Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР во Франции В. С. Довгалевскому

1 октября 1931 г.

Возможно скорее повидайте Вертело и поставьте ему прямой вопрос, намерено ли французское правительство и когда подписать пакт о ненападении. Скажите ему. что создалось совершенно необычное положение, когда пакт, уже согласованный и парафированный*, в течение месяцев не подписывается. Парафирование происходит обыкновенно за несколько дней или за короткий срок до подписания. Пусть он точно скажет, в силу чего подписание задерживается. Укажите при этом также на заметку «Тан», выставляющую переговоры в смешном виде. Мы совершенно определенно и публично заявляем^ что без кредитов мы не можем размещать заказов, а в ответ органы, считающиеся официозными, считают нужным утверждать, что о кредитах не может быть и речи. Я считал бы полезным Ваше свидание с Брианом и разговор с ним на эти темы с целью выяснения положения вещей **.

Литейное

Пгчат.. to £р*.

* См, дек, № 229. ** См. док. Хг 290.

285. Письмо Полномочного Представителя СССР во Франции Народному Комиссару Иностранных Дел СССР M. M. Литвинову

/ октября 1931 г.

Уважаемый товарищ,

В связи с Вашим разговором в Женеве с испанским министром иностранных дел Леррусом *, считаю небезынтересным сообщить Вам следующее. Примерно дней десять тому назад парижский уполномоченный Нефтеэкспорта т. Островский был срочно вызван в Мадрид министром финансов Индалесио Прието. Прието предстояло выдержать сильную атаку в парламенте со стороны противников нефтяного контракта, заключенного с нами и подписанного Прието ¹³⁴. Островский был вызван, чтобы дать Прието необходимые материалы для ответного выступления. Дебаты состоялись в присутствии Островского, который получил пропуск в парламент от Прието. После того как атака была отбита, у Прието состоялся длительный интимный разговор с Островским, во время которого Прието метал гром и молнии против Лерруса, обвиняя его. между прочим, и в саботаже дела восстановления испано-советских официальных отношений. По словам Прието, ему удалось было добиться от совета министров постановления о поручении испанскому послу в Лондоне вступить в контакт с т. Сокольниковым по вопросу о восстановлении дипломатических отношений**. Велико же было удивление Прието, когда он затем узнал, что Леррус поручил послу вступить в контакт только по вопросу об установлении экономических отношений. Прието заявил Островскому, что он этого дела так не оставит и что как только Леррус вернется из Женевы, он опять поставит в совете министров вопрос об испано-советских отношениях во всем объеме.

С товарищеским приветом

В. Довгалевский

Лечат, по арх.

286. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Греции с Председателем Совета Министров Греции Вени-зелосом

/ октября 1931 г.

Беседа состоялась в доме Венизелоса. Предметом ее послужило следующее: 1) Советско-греческие отношения. 2) Вопрос о закупке хлеба Грецией. 3) Затруднения, создавшиеся для

* См, док. № 262. ** См. док..Чг 197.

торгпредства в результате последних распоряжений греческого правительства относительно выдачи валюты.

Греко-советские отношения. Полпред сообщил Венизелосу, что, побывав летом в Москве, он смог констатировать, что Советское правительство весьма удовлетворено развитием советско-греческих отношении и намерено содействовать дальнейшему их укреплению. Как известно председателю совета министров, второй год действия торговой конвенции между СССР и Грецией * закончился столь же успешно, как и первый. Притом следует отметить, что расчетный баланс между обеими странами остается активным в пользу Греции. Такое положение является результатом того размаха, который приобрела в Греции деятельность советских хозяйственных органов, фрахтующих греческий торговый тоннаж. Этот размах не только не уменьшился за первые два месяца третьего торгово-договорного года, но, напротив, резко увеличился за последнее время. Такое заключение можно вывести из данных, сообщенных полпреду фрахтовой конторой в Пнрее и относящихся к фрахтованию греческого тоннажа за август — сентябрь текущего года.

Закупка хлеба Грецией. Венизелос ответил, что он чрезвычайно рад выслушать эти сообщения полпреда. Греческое правительство одушевлено теми же стремлениями — всячески укреплять и развивать мирное сотрудничество Греции с великой северной страной. Он благодарит полпреда за сообщение, касающееся фрахтования Советами греческого тоннажа. К сожалению, он вынужден сигнализировать полпреду, что одна из отраслей советской торговли в Греции рискует в ближайшее время подвергнуться значительному сокращению. Речь идет о торговле хлебом. Греческое правительство стоит перед серьезнейшей задачей — во что бы то ни стало сократить свои платежи в инвалюте и поддержать курс драхмы. Полпреду известно, какие меры уже приняты со стороны греческого правительства в этом направлении. Между прочим, встал вопрос о закупке Грецией импортного хлеба. Эта статья расхода страны представляется весьма значительной, нбо Греция вынуждена закупать за границей свыше 500 тыс. т пшеницы. В связи с этим американцами сделано предложение греческому правительству поставлять Греции хлеб в кредит, с оплатой через 3 года и за невысокий сравнительно процент. Это предложение в принципе весьма устраивает греческое правительство. Однако при его обсуждении в совете министров Венизелос напомнил своим товарищам по кабинету, что в прошлом году Греция в значительных количествах покупала советский хлеб и что качество и цена этого

* См. т. XII, док. № 193.

