2015-05-05
1311
Культура всегда имеет основание в чем-то, и это отчетливо демонстрирует язык: культура речи, культура жеста, культура общения. Язык указывает на размещение культуры, указывает на то, в чем культура объективируется. По определению А.В.Усачева, «культура есть объективность в объективности» 11.
В области международного сотрудничества, как нам кажется, «кросскультурная культура» – проявление креативного, то есть творческого начала в человеческой личности, раскрытие ее возможностей, ее общественной значимости, синтез ее способностей и функций. В этом случае, «культура» как научная категория, охватывающая собой область творческой деятельности человека независимо от того, в какой области деятельности она осуществляется, противопоставляется человеческой деятельности, которая носит сугубо нетворческий, исполнительский характер, выполняя функцию простого воспроизведения (репродуктивную) уже полученных результатов. Культура, понимаемая как творчество, включает в себя не только предметные результаты творческой деятельности (научные и технические знания, произведения литературы и искусства, нормы права и морали), но и субъективные человеческие силы и способности, благодаря которой возможна творческая деятельность. «Нам следует почитать прежний опыт, учиться у него, но нам не следует его повторять – это вовсе не модель, чтобы ее срисовывать! Сколь ни мало наше деяние, – измерив его мерою деяний отцов наших, – мы выявим его достоинство лишь в том случае, если совершим его по своему разумению, и по силам своим. Каждый в мире сам неповторим и нов, и свойство свое должен довести в этом мире до совершенства. Все люди в сущности своей неодинаковы и не стоит их делать таковыми, именно в этой несхожести людей друг с другом, несхожести свойств и склонностей, и заключен великий шанс рода человеческого» 12.
«Начни с себя» – человек призван исправить самого себя, должен сначала сам осознать, что конфликтная ситуация, которая возникает между ним и другими людьми, является только последствием конфликта в его собственной душе. Начни с себя, но не собой закончи! Философия диалога – освободить людей от стереотипов мышления и иллюзий, помочь увидеть им более ясно истину собственного опыта. Существует два подхода к бытию, к миру: «функциональный», ориентирующий – мы смотрим на мир как на скопление предметов и орудий, которые так или иначе могут служить нашим целям и интересам; «актуализирующий», встречающий, личностный и диалогический – «Я» и «Ты» вступают в онтологический диалог: субъект превращает объект в личность, оба зависят друг от друга. Идея абсолютной равнозначности «Я» и «Ты» – субъекта и объекта – открытие Мартина Бубера.
Подлинное понимание философии «Другого» Левинаса 13 возникает, когда на смену декартовскому «я мыслю», приходит «я существую». Тогда «Другой» через интерсубъектность предстает в своей «неповторимой, уникальной единичности». Такой подход поможет нам осознать цель кросскультурного общения – освободить людей от стереотипов мышления и от иллюзий и помочь им увидеть более ясно истину собственного опыта через принятие нового у представителей других культур. У М.М. Бахтина: «Соприкосновение с любым предметом культуры становится спрашиванием и беседой, то есть диалогом». Диалог, по Бахтину, – способ взаимодействия сознания. «Понимание возможно лишь при существовании другого понимающего сознания. Актуальный смысл принадлежит не одному (одинокому) смыслу, а только двум, встретившимся и соприкоснувшимся смыслам. Не может быть «смысла в себе» – он существует только для другого смысла, то есть существует вместе с ним». Чужие сознания нельзя созерцать, анализировать, определять как вещь – с ними можно только диалогически общаться. «Один смысл раскрывает свои глубины, встретившись и соприкоснувшись с другим чужим смыслом: между ними начинается как бы диалог. Мы ставим чужой культуре вопросы, каких она себе не ставила, мы ищем в ней ответы на наши вопросы, и чужая культура вопрошает нам, открывая перед нами новые свои стороны, новые смысловые глубины» 14.
Мы условно, по принципу Д.Льюиса, разбиваем культуры мира на три типа:
• Моноактивные — культуры, в которых принято планировать свою жизнь, составлять расписания, организовывать деятельность в определенной последовательности, заниматься только одним делом в данный момент. Немцы и швейцарцы принадлежат к этой группе.
• Полиактивные — подвижные, общительные народы, привыкшие делать много дел сразу, планирующие очередность дел не по расписанию, а по степени относительной привлекательности, значимости того или иного мероприятия в данный момент. Сюда относятся такие народы, как итальянцы, латиноамериканцы и арабы.
• Реактивные — культуры, придающие наибольшее значение вежливости и уважению, предпочитающие молча и спокойно слушать собеседника, осторожно реагируя на предложения другой стороны. Представители этой категории — китайцы, японцы и финны.
Для каждой из этих групп характерен особый стиль сбора информации. Моноактивные культуры опираются прежде всего на формализованные информационные системы, полиактивные — на впечатления от личных встреч и данные, получаемые во время беседы. Реактивные культуры используют комбинацию этих двух стилей. Представители полиактивных культур очень легко перестраиваются. Португальцы, как представители полиактивных культур, делают множество дел одновременно, часто в незапланированном порядке, что абсолютно недопустимо в Швеции, Германии или Британии.
