Фоскари или Кронберг?

– Я прекрасно знаю Дитера, но я никогда не рекомендовал ему отца Антонио по той простой причине, что последний никогда не обращался ко мне с такой просьбой.

– Это, скорее всего, ошибка, – дала задний ход Кася.

– Несомненно, странное совпадение, – пожал плечами Фоскари и, в свою очередь, спросил: – Кстати, а почему вы обращались к Дитеру? Я знаю, что он специалист по истории Тевтонского ордена, неужели рыцари ордена тоже замешаны в нашей истории?

– В какой‑то степени да, – ушла от прямого ответа Кася.

В этот момент зазвонил телефон, и доктор, взяв трубку, извинился и отошел в сторону. Кася, заметив, что Сильвия ей делает настойчивые знаки, подошла к молодой женщине.

– Сейчас же уходите отсюда! – приказала та. – Вы что, с ума сошли, подвергать себя такой опасности!

– Как я могу уйти? – опешила Кася.

– Придумайте что‑нибудь, скажите, что придете завтра, что вас срочно вызвали. Подождите, дядя удалился в кабинет, уходите, я придумаю что‑нибудь сама. Внизу вас будет ждать в машине Андреа, я спущусь попозже и все вам объясню! Уходите, если не хотите разделить судьбу отца Антонио!

Удивленная Кася выскользнула из апартаментов Фоскари. Внизу на самом деле в «Альфа‑Ромео» темно‑синего цвета ее ждал Андреа. Минут через пятнадцать появилась Сильвия. Андреа завел мотор, а Сильвия устроилась на заднем сиденье рядом с Касей.

– Я была убедительна, дядя ничего не подозревает. Кассия, ну и напугали же вы меня!

– Я – напугала, чем?

– Так спокойно рассказываете обо всем! Я понимаю, это моя вина, я, вернее, мы с Андреа должны были предупредить вас, но это было почти невозможно. Не можем мы доносить на родного человека, который столько для нас сделал и практически вырастил! – с этими словами Сильвия закрыла лицо руками, и было только видно, как вздрагивают ее плечи.

– Доносить! На вашего дядю! – страшная правда только стала доходить до нее. – Вы хотите сказать…

– Да, вы прекрасно все поняли. Но поймите его, эта проклятая тайна свела его с ума! Сначала он искал ее разгадки просто из спортивного интереса, даже специалистом по редким книгам стал только из‑за желания найти книгу Тота.

– Вы хотите сказать, Гермеса Трисмегиста? – уточнила Кася.

– Да на самом деле нет никакой разницы! – отмахнулась Сильвия. – И речь вовсе даже не идет о рецепте Философского камня, все гораздо глубже! Дядя верил, что эта книга может дать знающему человеку почти неограниченные силы и возможности и практически поставить его наравне с Богом! Что по сравнению с этим может стоить человеческая жизнь!

– Жизнь отца Антонио!

– И не только его! Вы даже представить себе не можете кошмар, в котором мы живем с Андреа! Но только сегодня мы поняли, что больше так продолжаться не может! Дядю необходимо остановить!

– Комиссар Баттисти! – воскликнула Кася. – Надо ему позвонить и все рассказать.

– У вас есть его телефон? – Сильвия была полна решимости.

– Нет, – замялась Кася, – дело в том, что за мной начали следить, а кто – не знаю. И из предосторожности я оставила все мои вещи, в том числе и мобильник, в Мюнхене.

– А это что?

– Я купила его в Мюнхене, он действует с мобильной картой.

– Ну, конечно, за вами следили! – воскликнула Сильвия. – Я давно уже догадывалась, что дядя действует не один, нашел таких же помешанных, как и он! – и решительно произнесла: – Но на этот раз мы их остановим! Поедемте к нам, мы с Андреа живем в новом квартале, и дядя пока ни о чем не подозревает. Пока он поймет, что вы исчезли, пройдет время, а мы успеем связаться с комиссаром Баттисти. У меня есть друг в римской полиции.

В квартире Андреа и Сильвии они были уже через пятнадцать минут. С порога Сильвия устремилась к телефону.

– Сейчас найду номер моего друга и сразу же позвоню.