хлеба обеспечивали ему весьма видное место на греческом рынке. Поэтому Венизелос предупредил своих коллег, что при ближайшей встрече с полпредом СССР он сообщит ему о предложении американцев. Быть может, н СССР смог бы выступить с однородным предложением. Венизелос не ждет от полпреда немедленного ответа по данному вопросу. Он просит его лишь информировать Советское правительство о создавшемся положении и заверить, что греческое правительство и персонально сам Венизелос менее всего расположены отдавать, при равных условиях, предпочтение чьему-либо иностранному хлебу перед хлебом Советов.

Полпред ответил, что не преминет немедленно информировать свое правительство о предположениях, касающихся закупки Грецией иностранного хлеба. Со своей стороны, он, однако, сомневается, чтобы Советское правительство согласилось продавать свои хлеб на условиях кредита, в особенности долгосрочного. Венизелосу должно быть известно, что СССР нуждается в огромных суммах инвалюты для своевременной и аккуратной расплаты по заказам, относящимся к приобретению за границей всяческого оборудования, необходимого для завершения пятилетнего плана индустриализации страны.

Венизелос ответил, что он прекрасно понимает такое положение. Он надеется, что и Советское правительство войдет в положение Греции, поставленной денежно-кредитным кризисом в самые тяжелые условия. Он еще раз считает необходимым заверить полпреда, что греческое правительство далеко от намерений чем бы то ни было стеснять советский экспорт в Грецию и создавать помехи для дальнейшего экономического сотрудничества обеих стран.

Полпред ответил, что не сомневается в искренности этих заверений. Тем не менее он предвидит, что закрытие Греции для экспорта советского хлеба неизбежно фактически, если бы предложение американцев было принято греческим правительством, болезненно отразилось бы на греко-советских экономических взаимоотношениях. В текущем году, основываясь на недавних заверениях со стороны греческого правительства, что оно расположено всячески содействовать снабжению Греции советским хлебом, «Экспортхлеб» резервировал для греческого рынка весьма значительный контингент зерна нынешнего урожая. Внезапная потеря греческого рынка была бы для «Экс-портхлеба» слишком чувствительным ударом. Развивая свой вывоз хлеба в Грецию, Советское правительство рассчитывало несколько выравнять расчетный баланс своей торговли с этой страной, который, как было указано, резко активен в пользу греков. Полпред опасается, как бы сокращение или совершенное прекращение вывоза советского хлеба в Грецию не повлекло

за собою таких же последствий для советских закупок в Греции, и в особенности для фрахтования Советами греческого тоннажа.

Венизелос явно насторожился при последних словах полпреда. Поднявшись со своего места, ок заязил буквально следующее: «Я не знаю еще, какова будет окончательная позиция министра финансов Мариса, которому принадлежит последнее слово при решении вопроса о всей этой комбинации с хлебом. Если Марне не будет слишком неуступчив, я постараюсь резервировать для вас некоторую часть греческого хлебного рынка. Может быть, это будет составлять около Va всей нашей потребности в импортном хлебе. Во всяком случае, позвольте заявить Вам следующее. Вы, люди Советского Союза, рвете с прошлым и не считаете для себя обязательными его традиции. Мы — дело другое. И греческое правительство и я сам — мы никогда не забываем и не забудем, что мы слишком тесно были связаны с великой страной, именуемой Россией, и что эта страна оказывала нам могущественную поддержку в самые трудные моменты нашей национальной жизни».

Полпред заметил, что, насколько он может судить, среди широких масс населения Греции крепко держатся искренние симпатии в отношении СССР.

«Чувства масс ближе к инстинкту, нежели к сознательности,— живо возразил Венизелос.— Мы, руководители страны, направляем этот инстинкт в определенное русло и даем ему отчетливое оформление в нашей политике. Верьте, что я заявляю Вам это как друг»,

Затруднения торгпредства при расчетах с покупателями. В заключение беседы полпред просил Веннзелоса, насколько возможно, посодействовать облегчению расчетов торгпредства с покупателями советского хлеба, которым банки не выдают валюты для оплаты этого товара, застаивающегося поэтому на пароходах в порту.

