Телеграмма Полномочного Представителя СССР в США в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР 3 страница

^з: Соглашением о торговом обороте между СССР и Грецией ка 1936 г, (см. т. XlX, док. № 13) предусматривалось, что стороны должны «начать переговоры о возобновлении настоящего соглашения за два месяца ло окончания срока его действия». Однако они начались лишь 25 января 1937 г. Новое соглашение было подписано в Афинах 27 Февраля 1937 г, и по своему содержанию идентично соглашению 1936 v.— 94

^ss Возвращаясь к зопросу о толкований правящими кругами Польши польско-румынского договора о союзе (см. т. IX, прим, 26). М. С. Островский в письке в НКИД СССР от 4 марта 1937 г. отметил, что еще «весной 1935 г, в МИД явился Арпищевский (посланник Польши в Румынии.— Ред.) и предупредил генерального секретаря МИД Ариона (Аоцяшеватого больше никто не приникал) о налички § 5 договора, по которому румыны не могут ни вести [переговоров], ни подш:сать пакта о взэе^мопсмогДН с СССР без предварительного согласия с Польшей. Это было до начала каких бы то нн было переговоров. МИД ответил, что переговоров никякнл не ведется».— 96

^г- В мае 1936 г, посланник Чехословаккн в Румынии Ян Шеба опубликовал книгу «Россия и Малая Антанта в мировой политике», в которой выступил в защиту советско-чехословапкого логоворг о взаимопомощи от 16 мая 19-35 г. (см. т. XVIII. док. № 223) и идеи советско-румынского союза, а также подверг критике внешнюю политику правящих кпугов Польши. Это. как отмечал в письме з НКИД СССР от 9 Февраля 1937 г, полпред СССР в Румынии М. С. Островский, «сделало Шебу мишенью польское п немепкой миссий. Для своей работы поляки и нем:-ы ло последнего времени ксполъзовали (главный образом поляки, которые играли и играют роль нередких мальчиков) всякие гнусные анонимки:». В январе 1937 г., указывал далее Островский, «поляки и немцу здесь соединенными усилиями поставили задачей свалить Шебу. сделаз из этого политическую [анти]-малоантантовскую демонстрацию, и одновременно спровоцировать [румынское] правительство на то. чтобы поставить то^ки над «i» в румыно-советских отношениях». В результате этой кампании, еактически поддержанной румынскими правящими кругами, в февоале 1937 г. Шеба был_отоззан (см. также газ. «Известия», 24 февраля 1937 г.).—99, 313, 368, 3/9

⁴⁰ Имеется в виду речь президента Турпан Кемаля Ататюрка, произнесенная 1 ноября 1936 г. при открытии сессии меджлиса, в которой он, говоря о значении заключения конвенции о режиме проливов, заявил:

«В этой связи я должен с особым удовлетворением заявить, что наша дружба с Созетской Россией, нашим великим морским и сухопутным соседом, прошедшая за пятнадцать лет через всякого рода испытания, продолжает нормально раззиваться, сохраняя всю силу и искренность своих пер-зых дней»,— 101

⁴¹ с>го указание И. М. Майскому было да=-:о в ответ на его телеграмму от 1 марта 1937 г., в которой говорилось: «Когда Плимут в конпе заседания поставил вопрос об эвакуации из Испании уже находившихся там волон-тероз, EciEснилось, что все представленные налицо правительства в принципе согласны подвергнуть этот вопрос обсуждению. Тогда я заявил, что не имею специальных инструкций по данному вопросу, но в качестве личного мнения полагаю, что мы тоже возражать против обсуждения не будем. Просил бы дать мне по этому позоду более точные указания с учетом того,»то фашистские представители (особенно португалец) требуют обсуждения эвакуации не только воюющих иностранцев, но и «политических агитаторов», а Корбен поднял вопрос также об эвакуации «технических экспертов* (см. док, ЛЬ 68; газ. «Известия», 3 марта 1937 г.).— 101

