Здесь неоднократно заявлялось гг. Председателями делегаций Центральных империй, что население Литвы, как и население Польши и Курляндии, уже самоопределилось в смысле независимости Литвы; при этом указывалось на правомерно возникший орган нового государственного образования, который, будто бы, уполномочен выражать волю широких кругов населения Литвы. О каком органе идет дело, мы узнали из речи генерала Гофмана, который на заседании от 12-го января сказал, между прочим, следующее:
«11-го декабря 1917 года Литовский Ландрат, который был признан литовцами как внутри страны, так и за границей единственным правомочным органом литовского народа, объявил о полном разрыве всех государственных связей, которые у него когда-либо существовали с другими государствами».
По этому поводу я считаю необходимым заявить следующее:
Литовский Ландрат состоит из 2 членов, избранных иа так называемой Виленской Литовской Конференции (18—22 сентября), в состав которой не входит ни одного рабочего. Эта конференция была составлена произвольно, по приглашению самозванного организационного бюро, а не на основании правильных демократических выборов, без активного участия широких литовских масс, при отсутствии свободы слова и собрании. Она работала при закрытых дверях. Оккупационные пласти запретили даже опубликовать отчеты о ее занятиях и не разрешили напечатать резолюции конференции. Это было сделано ввиду того, что на. конференции со стороны крестьян н других участников раздавались самые решительные протесты против режима оккупационных властей н высказывалось желание во что бы то ни стало от них освободиться. На том же конференции было решено, что она не будет иметь юридической силы и не явится правомочным органом для установления характера отношений к соседям, ибо она не избиралась населением. «Для установления отношения к соседям, читаем мы в резолюции конференции,— должно быть созвано Учредительное Собрание Литвы, избранное на демократических началах всем ее населением».
|
|
Ясно, что ни нынешний Литовский Ландрат, ни расширенный по мысли оккупационных властей Ландрат не имеют права провозглашать себя «единственным правомочным органом литовского народа» и определять его отношения к соседним государствам. Против такого рода притязаний высказалось подавляющее большинство конференции. Главным образом это было сделано под давлением рабочих, и крестьян,
которые ни в коем случае не могут признать правомочным представительством литовского народа орган, созданный при прямом участии оккупационных властей. Накануне конференции в Вильне была принята следующая резолюция:
|
|
«Собравшись 16-го сентября в Рабочем клубе, представители еврейских, польских, литовских и белорусских демократических и социалистических кругов.населения постановили требовать, чтобы право решать вопросы о будущем Литвы, ее управлении и установлении взаимоотношений между соседними государствами или народами принадлежало только Учредительному собранию, свободно избранному от всей Литовско-Белорусской области. Ввиду этого собрание решительно протестует против узурпирования верховных прав представительства страны, откуда бы эти покушения ни исходили».
Литовский Ландрат, как и правые буржуазные литовские группы, провозглашающие якобы уже состоявшееся самоопре-. деление Литвы и говорящие без всякого опроса населения от имени всего народа, тем самым узурпируют его верховную власть. Против этого самым решительным образом протестуют литовские рабочие и крестьяне в Литве и Латвии, беженцы в России, эмигранты в Америке и свободно высказывающие там свои взгляды социал-демократические и социалистические организации. В своих многочисленных резолюциях они заявляют, что литовский трудовой народ не уполномочил кучку представителей литовской буржуазии и аграриев говорить от его имени.
Заявления Литовского Ландрата и реакционных буржуазных групп представляют собою с их стороны попытку соглашения с германским правительством точно так же, как в начале войны те же элементы заключали, в своих классовых интересах, сделки с царским правительством против собственных трудящихся масс. При господстве военной диктатуры, при полном подавлении свободы слова, собраний и печати не может быть и речи о действительном самоопределении народов. Между тем, в Литве неоспоримо господствует военная диктатура. Почти всякая общественная самодеятельность там парализована. Уничтожена свобода передвижения, даже члены Литовского Ландрата тщетно добиваются этой свободы. Сам Ландрат совершенно бесправен. В течение двух лет в оккупированной Литве не разрешается издавать ни одной газеты на литовском языке, если не считать единственной «Дабартис», субсидируемой германским правительством. Рабочие организации подавлены, собрания запрещены. Происходят массовые обыски и аресты. Ужасы войны вынудили сотни тысяч жителей покинуть свои родные края, десятки тысяч до сих пор стоят под ружьем в России, прочие насильно уведены в Германию на принудительные работы или же помещены в лагерях для гражданских пленных. Оставшееся трудовое иаселе-
пие, под гнетом реквизиций, влачит нищенское существование. При таких условиях нет возможности говорить о самоопределении населения Литвы. Положение еще более осложняется тем, что германское правительство даже и после заключения всеобщего мира не обещает в определенный срок вывести из Литвы свои войска, устранить оккупационные учреждения и предоставить полноту власти местному населению.
