Праздник «Новый год»

Новыйгод обычно растянут во време­ни. В Европе и России к приготовлениям приступают задолго до торжества, ёлки же, массовые гулянья, детские утренники и корпоративные вечеринки, начинаясь за неделю до Нового года, завершаются спу­стя две недели после него, хотя сам празд-

ник наступает вроде бы мгновенно, для нас — с последним, двенад­цатым ударом курантов. В некоторых странах Новый год празднуют ещё дольше. В Японии. Китае, Корее и других странах Востока сего­дня практически отмечаютсядва Новых года: один — но европейско­му календарю, второй, традиционный - по лунному, так что пред­новогодниехлопоты и новогодние праздники охватывают период с середины декабря примерно до конца февраля.

Новый год едва ли не единственный праздник в современном мире, сохранивший черты архаического ритуала. В древности ве­рили, что благодать, разлитаяв мире при его сотворении богами, уменьшается к концу года (каким бы ни было понятие года). Боль­шинствонародов следовали лунному, солнечному или лунно-солнеч­ному календарю, и начало года в разные эпохи менялось, но, как пра­вило, приурочивалось к тому либо иному событию биокосмического цикла: весеннему или осеннему равноденствию, летнему или зимнему солнцестоянию. А посколькураньше и человеческая деятельность связы­валась сэтими циклами, то Новый год совпадал с завершением какого-нибудь её этапа, например сбора урожая. Быть может, первыми стали отмечать наступление Нового года древние египтяне — они точно высчитали, когда ждать очередного ежегодного разлива Нила, приносившего на их поля плодородный ил. И в ночь с 19 на 20 июля под пение священных гимнов процес­сия облачённых в праздничные одежды жрецов направлялась в за­ранее определённое место, и все, сведущие в движениях небесных светил, вглядывались в чёрное южное небо, стараясь первыми за­метить, когда взойдёт самая яркая звезда - Сириус. Именно в эту ночь она впервые поднималась на широте Мемфиса - столицы фа­раонов. Появление звезды означало наступление Нового года, и от этого момента жрецы отсчитывали, когда разольётся Нил. Именно от этого обычая произошло слово «каникулы». Сириус находится в созвездии Большого Пса, и пришедшие в Египет римляне называли его на латыни «каникула» - «собачка». Отсюда и пошло слово «каникулы», буквально обозначающее самое жаркое время года. Позднее римляне создали почти современного вида календарь с де­лением года на двенадцать месяцев и семидневной неделей. Кален­дарь ведёт свою родословную от латинского слова «календариум», что дословно означает... «долговая книга»! В Древнем Риме рос­товщики вели долговые книги - календариумы,- в которые запи­сывали, кто и сколько им должен, а проценты по долгам было при­нято платить первого числа каждого месяца. Поэтому первые дни месяцев в долговых книгах назывались «календами». Не от уплаты ли процентов по долгам идёт обычай подводить под Новый год итоги?

Несмотря на почти современный календарь, Древний Рим встре­чал Новый год весной, 1 марта. В этот же день его встречали кель­ты, галлы, наши славянские предки и многие другие народы. Но именно древние латиняне внесли наибольший вклад в календарные дела. Так, благодаря знаменитому римлянину - Юлию Цезарю - год стал начинаться с 1 января. В 45 году до новой эры он решилпровести коренную реформу летосчисления и ввёл солнечный ка­лендарь, названный в честь его имени Юлианским. Ему же мы обя­заны и названием месяца «июль» - от имени Юлий. Именно он перенёс начало года на 1 января: ему показалось удобным начинать год в тот день, когда вступали в должность новоизбранные консулы Рима.

Кстати, обычай дарить подарки к Новому году тоже ввели в оби­ход древние римляне. Они поздравляли друг друга, желали всего доброго в наступающем году и дарили самые необычные вещи: оригинальность особенно ценилась пресыщенными патрициями. Сам Цезарь с царской щедростью благодарил за оригинальные по­дарки или поздравления. Однажды в новогоднюю ночь домашний раб, поздравляя Цезаря, пожелал ему прожить в новом году чуточ­ку дольше, чем в уходящем. Властитель счёл поздравление удиви­тельно курьёзным. И раб немедленно получил свободу!

