Триста сорок вторая ночь

Когда же настала триста сорок вторая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что вали хотел их пытать, но вдруг пришёл какой‑то человек и, пройдя сквозь толпу, встал перед вали и солдатом и сказал: „О эмир, отпусти всех этих людей, – они несправедливо обижены! Это я взял деньги солдата, и вот он, кошель, который я взял у него из мешка“.

И он вынул кошель из рукава и положил его перед вали и солдатом. И вали сказал солдату: «Возьми твои деньги и получи их – тебе не осталось уже пути к этим людям». А народ и все присутствующие стали восхвалять того человека и благословлять его. А потом тот человек сказал: «О эмир, ловкость не в том, что я сам пришёл к тебе и принёс кошель, – ловкость в том, чтобы второй раз взять кошель у этого солдата». И вали спросил его: «А как ты сделал это, ловкач?» – «О эмир, – отвечал человек, – я стоял в Каире на рынке менял и увидел этого человека, когда он менял золото и клал в кошель. Я следовал за ним из переулка в переулок, но не нашёл пути к тому, чтобы взять у него деньги. А потом он уехал, и я следовал за ним из города в город и учинял с ним хитрости во время пути, но не мог взять у него деньги. Когда же он вступил в этот город, я следовал за ним, пока он не пришёл в тот хан, и тогда я поместился с ним рядом и следил за ним, пока он не заснул и я не услышал его храп. И я стал мало‑помалу подходить к нему, и взрезал мешок этим ножом, и взял кошель».

И он протянул руку и взял кошель, лежавший перед вали и солдатом, и отошёл назад. А люди, вали и солдат смотрели на него и думали, что он им показывает, как он взял кошель из мешка. И вдруг этот человек побежал и бросился в пруд, и вали крикнул своим людям: «Догоните его!» И они побежали за ним следом, но не успели они ещё снять с себя одежды и спуститься по ступенькам, как ловкач уже ушёл своей дорогой. И его стали искать и не нашли (а это потому, что все переулки в аль‑Искаидерии (выходят один в другой), и люди вернулись, не поймав ловкача. И вали сказал солдату: «Люди больше ничего не довольны тебе: ты узнал, кто твой обидчик, и получил твои деньги, но не уберёг их».

И солдат ушёл, и пропали его деньги, и люди освободились из рук солдата и вали, и было это по милости Аллаха великого»

Рассказ об ал‑Насире и трех вали (ночи 342–344)

Рассказывают также, что аль‑Малик‑ан‑Насир[378]призвал в какой‑то день трех вали – авали Каира, вали Булака и вали Старого Мисра[379]и сказал им: «Я хочу чтобы каждый из вас рассказал мне о самом удивительном, что случилось с ним, пока он был вали…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.