"*² П. М..Майский исполнил указание 8 марта 1937 г. В составленной им записи беседы отмечено, что Крейга «с нескрываемым раздражением стал возыушенно гозорить о том, в какое тяжелое положение нащим ответом поставлено британское правительство», расценив позицию Советского правительства как отказ от подписания соглашения^ «Я возразил, что в ответе Советского правительства нет никакого отказа в подписании морского соглашения. Есть просто предложение, достаточно мотивированное, о созыве новой морской конференции. Поэтому Крейги едва ли следовало бы столь трагически принимать сделанное мною заявление.

Крейги отзечал, что его резкая реакция вполне оправдывается обстоятельствами В самом деле, наше предложение о конференция никак не может быть принято британским правительством. Во-первых, как он мне уже раньше объяснял, Франция я Германия не могут сидеть за одним столом на морской конференции. Во-вторых, созыв конференции в настоящий момент, когда нет eL;e соглашения с Германией и СССР (не говоря уже о Японии), означал бы веоный крах всех усилий по качественному ограничению морских вооружений», Крейги уверял также, что Германки и Япония я-кобы добросовестно относятся к своам обязательствам по международным морским соглашениям.

«Я,— следует далее в записи беседы,— возразил, что никак не могу согласиться с мнениями и выводами Крейги. Я вполне понимаю его личные чувства; ожидать подп^са.чпя догозора не сегодня-завтра и вдруг увидеть, что это подписание отдаляется на известный срок,— неприятно- Однако надо стать выше личных переживаний и посмотреть на дело с политической точки зрения..Нежду тем, если сравнить нынешнюю международную ситуацию с той. которая имела место во время наших прошлогодних переговоров, разнкца получается разительная. За эти немногие девять месяцев произошел ряд событий, которые совершенно изменн.-ш конфигурацию сил и окончательно подорвали наше доверие к слову Японии и Германии. Я упомянул здесь о германо-японском соглашении, а также о поведении Германия в испанском конфликте. Нет решительно никаких гарантий против того, что Германия, подш-хаз договор о качественном ограничении, не заложит тайком каких-либо внелкмнтных судов. Того же легко можно ожндать и от Японии. Сэм Крейги мне как-то говорил, что японцы носятся с мыслью секретно построить парочку морских «монстров», с которыми не смогут равняться даже самые сильные суда других флотов. Все это приводит нас к выводу, что если мы подписали бы сейчас морской договор, то легко могли бы оказаться в тяжелом положении в случае необходимости защищать иашн границы от одновременной атаки на западе я на востоке. Испанский опмт нам ярко показал, что без наличия контроля нельзя верить слову

Германии. Поэтому всякое соглашение с Германией по вопросам вооружений могло бы быть пелесообразно лишь при наличии тон или иной формы контроля. Этого, конечно, нельзя сделать путем двусторонних переговоров. Для этого нужна конференция всех держав.

Крейги отвечал, что гозорить в нынешней обстановке о каком-либо контроле над ограничением вооружении совершенно не приходится. Это безнадежное дело. Британское правительство неоднократно ставило данный вопрос и всегда при этом проваливалось. Максимум, на что можно рассчнтызать,— это соглашение об ограничении без контроля, Возвращаясь затем к нашему ответу, Крейги еще раз высказал свое глубокое огоэчекие и cpti этом прибавил, что никак не ожидал «удара» с нашей стороны, Когда в прошлом году начинались переговоры с немцами и нами, он, Крейги, все время опасался каких-либо неожиданностей и препятствии со стороны Германки, Однако немпы во все время переговоров вели себя чрезвычайно лояльно, были вполне резонабельны и сейчас готовы подписать договор. А вот с советской стороны в самый последний момент пришла неожиданность, н какая!

