Интервью В. И. Ленина корреспонденту газет «Обсер-вер» и «Манчестер гардиаи» Фарбману

27 октября 1922 г.

1. Вопрос. Антирусская пресса изображает прием Эррио в Могкве и франко-русские переговоры, как решительный поворот иностранной политики Советской России.

Верно ли это? Верно ли, что Россия смотрит на английскую политику на Ближнем Востоке, как на вызов, и готова заключить соглашение с Францией, направленное против Англии?

Ответ. Я считаю абсолютно неверным изображать прием Эррио в Москве и франко-русские переговоры, как какой-либо, хотя бы даже малейший, поворот в политике Советской России вообще и ее поворот против Англии в частности. Несомненно, мы чрезвычайно высоко ценим и прием Эррио в Москве и тот шаг к сближению с Францией или к переговорам с ней, которые стали теперь возможными, вероятными и, хотелось бы думать, необходимыми. Всякое сближение с Францией для нас чрезвычайно желательно, особенно ввиду того, что торговые интересы России настоятельно требуют сближения с этой сильнейшей континентальной державой. Но мы убеждены, что это сближение ни в малейшей степени не означает обязательности какой-либо перемены нашей политики по отношению к Англии. Мы считаем, что вполне дружественные отношения с обеими державами являются вполне возможными н составляют нашу цель. Мы считаем, что именно развитие торговых сношений неизбежно будет чрезвычайно сильно давить в направлении достижения этой цели, Мы считаем, что правильно понятые интересы Англии и Франции равным образом будут действовать в этом направлении. Мы считаем, что взаимные интересы Англии и Франции, поскольку они соприкасаются с Россией, ни в коем случае не содержат в себе элементов неизбежной вражды между Англией и Францией. Напротив, мы думаем даже, что мирные и дружественные отношения этих держав к России содержат в себе одну из гарантий (я почти готов сказать: сильнейшую гарантию) того, что мир и дружба между Англией и Францией продолжатся наиболее долго, и что всякие возможные и вероятные при теперешних условиях разногласия между

G46

Францией и Англией придут наиболее быстро и наиболее верно к счастливому исходу.

2. Вопрос. Не является ли фактическое окончание греко-турецкой войны, поддерживавшейся Англией, лучшим моментом для заключения англо-русского соглашения?

Ответ. Конечно, окончание греко-турецкой войны, которая поддерживалась Англией, является моментом, который увеличивает в известном отношении шансы на заключение англорусского соглашения. К этому соглашению мы стремились и до окончания этой войны и будем стремиться теперь с наибольшей энергией. Правда, некоторые из вопросов, связанные с окончанием этой войны, являются предметами, вызывающими наши разногласия с Англией. Но, во-первых, мир, сменивший греко-турецкую войну, является, по нашему мнению, таким выигрышем международной политики вообще, что мы надеемся на улучшение общих условий этой политики благодаря греко-турецкому миру. Во-вторых, расхождения, которые у нас имеются с Англией, мы ни в коем случае не считаем непреодолимыми. Напротив, мы надеемся, что ближайшее будущее покажет нам, в связи с различными стадиями ближневосточного вопроса, насколько оправдается наша надежда, что именно окончание греко-турецкой войны будет также окончанием тех конфликтов и несогласий, которые эту окончившуюся войну поставили на авансцену международной политики. Мы делаем все, чтобы окончание этой войны окончило также трения и несогласия с Англией, и мы надеемся, что интересы английского правительства и в данном случае возьмут верх над какими бы то ни было подсказываниями и часто неискренними речами антирусской прессы.

3. Вопрос. Считаете ли Вы участие России по восточному вопросу делом престижа только, или Вы исключительно исходите из реальных интересов России? Согласно ли русское правительство с французским предложением допустить Россию только к участию в той части конференции, которая будет разрешать вопрос о проливах?

Ответ. Участие России в разрешении ближневосточного вопроса я считаю ни в коем случае не делом престижа. Я надеюсь, что всей нашей международной политикой в течение пяти лет мы вполне доказали, что к вопросам престижа мы относимся совершенно равнодушно и никогда не способны выдвигать какое бы то ии было требование или ухудшать действительные шансы мира между державами только из-за престижа. Я уверен, что ни в одной державе нет в народных массах такого равнодушия и даже такой готовности встретить вопрос престижа, как престижа, самой веселой насмешкой. Мы думаем, что дипломатия современной эпохи все быстрее идет к тому, чтобы относиться к вопросам престижа именно подобным образом.

