Письмо Генерального секретаря Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР во Франции В. П. Потемкину

17 февраля 193-5 г.

Многоуважаемый Владимир Петрович,

По указанию наркома пересылаю копию письма на имя

министра иностранных дел Абиссинии, отправленного 16 фев-

* См. дек. N; 52.

раля почтой непосредственно в Аддис-Абебу*. Как видно из второй части письма, следует ожидать, что представитель Абиссинии в Париже получит вскоре указания о вступлении в переговоры с полпредством. Николай Николаевич [Крестин-с кий] сообщил мне сегодня, что к следующей почте он напишет по этому поводу Вам обстоятельное письмо³⁵.

Гершельман

Печет, по арх.

65. Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Великобритании И. М. Майскому

19 февраля 1935 г.

Сегодня Чилстон ** тоже просил меня дать оценку Лондонского соглашения. Я ответил, что Альфан предложил дать эту оценку через наших полпредов в Париже и Лондоне и что я так именно поступлю, но дам ему для сведения копию нашего заявления***. На его жалобы на статьи в нашей прессе я ответил, что, поскольку Германии известно прохладное отношение Англии к Восточному пакту и попытки элиминирования его из коммюнике****, это может побуждать ее к сопротивлению, и в этом смысле наша пресса возлагает ответственность за это сопротивление на Англию.

Литвинов

Печат. ко арх.

66. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Японии К. К. Юренева в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

Вне очереди 19 февраля 1935 г.

Вчера был у Хнрота по его вызову. Он сообщил мне. что имел объяснение с Сайто но поводу его выступления *****. Посол хотел з своей речи лишь подчеркнуть, что Япония не яз-ляется агрессором. Однако Сайто не имел в виду выступать антисоветски и сожалеет, если его речь произвела на нас такое впечатление. Я кратко повторил Хирота содержание речи Сайто и, констатировав ее ярко антисоветский характер, сказал,

* См. док. ль 59. ** Посол Великобритании в СССР.

*** См. док. № 68. **** См. док- Д? 42. *⁴*** См. док. Л<? 49, 53.

что Сайто до сих пор нигде не опроверг сказанного им. Кроме того, сообщенная мне сегодня интерпретация речи Сайто также ясно свидетельствует об ее антисоветском характере. Затем я спросил у Хирота, о чем сожалеет Сайто: о том ли, что он выступил со столь одиозной для нас речью, или о том, что мы недовольны ею. Не ответив прямо на мой вопрос, Хирота сказал, что, конечно, следует относиться отрицательно к выступлениям дипломатов, идущим вразрез с политикой их страны. Однако, если говорить на эту тему вообще, то надо отметить выступление Трояновского в Филадельфии по вопросу японо-советских отношений, в котором посол указывал, что СССР имеет пакт со своими европейскими соседями, что Советское правительство неоднократно предлагало то же Японии, но та продолжает отказываться, а СССР непременно хочет заключить пакт со всеми воинственными соседями. Таким образом, Трояновский назвал Японию воинственной страной ³⁶, что произвело здесь очень плохое впечатление, и местные газеты, сообщая об этом, называли его невежливым. На это я ответил, что мне прежде всего хотелось бы закончить вопрос о речи Сайто. Хирота ответил, что Сайто не имел намерения выступать против ныне существующего Советского Союза и что он сожалеет, если его выступление привело к такому результату. На мой вопрос, как Хирота лично оценивает эту речь, он ответил, что о его мнении говорить не приходится, ибо это было не его выступление, а Сайто, который дает по указанному вопросу известный мне ответ. Я указал, что нас в конце концов мнение Сайто не очень интересует и нам гораздо важнее иметь ответ министра, к которому мы обратились с протестом. От высказывания своего мнения Хирота уклонился. Он спросил, что мы думаем относительно выступления Трояновского. Я сказал, что если бы Сайто говорил так, как Трояновский, то он имел бы у нас хорошую прессу, Трояновский говорил о пакте. Речь его находится в полном соответствии с политикой моего правительства, вполне миролюбива. Что касается воинственности Японии, то надо откровенно признать, что в Японии имеются влиятельные, настроенные агрессивно против СССР группы. Хирота ответил, что если анализировать речь Трояновского, то выходит, что «СССР — бог мира, а все остальные — агрессоры». Если бы Япония заключила после этого пакт, то она, очевидно, сама признала бы себя агрессором. Поскольку обе стороны настроены миролюбиво, нет необходимости в пакте, такова позиция Японии. Я ответил, что СССР вовсе не считает, что все страны, кроме него, агрессоры, но имеет все основания сказать, что сделал многое для дела мира и для стабилизации международных отношений. Кроме того, я не могу согласиться с тем, что Япония, заключив с нами пакт, тем самым признала бы себя агрессором. Наоборот,

