Поведенческая культура и хозяйственный уклад малочисленных народов

Культура поведения северных и сибирских народов имеет много общих черт и в то же время отличается разнообразием. Многочисленные коренные народы региона на протяжении веков проживания в различных природных зонах создали разные хозяйственно-культурные системы и соответствующие им модели образа жизни.

Обские угры — ханты и манси, — а также селькупы и кеты относятся в большинстве своем к хозяйственно-культурному типу относительно оседлых рыболовов бассейна больших рек, хотя им не чуждо и занятие оленеводством и охотой. Их соседи — ненцы и энцы — занимаются разведением северного оленя; нганасаны, живущие на полуострове Таймыр, — преимущественно охотой на дикого оленя, хотя с некоторых пор и содержат домашних оленей. Оленеводами тундры считаются чукчи и коряки крайнего Северо-востока страны. Оленей разводят для верховой езды таежные охотники эвенки, расселенные на огромных пространствах от Енисея до Охотского моря, и родственные им эвены, а также тофалары и северные тувинцы, кочующие по горам Алтая и Саян. Рыболовство — главное занятие малочисленных народов, живущих по низовью Амура, — нанайцев, а нивхи — охотники на морского зверя и рыболовы, так же как и береговые чукчи, коряки и эскимосы.

Образ жизни охотников, рыболовов и оленеводов настолько тесно связан с хрупкими экосистемами тундры и тайги, что человек в их сознании не отделяется от природы. Это обстоятельство объясняет, почему в системе морально-нравственных ценностей и, соответственно, в поведенческих нормах объекты природы (животные, растения, реки, озера и т. п.) фигурируют наравне с человеком. При этом степень взаимопроникновения культуры и природы выше у охотников и оленеводов, чем у их южных соседей — обитателей степной и лесостепной зоны (алтайцев, хакасов, тувинцев, бурятов, а также якутов), которые в большинстве своем в недалеком прошлом были кочевниками-скотоводами. Указанные этносы — самые северные коневоды и содержатели крупного рогатого скота в мире.

Общие черты поведенческой культуры народов рассматриваемого региона можно объяснить следующими обстоятельствами. Во-первых, у большинства народов региона общие генетические корни, проявляющиеся в антропологических чертах и особенно наглядно в родстве языков, объединяемых на этом основании в языковые семьи — уральскую (ханты, манси, ненцы, энцы, нганасаны, селькупы) и алтайскую (алтайцы, шорцы, тувинцы, хакасы, долганы, эвенки, эвены, нанайцы, удэгейцы, ороки, орочи, негидальцы и др.). Во-вторых, многие народы Севера пришли на территорию своего нынешнего обитания из более южных районов в сравнительно недалеком прошлом — от рубежа н. э. до начала II тысячелетия (некоторые группы хантов и манси, селькупы, долганцы, якуты, эвенки, эвены) — и сохранили элементы культуры, восходящие к общим со всеми южными соседями корням. В-третьих, при всей разности в хозяйственном укладе, темпах исторического развития малочисленные народы Севера и их более многочисленные и сильные южные соседи никогда не были изолированы друг от друга. Между ними поддерживались торговые, соседские, брачные связи, что не могло не привести к формированию общих черт культуры вообще и поведенческой культуры в частности.