Наша ближневосточная политика есть для нас дело са^ мог о реального и непосредственного жизненного интереса России и целого ряда федерированных с ней государств. Если бы все эти государства не добились своего требования участия в ближневосточной конференции, то это означало бы такую массу элементов враждебности, конфликтов и недовольства; это означало бы такие затруднения в чисто торговых делах между востоком Европы, с одной стороны, и всеми другими государствами, с другой, что для мирного сожительства либо не осталось бы совершенно почвы, либо оно было бы затруднено необыкновенно.

Поэтому русское правительство недовольно парижским предложением допустить Россию только к участию в той части конференции, которая будет разрешать вопрос о проливах *. Мы думаем, что такое ограничение неминуемо приведет к ряду весьма практических и непосредственных, в частности экономических, неудобств, от которых сами же Франция и Англия пострадают, по всей вероятности, в самом недалеком будущем.

4. Вопрос. Какова русская программа разрешения вопроса о проливах?

Ответ. Наша программа относительно проливов (пока еще приблизительная, конечно) содержит в себе, между прочим:

Во-первых, удовлетворение национальных стремлений Турции. A'lbi считаем, что не только интересы национальной независимости этого требуют. Наш опыт решения в течение пяти лет национального вопроса в государстве, содержащем в себе такое обилие национальностей, которое едва ли можно найти в других странах, всецело убеждает нас в том, что единственно правильным отношением к интересам наций в подобных случаях будет максимальное их удовлетворение и создание условий, которые исключают всякую возможность конфликтов на этой почве. Наш опыт создал в нас непреклонное убеждение, что только громадная внимательность к интересам различных наций устраняет почву для конфликтов, устраняет взаимное недоверие, устраняет опасение каких-нибудь интриг, создает то доверие, в особенности рабочих и крестьян, говорящих на разных языках, без которого ни мирные отношения между народами, ни сколько-нибудь успешное развитие всего того, что есть ценного в современной цивилизации, абсолютно невозможны.

Во-вторых, паша программа заключает в себе закрытие проливов для всех военных кораблей в мирное и военное время. Это — непосредственный ближайший торговый интерес всех держав, не только тех, территории которых непосредственно прилегают к проливам, но и всех остальных. Надо

* См. док. № 283,

63&

иметь в виду, что пацифистских фраз, разговоров и заверений, иногда даже клятв против войны и против мира раздается во всем свете необыкновенно много, а готовности сделать действительные шаги, даже самые простые, для обеспеченности мира мы встречаем в большинстве государств и, особенно, современных цивилизованных государств необыкновенно мало. А мы хотели бы и в этом и в подобных вопросах видеть как можно меньше общих заявлений, торжественных обещаний, пышных формул и как можно больше самых простых, самых ясных решений и мер, которые бы действительно вели к миру, если уже не говорить о полном устранении опасностей войны.

В-третьих, наша программа относительно проливов состоит в полной свободе торгового мореплавания. И после того, что я сказал в предыдущей фразе, я думаю, что пояснять и конкретизировать этот пункт совершеЕшо излишне.

5. Вопрос. Согласно ли русское правительство на контроль проливов Лигой Наций, если бы Лига включила в свой состав также Россию, Турцию, Германию и Соединенные Штаты?

Или Россия потребовала бы создания особой комиссии для контроля над проливами?

Ответ. Мы, конечно, противники Лиги Наций, и я думаю, что не только наш экономический и политический строй с его особенностями вызывает наше отрицательное отношение к Лиге Наций, ио и интересы мира, рассматриваемые с точки зрения конкретных условий всей современной международной политики вообще, вполне оправдывают это отрицательное отношение. Лига Наций настолько носит на себе все черты своего происхождения из всемирной войны, настолько неразрывно связана с Версальским договором, настолько пропитана вся насквозь отсутствием чего-либо похожего на реальное установление равноправия наций, на реальные шансы мирного сожительства между ними, что, мне кажется, наше отрицательное отношение к Лиге Наций понятно и не требует дальнейших комментариев.

6. Вопрос. Означает ли отказ ратифицировать соглашение с Уркартом победу «левых коммунистов»? Каковы те объективные условия, которые сделали бы возможным возобновление переговоров и ратификацию договора с Уркартом?

Ответ. Вопрос о заключении договора с Уркартом был поднят нашим правительством еще тогда, когда я был болен и не был в состоянии принимать участие в правительственных делах. Поэтому о всех деталях этого дела я в настоящее время еще не вполне информирован. Но, тем не менее, я могу утверждать совершенно определенно, что о победе левых коммунистов нет и ие может быть речи в данное время. Я это

знаю из своего непосредственного наблюдения за ходом пра^ вительствениых дел.

