Скупая (Пронько) Агафья Митрофановна, Пронько Митрофан, Самсоненко (Скупая) Лидия Пантелеевна

Теперь из села Зимовье Восточно-Казахстанской области я перемещаюсь за тысячи километров от нее – в село Терновку Запорожской области Украинской ССР. Именно там родились и жили до войны мои предки по материнской линии, по линии бабушки. Это Скупой Пантелей Гаврилович – мой прадед, Пронько Митрофан – его тесть и мой прапрадед и Скупая (в девичестве Пронько) Агафья Митрофановна. Все они – этнические украинцы.

Дед Пантелей был призван на фронт в первые дни войны. Где он воевал, кем был по званию, какими наградами был награжден – этого ничего неизвестно. Знаю только, что он прошел всю Великую Отечественную войну и по стечению обстоятельств участвовал в освобождении родного села. День Великой Победы встретил где-то в Европе.

А вот о его тесте – Пронько Митрофане – известно хоть и мало, но достаточно, чтобы понять, насколько сильным человеком он был как физически, так и духовно. Когда немцы оккупировали Запорожскую область, дед Митрофан был уже человеком преклонных лет. Однако, не смотря на это, он продолжал сопротивляться врагу. Дед Митрофан до самого освобождения Терновки советскими войсками на своей повозке переправлял за линию фронта, а затем – к партизанам раненых и убитых солдат и офицеров Красной армии. Его внучка, Самсоненко (Скупая) Лидия Пантелевна, рассказала мне один случай: «Как-то раз дед Митрофан вывозил раненых наших солдат на своей тележке и попал под немецкую бомбардировку. Лошадь рванула, и тележка с ранеными и дедом перевернулась. Дед Митрофан очень сильно покалечился. Однако потом продолжил свое дело и еще долго возил наших солдат» [3].

Когда наши войска отступали, а немцы захватывали советские территории, жена деда Пантелея – Скупая Агафья Митрофановна – осталась на оккупированной Украине. Там у нее 5 сентября 1941 года родилась дочь Лида, моя бабушка. Агафья с двумя маленькими дочерьми (старшая Дина и младшая Лида) до самого изгнания немцев жила на оккупированной Украине. Она потом рассказывала: «Нам было страшно. В Терновке стояли немцы. Они не воевали, зато развлекались. Бывало, что они ночью врывались к нам в хату в подвыпитом состоянии и требовали: «Хозяйка! Организуй покушать!» И нам приходилось подчиняться. За отказ ждал либо расстрел, либо угон в Германию. Они, пьяные, песни пели, громко смеялись, а в соседней комнате Дина с Лидой спали. Как нас освободили красноармейцы – не помню» [4].

Нам, невоевавшему поколению, не понять, что такое жизнь на оккупированной территории. Я не случайно в начале данной работы отметил этот аспект как учащий многому. Подавляющее большинство людей о жизни на оккупированных немцами территориях знают крайне мало и, как правило, из школьных учебников, составители которых по большей части не воевали и тем более не жили под врагом. Сам я тоже не жил на оккупированной территории и как нормальный здравомыслящий человек не хочу никогда там оказаться. Тот факт, что мои родные прошли через этот ад, у меня лично вызывает чувство гордости, что они не сломались и сохранили свое человеческое лицо, несмотря на далеко не райские условия.