Я возразил, что могу лишь удизляться наивности англичан. Слушая все эти рассуждения о добропорядочности, о верности немцев раз данному слову, я могу только вспоминать нарушение бельгийского нейтралитета в 1914 г.. введение зсеобщей воинской повинности в 1935 г., оккупацию Рейнской области в 1936 г_, нарушение соглашения о невмешательстве в испанские дела в 1936/37 г. На что Крейги надеется? Если даже немпы и не нарушили еше курского соглашения 1935 г., о:-:п его нарушат без всякого зазрения совести, как только оно покажется для них неудобным. И то же еакое было бы с соглашением о качественном ограничении морских вооружений. В обстановке, когда Лкга напии и принцип коллектив кой безопасности стоят под вопросом, СССР вынужден на случай опасности рассчитывать почти исключительно на свои собственные силы. Отсюда логически вытекает и каше отношение к морскому договору и наше предложение о морской конференции».— i05, 125

^i:} Упоминаемая беседа С. С. Александровского с начальником канцелярии министра иностранных дел Чехословакии Иной состоялась 5 марта 1937 г. Как отмечал Александрозсхий в записи беседы, он спросил Ину. «считает ли он благополучно окончившимися и переговоры с Траутиазелор-фоя, о чем так много говорят в днпкорлусе. И на был поражен и рефлекторно эгоззалса; восклипаннек: «Не может быть, чтобы об этом говорили в днп-корпуее!» После этого отступать ему не было возможности, у он стал рассказывать, одновременно расспрашпзая меня, что же именно говорят в дип-корпусе». Как указывается н записи, то. что при этом сообшил Ина, было «повторено Крофтой з более точной и широкой форме» в его беседе с Александровским (см. комментируемый документ). В свою очередь полпред СССР в Германии Я 3. Сурнп в телеграмме в НКИД СССР от 9 марта 1937 г. о беседе с посланником Чехословакии в Германии Маетны сообщал: «Посланник признал, что между Чехословакией я Германией ведутся переговоры в «неофициальном» порядке. В детали он меня не посвятил, указав, что o:-j связан служебной тайной*.— ПО

⁴⁴ Данное указание явилось ответом на телеграмму полпреда СССР в Румынии М. С. Островского от 10 марта 1937., в которой говорилось: «Ан-тонеску мне сообщил, что Арас будет с ним говорить в Анкаре о статус-кво на Черном море, и спросил, какозо наше отношение к этому вопросу. По мнению Антояеску, не то Титулеску, не то Арас с Вами об этом говорил». В телеграмме также отмечалось, что Арас, как следовало нз слоз Антоне-ску, под статус-кво «понимает взаимную гарантию территории прибрежными странами».

13 марта народный комиссар иностранных дел СССР поручил также временному поверенному в делах СССР в Турпии Г, А. Залкшшу выяснить в беседе с Арасом причины, побуждающие его выступить с заявлением о статус-кво з районе Черного моря. 14 марта состоялась беседа Залкннда с Арасом. в которой последний заявил, что «у него нет никаких конкретны*

поводов:* и что он «снимает свое заявление» (см. также док. JS6 56. 165).— 116

*' Вопрос о Тихоокеанском пакте поднимался китайским послом также в беседе с лод-лредом СССР в К^тае Д. В. Богомоловым в Москве 8 марта 1937 г. Как вид;-:о из записи беседы. Изян Тнн-фу. коснувшись по своей инициативе идеи создання Тихоокеанского пакта и высказав мнение, что «Америка и Англия едва ли пойдут на такой пакт в настоящее время», заявил, что «само китайское правительство стоит целиком за такой пакт».— 117

⁴ⁱ Пресс-атташе посольства Германии в СССР, являвшейся одновременно представителем Германского информационного бюро (ДНБ) в Лгоскве, Баум был объявлен персона нон грата. Группа германских граждан, задержанных в СССР в ноябре 1936 г. по обвинению в нарушения созетских за-коноз, в результате дипломатических переговоров была выслана з Германию. В сзою очередь германские власти освободили незаконно арестованных з Германии советских граждан, а так^е обязались предпринять меры в целях освобождения из франкистского плена з-хнпажеи советских теплоходов «Комсомол* и «Смндович» (см. док. № 7. 3SS).— 120