Она действительно тут же набрала номер и очень быстро заговорила по‑итальянски. Кася ничего толком разобрать не могла. Одно только было ясно: Сильвия несколько раз произнесла имя комиссара Баттисти. Потом, положив трубку, обернулась к Касе и хранившему все это время неловкое молчание Андреа. Видно было, что ситуация трогает его даже больше, чем Сильвию. При первом знакомстве Кася подумала о брате и сестре обратное. Насколько выглядевшая забитой мышкой Сильвия при ближайшем знакомстве оказалась сильной и решительной, настолько красивый и бросающийся в глаза Андреа проявил себя покладистым и неуверенным в себе. Не задавая никаких вопросов, он послушно выполнял приказания собственной сестры.

– Все, я поговорила с Домиником, он мне пообещал, что как только найдет комиссара Баттисти, сразу же свяжется с нами.

Кася безмолвно наблюдала за всем, стараясь собраться с мыслями. Сильвия сказала, что доктор Фоскари искал книгу Тота. Значит, последний том Гермеса Трисмегиста на самом деле был книгой Тота, той самой проклятой и несгораемой книгой, за которой охотились еще древние египтяне и не раз упоминали в своих легендах.

– Вы уверены, что ваш дядя искал книгу Тота? – обратилась она вслух к Сильвии.

– Что?! – слегка удивилась та вопросу, и на ее лице было написано, что сейчас совершенно не время думать об этом, потом, пожав плечами, ответила: – Конечно, уверена! – и с горечью добавила: – Эта книга стала проклятием нашего, да и не только нашего рода!

Но Кася, не обращая никакого внимания на реакцию Сильвии, продолжала размышлять. Что же, Кирилл был прав, когда задал ей вопрос: знает ли она на самом деле то, за какой книгой охотится. Что ей было известно о книге Тота? Немногое. Первый раз она услышала о ней, когда любопытную студентку Сорбонны занесло на очередной, читавшийся в окрестностях, бесплатный семинар. На этот раз темой были карты Таро. Кому не хочется в двадцать лет заглянуть в будущее?! Вот и Кася была не исключением из правила. Однако разочаровалась она быстро. Вместо практических знаний на тему «любит, не любит», «получится, не получится», «завалит, не завалит» она получила набор весьма туманных и расплывчатых сведений. Единственное, что осталось в голове, это активно доказываемая гипотеза, что вся мудрость древнеегипетской цивилизации, собранная в загадочной книге Тота, дошла до наших дней в виде арканов Таро. Теория эта благоразумной Касе показалась притянутой за уши. После лекции она даже поинтересовалась историей Таро. Если романтики от науки настаивали на их глубинной и древней сущности, то прагматики начинали их историю со средневековой итальянской иллюстрированной энциклопедии, которую в Венеции четырнадцатого века ассоциировали с испанскими картами. Однако до конца она этот вопрос тогда для себя не решила, так как процент ошибок и романтиков, и прагматиков от науки был вполне сопоставим.

Единственное, что ей понравилось тогда, то это история первоисточника карт Таро – легендарной книги, написанной, по преданиям, древнеегипетским богом, покровителем мудрости и магии, Тотом. Именно этого бога древние греки стали отождествлять с Гермесом Трисмегистом. Особенно ей понравилась идея, что боги создали человека, наполовину ангела, наполовину животное, чтобы он играл свою, особую, роль в творении. И роль эта заключалась в сотворчестве, в помощи своему создателю. С этой целью и была написана книга, чтобы дать в руки избранных людей возможность возвышения и повелевания силами природы. Далее, согласно легендам, книга Тота хранилась в золотом ларце, во внутреннем святилище храма Озириса в Фивах, потом была перенесена в храм Гермополиса, а потом попала в храм Сераписа в Александрии. От нее был единственный ключ, принадлежавший Верховному Жрецу и Мастеру Мистерий храма. Это знание было священным и секретным, поэтому только узкий круг людей был посвящен в ее содержание. После разграбления храма книга Тота была утеряна. Хотя утверждали, что она не пропала. Нескольким посвященным удалось спасти и переправить ее в более спокойные места. Хотя это было не единственной легендой: говорили, что книга проклята, ибо не может простой смертный быть посвященным в знание богов, что книга несколько раз сгорала или была замурована в саркофаг последнего владельца, но каждый раз неизменно возвращалась.

