Боксеры

Около двух часов пополудни 14 августа 1900 г. части международных вооруженных сил пробились в Пекин после десятидневного перехода из Тяньцзиня. Они сняли осаду с обнесенного баррикадами квартала для иностранцев в Пекине, который был в течение 8 недель отрезан от мира.

Китай в сумеречные годы вдовствующей императрицы был охвачен боксерским восстанием — ксенофобным движением, стремившимся изгнать из страны всех «заморских дьяволов» и их дьявольские дела. Боксеры, получившие свое имя по китайской их эмблеме

— «кулак добродетельной гармонии», приходили в гнев от всего европейского, будь то железные дороги или христианство. Они считали, что иностранные посланники оказывают очень плохое влияние на их собственное правительство. В своих попытках изгнать иностранцев боксеры не останавливались перед убийством европейских миссионеров и дипломатов,

массовым истреблением китайских христиан; они даже сожгли дотла большую часть старого города. Боксерам помогала, по крайней мере, часть императорских чиновников, бывших с ними в тайном сговоре, а затем к ним присоединились и регулярные войска.

Китайская экспедиция 1900-го года была уникальным событием европейской истории, потому что она ненадолго соединила в общем предприятии все державы. Войска Германии, Японии, Англии, США, Франции, Италии, Австро-Венгрии и России прилагали совместные усилия, чтобы справиться с общей угрозой. Оборона иностранного квартала была организована морскими пехотинцами разных национальностей под руководством британского посла сэра Клода Макдональда. Группу освобождения численностью в 20000 человек возглавил генерал сэр Альфред Гейзли; она состояла из русских, американцев, японцев и бригады индийской армии. В конце

сентября прибыло регулярное экспедиционное соединение немецких войск (20000) под командованием фельдмаршала графа фон Вальдзее, но очень быстро оно было отозвано.

Но солидарность европейцев исчезла, как только исчезла непосредственная опасность. Германия и Италия настаивали на таких репарациях, которые значительно превосходили требования их партнеров. Россия отказалась принимать участие в преследованиях тех китайцев, которые были ответственны за массовую резню, тем более, что русские войска, захватившие контроль над Маньчжурией, сами осуществляли широкомасштабные расправы. Великобритания и Германия интерпретировали окончательную конвенцию совершенно по- разному. Не в первый и не в последний раз все участники продемонстрировали, что европейское единство, — если оно вообще существует, — не более чем мимолетный эпизод. разделил европейские народы на те, которые оказались «imperiumgültig» («заслуживающими статуса империи»), и те, которые этого не заслуживали. Таким образом, прибавился новый показатель в старой классификации «исторических» и «неисторических» народов. Империализм заметно подстегнул экономику, а следовательно, и военный потенциал тех стран, которые приобрели империи; стратегический баланс нарушился в пользу Западной Европы. Европа лучше и ближе узнала не только неевропейские культуры, но и экзотические «колониальные товары». В некоторых случаях, как в Великобритании, например, благодаря империализму Тибет или Бечуаналенд стали известны людям лучше, чем их европейские соседи. Однако одновременно усилились европейские религиозные,

националь-

ные и расовые предрассудки, возникали новые барьеры, которые сохранялись, пока сохранялись сами империи. Такие предрассудки заходили иногда очень далеко: так, в 1904 г. город Гамбург выставил группу женщин Самоа в вольере местного зоопарка67.

Как и предсказывали пессимисты, на рубеже веков начались колониальные конфликты. В 1898 г, Англия и Франция чуть не перешли к рукопашной, когда их экспедиционные силы столкнулись лицом к лицу в Фашоде в Судане. В 1899-1902 гг. война Британии против двух бурских республик в Южной Африке осложнилась тем, что Германия поддерживала буров. В 1906 г. и затем в 1911 г. французы пытаются захватить контроль над Марокко и этим провоцируют немцев на активные протесты. Впрочем, ни в одном случае колони-