⁴⁷ В письме в НКЛД СССР от 8 июля 1937 г. Э. А. Асмус информировал по этому вопросу: «Рыбная ловля финляндских рыбаков в советских территориальных водах н их задержание нашими пограничниками ке только не сократились, но приняли более широкие размеры. За зиму 1936/37 г. было задержано не менее 75 человек, некоторые из них повторно. Положение на Финском заливе показывает, что Финляндия не приняла мер к прекращению незаконного перехода рыбаками границы территориальных вод. Нет сомнения, что зт.ими переходами пользуются и в разведывательных целях*.— 123

** В евязЕ! с обсуждением в Комитете по невмешательству вопроса об удалении яз Испании всех иностранных граждан (см. док. №57) полпреду в упоминаемой телеграмме поручалось согласовать дальнейшие шаги с испанские правительством.— 124

⁴³ 16 карта 1937 г. Л. Я. Гайкнсу была направлена следующая телеграмма: «Если дель Вайо в своей ноте не требует обсуждения вопроса в Совете (Лиги нашш], то Авеноль ограничатся рассылкой копий ноты членам Совета н никакого дальнейшего движения вопрос не получит, пока кто-либо из членов Совета не потребует постановки его в порядок дня». В телеграмме нысказывалось мнение о целесообразности обращения к правительствам Англии и Франции для выяснения их поз^Цчп (см. также док. Мз т1, 79, 95).- 125

^ 17 ьгарта 1937 г. Э. А. Асмус сообщил ответ директору политического департамента МИД Финляндии Паюле, В телеграмме в НКИД СССР от того же числа говорится: «Паюла благодарил за разрешение, которое имеет большое значение для финских рыбаков».— 132

⁵¹ Я. 3. Сурйц беседовал по этому вопросу с заведущим политически отделом МИД Германии Дикгофом 11 июля ц 28 октября 1936 г.

В частности, как видно ъз телеграммы Сурида в НКИД СССР от 28 октября 1936 г., Днкгоф. говоря о подходе западных держав и Германки к переговорам о заключении Западного пакта, сказал, что выявились «общий маршрут [î параллельность интересов». «Насколько можно понять.— говорилось з телеграмме,— достигнуто соглашение об ограничении переговоров в рамках одной лишь Западной Европы и об отклонении предложенного Англией проекта взаимопомощи. Первая позиция, по-видимому, сведется к заключению франко-германского пакта о ненападении, гарантированного Англией и Италией и с изъятием сг. 2 старого Локараского договора».— 137

⁵'² В телеграмме НКИД СССР от 9 марта 1937 г. полпреду давалось задание сформировать о ходе поставок сонетских тозароз во исполнение ранее заключенных контрактов (см. т. XV111, док..\з 350),— 138

⁵³ В телеграмме НКИД СССР от 16 марта 1937 г. В. П. Потемкину было поручено узнать у Блюма или Дельбоса, «намерены ли они поднять

в Комитете вопрос об итальянских дизнзиях, ибо вряд ли вопрос будет поднят англичанами. Мы,— говорится далее в телеграмме,— официальной ноты от испанского правительства не получили».— 139

'^А 16 марта 1937 г. в парижском предместье Клиши произошло кровавое столкновение между полицией и рабочими, организовавшими демонстрацию протеста против разрешенного властями сборища фашистской «социальной французской партии». На события в Клиши трудовой Париж ответил 18 марта всеобщей забастовкой и массовой антифашистской демонстрацией (см. газ. «Правда», IS, 19 марта 1937 г,).— 139, 142