«Все эти области (Литва, Курляндия, Рига, острова),— заявил генерал Гофман в обоснование политики германского правительства, — не обладают органами управления, не имеют судов и органов судебной защиты, не имеют железных дорог, телеграфа и почты. Все это создано Германией и управляется Германией. Равным образом в ближайшем будущем эти народы не будут в состоянии иметь свои собственные войска или милицию, за отсутствием соответствующих органов, которые могли бы создать все это».
Поэтому «Верховное Командование считает нужным отклонить очищение Курляндии, Литвы, Риги и островов в Рижском заливе».
Такая оценка положения предполагает, будто литовский народ не вышел еще из состояния первобытного варварства и будто до германской оккупации Литва не знала ни железных дорог, ни почты, ни телеграфа. Между тем, поддержание этих технических учреждений ни в коем случае не требует режима военной оккупации, в которой литовский народ, — ввиду того, что оккупация не ограничивается никаким сроком,— видит только форму скрытой аннексии.
|
|
Против такого решения вопроса о судьбе Литвы самым энергичным образом протестуют ие только литовские революционные с.-д. (большевики), Социал-Демократическая Партия Литвы, Социалисты-Народники Литвы, Литовский Военный Союз, рабочие и крестьянская беднота Литвы, Второй Всероссийский Съезд беженцев, — но и большинство буржуазных организаций, стремящихся к независимости Литвы, за исключением немногочисленных клерикальных и помещичьих групп, которые стремятся оградить себя от влияния рабоче-крестьянской революции. Все влиятельные партии признают, что население Литвы достаточно зрело, чтобы взять управление страной в свои руки и решать свою судьбу без чужой опеки.
Решающее слово о судьбе Литвы, по мнению литовской рабочей демократии, должны сказать не представители германского правительства или Правительства Российской Республики, и не те буржуазные группы, которые раньше поддерживали царизм, а теперь ищут союза с германским правительством,— решающее слово принадлежит и не организаторам Виленской Литовской Конференции и Литовскому Ландрату, а демократическому населению Литвы, в первую
очередь — рабочим и крестьянской бедноте Литвы, без различия национальностей.
Для того чтобы оии могли свободно (Самоопределиться, оии считают безусловно необходимыми те же условия, которые выдвинула Российская делегация:
1. Немедленный вывод после заключения мира с Россией из оккупированной Литвы немецких войск и жандармерии и устранение всех учреждений, насажденных оккупацией;
2. Предоставление местному населению полноты власти;
3. Гарантия полной свободы слова, печати, собраний и союзов для трудящихся масс;
4. Немедленное возвращение иа родину всех насильственно изгнанных, переведенных или бежавших из мест военных действий жителей Литвы;
|
|
5. Право возвратиться всем эмигрантам из Литвы и предоставление им одинаковых прав со всем населением Литвы;
6. Восстановление наиболее пострадавших от войны областей за счет международного фонда, составленного из налога на богатые классы всех воюющих стран;
7. Возвращение в Литву всех общегосударственных, административных, общественных и других учреждений и заведений, эвакуированных из Литвы во время войны, а равно фабрик и заводов, за счет того государства, которое их эвакуировало.
Только при таких условиях трудовое население Литвы будет иметь возможность свободно самоопределиться.
В. Мищевич-Капсукао,
Комиссар по Литовским Делам Брест-Литовск, 10-го февраля 1918 г.
Печат. по изд. «Мирные переговор/ч в Брест-Литовске». т. I, стр, 255—258.