Дело в том, что несправедливый шаг Англии, выразившийся в нежелании допустить нас на конференцию, был настолько неожиданным, вызвал такое возмущение в России и настолько сплотил не только правых коммунистов с левыми, но и гигантскую массу беспартийного русского населения, рабочих и крестьян, что дело не дошло и не могло дойти ни до какого разногласия между левыми и правыми коммунистами.

Мотивировка нашего отклонения договора с Уркартом выразила непосредственно, можно сказать, не только общепартийное, но именно общенародное настроение, т. е. настроение всей рабочей и всей крестьянской массы.

Возобновление переговоров и дальнейшая ратификация договора с Уркартом прежде всего обусловлены тем, чтобы Англия устранила вопиющие несправедливости по отношению к России, которые связаны со всяким умалением ее прав на участие в конференции по ближневосточным вопросам. Что же касается конкретных условий, предложенных нам Уркартом, то я еще не имел времени заняться этим достаточно подробно и могу лишь сказать, что правительство решило, как можно быстрее, в нашей печати дать высказаться сторонникам и противникам этого соглашения, чтобы из наиболее объективной и мотивированной дискуссии получить материал для серьезнейшей проверки всех «за» и «против» и для решения этого вопроса в духе наибольшего соответствия интересам России.

7. Вопрос. Насколько справедливы обвинения антирусской печати в Англии, утверждающей, что недавние аресты промышленников в Москве означают конец новой экономической политики и возврат к политике национализации и конфискации?

Ответ. По поводу Вашего вопроса об обвинении нас антирусской печатью в Англии в связи с арестами «промышлен-пиков в Москве» я должен сказать, чго как раз сегодня читаю в нашей газете («Известия») заметку под названием «Аресты черных биржевиков». Не кто иной как начальник Экономичен ского управления при Государственном политическом управ«лении т. 3. Б. Кацнельсон рассказывает в этой заметке, что ни о каком аресте промышленников абсолютно не было и речи, что «распространяемые врагами Советской власти, как в пределах РСФСР, так и за границей, слухи о том, что эти аресты являются преследованием свободной торговли, на самом деле представляют собою абсолютно вздорное измышление с определенными контрреволюционными намерениями сорвать налаживающиеся экономические отношения с Западной Европой».

На самом деле арестованы исключительно деятели так называемой черной биржи, и в руках наших властей имеются данные, устанавливающие связь этих биржевиков-валютчи-

ков с некоторыми сотрудниками иностранных миссий з Москве, причем эти данные устанавливают не только продажу платины, золота (слптков), но и организацию контрабандной переправы этих ценностей за границу.

Из этого Вы можете видеть, как абсолютно лишены содер^ жания слухи о том, будто бы мы кладем конец «новой экономической политике», и как до последней степени фальшивы обвинения антирусской печати в Англии, которая старается самым неслыханным извращением дела и обманом предста* вить нашу политику в ложном свете. На самом деле абсолютно не было и речи в каких бы то ни было правительственных кругах о том, чтобы положить конец «новой экономической политике» и вернуться к старой. Вся работа правительства, между прочим, в происходящей сейчас сессии Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета, направлена к тому, чтобы то, что называется новой экономической политикой, закрепить законодательно в наибольшей степени для устранения всякой возможности отклонения от нее.

27.Х. 1922 г.

Печат. по тексту Сочинений В. И. Ленина, изд. 4, т. 33, стр. 346—352.

293, Нота Правительства РСФСР Правительству Румынии*

27 октября 1922 г. Л$ 1245

Ваша последняя телеграмма вынуждает нас вторично констатировать, что Румынское Правительство не примет участия з Московской конференции по разоружению, если Рос* сия не согласится на территориальную компенсацию в виде отчуждения Ьессарабии в пользу Румынии. В нашей ноте от 27 сентября** мы выразили тревогу и изумление по поводу такого неожиданного требования Румынии за участие в деле разоружения и мира.

Мы можем настоящим подтвердить, что наша тревога и изумление ни в какой мере не смягчены последним румынским ответом. Если даже допустить, что Румыния не может принять участия в конференции только потому, что разоружение немыслимо без точно определенной границы, то и з этом случае объяснения Румынского Правительства не могут быть признаны удовлетворительными. Никакие границы не могут быть установлены путем одностороннего требования о при^ знании территории, насильственно оккупированной военными

* Передана по радио на имя министра иностранных дел Румынии Дука.