m

подобная акция стабилизировала бы отношения между странами и показала бы, что Япония хочет пойти по линии доброго сотрудничества с нами. Мы не навязываем Японии пакт, разно как и не отказываемся от того, что однажды предложили *. Мы считаем, что система пактов является ценным подспорьем в деле создания прочных отношений между странами. В данном случае наш разговор носит теоретический характер, и я хотел бы, чтобы министр объяснил мне, почему он, собственно, против пактов. Мне это тем более интересно, что он сказал при последней нашей встрече о том, что необходимо, чтобы мы ясно поняли его идею о политике в отношении СССР. Хн-рота сказал, что он придает большое значение тому, что говорил Трояновский о воинственности Японии, ибо на последнем съезде Советов Молотов заявил, что Япония оккупировала Маньчжурию и действует в Китае как дома. Отсюда и происходит заявление Трояновского о воинственности Японии. Япония ставится в такое положение, когда невозможно заключить пакт, поскольку в Советском Союзе о Японии думают как об агрессоре. Что касается его мнения, то он об этом ясно говорил в парламенте. Он считает, что заключение пакта может явиться результатом урегулирования ряда существующих между государствами вопросов. Хорошие соглашения, написанные на бумаге, еще не означают хороших результатов, Хирота думает, что пакт ие является единственным способом для урегулирования отношений. Самое важное—-устранить причины, которые служили бы поводом для споров между странами. Без этого пакт не принесет настоящих плодов. Таково его основное мнение. С устранением всех спорных вопросов отношения между СССР и Японией станут действительно мирными и дружественными, и их можно было бы назвать состоянием «нон-агрессьон». После этого можно было бы разобраться в вопросах, нужен ли пакт или нет. На это я привел ту часть речи Молотова**, где говорится о проблеме пакта, и, снова подчеркнув, что наш разговор носит «теоретический» характер, сказал, что считаю, что пакт, т. е. сближение между обеими странами, ослабил бы то представление о Японии, которое министру так не нравится. Затем, перейдя к так называемым спорным вопросам, я сказал, что нз его ответа в парламенте на запрос Асида не видно, какие это вопросы исключительной сложности н остроты стоят перед нами, которые надо урегулировать. По вопросу рыбы мы имеем конвенцию, нефтяной и угольный вопросы урегулированы. Вообще же никогда не может быть такого положения, чтобы не было между теми или иными странами спорных вопросов. Они будут даже при са-

* См- т. XIV. док. № 401. ** См. док. № 27.

Mbix наилучших отношениях. Но весь вопрос в атмосфере, в какой будут обсуждаться эти вопросы и в какой будет происходить развитие отношений между странами. Установка министра такова, что надо сохранить в отношении нас позицию постоянной угрозы. Такая точка зрения, по-моему, совершенно неправильна. На это Хирота ответил, что вопросы, подлежащие урегулированию, не носят обычного, нормального, так сказать, характера. Советский Союз воздвигает укрепления на границах МаньчжоуТо, и последнее должно в противовес этому принимать меры. Это вызывает большие расходы для обеих сторон. Затем долго остается открытым вопрос о продлении срока разведочного бурения на Сахалине*, н, кроме того, японские нефтяники давно говорят о покупке нефти³⁷. Что касается рыболовной проблемы, то каждый год возникают споры. Правда, в прошлом году сезон проходил благополучно, и он, Хирота, надеется, что и будущий сезон явится таким же. Истекает срок действующей конвенции, и надо постараться обсудить ее лучше, чем это было сделано прежде. Кроме того, в Пекинском договоре** сказано, что Японии предоставляется возможность эксплуатации природных богатств на советской территории. Однако это право остается пока на бумаге. Разрешение указанных вопросов улучшит отношения между нашими государствами, и тогда можно было бы подумать о пакте или даже о чем-либо лучшем. На этом наш разговор был прерван. Дело в том, что Хирота необходимо было ехать на званый обед. Хирота заявил мне, что для продолжения беседы он меня вызовет к себе ***.

