В начале XIX в

В начале XIX в. немецкий философ Ф. Аст ключевым понятием гер­меневтики сделал понятие духа (единство истории — в единстве духа). По Асту, дух — условие понимания текста и устранения неясностей в нем. Интерпретация, осознанная как духовное прозрение, достигается на основе духовной универсальности, поэтому конкретно-исторические раз­личия не должны приниматься во внимание. От них можно абстрагиро­ваться. Понять же надо «дух», заложенный в тексте.

Отойдя от историзма просветителей, Аст делал объектом понимания не текст, а автора. Если по Хладениусу, интерпретация — видение за тек­стом породившей его реальности, то по Асту интерпретация — видение за текстом духовного богатства, передаваемого нам художником. Аст клас­сифицировал типы понимания: 1) историческое понимание направлено на содержание; 2) грамматическое — на форму и речь; 3) духовное — на дух писателя и его эпохи.

«Отец современной герменевтики» протестантский теолог и фило­лог-классик Шлейермахер утверждал, что назначение герменевтики — понимание чужой индивидуальности и ее воплощения в выражении.

Шлейермахер разграничил в герменевтической интерпретации текста два момента: понимание речи как факта 1) языка (сфера грамматической интерпретации); 2) мысли (сфера психологической интерпретации — вчувствование в мысль). Единство грамматической и психологической интерпретации, по Шлейермахеру, обеспечивает целостность понимания. Шлейермахер подчеркивал важность соотнесения текста с исторически­ми и культурными факторами, обусловившими его появление.

Согласно Шлейермахеру, герменевтика не система приемов интерпре­тации текста, а общие принципы его понимания. Шлейермахер считал, что интерпретация — диалог интерпретатора с автором. В этом диалоге чита­тель реконструирует текст и постигает его, опираясь на воображение и пе­ревоплощение (интерпретатор должен перевоплотиться в другого, напри­мер, в автора или героя, и постичь его индивидуальную направленность). Понимание текста — реконструктивный процесс проникновения в духов­ный мир автора и повторение акта творчества: автор строит высказывание, кодирует смысл; реципиент его реконструирует и расшифровывает. «Ис­кусство интерпретации может выработать свои правила только из позитив­ной формулы, т. е. из исторической и духовной, объективной и субъектив­ной реконструкции данного выражения» (Schleiermacher. 1969. S. 87).

Понимание — производная от «отношения к жизни». Это положение Шлейермахера стало отправной точкой герменевтики немецкого филосо­фа Дильтея, опирающейся на его «философию жизни». Дильтей в процес­се понимания обращается к субъективному опыту личности.

В основе интерпретации — воображение, перевоплощение и интуи­ция. Понимание, по Дильтею, избегает теоретических рассуждений и яв­ляется интуитивным и спонтанным процессом.

У Шлейермахера герменевтика — философская теория понимания, у Дильтея — методология «наук о духе». Для Дильтея понимание — психо­логическая реконструкция духовного мира личности автора текста. Если этот мир принадлежит к прошлому, то понимание переносит его в настоя­щее. Понимание духовного мира человека происходит через истолкова­ние его мыслей, проявившихся в его речи, жестах, мимике, поступках. Особенно полно постигается духовный мир человека, если он выражен в произведении искусства. Внутренняя жизнь автора раскрывается через интерпретацию его произведений.

Герменевтика, по Дильтею, — это «искусство понимания письменно фиксированных жизненных проявлений» (Dilthey. 1958. Bd. 5); она пости­гает смысл текста с помощью психологии, которая позволяет осознать це­лостность духовной жизни, выступающей как замкнутый, непроницае-

мый мир. С этим связана основная трудность понимания: как сделать предметом понимания чувственно данное чужой индивидуальной жизни? У каждого человека есть свой неповторимый смысловой контекст, обус­ловливающий понимание. Различие индивидуальных контекстов порож­дает различие интерпретации текста разными людьми. Однако это разли­чие не разрушает общения людей, так как многообразие форм понимания не исключает их единства, определяемого единством мира, языка обще­ния и культурных традиций, составляющих контекст восприятия смысла. Помимо этого, при всех различиях существуют сходства индивидуальных смысловых контекстов, обусловленные единством исторической эпохи, в которую живут люди.

Близость смысловых контекстов автора и реципиента обусловливает лучшее понимание произведения. Комментарий художественной критики сближает индивидуальные смысловые контексты реципиента и автора и углубляет их художественное общение («диалог» читателя с писателем).