** Имеется в виду нота от 26 сентября 1922 г.; см. док. № 265,

силами, притом оно предъявлено в столь безапелляционной и исключающей возможность какого-либо обсуждения форме, что отнестись к нему, как к серьезному предложению, невозможно.

Тем более нельзя отнестись серьезно к указанию, что важное решение о разоружении невозможно осуществить без точно определенной границы, ибо только по вине Румынии эти границы до сих пор не установлены. Во время переговоров между г. Караханом и г. Филалити в Варшаве мы настойчиво предлагали включить в программу конференции вопрос о границах, но румынский делегат ультимативно отказался принять предложение нашего представителя о включении з порядок дня будущей конференции вопроса о границах, и, таким образом, из-за отказа Румынии поставить в порядок дня будущей конференции вопрос о границах, русско-румынские переговоры окончились безрезультатно*.

Российское Правительство, напоминая о варшавских переговорах, должно заметить, что оно не видит выхода из положения, созданного точкой зрения Румынии. Когда дело идег об установлении нормальных отношений между Россией и Румынией, Румынское Правительство делает это невозможным, так как отказывается от этого, не желая обсудить с Россией вопрос о границах; отказываясь же принять участие в конференции по разоружению, Румынское Правительство ссылается на неопределенность своих границ, установить которые путем совместного обсуждения оно именно и отказывается.

Российское Правительство полагает, что никакие отношения с Румынией не будут возможны, пока Румынское Правительство не пойдет на предлагаемую конференцию без выставления каких-либо предварительных условий. Российское Правительство не теряет надежды, что Румынское Правительство в конце концов признает правильность точки зрения России, которая готова немедленно начать переговоры с Румынией об установлении мира и нормальных отношений без каких-либо предварительных условий и которая желает зи-: деть Румынию на Московской конференции по разоружению также без всяких предварительных условий.

Народный Комиссар Иностранных Дел

Чичерин

Печат. па арх. Опубл в газ. «Известия» Л* 245 (1684), 29 октября 1922 г.

В упоминаемой телеграмме румынского правительства от 30 сентября 1922 г., в частности, говорилось:

«Мы не замедлили также дать утвердительный ответ на приглашение участвовать в конференции по разоружению, переданное нам г, Литвино-

* См. т. IV, прим. 107.

иым, н совсем недавно, не колеблясь, решили послать своего представи-к'лн па предварительное совещание в Варшаву, чтобы принять там полностью условия, на которых остальные соседние с Россией государства, приглашенные на конференцию в Москве, сочли бы возможным таковое \iii юружение при существующем положении. Но вполне попятно, что мы сочли возможным согласиться на разоружение только при условии точно определенных границ».

294. Письмо Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел РСФСР Полномочному Представителю РСФСР в Германии

28 октября 1922 г.

Просим Вас сообщить посланнику Югославии о нашем согласии на обмен представительствами, хотя бы временно, под предлогом эвакуации сербов и русских¹⁶⁸. Мы настаиваем на полной взаимности и на предоставлении представительству обычных дипломатических прав и привилегий, какими пользуются наши представители в других странах, не признавших еще Советское правительство (Норвегия, Италия, Англия, Чехословакия). Мы не настаиваем на формальном договоре il согласны ограничиться обменом нот, в которых было бы зафиксировано дипломатическое положение представительства.

Просим сообщить, в каком составе правительство Югославии предполагает послать сюда миссию и приблизителы ную дату. Обмен нотами поручаем Вам.

Вагон для Брокдорфа-Ранцау выслан.

С приветом

М. Литвинов

Псчат. по арх.

295. Нота Представительства РСФСР в Италии Министерству Иностранных Дел Италии

28 октября 1922 г, Л8 3501/162

В ноте за № 3138/146 от 26 сентября с. г. Российское Представительство указало Королевскому Министерству Иностранных Дел на совершенно ненормальные условия, в которых приходится работать торговым органам Российской Республики в Италии, которые вынуждены сопротивляться организованному саботажу со стороны определенных финансовых групп и зависящей от них прессы ¹⁵⁹. В частности, укапывалось на случай с сульфатом аммония, проданным д-ру Карло Росси. 25 октября с. г. первый пароход с. сульфатом прибыл из Мариуполя в Неаполь. Но прежде чем покупатель

смог приступить к разгрузке, капитану парохода было предъявлено через судебного пристава требование приостановить выдачу товара, как принадлежащего итальянской Федерации аграрных консорциумов.

