2015-03-08
327
За окном пролетали деревья, обрывки газет. Мимо пролетел ночной горшок с сидевшим на нем ребенком. Ребенок спикировал под следующий вагон, горшок с треском разлетелся на куски, а ребенка с визгом унесло под колеса и разорвало на тысячи кусков.
Я ехал в скоростном поезде из Москвы в северную столицу. Мы с Зе Атилиу не могли пропустить такого зрелища, как интеллигентское празднование круглой даты – без открытия перегонов размытого метро.
Со мной в купе ехала интеллигентного вида бабуська – таких очень много у метро «Пражская», они там семечками торгуют. До Клина она мирно посапывала, правда ее, пардон, запах, не озонировал воздуха, да вдобавок вызывал у Зе Атилиу позывы к чиханию. Когда ОНО проснулась, ей приспичило поприставать к Пупсику – видимо она была большой поклонницей кошек, только кошки об этом не подозревали совсем. Вот она проснулась и пристает к Пупсику, а он наблюдает за ней – на ее же беду!!!
- Какая милая киска.
Сколько раз я говорил – он терпеть не может, когда его называют Киской. Он не Киска – он выше! Но сейчас я чувствую данный эксцесс будет исчерпан. Только вот чем придется поплатиться мадам за нападение на киску.
Раздается очень тихое шипение… Бамц…
А-А-А! Раздается в купе. Сначала воздух не озонировал ее запах, а теперь его сотрясают ее вопли. Зе Атилиу похоже оставил старуху без глаза. Она вылетает из купе и скрывается в туалете. Я выскакиваю следом чтобы отследить ее действия. Ага – она действительно без глаза осталась. А вот за это моего Пупсика по макушке не погладят, вот гады!!!!
Она забегает в туалет не закрывая дверь:
- Этот кот бешеный, его надо усыпить!
Данный глагол действует на меня как мокрая красная тряпка на любвеобильного монструозного буйвола из зоопарка города Рибейрон-Прету, который неделю назад навел шороху в местной богадельне, когда насадил на свои рога полтора десятка бабусек, торгующих семечками у Казанского вокзала. Вероятно это было заложено во мне давно – меня эти неопрятные, вечно куда-то едущие бабуськи, как раз те что семечками торгуют и настаивают чтобы вы уступили место в метро, даже если вагон пустой.
Я срываю со стены огнетушитель, врываюсь в туалет вдавив бабульку в унитаз и автоматически захлопнув дверь. С лицом Мэрилина Мэнсона и намерениями Раскольникова я заношу огнетушитель над головой с криком:
- Старая стерва, это тебя усыпить надо. Пупсик не любит когда его называют Киской!!!
Я замахиваюсь получше и наношу удар огнетушителем по ее пустой черепушке. Трах. Вот крепкая, даже не треснуло. Может силиконовая? Но я наношу второй удар. Хрюкнув жертва оседает на пол. Остается самое пикантное. Я открываю бойлер и достаю шланг – приматываю его ко рту жертвы и запускаю воду, придерживая глотку, чтобы вода не пошла в пищевод. Жертва начинает хлюпать и булькать. Тоска зеленая в общем. Теперь две проблемы. Орудие преступления и сам труп. Какое счастье что мое купе – соседнее, оно закрыто и окно в нем открыто…А вот огнетушитель…
* * *
Этим жарким вечером бабуська с Солнечногорского рынка решила пойти на реку глушить рыбу возле железнодорожного моста. Она мало шарила во взрывчатых веществах. Купила первое попавшееся на рынке средство и поехала мочить мойву на водохранилище. Доехала на электричке. Установила все как ей объяснили на рынке. Собралась было поджечь, как вдруг прямо ей по голове ударило огнетушителем. Она упала на собранную конструкцию, огнетушитель укатился в воду и залег на дно водохранилища. Раздался взрыв. Дальнейший винегрет на местной растительности описывать бессмысленно ибо это может вызвать рвоту у представителей слабого пола и слабонервных представителей сильного. Если и того и того у вас нет можете смело читать дальше.
