Г. до н.э. Кносс. Крит

Стоя на высокой террасе с северной стороны дворца за блестящими на солнце молодыми оливковыми и цитрусовыми рощами, придворные Миноса видели перед собой только далеко расстилавшееся море. Все они были слугами великого царя-жреца и принадлежали аристократическому классу критской талассократии (thalassokratia) — первой в мире

«морской империи». Жили они на то, что доставляла им торговля товарами, которые привозили их суда, плававшие повсюду; они вели жизнь полную удобств, ритм которой определялся ритуалом, в свою очередь подчиненным правилам управления. В жилищах у них была проточная вода и канализация, а стены были покрыты фресками с изображениями грифонов, дельфинов и цветов на ярком голубом или золотистом фоне. Просторные дворы их дворцов регулярно превращались в арены для ритуальных упражнений акробатов на спинах бегущих быков. В подземных складах стояли огромные каменные цистерны с зерном, вином и оливковым маслом на 4000 человек. Домашние расходы записывались с безукоризненной тщательностью на мягких глиняных табличках письмом, которое на протяжении веков прошло длинный путь развития — от иероглифов через скоропись до линейного письма. Ремесленники здесь были искусны в изготовлении украшений, в обработке металла, керамики и фаянса. Они были так уверены в своем могуществе и богатстве, что ни один из их дворцов не был укреплен.

Религия играла ключевую роль в жизни минойцев. Главным предметом культа была великая богиня Земли, известная позднее как Рея, мать Зевса. Она являлась в разном обличии, в окружении целого роя младших божеств. Ее святилища находились на вершинах гор, в пещерах или в храмах внутри дворцов. В раскопках мы находим каменные печати с изображением нагих женщин, в экстазе обнимающих святые камни. Здесь практиковались жертвоприношения в сопровождении церемоний, связанных с культом быка, оргий и множества атрибутов ритуала — алтарных столов, вотивной посуды, мисок для бычьей

крови, статуэток богинь плодородия с осинными талиями. В ритуальных процессиях на длинных древках несли присутствующие повсюду символы — бычьи рога и лабрисы (labrys) или двусторонние топоры. В период опасности или после поражений кроме животных приносили в жертву детей и даже устраивались каннибальские пиры (не зря же муж Реи Кронос прославился как пожиратель детей и, если бы не маленькая, но своевременная хитрость, сожрал бы и малютку Зевса). Итак, минойская культура имела

разработанный культ. Но ритуал был существенной составной частью социальной лепки, которая на протяжении столетий спаяла миролюбивое общество в гармоничное целое. Обращают внимание на то, что сохранившиеся изображения минойцев-мужчин лишены привычной нам мужественности26. Это, разумеется, ставит вопрос о роли острова в переходе от «примитивного матриархата» к «патриархальному военному обществу» (см. илл. 3 и 4).

Минойская цивилизация процветала на Крите почти тысячу лет. По мнению сэра Артура Эванса, бывшего инициатором раскопок в Кноссе, в своем развитии она прошла девять этапов. Каждый из них имел собственный стиль керамики — от первого раннеминойского по третий позднеминойский период. Своего наибольшего расцвета минойская цивилизация достигла где-то во второй четверти второго тысячелетия до н.э. (то есть во второй минойский период). Хотя стоящие на террасе придворные не осознавали этого, уже тогда надвигалась на них первая из «великих катастроф».

Этническая принадлежность жителей Крита минойского периода — предмет неутихающих споров. Принятая раньше точка зрения, что это были эллины, сегодня подвергается сомнению. Линейное письмо А, которое могло бы стать ключом к языку ранних периодов, не удалось прочесть. Линейное письмо Б, которое в конце концов удалось идентифицировать как греческое в 1952 г., по всей вероятности, относится к завершающей фазе. Сэр Артур Эванс был убежден в существовании на Крите сильного египетского влияния и даже рассматривал возможность египетской колонизации. «Мы вполне можем задаться вопросом, не могла ли во времена... триумфа династического элемента в долине Нила какая-то часть населения этих территорий... осесть на критской земле»27.