Моноактивные народы, такие, как шведы, швейцарцы, датчане, немцы, делают в данный промежуток времени одно дело, полностью сосредотачиваются на нем и выполняют по заранее продуманному графику. Такие люди полагают, что этот путь наиболее эффективен для них и их дела. В моноактивной и полиактивной культурах способом коммуникации является диалог. Один прерывает "монолог" другого частыми комментариями, даже вопросами, которые демонстрируют вежливый интерес к тому, о чем идет речь. Едва только замолкает один партнер, слово берет другой, поскольку западный человек практически не выносит молчания. Полиактивные люди уверены, что наиболее продуктивен именно их способ жизни. Их не очень заботят расписание или пунктуальность. Они лишь делают вид, что соблюдают их, особенно если их собеседниками являются моноактивные партнеры, но считают, что реальность важнее, чем распорядок, устанавливаемый человеком. Полиактивные люди не любят прерывать беседу на полуслове, для них завершить межличностное взаимодействие – наилучшая форма инвестирования времени. Когда люди, принадлежащие к моноактивной культуре, работают вместе с людьми полиактивной, они испытывают взаимное раздражение. До тех пор пока одна сторона не приспособится к другой, а это удается редко, будут возникать постоянные конфликты. Почему мексиканцы никогда не приходят на работу вовремя? – спрашивают немцы. Почему они не выполняют работу к определенному сроку? Почему не следуют намеченному плану? С другой стороны, мексиканцы спрашивают: зачем держаться за план, если обстоятельства изменились? Зачем придерживаться установленного срока, если из-за этого надо увеличивать темп и терять качество? Зачем пытаться продать столько заказчику, если мы знаем, что он еще не готов купить так много?
Изучение отношения ко времени на шведско-итальянском предприятии показало, что обе стороны кое-чему научились друг у друга. Первоначальная напряженность сменилась сотрудничеством, длившимся несколько месяцев. Итальянцы наконец признали, что соблюдение, по крайней мере теоретически, планов, твердых сроков производства и бюджетных смет позволяет им сделать более ясными цели, а также контролировать исполнение и эффективность. Шведы, в свою очередь, обнаружили, что более гибкая установка итальянцев дает возможность перестраивать расписание в соответствии с неожиданными изменениями на рынке, замечать недостатки планирования, которые не были видны раньше, и оперативно улучшать что-то в "дополнительное время".
Немцы, так же как шведы, находятся очень высоко на шкале линейной активности, так как придают огромное значение анализу проекта, дробят его на этапы, решая все проблемы в жесткой последовательности, концентрируясь на каждом отдельном отрезке, и таким образом добиваются почти совершенного результата. Им нелегко приходится с людьми, которые работают в другом стиле, например с арабами или представителями многих средиземноморских культур.
Американцы также весьма моноактивны, но их отношение к времени несколько отлично. Так как они живут большей частью в настоящем и будущем, то иногда вынуждают немцев к действию раньше, чем те готовы к этому. Немцы очень четко ощущают свою историю и свое прошлое и часто стремятся объяснить американским партнерам подоплеку своих действий, чтобы согласовать данный момент с определенным временным контекстом. Это обычно раздражает американцев, которые хотят "идти дальше".
Японцы принадлежат к группе реактивных, или слушающих, культур, представители которых редко инициируют действия или дискуссии, предпочитая сначала выслушать и выяснить позицию других, затем откликнуться на нее и сформулировать свою собственную. К реактивной культуре следует отнести Японию, Китай, Тайвань, Сингапур, Корею, Турцию и Финляндию. Ряд других стран Восточной Азии, несмотря на то, что являются полиактивными и возбудимыми, имеют определенные черты реактивной культуры. В Европе только финны обладают выраженной реактивностью, однако британцы, турки и шведы при случае легко переходят в "режим слушания". Народы реактивных культур слушают, прежде чем взяться за что-либо. Они лучшие в мире слушатели, поскольку концентрируются на том, что им говорят, не позволяя своим мыслям отклоняться в сторону (что трудно для латиноамериканцев), и практически никогда не прерывают говорящего, пока продолжается рассуждение, речь или презентация. Выслушав, они не торопятся с ответом. Приличествующий период молчания после того, как говорящий остановится, демонстрирует уважение к весомости замечаний, которые должны быть рассмотрены неспешно и с должным вниманием. Даже когда представители реактивной культуры приступают к ответу, они вряд ли сразу выскажут определенное мнение. Более вероятной тактикой будет постановка вопросов в отношении сказанного с целью прояснить намерения и ожидания говорящего. Так, японцы по много раз детально разбирают каждый пункт, дабы убедиться в том, что исключено любое недоразумение. Китайцы же не торопятся, чтобы подобрать разнообразные стратегии, которые позволили бы избежать разногласий с первого предложения. Носители реактивной культуры интровертны, не доверяют многословию и, следовательно, являются знатоками невербальной коммуникации. Она осуществляется с помощью тонкого языка телодвижений, не имеющих ничего общего с жестикуляцией легковозбудимых латиноамериканцев и африканцев. В реактивных культурах предпочтительным способом общения является монолог — пауза — размышление — монолог. Если возможно, одна сторона позволяет другой произнести свой монолог первой.