Венизелос не дал полпреду договорить этой просьбы. Подойдя к телефону, он вызвал директора банка Греции и приказал ему в кратчайший срок урегулировать создавшееся положение.

Прощаясь, полпред выразил надежду, что председатель совета министров и мадам Венизелос не откажутся посетить посольство в тот день, когда там будет устроен прием турецких министров, Венизелос благодарил, но тут же оговорился, что, вероятно, будет очень утомлен в эти дни. Тем не менее он постарается быть в посольстве.

Потемкин

Печат. по арх.

287. Письмо Торгового Представителя СССР в Италии Министру корпораций Италии Бот та и

/ октября 1931 г.

Вследствие издания последнего декрета от 25 сентября с. г., которым установлена таможенная сверхпошлина на импортируемые в Италию товары, считаю необходимым обратить внимание Вашего Превосходительства на новые трудности, которые из этого проистекают для советского экспорта в Италию, которые беспокоят как меня, так и Народный Комиссариат Внешней Торговли СССР.

Не касаясь уже затронутых мною в беседе с Вами вопросов о хлебе и нефти*, которые нуждаются в особом разрешении, считаю необходимым обратить Ваше сугубое внимание на то, что с введением упомянутого выше декрета о сверхпошлнне дополнительная многочисленная группа советских товаров оказывается совершенно неконкурентоспособной на итальянском рынке по сравнению с товарами других иностранных государств.

Я с сожалением должен констатировать, что изложенное выше имеет место в период, когда итальянский экспорт в СССР и фрахтование судов итальянского торгового флота со стороны советских организаций увеличиваются из месяца в месяц.

Призназая, что развитие товарооборота между Италией и СССР соответствует насущным общим интересам, я, как и Ваше Превосходительство, считаю необходимым, чтобы это развитие основывалось на трактовании, отвечающем взаимным интересам в целях обеспечения длительности этого развития.

Между тем положение, при котором таможенные пошлины на некоторые товары, происходящие из СССР, падают в большем размере, нежели на такие же товары, происходящие нз других стран, вызывает значительное неравновесие в ущерб моей стране, которое не может не повлиять неблагоприятно на объем нашего экспорта в Италии.

Ваше Превосходительство, несомненно, учитывает, что это не может способствовать нормальному развитию товарооборота между нашими странами, ибо этим, наоборот, создаются серьезные затруднения взаимной торговле.

В результате применения сверхпошлины ко всем товарам, за исключением конвенционных, установленной королевским декретом от 25 сентября с. г„ некоторое количество советских товаров, не включенных в таможенную конвенцию, заключенную между Италией и СССР в 1924 г.**, облагается ныне

* См. док. №241. ** См. «Сборник действующих договоров», вып. II, М-, 1925, стр. 49—52,

пошлиной, которая иногда в два или три раза превышает размер обложения тех же товаров, происходящих из какой-либо другой страны. Этот факт препятствует экспорту в Италию упомянутых советских товаров, вследствие того очевидного обстоятельства, что другие государства пользуются привилегированным таможенным трактованием.

Позволяю себе приложить к настоящему письму в качестве иллюстрации примерный список товаров, о которых идет речь*.

Должен напомнить Вашему Превосходительству, что по смыслу абзаца 2 ст. 3 таможенной конвенции от 7 февраля 1924 г. предусматривалось, что товары, интересующие Союз ССР, в отношении их таможенного трактования не будут поставлены в худшие условия, нежели соответственные товары какой бы то ни было другой страны.

Помимо этого содержание письма, подписанного Вашим Превосходительством в момент заключения соглашения от 27 апреля с. г. **, которым Ваше Превосходительство заявляло о благожелательном отношении Итальянского Правительства к развитию нашего экспорта, устанавливало положение, в силу которого имелось в виду создание дополнительных благоприятных условий для размещения советского экспорта в Италию. Между тем последними мероприятиями Итальянского Правительства созданы условия, ставящие советский экспорт в положение, фактически прекращающее вывоз многих созетских товаров в Италию.

Я позволяю себе обратить внимание Вашего Превосходительства на то, что, по моему глубокому убеждению, единственным выходом из создавшегося положения является принятие в таможенных отношениях между СССР и Италией принципа генерального наибольшего благоприятствования, который единственно способен устранить имеющую место фактическую дискриминацию советского экспорта.

Одновременно позволяю себе отметить, что этот вопрос должен был бы быть разрешен срочно, учитывая, что мы имеем на складах товары, не очищенные от пошлины, а также товары, находящиеся в пути.