Ее голову разорвало, но черепная коробка не лопнула, глаза тихо мирно плавали в водохранилище, за ними охотились головастики и гидры. Все внутренности расположились в радиусе десяти метров вокруг эпицентра взрыва. Две почки сонно покачиваясь на ветках плакучей ивы бормотали себе что-то под нос, а печень желчно осматриваясь возмущалась, что поблизости нет емкости с формалином. Сердце прыгало по пляжу, постепенно загрязняясь песком, а желудок, упав в воду уплыл в сторону Дубны на свидание с двенадцатиперстной кишкой погибшего неделю назад старика-камикадзе, который насиловал оленей и крупный рогатый скот, за что и был разорван местными жителями на центральной площади. Информационную поддержку данному мероприятию оказывали движение «Идущие вместе» и Калязинский филиал общества борьбы за защиту животных и детей от Ролана Быкова и других пресмыкающихся.
* * *
Я обтер ручку двери, вытер пятна, труп, накрыв крышкой унитаза, закрыл. Опустил окно и вылез из него. Опасный маневр – но я с ним справился и через две секунды мы с Зе уже закрывали окно – ибо уже начинало вечереть и температура воздуха падала. Я закрыл окно при помощи своего походного универсального ключа в такое положение из которого его можно вывести только при помощи другого более универсального ключа. Закрыл купе и уснул. Мне снилось утро, пляж на берегу Волги. Отдых в городе про который мне запретили написать «Осквернение». Мы с Зе Атилиу лежали на пляже, на покрывале цвета эстонского флага. Но самое интересное произошло позже.
* * *
Этим жарким вечером водолаз Степа, живший на берегу водохранилища, как обычно в девятом часу вечера отправился на вечернюю прогулку по дну любимого им водохранилища. Это было его любимое водохранилище, любимые плакучие ивы, утопавшие в бесконечной зелени, срисованной не то с натюрморта Моне, не то с любительницы абсента Пикассо. Водолаз Степа любил доярку Клаву, но об этом позднее. Он плыл по дну и про себя материл обитателей поселка и остальных членистоногих, которые засоряли его любимое водохранилище. И тут он увидел огнетушитель. Огнетушитель смотрел на Степу грустными глазами и так и просился быть подаренным его возлюбленной Клаве. Так напросился, что Степа потащил его к берегу. Однако, вероятно, Клава избежала участи получить в подарок такой ценный подарок как Огнетушитель с Грустными глазами. Вот жалость, убил бы паскуду. Кислорода не хватило Степе чтобы дотащить подарок в виде Огнетушителя. Клава осталась счастлива, ибо в этот вечер гребаный водолаз утонул в обнимку с Огнетушителем с грустными глазами, а сама она, получив в подарок бензопилу «Дружба» от дирижера Гриши пошла с ним на очередную серию «Властелина колец» и она думала, о том, что этот урод Степа, на самом деле урод. Но он не был уродом, он просто утонул в водохранилище в обнимку с Огнетушителем с грустными глазами, который убил бабушку зоотехника Филимона, который стоял в списке доярки Клавы под номером два. В эту ночь на одного девственника в кинотеатре стало меньше. Бензопилу надо отрабатывать, Клава…
* * *
В 10-м часу вечера я проснулся от дикого крика в туалете и испугался что старуха ожила. Но это была не старуха. Это была чокнутая абитуриентка из Мурманска, которая невовремя пошла по нужде и нашла…Но трупа там не было – туалет весь был уделан кровью – причем отмечу – очень художественно – всяким худсоветам и Церетели надо поучиться у неизвестного маньяка отделке общественных туалетов. Вот уж – пусть учатся салаги!!!
Дальше доехали без приключений. Проводница решила, что пассажира из соседнего вагона хватил приступ кровавого поноса. Она мыла стены туалеты плотоядно облизывая окровавленные клыки во рту…
Мы прибыли в Питер без опаздания – нас встретил Нагиб с Изабеллой. Кошке явно надоело пребывание за городом – я пообещал ей скорейшее возвращение в урбанизированный ад, коим считалась Москва.
