Реализация прав и свобод в России

Конституция устанавливает конкретные критерии, в соответствии с которыми федеральным законом могут быть ограничены основные права и свободы (ч.3, ст.55): - защита основ конституционного строя;

- защита нравственности;

- защита здоровья;

- защита прав и законных интересов других лиц;

- обеспечение обороны страны;

- обеспечение безопасности государства.

Но пункт статьи «не содержит указаний на то, в каком объеме в вышеназванных сферах могут быть ограничены основные права».

Исследователями обычно рассматриваются три возможных варианта реализации прав и свобод граждан в современной России: возвращение назад (в советское прошлое), сохранение создавшейся ситуации и движение вперед, под которым подразумевается движение в европейском направлении, т.е. европейский путь развития страны. Эти пути разделяются соответствующими группами ожиданий или ориентаций. Первый путь отстаивают ретрограды - те, кто хочет возвращения общества в старое состояние: патерналистское, социалистическое, коммунистическое; второй путь - те, кто настроен консервативно и кого устраивает нынешняя ситуация; третьего пути придерживаются те, кто хочет, чтобы Россия стала европейской страной. В сфере внутренней политики пока существуют тенденции консервативного пути. И если европейский путь можно назвать выбором в пользу демократии и гражданского общества, то второй путь характеризуется понятием «управляемая демократия». Под ней подразумеваются имитация демократических институтов. При проведении выборов властью активно используется административный ресурс. Если в условиях демократии права человека являются основой существования гражданского общества, то в условиях управляемой демократии – они ценностью не являются.

Сформулированы вопросы, ответы на которые не являются очевидными, но без понимания которых невозможно решение проблем прав человека в России: 1. Можно ли говорить о том, что «права человека» едины для всех стран и народов, культур и цивилизаций? 2. Если едины, то как это согласуется с представлениями Ш.Монтескье «О духе законов»? И не является ли такой подход европоцентристским, подходом: «Мы сделаем вас счастливыми, хотите вы этого или нет, причем в нашем понимании счастья». Не является ли это трансформацией колонизаторского подхода, когда мы говорим о развивающихся странах? 3. Если едины эти понятия, то тогда оправданы гуманитарные интервенции. Но опыт Косово показывает сомнительную эффективность такого подхода. 4. Если все же существует национально-культурная специфичность, то не будет ли ее признание оправданием авторитарно-тоталитарных режимов? 5. Возможно, имеет смысл говорить о применимости понятия «права человека» лишь к конкретному историческому времени, но кто его точно может определить для конкретных регионов или социальных групп? 6. Не используется ли иногда концепция единых прав человека для прикрытия экспансионистских действий, совершаемых исходя из геополитических интересов отдельных стран? Как вообще соотносятся представления геополитики и концепция соблюдения прав человека? 7. Как соотносятся между собой понятия «право», «закон» и понятие «права человека»? Как сочетается соотношение индивидуальных прав человека и коллективных с правами человека, обозначенными в Европейской декларации по правам человека.