^w В соответствии с разрешениями, 'Предоставлявшимися народным комиссариатом водного транспорта СССР, японская транспортно-экспедитор-ская контора во Владивостоке «Сёсэн гуми» осуществляла агентские операции по поручению японских пароходЕШх компаний — участниц соглашения о прямом европейско-азиатском сообщении (см. т. VI11, прим, 137). 2ü января 1937 г. заместитель народного комиссара иностранных дел СССР Б. С. Стомоняков предупредил посла Японии в СССР Сигемицу, что, «по поступавшим в H К ИД СССР сведениям, «Сёсэн гумн» занимается в значительных размерах нелегальными валютными операциями», а ряд сотрудников конторы — «недопустимой деятельностью против государственной безопасности», и просил поела «использовать сзое влияние для того, чтобы японская сторона не посылала во Владивосток люден, которые нарушают Ha mil згко-вш».

В связи с тем, что указанное предупреждение не возымело действия, «Сёсэн гуми» было отказано в выдаче разрешения продолжать деятельность, Об этом заведующий 11 Восточным отделом НКИД СССР Б. И. Козловский 19 марта довел до сведения посольства Японии в СССР и сообщил при этом, что соответствующие советские властя «готовы, однако, разрешить япо:!ск7'.м пароходным компаниям иметь постоянно во Владивостоке одного представителя и при нем секретаря».

В результате переговоров между народным комиссариатом вод::ого транспорта СССР и управлением Владивостокского порта, с одной стороны, и японскими пароходными компаниями «Кита Нихон кисэн кайся» и «Те-сэн кисэн кайся», с другой, 2 сентября 1937 г. во Владивостоке был подписан договор об агентском обслуживании японских судов. 17 октября было дано соответствующее разрешение на аккредитацию во Владивостоке представителя указанных компания.— 140, 323

* В телеграмме H. M. Майского в НКИД СССР от 20 марта 1937 г. говорилось: «Корбен в разгозоре со мной подчеркивал чрезвычайную важность подчинения контролю судов, плавающих под испанским флагом, ибо французское правительство опасается, что с установлением схемы контроля итальянские и немецкие суда, везущие контрабанду, будут подымать у себя испанский Флаг. Вопрос об этом, вероятно, скоро станет в Комитете. Я хотел бы знать для руководства прикцилиальную позицию по данному вопросу».— 14]

⁵⁷ Данное высказывание министра иностранных дел Франции Дельбоса связано со следующим.

При обсуждении 16 марта 1937 г. на заседании подкомитета при председателе Комитета по невмешательству плана дальнейшей работы Комитета представите-":!] Италия и Германии заявили об отказе обсуждать вопрос о выводе из Испании волонтеров (фактически итальянских и германских воинских частей, сражавшихся на стороне мятежников) до решения Комитета о запрещении испанскому правительству распоряжаться золотыми запасами страны (см. газ. «Известия», 20 марта 1937 г.). Вслед за этим правительство Франции через свое посольство в Москве обратилось к НКИД СССР с гэросьбой о том, чтобы в порядке компромисса советскому представителю в Комитете И. М. Майскому были даны указания согласиться, как говорилось в заявлении от 17 марта временного поверенного в делах Франции в СССР Пайяра, «на передачу вопроса об активах законного испанского правительства и правительства Франко на предварительное рассмотрение комиссии экспертов». Принимая 20 марта Пайяра, обра-

тившегося с этим же вопросом к народному комиссару иностранных дел СССР, последний разъяснил, что Советское правительство не будет «жертвовать принципом в отношении права испанского правительства распоряжаться своим золотом», но могло бы не возражать против работы комиссии экспертов, полагая, на основании обращений посольства Франции, что французские эксперты в этой комиссия будут поддерживать точку зрения советской стороны. Упоминаний, как of> этом говорится в комментируемом документе, об ответе посольства Франции в СССР на данное заявление в архиве МИД СССР не обнаружено (об указаниях представителю Франции в Комитете см. «Documents diplomatiques ïrançaie. 1932—1939», 2-е série (1936—1939), vol. V. Paris. 1968, pp. 233—234).