Кровавый тиран Калигула в первый день нового годалюбил уст­раивать своеобразные спектакли. Он торжественно выходил на площадь, усаживался в золочёное кресло и, окружённый охраной, благосклонно принимал поздравления. Отличавшийся скаредностью Калигула придирчиво разглядывал подношения, а потом на глазах у всех тщательно записывал: кто, сколько и чего ему дал. Это вынуждало подданных раскошеливаться, дабы не навлечь на свою голову гнев жестокого императора — лучше отдать деньги, чем проститься с жизнью.

Как же встречали Новый год наши предки на Святой Руси? Вме­сте с христианством на Русь из Второго Рима — Византии — при­шёл и Юлианский календарь с римскими наименованиями месяцев и семидневной неделей. Однако, даже окрестившись, русские упорно продолжали встречать Новый год 1 марта — с началом по­левых работ. Отголоски обычаев того далёкого праздника остались в некоторых обрядах Масленицы.

И вот что интересно: «мартовский» Новый год встречали по цер­ковному календарю, а 1 сентября народ отмечал «гражданский» праздник Нового года, который также был связан с полевыми рабо­тами. К осени собирали новый урожай и ссыпали зерно в амбары. Из того далёкого времени пришло к нам выражение «бабье лето». Да, не удивляйтесь, оно тесно связано с древним Новым годом: с 1 по 8 сентября по Юлианскому календарю в славянских селениях начинались чисто женские работы — хозяйки мыли, мяли и трепа­ли пеньку, стелили лён, ткали холсты. Лето считалось мужской страдой, а первая неделя сентября — женской.

Наконец, власти решили навести порядок в праздниках. В 1342
году умный и дальновидный митрополит Феогносий, дабы покон-­
чить с неразберихой, провозгласил единый для Руси Новый год —
сентябрьский, народный. И освятил его церковью.

Русские встречали этот праздник торжественно и по чину. Мно­гие стремились приехать на праздник в Москву, уже успевшую по­лучить прозвание Третьего Рима. В столице устраивались пышные торжества. Из городов и селений к белокаменной тянулись телеги крестьян, спешили кибитки дворян и гремели колёсами по брёвнам мостовых настилов рыдваны важных бояр. Богатства на Руси были огромны, и многие кареты ковались из серебра!

Новый год встречали, как и сейчас, ночью. Вечером дорогие гос­ти и почтительные родственники обязательно сходились в дом гла­вы семейства или старшего в роду. Гостей приветливо встречали, усаживали за стол и угощали мёдом, малиновой бражкой или заморскими винами - смотря по достатку хозяев. За неспешной бе­седой ждали полуночи. Ровно в двенадцать гремел выстрел весто­вой пушки и тут же бухал колокол на Иване Великом. Все обнима­лись, троекратно целовали друг друга, поздравляли с Новым годом и желали добра и счастья.