События последних недель пролетели перед ее глазами. Какой же она была дурой! Как всегда, наивной, полной самомнения и уверенности в собственном, непогрешимом разуме идиоткой! Вся эта история с фондом Медичи была полным маскарадом. Профессору нужна была только книга, все исследования гибели Ивана Молодого – только дымовая завеса. Внезапно перед глазами встал Дитер Кронберг. Как‑то легко он пригласил никому не известную аспирантку к себе. А что, если? Холодный пот заструился по спине, она побледнела и пошатнулась.

– Вам плохо! – заметив состояние гостьи, кинулась к ней Сильвия: – А, извините, я совершенно не подумала, вы, конечно же, голодны и устали!

– Нет, это все неважно! – с отчаянием пробормотала Кася.

– Неважно? – приподняла удивленно брови Сильвия.

– Все пропало!

– Почему пропало? – окончательно встревожилась Сильвия.

– Дитер Кронберг может обнаружить то, что я искала, – просто ответила Кася, – и узнать, где находится книга.

– Дитер Кронберг?

– Да, да, Дитер Кронберг, профессор из Мюнхена.

– А, понимаю, – закивала головой Сильвия, – я вспомнила, как вы говорили о нем дяде. Вы думаете, что они заодно?

– Все может быть, а я оставила слишком много следов! – внутренне понося себя за неосторожность, пробормотала Кася.

– Следов, где? В компьютере? – продолжала настаивать Сильвия.

– Да, – подтвердила Кася.

– Он подключен к Сети, этот компьютер?

– Думаю, что да.

– Тогда не волнуйтесь, для такого специалиста, как друг Андреа, Винченцо, стереть любую информацию с жесткого диска на расстоянии не составит труда. Андреа, мы можем связаться с Винченцо?

– Что, что ты сказала? – растерянно переспросил Андреа и потом сам же себя исправил, добавив с преувеличенной бодростью: – Обратиться к Винченцо – конечно, никаких проблем.

– Не обращайте внимания на Андреа. Он так переживает из‑за всего случившегося! Хотя я сама себя спрашиваю, как мы оба до сих пор не сошли с ума!

– Когда мы можем обратиться к Винченцо? – спросила Кася, которой не терпелось исправить собственную ошибку.

– Сначала давайте дождемся Баттисти, – рассудительно ответила Сильвия.

– А если ваш друг не найдет его до утра!

– Мне совершенно не улыбается разгуливать с вами по Флоренции, но если вы так хотите, почему бы не пригласить Винченцо сюда.

– Давайте пригласим, – обрадовалась Кася решению проблемы.

– А что ему надо будет сделать?

– В компьютере Кронберга я смотрела цифровые копии книг библиотеки, которая находится в резиденции Великого Магистра в Вене.

– Ну и что? – пожала плечами Сильвия.

– Я хочу, чтобы он уничтожил выборку из пятнадцати книг на греческом языке, которую я сделала.

– Хорошо, хорошо, – успокаивающим тоном произнесла Сильвия, – а сейчас нам всем надо подкрепиться. Ничего особенного в моем холодильнике нет, но вино и ломтик ветчины с хлебом для каждого я все‑таки нашла. Вот, возьмите, – и она протянула Касе стакан вина и небольшой бутербродик.

Кася опорожнила стакан одним глотком и так же быстро уничтожила бутерброд.

– Больше у нас ничего нет, – извиняющимся тоном произнесла Сильвия и развела руками.

Вино подействовало на Касю удивительно быстро. Только сейчас она почувствовала, как устала. Голова приятно закружилась, и ей стало легко и даже слегка весело.

– Сейчас позвоню Винченцо, надо уничтожить подборку из пятнадцати книг.

– Да, особенно сборник псалмов с талисманом Сатурна.

– Не беспокойтесь, для Винченцо это никакого труда не составит. Еще вина? Вы как хотите, а я себе налью, – с этими словами Сильвия наполнила свой стакан.

– Тогда и мне добавьте, – попросила Кася.

– Замечательно, теперь нам остается только ждать. Итак, за вашу находку, синьора Кузнецова. Рада была познакомиться с вами и жаль, что вы нас так рано покидаете!