Мы устроились в уютной квартирке, одолженной нам Садаром. Мы сидели на балконе, гладили балдевших кошек и смотрели на праздничную фиесту на Неве. Я пил «Мартини» и курил «Житан». Я даже подумал сняться в фоторекламе «Житана» - представьте себе – я, весь в красном, в одной руке окровавленная голова моего соседа сверху, в другой – «Житан облегченный» и надпись – осквернись с изыском.
* * *
На следующий день я шел по Невскому и осматривал витрины магазинов. За каждой витриной я представлял себе ажурные строения лиан, каменные джунгли – идеальный симбиоз изящного и мещанского – магазин Ив Роше с ультрасовременной отделкой витрин, а выше – обшарпанный дом времен Елизаветы Петровны с вензелечками и прочей трахомудией елизаветинских времен. Вот такие вот помидоры, господа градостроители. На одном из Питерских «шкафов» меня чуть не прищемило дверью – я доехал от «Маяковской» до «Гостиного двора» и за этот проезд во мне накопилось кровожадных мыслей в 566 раз больше, чем за все предыдущее описание моих похождений. У гостиного двора ко мне прицепился какой-то урод – предлагал прогулку по каналам города. Я сказал, что купание в канализации не в моем вкусе и отправился в Дом Книги на свою голову…
Там я налетел на абитуриентку из Мурманска, которая бегала по вагону с криками. Та самая Девочка Таня, которая нашла то, что осталось от моей соседки по купе. Девочка Таня повисла на мне мертвой хваткой – желая найти во мне компаньона по атаке на ее любимый вуз. Помню одно – что он носил имя Бонч-Бруевича. Почему не Крупской?
Сначала она охмуряла мои мозги речами на разных языках, многих из которых она не знала, но делала вид что знает. Это конечно смущало совсем чуть-чуть. Пока я крутился вокруг полки с персидской литературой, моя Фата Моргана насобирала половину магазина и порекомендовала мне все это прочитать, я заявил следующее:
- Дорогуша, сумма, которую можно заплатить за эти книги можно внести в качестве взятки в МГУ на юрфак, а в Бонч-Бруевича можно поступить с такой суммой пять раз.
Это поохладило ее пыл и она бросилась возвращать книги на полки. Я нашел нужные мне издания с упражнениями по фарси и эстонскому языкам и пошел платить за покупку. Я надеялся отделаться от назойливой и вдобавок очень язвительной девочки, однако на контроле меня ждал сюрпрайз.
- А вот и вы, - раздался уже знакомый и надоевший до ужаса писк откуда то снизу.
- Ой, бог мой, - только и успел я взмолиться про себя. Почему Нагиб не поехал со мной. У него такой отпугивающий арабский вид – ни одна специалистка по Крупской и Бонч-Бруевичу не прицепится!
* * *
А тем временем в уже знакомом нам поселке участковому Васе поручили найти водолаза Степу. В поисках задействовали около двух десятков водолазов, шесть снайперов, ветеринара, проктолога, гинеколога и военного сексопатолога и соседней военной части. А что творилось в поселке! Доярка Клава узнала об исчезновении бабушки зоотехника Филимона – и на ее поиски отправилась вторая половина поселка. Воспользовавшись отсутствием населения она потащила дирижера Гришу в заросли каучука на участке местного мичуринца Колоброда. В зарослях бамбука они и нашли всплывший из водохранилища труп Степы в обнимку с Огнетушителем с Грустными глазами. Дирижеру Грише было очень жаль Степу, однако Клава предложила труп вернуть в водохранилище, чтобы его нашел участковый Вася. Клаве было очень жаль Огнетушитель с Грустными глазами, который правда всем своим грустным тоскливым и от этого правдивым взглядом всю его поднаготную – в том числе убийство бабушки зоотехника. Но Клава была бабой без комплексов и предложила Грише удалиться. Гриша пошел искать бабушку зоотехника, сам не подозревая, что оставил свою возлюбленную в объятьях убийцы бабушки зоотехника. Бедная бабушка зоотехника, бедная доярка Клава, бедный дирижер… Короче говоря Плебеи тоже плачут, подумала домохозяйка Лариса, смотревшае все это по телевизору и переключила телевизор на другой канал…
А по другому каналу в самом разгаре была постельная сцена из фильма «Матрица-10» в которой герой Киану Ривза уже в течении второго часа раздевал Кэри-Энн Мосс, но матрица в начале сцены к сожалению зависла. Этому фильму прочили два «Оскара» и золотую пальмовую ветвь, а в итоге он получил приз Латышской акадаемии киноискусств!