В соответствие с телеграммой НКИД СССР от 23 марта Майский заявил на состоявшемся в тот же день заседании подкомитета, что. оставаясь на принципиальной позиции защиты прав испанского правительства, советская сторона согласна передать на рассмотрение комиссии экспертов вопрос о том, правомочен ли Комитет вторгаться в вопросы использования испанским правительством капитальных ценностей страны, включая золото. Дальнейший ход заседания показал, что Италия и Германия были намерены н впредь всячески препятствовать обсуждению вопроса о зыводе своих войск из Испании. Итальянский представитель Гэандн при этом заявил, что ни одвн итальянский «волонтер» не покинет Испанию до полного окончания гражданской войны (см. газ. «Известия», 26 марта 1937 г.; док. X«95),— 142

⁵⁸ Излагая состояние дела по реализации указанного кредита, И. М. Майский в письме от 24 июня 1937 г. на имя народного комиссара иностранных дел СССР сообщал, что из 10 млн. ф. ст. е^це предстояло разместить до 30 сентября 1937 г. заказы на 4 млн. ф. ст. Касаясь трудностей с их размещением, полпред, наряду с причинами объективного порядка, связанными с загруженностью английской промышленности, отметил «недоброжелательство к нашим заказам со стороны адмиралтейства».— 144

⁵⁹ В ответной ноте МИД Япония полпредству СССР в Японии от 26 апреля 1937 г. бездоказательно отрицалось участие япоггскнх военнослужащих в указанных инцидентах.— 145

⁶⁰ Как следует из записи состоявшейся 1 сентября 1936 г. беседы А. С. Черных с Самни. последним было заявлено следующее: «Вопрос об установлении воздушной линии через СССР представляет ряд сложностей. Прежде всего нужно иметь в виду, что иранское правительство приняло твердое решение о том. что над иранской территорией могут летать только иранские самолеты. Поэтому воздушная линия через СССР может быть организована только таким образом, что советские самолеты будут летать до Пехлеви, а иранские — до Баку. Конечно, он, Самки, понимает, что такая организация линии требует установления соответственно дополнения — воздушной линии Пехлеви — Тегеран, смыкающейся с прилетающими из СССР в Пехлеви советскими самолетами. Между тем в распоряжении Ирана сейчас имеется для организапии воздушных линий всего два аппарата».— 146

⁶¹ Выступая на заседании Совета Лиги нац^й 15 января 1935 г., советский представитель высказался за справедливое и беспристрастное урегулирование пограничного спора (см. газ. «Известия», 16 января 1935 г.).— 148

⁶² В ответ на запрос НКИД СССР от 20 марта 1937 г. об уточнении, в целях соблюдения взаимности, сведений относительно смягчения режима для советских торговых судов в японских портах временный поверенный в делах СССР в Японии Н. Я- Райвпд в телеграмме от 24 марта отметил «некоторое, очень небольшое смягчение режима» в портах Осака и Модзн.

Как видно из последующих сообщений полпредства по этому вопросу, в частности из телеграммы от 26 мая, режим в отношении советских судов в портах Японии оставался по-прежнему крайне враждебным и дискрнми-напнонным и лишь иногда наблюдалось «менее грубое внешне его применение»,— 15-3

^м В телеграмме в НКИД СССР из Лондона от 15 мая 1937 г. М. М. Литвинов сообщал: «Сегодня был у меня Кун. Я ему подробно мотивировал предложения, которые привез в Шанхай Богомолов, и разъяснил, почему мы вместо двустороннего пакта стремимся к осуществлению регионального пакта». В этой свези Кун Сян-еи обещал, что «при первом случае позондирует Идена. Он собирается?зз Лондона в Америку, где бу-лет также зондировать Рузвельта». В телеграмме отмечалось также, что Кун Сян-си тем не менее «отдает предпочтение немедленному двустороннему пакту с нами».— 156