И начинался пир! Кто гулял всю ночь до рассвета, а кто, памятуя о завтрашних делах, выпивал чарочку, да и на боковую. Но утром приезжие непременно стремились попасть в Кремль, на Соборную площадь. Там происходило действо, потрясавшее воображение на­ших предков. В соборах пели басами необъятные чревом дьяки, го­рели мириады свечей, сияли золотом иконостасы, толпился пёстро одетый народ. Со знамёнами в руках шпалерами стояли вооружён­ные бердышами стрельцы — каждый полк носил кафтаны своего цвета: вишнёвые, алые, лазурные или изумрудно-зелёные. То и дело слышались топот копыт и стук колёс. Толпа расступалась и изумлённо раскрывала рты, разглядывая чудно одетых иноземных послов, приехавших поздравить Великого Московского Госу­даря. Ну а коли повезёт, можно увидеть и самого царя, когда он выйдет на Красное крыльцо или направится через площадь в собор на торжественный молебен. Так было из года в год, но года тогда вели от мифического «сотворения мира», которое, считали, про­изошло за пять тысяч пятьсот восемь лет до новой эры. К этому прибавляли прожитое, и получалась впечатляющая цифра. Но вот в Преображенском, Семёновском и Измайлове - любимом месте отдыха и соколиной охоты русских царей - загремели бара­баны и начали строиться потешные полки молодого царя Петра. Барабаны рокотали не зря - они били зарю новой эпохи. 15 декаб­ря 1699 года Пётр I издал Указ о реформе календаря в России и ввёл в стране новую эру христианского летосчисления. День после 31 декабря 7208 года «от сотворения мира» повелели считать днём 1 января 1700 года от Рождества Христова и установить обычай праздновать Новый год в ночь с 31 декабря на I января. Как говорилось в Указе: «...И в знак того доброго начинания нового столетнего века в веселии друг друга поздравлять с Новым годом... По знатным и проезжим улицам у ворот домов учинить некоторые украшения от древ и ветвей сосновых и можжевеловых, чинить стрельбу из небольших пушечек и ружей, пускатьракеты, у кого сколько случилось, и зажигать огни». В связи с царским повелени­ем Россия в тот год встречала новогодний праздник дважды: снача­ла 1 сентября, потом 31 декабря. С той поры мы встречаемНовый год почти так же, как сейчас. Великий преобразователь в своих ка­лендарных реформах опередил большинство стран мира! Британия, например, ещё долгие годы упорно продолжала встречать Новый год 1 марта, как в средневековье. Только в 1751 году парла­мент решил, наконец, перенести Новый год на 1 января 1752 года, однако неожиданно натолкнулся на ожесточённое сопротивление... женщин! Они публично заявили спикеру, что даже английский парламент не имеет права сделать женщин Британии на много дней старше. В ответ спикер только развёл руками и патетически вос­кликнул: «Вот классический образец женской логики!».

Англию не зря считают страной традиций. Уэльс и Шотландия сохранили несколько древних обычаев, связанных с Новым годом. В частности, в новогоднюю ночь не принято приглашать гостей, но, по неписаным правилам, каждый может прийти в любой дом на праздник. Гостя радушно примут, нальют кружку эля, но... он, тоже следуя традиции, обязательно должен был принести полено или ку­сочек угля, чтобы бросить в очаг и от всей души пожелать гореть огню в этом доме очень долго. А в полночь с последним ударом часов широко распахивают двери, давая возможность уйти старо­му году и войти новому.

Уж коли речь зашла об обычаях, надо вспомнить и о самом из­вестном атрибуте Нового года. Представьте, раньше ёлочки не стояли в наших домах! Вспомните Указ Петра I: в нём подробно расписана процедура встречи Нового года, но, ни слова нет о зелё­ной лесной красавице! Речь шла лишь о сосновых и можжевеловых ветвях. Даже не верится: неужели ещё триста лет назад не было обычая ставить на Новый год ёлку, украшать её игрушками и за­жигать разноцветные огни? Действительно, этот обычай, с одной стороны, очень древний, а с другой - совсем молодой. Его проис­хождение связано с верованиями древних скотоводов и земледельцев, для которых зелень имела магическое значение и была симво­лом жизни. Позже древние германцы считали вечнозелёные ели священными и верили, будто в их хвое обитает дух непроходимых чащоб. Задабривая его, они устраивали жертвоприношения — ук­рашали ели лентами, привешивали к ним амулеты, а у подножия зажигали свечи. В середине XVIII века в Германии возродился обычай украшать ель, но теперь вечнозелёное дерево связывали с Новым годом и считали символом счастья. Это понравилось, и ёлочка быстро перешагнула через границы немецких княжеств и появилась во всех странах Европы. В конце царствования Екатери­ны II ёлки на Новый год уже ставили в домах Санкт-Петербурга и Москвы. Так, лесная красавица пришла в Россию.

Привычный нам образ Деда Мороза сложился в русском фольк­лоре лишь в середине XIX века. Именно тогда он стал добрым ста­риком, властелином метелей и холодов. Под Новый год он выходит из своего ледяного дворца и на тройке снежно-белых коней, за­пряжённых в покрытые ковром сани, отправляется к детям с меш­ком подарков. У Деда долгополая шуба и шапка-боярка, окладистая седая борода и красивый длинный посох в руке. По сути, это трансформированный образ Морозко, или Мороза Морозовича — персонажа славянского фольклора, седого старика с бородой, отли­чавшегося крутым нравом. У него не было ни шубы, ни хрустального сказочного дворца, ни подарков. Проникновение в Россию элементов западной культуры и особенно дошедшего к нам в сере­дине XIX века образа добрячка-бодрячка Санта Клауса немало способствовало смягчению черт образа Морозко, по- степенно пре­вратив его в любимца детворы.