Благоприятное разрешение данного вопроса сделает еще более тесными и сердечными отношения наших стран во взаимных интересах, и соответственно этому я надеюсь прочесть ответ Вашего Превосходительства ***.

Пользуюсь случаем н т. Д.

М. Левенсон

Пгчат.,io арх.

* Не публикуется. ** См. док. Ха 136. *** См. также док. Xs 294, 295.

288. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с -Послом Японии в СССР Хирота

2 октября 1931 г.

1. Так как есть основание думать, что Хирота не совсем точно передал в Токио мои прежние заявления *, вероятно вследствие плохой памяти и недостаточного знания английского языка, то я на этот раз заставил его секретаря Миякава записывать все мною сказанное.

Я начал с того, что события в Маньчжурии продолжают привлекать наше внимание. Наша общественность все еще весьма взбудоражена, тем более что о моих беседах с Хирота мы никаких сведений в печать не давали вследствие возражения посла. Мне не совсем понятны эти возражения после того, как переписка между Лигой наций и японским правительством, а также переписка с американским правительством и беседа его с представителем Японии немедленно предавались гласности. Как мое правительство, гак и наша печать продолжают получать сведения из Маньчжурии тревожного характера. Посол сам говорил мне, что японские войска остаются вне зоны ЮМЖД. как, например, в Гирине. По нашим сведениям, японские отряды имеются также в Чжэнизятуне и Синьминьфу и других местах. Посол в прошлый раз заверял, что войска будут оттянуты как только наступит в этих местах нормальная жизнь. Но эта нормальная жизнь, очевидно, не наступает не только по вине китайцев. Власть разбежалась или бездействует, очевидно, благодаря присутствию японских войск. Возникновение новой власти на местах вряд ли может быть воспринято как результат волеизъявления населения, а скорее приписывается давлению оккупационных войск. Но нас особо беспокоят сообщения об оживлении деятельности белогвардейских банд, находящих сейчас убежище как раз в зоне японской оккупации. Мы имеем, например, сведения, что известный бандит Семенов прибыл в Мукден немедленно после занятия этого города японцами и вступил в сношения с японским командованием. Туда же стали прибывать другие бандитские вожди, как Лось, Бар-гинский н другие. Есть основание думать, что Семенов затевает авантюру в Барге, собираясь инсценировать монгольское восстание и захватить Хайлар. Бандитская деятельность белых отрядов возобновилась в особенности в Баргинском районе, вблизи западной линии КВЖД- На японской концессии Цжа-мянь скрываются банды Эпова, Стрельцова, Панченко, Иванова н Гордеева. С белыми связан известный хунхуз, так называемый ген. Чжан Цзун-чан, проживавший до самого последнего времени в Дайрене. О продвижении Семенова сообщает

* См.док. №271, 279.

даже японское агентство Симбун Рэнго. Не подлежит сомнению, что белые получают поддержку от японского командования, а по некоторым сведениям даже получили оружие, отнятое японцами у китайских войск. Возможно, что это делается японским командованием без ведома японского правительства, тем более у меня есть основания обратить на это самое серьезное внимание японского правительства через его посла. Я вообще думаю, что мы ничем не можем так доказать свое стремление к сохранению хороших отношений с Японией, как своевременным откровенным указанием на моменты, беспокоящие и тревожащие нас в связи с маньчжурскими событиями. Я надеюсь, что японское правительство разделяет эту точку зрения и даст нам такой же откровенный ответ, учтя наш интерес к этим вопросам.

Хирота ответил, что он вполне разделяет мою точку зрения о необходимости сохранения хороших отношении менаду нами. Никаких сведений о белогварденпах у него нет, и он немедленно сообшит об этом своему правительству и ло получении ответа откровенно поговорит со мной. Он действительно возражал против нашего коммюнике в печати по следующим соображениям, Действительно, в Лиге наций открыто гозорилось о переписке с японским правительством, также американское правительство старалось успокоить общественное мнение Америки, но н то и другое не производило хорошего впечатления на японский народ. Он также считал лишним наше сообщение печати потому, что между нами не было никаких недоразумений; не следовало давать повода думать, что между японским и Советским правительствами возникли какие-либо вопросы. У нас иет такого общественного мнения, которое нападало бы на японскую политику и питало бы вражду к Японии. Что касается района оккупации, то никакого противоречия между его прежним сообщением н моим сегодняшним иет. Он, правда, упомянул только Гирин, но также добавил и «в других местах». Он подтверждает, что имеются войска в Чжэнцзятуне и в Снньмнньфу. Ои думает, что эти пункты находятся вне зоны Ю.МЖД (я вставил, что так же думает и географическая карта).