Полпред

Пгчат. по арх,

67. Запись беседы Временного Поверенного в Делах СССР в Германии с заведующим Отделом печати Министерства Иностранных Дел Германии Ашмаиом****

19 феврыя 1935 г,

Вовремя представления т. Гнедина ***** Ашману развернулась довольно интересная дискуссия по вопросу о наших отношениях в области прессы. Мы указали Ашману па полную нелепость кампании, которая сейчас развертывается в германской прессе против СССР. Эта кампания имеет целью запугать иностранного читателя криками об опасности «красного империализма» и о том, что Красная Армия будто бы не имеет

* См. док. Ms 28. ** См. т. V11I. док_№30. *** См. док. № 87.

**⁴⁸ Из дневника С. А. Бессонова от 25 февраля 1935 г. ⁸*⁸** Первый секретгрь полпредства СССР в Германий.

другой задачи, кроме задачи развертывания мировой революции *. Нелепость кампании заключается в том, что в этой кампании немецкая пресса вновь ставит вопросы, давно уже разрешенные в советско-германских отношениях. Несколько раз в истории советско-германских взаимоотношений вставал вопрос о различии систем капиталистического мира и СССР. и каждый раз этот вопрос разрешался таким образом, что обе стороны декларировали возможность развития нормальных хозяйственных и политических взаимоотношений между обеими странами, несмотря на различие систем. Еще в 1933 г. в связи с так называемым журналистским конфликтом обеими сторонами было выпущено совместнее коммюнике **. еше раз подтверждавшее этот принцип. Несмотря па это, германская пресса сейчас вновь и вновь возвращается к этой теме, поднимая заново вопросы, которые давным-давно сняты с повестки дня в отношениях между нашими странами.

Ашман вынужден был полностью согласиться с нашими доводами и сказал, что нужно не только от случая к случаю регулировать взаимоотношения между прессой обеих стран, но не мешало бы поставить также и общин вопрос относительно тех тем, которые следовало бы избегать при взаимной критике. Такими темами, по его мнению, являются вопросы внутренней политики обеих стран.

После этого Ашмая сказал, что немцам некоторое время причинял серьезное беспокойство Гофман ***. однако в последнее время они не могут пожаловаться на его корреспонденции. Что касается Бухарцева, то. хотя за ним числятся некоторые «грехи» (похороны Гинденбурга) ³⁸, тем не менее, по мнению Ашмаиа, Бухарцев вполне терпимый журналист, которому многое можно простить за его остроумие.

Бессонов

Пгчът. по арх.

68. Заявление Правительства СССР Правительствам Франции и Великобритании о Лондонском соглашении³³

20 февраля Î935 г.

Советское Правительство приветствует содержащееся в официальном сообщении, опубликованном после встречи в Лондоне французских и британских министров, заявление о том, что эта встреча «имела целью помочь укреплению всеобщего мира путем более тесного европейского сотрудничества»

* Сь;. также док_г,\ь 75. 83. ** См. т. XVI, прим. 252. ** Корреспондент газ. «Правда» в Германии.

и «противодействовать тем тенденциям, которые могут привести к обострению опасности войны».

Советское Правительство давно уже пришло к заключению, что при выявившейся невозможности осуществления полного разоружения и затруднительности контроля ограничения вооружений единственным средством противодействовать надвигающейся реальной опасности нового вооруженного столкновения народов является система региональных пактов, обеспечивающих, взаимную помощь между теми государствами, которые искренне стремятся предотвратить эту опасность. Советское Правительство поэтому с удовлетворением узнало из вышеупомянутого сообщения, что французские и британские министры наметили схему таких пактов, которые должны обеспечить безопасность всем государствам Европы, в особенности в ее наиболее уязвимых местах. Оно вместе с тем считает шагом вперед установление при лондонской встрече необходимости оказания в предусмотренных пактами случаях немедленной помощи стране, подвергшейся нападению.

В установлении единой схемы, охватывающей различные области Европы, Советское Правительство склонно видеть признание взаимозависимости в сохранении мира во всех этих областях, признание, вытекающее из невозможности при нынешних обстоятельствах локализации войны, вспыхнувшей в любом пункте Европы.

Оно поэтому полагает, что намеченная при лондонской встрече цель «организации безопасности в Европе» может быть достигнута только при осуществлении всех упомянутых в Лондонском коммюнике региональных пактов и соглашений и что, наоборот, пренебрежение к тому или другому из этих соглашений не только не послужит «укреплению перспектив мира», а скорее может рассматриваться как открытое поощрение к нарушению мира в соответственной области. Советское Правительство хочет верить, что такова же концепция и авторов официального сообщения и что региональные соглашения, обсуждавшиеся между некоторыми государствами до лондонской встречи, не только не потерпят ущерба, но получат в Лондонском соглашении новую поддержку.