Как и положено внучке, Снегурочка ещё моложе Деда. Она роди­лась в старой русской сказке про девочку, которую вылепили из снега бездетные дед и баба. Но это ещё не был любимый нами пер­сонаж новогоднего праздника. Многое к образу добавили прелест­ная сказка Александра Николаевича Островского, а потом и дивная опера Римского-Корсакова. Вот тогда и произошло слияние трёх похожих персонажей и появилась одетая в традиционный русский костюм красавица внучка Деда Мороза.

Кстати, Санта Клаус немногим старше нашего Деда. Конечно, у не­го тоже есть свой прообраз — чем-то схожий по нраву с Морозко - повелителя холодов. Сент Николас в красном жакете на меху, в красных штанах и сапогах, разъезжавший на санях, запряжённых четырьмя парами северных оленей. Так откуда же взялся Санта Клаус?

Чтобы узнать это, перенесёмся в далёкий III век новой эры, в Ма­лую Азию, где на берегу Средиземного моря в городе Патара в бо­гатой семье жил мальчик по имени Николай. Выросши, он посвятил себя служению Богу и стал епископом в городе Миры, неподалёку от Финикии. Сейчас этот город называется Демре. Получив от ро­дителей в наследство огромное состояние, епископ Николай обра­тил его в помощь больным и беднякам, дарил подарки детям, и многие считали священника святым человеком. До наших дней в Демре сохранилась церковь, где в саркофаге покоятся останки епи­скопа, и турки называют этот храм «Баба Ноэль Килизе», что бук­вально означает... «Церковь Деда Мороза!» Легенды о святом Ни­колае передавались на протяжении веков из поколения в поколе­ние, их привезли с собой в Америку переселенцы из Европы. Санта Клаус — так называли епископа англосаксы. Постепенно его образ стал соединяться с кельтским персонажем Сент Николасом, но это ещё не был знакомый всем нам Санта Клаус.

Если невозможно назвать имя человека, придумавшего Деда Моро­за, то для Санта Клауса сделать это можно. Им был преподаватель древнегреческой и восточной литературы из Нью-Йорка Клемент Мур. В начале XIX века он переложил поверья разных народов и написал добрую стихотворную сказку для своих малышей. Главно­го героя он назвал Санта Клаус, переиначив имя Сент Николаса и помня о добром епископе. А вот внешность героя сказки Мур спи­сал с весёлого толстого голландца, помогавшего в их доме по хо­зяйству. Один из приятелей дома Муров отнёс стихи в журнал, их напечатали и... забыли почти на сорок лет!

В 1862 году популярный в то время в Америке журнал «Харперс» заказал молодому художнику Томасу Насту обложку для новогод­него номера. Наст нашёл стихотворение Мура и «написал портрет» Санта Клауса. Успех был потрясающим! Санта Клаус сразу стал любимым героем и кумиром не только детворы, но и взрослых. И Томас Наст рисовал его ещё тридцать лет подряд! Всё это происходило, когда Россия жила «по старому стилю» Юли­анского календаря. В XVI веке глава римско-католической церкви папа Григорий XIII узаконил новый календарь, получивший название Григорианского, или «нового стиля». В нём продолжитель­ность года точнее соответствовала периоду обращения Земли во­круг Солнца. У нас этот календарь ввели в 1917 году. Подавляющее же большинство других стран мира перешли на «новый стиль» только к середине XX века!

Большевики не жаловали прежние традиционные праздники, в том числе и безобидный Новый год. Широко известен сусальный рассказик о поездке Ленина на ёлку в Сокольники, но мало кто зна­ет, что празднование Нового года и ёлка в доме на протяжении дол­гих лет считались у нас чуть ли не политическим преступлением! Только во второй половине 30-х годов власть разрешила детям справлять Новый год. А день 1 января официально объявили Ново­годним праздником только Указом Президиума Верховного Совета от 23 декабря 1947 года — через тридцать лет после революции!