Это общество утверждает, что им была закуплена в 1913 г. на юге России партия сульфата аммония, которая после объявления войны была якобы сложена на складах в Мариуполе. Этот сульфат, по заявлениям общества, был национализирован Советским Правительством и ныне продан в Италию. На этом основании упомянутое общество предъявило требование капитану парохода и потребовало от суда наложения секвестра на вышеупомянутый товар.

Из изложенного несомненно ясно, что речь идет о нарушении ст. X Предварительного Итало-Русского соглашения *, предусматривающей как раз случаи, подобные данному. Это нарушение было совершено при участии официального лица — судебного пристава, что придает незаконным претензиям частного общества характер юридического акта, влекущего за собой значительные убытки для заинтересован--ных сторон и подрывающего в корне торговые отношения обеих стран. Тем более необъяснимо, что это явное нарушение закона № 157 от 31 января 1922 г.¹⁶⁰ было совершено после того, как аналогичные претензии черноморского обще--ства были отвергнуты Трибуналом и Апелляционной палатой в Милане.

Последствием этого незаконного действия официального лица явился отказ капитана парохода выдать д-ру Росси купленный им товар, и последний подал жалобу на капитана в суд г, Неаполя, который должен вынести решение по этому вопросу сегодня утром. Более того, когда Торговый отдел Представительства предъявил банку «Кредито Итальяно» на инкассо чек банка «Монте деи Паски», выданный в оплату товара, и когда предъявил другие [платежные] документы непосредственно банку «Монте деи Паски», — причем все требуемые условия были соблюдены, — этот последний банк отказался произвести оплату, ссылаясь на требование, полученное от Федерации аграрных консорциумов (см, письмо банка, приложенное в копии) **. Одновременно такое же требование было предъявлено банку «Кредито Итальяно» о наложении запрета на суммы, находящиеся на текущем счету Российского Представительства.

Для Представительства ясно, что кампания, предпринятая некоторыми финансовыми группами, рассчитана на то, чтобы лишить Россию возможности экспортировать в Италию свое сырье, и что каждому пароходу с грузом, прибывающему из

* См. т. IV, док. № 336. ** Не публикуется,

России в Италию, будут предъявляться разного рода требо-вания и он будет подвергаться секвестрам и т. д., тем более что итальянское законодательство дает полную свободу налагать секвестр на любой товар, не требуя даже доказательств прав истца. В этих условиях итальянский рынок теряет для Российского Правительства всякий интерес. Тратнть время, силы и деньги на сутяжнические процессы и на бесконечные ноты Министерству Иностранных Дел является бесполезным занятием, тем более, убедившись в том, что торговля с Италией развивается медленно и не может иметь серьезных перспектив в ближайшем будущем.

Исходя из вышеизложенного, Представительство вынуждено довести до сведения Королевского Министерства Иностранных Дел, что очевидный саботаж русской торговли влиятельными финансовыми группами и явное содействие этому со стороны судебных властей, которые, очевидно, до сих пор не знают илн не считают обязательным применять Предварительное Итало-Русское соглашение, вынуждают Представительство приостановить подвоз русских товаров в Италию, перевести имеющиеся у него денежные фонды в заграничные банки и приступить к ликвидации своих торговых обязательств, поставив в известность, с другой стороны, об этих мерах Правительства Москвы, Харькова и Тифлиса¹⁶¹.

Печать по арх.

296. Нота Представительства РСФСР в Италии Министерству Иностранных Дел Италии

28 октября 1922 г. Л8 3510/163

В дополнение к ноте № 3501/162*, переданной сегодня Министерству, Российское Представительство имеет честь сообщить Королевскому Министерству Иностранных Дел, что с сегодняшнего числа по требованию итальянской Федерации аграрных консорциумов в Пиаченце Римским трибуналом наложен секвестр в банке «Мойте деи Паски» на суммы, принадлежащие Торговому отделу Представительства и составляющие стоимость сульфата аммония, проданного д-ру Росси, а также на суммы, внесенные Торговым отделом в «Кредито Итальяно», в обеспечение фрахта судна. Таким образом, незаконные действия судебного пристава были поддержаны официальным решением Римского трибунала. Трудно допустить, чтобы этот Трибунал не знал до сих пор, после миланских процессов, о существовании Предварительного Итало-

* См. док. № 295.