После Лондонского соглашения представляется возможным констатировать, что идея необходимости принятия скорейших эффективных мер противодействия военной агрессии при посредстве пактов взаимной помощи активно поддерживается четырьмя крупнейшими государствами Европы, а именно СССР, Францией, Англией и Италией, а также странами Малой и Балканской Антант, имеющими в общей сложности 365 млн. населения, т. е. 70% населения всей Европы. Не подлежит сомнению, что подавляющее большинство и осталь-

ных. стран Европы сочувственно относится ко всему тому, что может быть предпринято для укрепления мира, и что, таким образом, существующая «тенденция к обострению опасности войны» представлена сравнительно небольшим числом сторонников. При этих условиях трудно допустить, чтобы столь огромное большинство европейских стран, будучи воодушевлено единой целью и будучи солидарно в своей борьбе за мир, оказалось не в состоянии осуществить поставленную им себе задачу упрочения мира теми мероприятиями, которые оно признало нужными и незаменимыми.

Приветствуя Лондонское соглашение в условиях полного и нераздельного его выполнения в духе вышеприведенных замечаний, Советское Правительство хочет надеяться, что оно полностью и настойчиво будет проводиться в жизнь.

Нечат. по арх. Ог.убл,

в газ. «Известия» Jiè 4€(5539),

21 фезра.*я J93S г-

69. Запись беседы Народного Комнссара Иностранных Дел СССР с Послом Франции в СССР Альфаном

21 февраля 1935 г.

Альфан высказал свое удовлетворение нашим ответом касательно Лондонского соглашения*. «Вы сказали как раз то, что нужно было и что соответствует достоинству великой державы». Альфан полагает, что и Париж доволен ответом, о чем он судит по тому, что уже сегодня из Парижа полностью передавался по радио текст нашего ответа.

Затем, сославшись на мой недавний вопрос, Альфан сообщил по поручению Лаваля, что воздушная конвенция не может быть заключена независимо от прочих проблем. Этим, однако, не предрешается очередность тех или иных вопросов. Обмен мнениями между Лондоном и Парижем позволяет констатировать общность мнений об отношении к германской ноте. Прежде чем дать отзет на эту ноту, Лондон и Париж считают нужным новый обмен мнениями, для чего будет использована поездка Саймона в Париж**, предпринимаемая нм по частному поводу. Французское и английское правительства признали необходимым расстроить игру Германии, направленную к разъединению отдельных элементов соглашения. Л аваль предоставил Саймону свободу действий в переговорах с Германией, предложив ему взять на себя ответственность за процедуру при условии, однако, что процедура ни в

* См. док. № 68. ** См. газ. «Известия», I, 3 марта 1935 г.

коем случае не должна залезать существа соглашения. В то же время Лаваль сообщил Лондону о своем намерении в скором времени возобновить переговоры о Восточном пакте и потребовать от Германии решительного ответа. Альфан лично Интерпретирует это решение в том смысле, что, предоставляя Англии право вести переговоры с Германией о воздушной конвенции, Франция оставляет за собою право таких же переговоров о Восточном пакте.

На вопрос Альфана, желаю лн я что-нибудь передать Ла-валю, я сказал, что прошу поблагодарить Лаваля за его сообщение. Я в особенности приветствую его намерение о возобновлении переговоров с Германией. Я считаю, что момент для Этого уже назрел и я сам собирался это предложить Лавалю. Я вновь высказал свое опасение относительно тактики англичан, отметив нелогичность в том, что, с одной стороны, Лондонское соглашение признается как единый п неделимый план, по поводу которого был затребован от Германии единый ответ, а в то же время ответ Германии по одному пункту этого плана как будто признается достаточной базой для вступления в переговоры. Далее, я высказал опасение, как бы поездка Саймона в Берлин* не была истолкована там как новая уступка и как бы это не поощрило Германию к дальнейшему сопротивлению лондонскому плану. Альфан записал мои замечания, обещав сообщить о них в Париж.

К концу беседы Альфан просил меня добиться продления визы на год пли, по крайней мере, на 6 месяцев ксендзу Фло-рану в Ленинграде. Я напомнил ему, что Флорану был разрешен приезд для замены другого ксендза, и спросил, уехал ли тот. Альфан ответил, что тот не уедет, пока Флоран не ознакомится с положением, не изучит немного языка, и поэтому просит продлить ему визу**.

Литвинов

tiens-, па арх.