– Я – покидаю?! – удивилась Кася и только в этот момент отдала себе отчет в том, что вино оказало на нее совершенно неожиданное действие. Она хотела встать, но ноги стали совершенно ватными и не слушались. Она растерянно перевела взгляд на стакан, который только что держала в руках, и догадка стрелой пронзила мозг, она перевела взгляд на спокойную и улыбающуюся Сильвию.

– Вы? – только и смогла вымолвить она. Мозг становился таким же ватным, как и ноги, и говорить было все труднее.

– Да, да, я, не удивляйтесь. Я, Сильвия Боннеччи, через пару дней стану обладателем того, что тысячи людей искали до меня и не могли найти. И еще, наконец мы с Андреа станем свободными. Помните историю Зои Палеолог? Так вот вы даже не представляете себе, как хорошо я понимаю эту женщину! Я бы тоже отправилась хоть на край света, чтобы стать независимой от своего благодетеля! Но благодаря вам мне не надо никуда уезжать!

Андреа смотрел со странно‑виноватым выражением то на Касю, то с откровенным страхом на свою сестру. Сильвия тем временем продолжала говорить, словно этот разговор с собственной жертвой имел для нее особое, одной ей известное значение:

– Итак, наши дороги расходятся, моя дорогая Кася. Мне искренне жаль, и я действительно привязалась к вам. Все очень просто: фонд Медичи внесет значительные средства в благотворительную работу Тевтонского ордена и взамен заинтересуется небольшой книгой из сокровищницы. Рыцари будут рады передать книгу на изучение на некоторое время. Ваш друг, оправившийся от потери вас, продолжит работу над книгой о загадке смерти Ивана Молодого и связях Медичи с Россией. Книга, несомненно, будет иметь успех, и дядя, как всегда, заработает и на ней. Тем временем мы вернем ордену хорошо изготовленную копию книги. Андреа – настоящий специалист своего дела. Вы думаете, откуда дядины богатства? Пятьдесят процентов найденных им книг – просто‑напросто подделки. Впрочем, вас в это время ничто земное интересовать не будет.

– Смерть отца Антонио на вашей совести – это вы? – только и смогла прошептать Кася.

– Да, но вы знаете, он никогда не был безвинной овечкой, и ему было что скрывать. Но, впрочем, вы скоро с ним встретитесь, и он вам все сам расскажет! – И Сильвия рассмеялась лающим полуистерическим смехом.

Кася попыталась пошевелить рукой, но рука отказалась слушаться.

– Ничего страшного, просто действие лекарства уже началось, и двигаться вам будет очень трудно. Не бойтесь, боли никакой не будет. Она нам ни к чему, вы уже и так рассказали все, что знали.

Кася беспомощно наблюдала за четкими и точными действиями Сильвии. Та подошла к компьютеру, стала что‑то быстро набирать, предварительно сверяясь с записями в блокноте, и заявила:

– Сейчас с вашего почтового ящика я отправлю вашим близким небольшой мейл, в котором вы просите извинения за все и объясняете, что потеряли всякий интерес к жизни.

– Никто вам не поверит, – еле ворочая языком, ответила Кася.

– Нам и не нужно, чтобы кто‑то поверил, просто необходимо выиграть время, и все. А здешняя полиция, как только слышит слово «самоубийство», сразу умывает руки. И родственников, как правило, никто уже не слушает. Чем больше в расследовании сантиментов, тем медленнее оно двигается. Именно это нам и надо.

Касе было все труднее оставаться в сознании, но она неимоверным усилием воли заставляла себя держаться.

– Вы сопротивляетесь, вы – сильная женщина! Мне это нравится, мне действительно искренне жаль, что мы оказались по разные стороны баррикад. Если бы вы знали, Кассия, насколько я сожалею об этом. Но другого выхода нет, таким секретом не делятся. А потом вы слишком честны и благородны для такого рода дел…

Кася слушала, она даже хотела бы ответить что‑нибудь язвительное, холодное, но не могла – ни язык, ни губы ей уже не повиновались. Только сознание продолжало судорожно цепляться за остатки жизни, а глаза видеть.

– И может быть, это будет вам приятно, но я вам искренне благодарна…

Эти слова были последними, что услышала Кася, проваливаясь в бездонную черноту.