Русского соглашения, ставшего законом с 31 января с. г.; no^j этому это действие Трибунала можно рассматривать только как явное и сознательное нарушение Соглашения.

Ввиду этих причин и ссылаясь на ст, X *, абзац 2 Предварительного соглашения, Российское Представительство категорически требует, чтобы упомянутое незаконное решение было немедленно отменено и чтобы права, предоставляемые Российскому государству Соглашением, были полностью обеспечены, Представительство желает также знать, какие меры думает предпринять Королевское Правительство, чтобы взятые им договорные обязательства впредь соблюдались итальянскими органами власти.

Печат, по арх.

В ответной ноте министерства иностранных дел Италии от 14 ноября 1922 г. говорилось:

«Королевское Министерство Иностранных Дел имеет честь подтвердить получение нот Российской делегации № 162 и 163 от 28 октября с. г. относительно судебного процесса по поводу партии русского товара (сульфата аммония), проданной Делегацией д-ру Карло Росси, и имеет честь заверить, что аналогично тому, как это было сделано в уже имевшем место подобном случае, оно позаботилось о разъяснении компетентным властям значения статьи X Предварительного Итало-Русского соглашения от 26 декабря 1921 г.

Королевское Министерство Иностранных Дел не сомневается, что его разъяснения будут приняты вышеуказанными властями с должным вниманием, и оно сообщит дальнейшие сведения по этому поводу».

297. Нота Народного Комиссариата Иностранных Дел РСФСР Комиссариату Иностранных Дел Правительства Великого Национального Собрания Турции **

30 октября 1922 г.

Российское Правительство обращает внимание Правительства Великого Национального Собрания Турции на тот факт, что, ввиду исключительной важности нынешних событий на Ближнем Востоке, а также ввиду недостаточно ясного положения, создавшегося в отношениях между Россией и Турцией, является совершенно неотложным выяснить до конца и со всей искренностью отношения между ними, основой которых является Московский договор *** и дружба, объединяющая оба народа. Российское Правительство всегда

* В тексте ошибочно — ст. XI; см. т. IV, док. № 336. ** Передана через полномочное представительство РСФСР в Турции, *** См. т. III, док, № 342.

лояльно выполняло обязательства, которые выпадали на его долю, в отношении Турции и постоянно придерживалось по отношению к ней линии поведения, которая отвечает объединяющей их дружбе. Тем более Российское Правительство удивлено поведением Турецкого Правительства, выразившимся в некоторых из его шагов последнего времени, и особенно требованием о закрытии в Турции Представительства Комиссариата Внешней Торговли *.

Российское Правительство питает твердую надежду, что Правительство Турции учтет с полнейшей ясностью необходимость поддержания в интересах обеих стран политики дружбы между ними и обязательств, которые их объединяют. Наиболее убедительным свидетельством и самым неотложным выражением этой политики дружбы может быть, очевидно, только категорическое требование со стороны Турции при открытии Лозаннской конференции относительно участия России на равных основаниях во всех работах конференции без всякого ограничения, участия, которое вполне отвечает интересам Турции и будет действительно полезно для нее. Следуя по этому пути, будет создана возможность поддержания жизненных интересов Турции так же, как и интересов России, первым условием чего, без всякого сомнения, является твердая и непоколебимая дружба между ними.

Печат* по арх.

На эту ноту комиссариат иностранных дел Турции ответил 5 ноября 1922 г. нотой следующего содержания:

«Комиссариат Иностранных Дел Правительства Великого Национального Собрания Турции имел честь получить вербальную ноту Народного Комиссариата Иностранных Дел РСФСР от 30 октября 1922 г. Нашей нотой от 4 октября с. г. мы просили державы Антанты пригласить Россию принять участие в переговорах, относящихся к вопросу о проливах. На случай, если Российское Правительство не будет приглашено принять участие в переговорах относительно проливов, Правительство Великого Национального Собрания Турции дало своей делегации инструкции настойчиво возобновить на Лозаннской конференции требование относительно этого участия.

Правительство Великого Национального Собрания Турции, полностью сознавая необходимость сохранения в интересах обеих стран политики дружбы между ними и объединяющих их обязательств, никогда не переставало сообразовываться с необходимостью этой политики. Оно сохраняет твердое решение поддерживать, как и прежде, тесные отношения, существующие во icefl их полной и целостной ясности. Оно вполне убеждено, что Правительство РСФСР сохранит сердечные и твердые дружественные отношения, столь ясно установленные договорами и искренностью, объединяющей обе страны».

* См. док. № 291 и стр. 635.