* * *
Девочка Бонч-Бруевича донимала меня уже шесть часов. Собирался вечер. Я сонно перебирал все места, который я был вынужден посетить по просьбе сего капризного субьекта. Я брел по Большой Морской улице по направлению к Невскому от Дворцовой площади. В моих ушах проносилось смикшированное сочетание бредней девочки Бонч-Бруевича и тех бредней которые несла Масяня на экскурсии по Санкт-Петербургу для лоханутых туристов. Девочка продолжала все сильнее меня раздражать. Я посмотрел на свое отражение в одной из модернистских витрин и ужаснулся – я был зеленого цвета. Кстати – девочка Бонч-Бруевича была сочного салатого цвета с разводами. Бывают в жизни огорчения, ничего не скажешь.
- Тебя вылечат в Бонч-Бруевиче, - сказал я и повел ее к Троцкому мосту ибо в моей голове уже появился план. Он был прост как сюжет «Коза Ностры» Бенедито Руя Барбозы. Он был прост и туп, как мысли биатлониста обучающегося на учителя ОБЖ только чтобы избежать визита в вооруженные силы. Хотя я думаю, что вооруженные силы еще легко отделались, не так ли?
Я шел по Невскому и изучал свое изображение в витринах. Оно не радовало. Я зашел в один магазин с плакатами группы Iron Maiden на входе – мне было интересно – есть ли у них цепи с наручниками. Купив четыре комплекта и упаковав их в сумку я вышел и плотоядно предложил девочке Бонч-Бруевича прогуляться по нбережной.
Я лукавил – я слишком много наслушался от этой девочки – про ее первую любовь, про потерю девственности в мужском туалете на вокзале города Жмеринки, про ее злобную старшую сестру, которая постоянно третировала бедную девочку, заставляя ее пылесосить пол и подавать ей шоколад, мороженое и фрукты из холодильника.
Как бедненькая, талантливая девочка с бантиком, к тому же фанатка группы «Король и шут» могла пережить подобный позор? Естественно она высадила сестре передние зубы. Сестра не осталась в долгу – она уехала в Хабаровск и вышла там замуж. Все дальнейшее – это лишь учеба и издевательства одноклассниц – Ослик, ослик – звали они девочку Бонч-Бруевича. Вот такие ужасности-кошмарности пережила девочка за время обучения в средней школе и при сдаче ЕГЭ.
Мне сразу вспомнился наш ЕГЭ – в Чертаново его писали школьники из Митино – экзамен начинался в 9 утра – представьте себе детей, зеленых после электрички и метро, вставших в шестом часу утра. Наш комитет по образованию и минобр конечно гениальные выдумщики трагедий – почище женщин, причем последние как правило создают обдуманную проблему – комитет создает их абсолютно необдуманно, с такой физиономией как будто так и должно быть.
* * *
Доярка Клава лежала в кустах в обнимку с Огнетушителем с Грустными глазами и смотрела на смеркающееся небо. Он только что признался ей в убийстве бабушки зоотехника и водолаза. Клава подняла Огнетушитель с земли и побрела к дому участкового Васи. Нашла в гараже канистру с бензином и стала поливать стены. В доме проснулась 96-летняя старуха. Она была глухая, но вибрация разбудила ее. Потом Клава бросила в дом зажженую зажигалку водолаза Степы и дом полыхнул, а потом с криком:
- Умри, буржуйское изобретение!