'^А Созетская сторона неоднократно обрзшала внимание правительства Ирана на тенденции к неузйжению и ревизии советско-иранских договоров, проявлявшиеся некотоэымп иранскими деятелями (см. т. XIX, док. Л» 353, 36S, 388. 438). - -:

2-3 января 1937 г. в связи с появившимися сведениями о предоставление иранским правительством третьим странам нефтяных коггдесснй в районах, на которые распространялось действие ст. XIII созетско-иранского договора 1921 г. н соглашении о созетскэ-иранском нефтянок обществе «Кевир-ХурЕ'ан», полпред СССР в lipase А. С. Черных капэавнл министру ^нс-стргнных дел Ирана Самии ноту, в которой напоминалось, что Советский Союз сохраняет соответствующие договоэные праза. В ответной ноге от 25 января 1937 г. Самки пытался предстгвпть соглашения о «Ке-в;{р-Хурнане» не существующими и произвольно толковать ст. XIII договора 1921 г. По поручению Советского правительства в ноте от 23 февраля полпред решительно отвел эти утверждения, указав, что «путь одностороннего расторжения или нгрушення сушеетзующи* советско-иранских соглашений может привести к серьезному обременению совегско-ирансхих отношении». Нотой от 31 марта полпоед был вынужден вновь повторить аргууектацню. подчеркнув, что «само Иэанское Правительство, как и Советское Правительство, всегда считало, что указанные соглашения законно заключены и являются существующими и действующими соглашениями». Нота заканчивалась выражением уверенности, что «Правительство Ирана признает дискуссию нсчерианной».

Однако в беседе, состоявшейся 1 апреля. Самии, как видно из телеграммы полпреда в НКИД СССР от того же дня. ссылаясь на то, что ст. XIII договора 1921 г. будто бы «является беспредметной» и «источником копôликтов», поставил «в качестве личного предложения» вопрос о ее аннулировании. Полпред ответил, что не может обсуждать «подобное неожиданное предложеняе».

Докладывая о выполнении указания. Черных в телеграмме в НКИД СССР от 21 апреля сообщил, что Сач^и. продолжая настаивать на своем гтредложении, обосновывал его новым доводом о необходимости компенсации в лерегозорах о граише. Завершая длительную дискуссию, полпред Заявил: «У нас создается впечатление, что в иранских кругах имеется активное течение, ставяшее своей задачей препятствовать достижению соглашения по любому существенному вопросу. Как только соглашение намечается, вносится нозое осложнение, делаюшее соглашение невозможным»,— 157

^fiî В телеграмке от I апреля 1937 г. НКИД СССР поручил временному поверенному в делах СССР в Японим Н. Я- Райвиду посетить министра иностранных дел Японии и обратить его внимание на продолжающиеся угрозы властей Маньчжоу-Го производить незаконные вычеты из прЕГЧцтаюшихся Советскому Союзу платежей за уступку прав нз КВ.ЖД (см. док. № 39) и на факт поечрашения выплаты пенсий бывшим сл\тка-пдим КВЖД.

Выполняя поручение. Ранзнд заявил: «На ноту от б февраля я не получил никакого ответа, между тем маньчжурские власти продолжают занимать ту же поз.чцню, против которой Советское Правительство протестовало, и производят какие-то неизвестные платежи за Советский Союз», «Наряду с недопустимыми и незаконными действиями в отношении не признанных Созетскцм Правительством претензий к бывшей КВЖД,— отмеча-