Люди, относящиеся к реактивной культуре, не только хорошо переносят паузы в разговоре, но и рассматривают их как очень значимую, наиболее содержательную часть разговора. К мнениям противоположной стороны нельзя отнестись несерьезно, отмахнуться или отделаться шутливым ответом. Удачные, хорошо сформулированные аргументы требуют (заслуживают) длительного молчаливого рассмотрения.
Реактивный "ответ-монолог", таким образом, привязан к контексту и предполагает хорошую информированность со стороны слушателя (который к тому же, возможно, говорил первым). Так как предполагается, что слушатель хорошо осведомлен, японцы, китайцы или финны часто довольствуются тем, что выражают свои мысли с недомолвками, давая понять, что слушатель способен дополнить остальное сам. Это своеобразный комплимент, который один собеседник делает другому. Представители реактивных культур в беседе не только опираются на особые выражения и полунамеки, но и злоупотребляют другими восточными обычаями, которые смущают западного человека, например ходят вокруг да около, используя безличные глаголы вроде "уходит" (one is leaving) или страдательный залог, для того чтобы отвести от себя обвинение или из общих соображений вежливости. Поскольку в реактивных культурах люди склонны реже использовать имена, чем это делают в западных, дискуссия здесь приобретает более безличный, неопределенный характер. Отсутствие контакта глаз, столь типичное для Востока, только усложняет ситуацию. Японцы, избегающие обычного для испанцев прямого взгляда вблизи, заставляют последних чувствовать себя так как если бы они надоели им или говорили какую-то бестактность. Восточная непроницаемость (которая часто кажется на лице финна угрюмой гримасой) создает впечатление, будто обсуждение ни к чему не ведет. Финн или японец, смущаемые пристальным взглядом противоположной стороны, смотрят в глаза только в начале дискуссии или когда предоставляют оппоненту слово.
Японские "противостоящие друг другу" делегации часто предпочитают сидеть по одну сторону стола и созерцать нейтральное пятно стены напротив, спорадически вступая в разговор, или, задумавшись, вместе хранить молчание. Время от времени они бросают взгляд искоса, чтобы удостовериться в согласии с выдвинутым положением. Затем вновь настает черед изучать стену. Светский разговор нелегко дается реактивным культурам. Когда японцы и китайцы произносят испытанные формулы, чтобы показать свою учтивость, они склонны рассматривать вопросы типа "Ну, как идут дела?" в качестве прямых, и могут воспользоваться возможностью посетовать в ответ. В других случаях их сверхдолгое молчание или медленные реакции заставляют западных людей думать, что они глупы или что им нечего сказать. Турки во время дискуссии с немцами в Берлине жаловались, что им никогда не удается полностью изложить свою точку зрения, тогда как немцы в свою очередь считали, что туркам нечего сказать.
Западный человек должен всегда помнить о том, что фактическое содержание ответа, данного представителем реактивной культуры, является всего лишь малой частью того значения, которым наполнено происходящее. В ориентированных на контекст высказываниях большую важность неизбежно приобретает не то, что говорится, но то, как это говорится, кто говорит это и что стоит за сказанным. Таким образом, то, что не было сказано, может оказаться основным смыслом ответа. Умаление своих достоинств — другая излюбленная тактика реактивных культур. Оно исключает возможность задеть самолюбие и может вынудить оппонента к похвале поведения или решений восточного человека. Представителю Запада следует остерегаться предположения о том, что самоумаление связано со слабостью позиции. При встрече с реактивной культурой следует выбрать такую последовательность действий:
1. внимательно слушать;
2. понимать намерение собеседника;
3. некоторое время хранить молчание, чтобы оценить значение сказанного;
4. затем задавать уточняющие вопросы;
5. конструктивно реагировать;
6. поддерживать определенную степень непроницаемости;
7. уметь приспосабливаться к сильным сторонам и достижениям партнера;
8. улучшать их, совершенствовать, доводить до совершенства, если можно.
В качестве заключения можно сказать, что компромисс между ориентированными на безличную информацию и ориентированными на диалог системами должен приводить к хорошим результатам, но ярких и частых примеров этого в современном международном деловом сообществе существует весьма недостаточно.
Примечания:
11. Усачев А.В. Постмодернизм: Культура мышления. // Антропология культуры. - Екатеринбург, 1997.
12. Бубер Мартин. Путь к человеку по хасидскому учению. СПб, Высш.рел.-фил. шк., 1995
13. Ямпольская Л.М. Ранний Левинас: проблемы времени и субъективности. // Вопросы философии. М. 2002, №2
14. Бахтин М. Эстетика словестного творчества. М. 1979. С.334