Она выпустила из Огнетушителя с грустными глазами струю пены. Огнетушитель закрыл свои грустные глаза и начал свое дело. Бабка участкового даже не почуяла подвоха – у дома сгорели ворота и сени, но усилиями Огнетушителя огонь был уничтожен. Клава швырнула в кусты его и побежала искать бабушку зоотехника.
* * *
Девочка Бонч Бруевича висела прикованная цепями к двум крыльям разводного Троицкого моста. Она рыдала:
- Зачем рыдать, - говорил я, - все твои мечты, все это фикция – этой стране не нужны в таком количестве специалисты с высшим образованием. Им нужна рабсила, которая будет долбать уголь в шахтах, забивать сваи и шпалы на железной дороге.
Пробило полночь, механизм моста заработал, я поспешил перебраться на опору.
- Зачем рыдать, если эта страна тебя все равно не оценит и не востребует. Зачем это? Удволетворить гордость родителей о светлом будущем? Почему все хотят из дерьма в свет? Хочется – но эта страна не даст тебе этого, у нее нет будущего. Это страна вчерашнего дня, ибо на такой территории, развести такой гигантский цирк, который скоро снова рухнет, и погребет тебя под своими руинами.
Между крыльями моста образовался просвет, через который пробивался свет фонарей.
- Это все равно не конец, - сказал я, прыгнул в лодку и поплыл, чтобы полюбоваться на сотворенный мною шедевр со стороны.
Цепи натянулись до предела. Кровь в жилах запульсировала. Позвоночник треснул и руки остались на той стороне моста.
От болевого шока произошло временное отключение сознание, но тело летело прямо на металлический острый выступ моста.
Удар.
От головы откалывается кусок разбрасывая в разные стороны миллионы-миллиарды брызг различного происхождения. Назад ходу нет.
Тебя все равно не заметят!
* * *
Утром после пожара в своем доме участковый Вася нашел пустой и потому мертвый Огнетушитель с грустными глазами. Он похоронил его с почестями, как спасителя его 96-летней бабушки, которая правда на следующий день скончалась от аденоидов.
Доярка Клава бросила дирижера Гришу и его бензопилу и стала пироманкой. Первым ее жертвой пал дом водолаза Степы, в котором уже никто не жил…
И в этот момент ты переключаешь канал – снова смотришь «Матрицу»…
* * *
Я смотрю в окно поезда. За окном пролетали деревья, обрывки газет. Мимо пролетел ночной горшок с сидевшим на нем ребенком. Ребенок спикировал под следующий вагон, горшок с треском разлетелся на куски, а ребенка с визгом унесло под колеса и разорвало на тысячи кусков.
Мы с Зе Атилиу и Изабеллой ехали домой. Не доезжая Солнечногорска мы увидели полыхающий поселок:
- Привет тебе, доярка Клава, - сказал я и переключил канал.
* * *
Я открыл дверь и вошел в квартиру. На телефоне красовался факс от Садара. Я разулся, выпустил кошек и включил кондиционер. Я пронес в памяти все что произошо за последние дни. Теперь все это превращается в манию, от которой следует излечиться. Эти лирические мысли напомнили мне этот телефон. Я решил позвонить Янике из эстонского посольства и пригласить ее на ужин. Праздничный ужин. Начало новой жизни:
- Алло, Яника, - говорю я в трубку, - я вернулся.
- Как я рада, - отвечает на том конце такой родной голос с легким акцентом. Такой приятный и близкий.
Да, надо что-то изменить и причем срочно. А сейчас надо быстро придумать что можно приготовить.
Я прошел на кухню и включил телевизор – там рассказали о том, как два китайских студента послали в гробу Тони Блэра в подарок активистам Ирландской республиканской армии. Они заявили, что подарок переслан в Ливию.
Вот идиоты. Там не питаются овсянкой.
P.S. Осквернись изящно, Матрица тебя поимела.