лось да^ее в заявлении,— маньчжурские власти заняла также недопустимую позицию в вопросе о выплате согласно п. 7 ст. M Соглашения о продаже КВЖД пенсии пенсионерам — бывшим служащим КВЖД. Еще раньше соответствующие маньчжурские органы выплачивали указанные пенсии весьма неаккуратно и с перебоями. При этом они прибегала к разным чисто формалистическим предлогам для того, чтобы отсрочивать предусмотренные соглашением выплаты Пенсии. Не ограничиваясь атим, указанные власти с 1 января 1937 г. возсе прекратили выплату этих пенсий, давая при этом весьма неубедительные объяснения*. Подчеркнув в соответствии с указанием НКИД СССР, что поведение властей Маньчжоу-Го «не может не влиять на советско-японские отношения», Раивид выразил надежду, что ЛШД Японии будет содействовать тому, чтобы соглашение о КВЖД выполнялось.

В ноте Сато от 24 апреля на имя полпреда СССР з Японии К. К. Юренеза, являющейся ответом на ноту полпредства от 6 февраля и представление от 6 апреля, утверждалось, что позиция Маньчжоу-Го якооы «не идет вразрез с Соглашением об уступке прав на КВЖД», и содержалась просьба к правительству СССР «пересмотреть свои, доводы».

4 июня временный поверенный в делах СССР в Японии направил Сато ноту, в которой отмечалось: «Я должен, к сожалению, констатировать, что в Вашей ноте от 24 апреля ^е содержится ответа на мое обращение от 6 февраля. Вместо этого Вы изложили соображения, которые были неоднократно высказаны маньчжурскими властями в связи с меморандумом or 12 декабря 1935 г., в котором в голословной, и совершенно недокументированной общей сводке был приведен ряд денежных претензии к Советскому Правительству разных неизвестных ему лиц», В ноге заявлялось также, что «Советское Правительство вынуждено вновь настаивать на зеяедлен-иом возооновленпи выплаты пенсий и надеяться на оказание содействия s этом со стороны Японского Правительства».

В результате энергичных демаршей советской стороны очередной платеж за КВЖД был произведен в соответствии с соглашением 1935 г.; вопрос о выплате пенсий бывшим служащим КВЖД продолжал оставаться нерешенным.— 160

^т В телеграмме от 25 мая 1937 г. из Женевы M. M. Литвиешв сообщил в НКИД СССР: «Условился с Сандлером, что согласованное сообщение о его визите появится в шведской и нашей печати одновременно 27-го. Даем сообщение через ТАСС. Сандлер высказывается против коммюнике, ссылаясь sa то, что его не было при посещении Лондона. Он предпочитает ограничиться обменом речами и просит заблаговременно прислать ему мою речь, так как он прилетит в Москву лишь за пару часов до обеда, Я обещал ему послать вместе с речью проект коммюнике на случай, если удастся согласовать его. Он хотел бы посетить наши театры и в этом году, но знает, что она будут закрыты. Хочет видеть Молотова, осмотреть заводы, рабочие клубы. Пробудет он в Москве до Ю-го включительно, ко не знает еще, заедет ли иа обратном пути в Ленинград».— 165

⁵⁷ В упоминаемой телеграмме И. М. Майский сообщил в НКИД СССР, что ряд государств — участников соглашения о невмешательстве в дела Испании «приняли законодательные акты, обязуюшие /.л суда сообразовываться с требованиями контрольной схемы Комитета, но с оговоркой, что фактическое введение в действие нового правила будет осуществлено после установления Комитетом точной даты начала реального контроля», н просил Е^нфорыировать его о принятых советской стороной мерах.— 168

^й 13 марта 1937 г. министр иностранных дел Турпаи Арас в беседе с временным поверенным в делах СССР в Турции Г. А. Залкнндом, как следует из телеграммы последнего в НКИД СССР, сказал, что «предполагает в июне поехать в Тегеран», а оттуда «хотел бы проехать в Москву». 16 марта М. М. Литвинов телеграф.ировал Залкинду: «Скажите Арасу, что будем очень рады его приезду в Москву» (см. док. № 207, 251).— 169, 191