Любовь и дружба

Среди моральных ценностей особое место занимают любовь и дружба. Они, пожалуй, занимают промежуточное положение между общественно и личностноориентируемыми ценностями, хотя тяготеют ко вторым. Строго говоря, более широкой ценностью является любовь, ибо, во-первых, дружбу можно назвать одним из вариантов любви, во-вторых, любовь включает и самолюбие вплоть до нарциссизма, и любовь к человечеству, хотя большая часть современных этиков считает, что любовь к человечеству не более чем абстракция.

Да, любовь поразительно многообразна и многогранна! Любовь родителей к детям, детей к родителям, воспетая в мировой литературе любовь мужчины к женщине и любовь женщины к мужчине во всех сложнейших, противоречивых и гармоничных, привлекающих и отталкивающих проявлениях, от Пенелопы и Одиссея до Данте и Беатриче, от Гамлета и Офелии до Фауста и Маргариты, от Растиньяка и Евгении Гранде до «Парфюмера» Зюскинда или «Эммануэли».

А в России – от Татьяны Лариной и Евгения Онегина до Наташи Ростовой и Пьера Безухова, от Родиона Раскольникова и Сони Мармеладовой до Павки Корчагина и Тони Тумановой, от Мастера и Маргариты до Саши и Вари – «детей Арбата».

Вспомним знаменитые слова апостола Павла о величии, всепроникающем характере любви: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится… А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше».

Любовь воистину объемлет все отношения человека: к Богу и миру, к людям – женщинам и мужчинам, детям и взрослым, ближним и дальним, к «братьям нашим меньшим».

Знакомясь с многообразными видами любви, определенными и описанными уже в древности и Средневековье: эрос (eros) – любовь-страсть; филиа (philia) – любовь-дружба; сторге (storge) – любовь к ближним, родителям, детям; агапе (agape) – разумная любовь, любовь-уважение; каритас (caritas) – возвышенная любовь к Богу, их многообразными вариациями, не следует забывать, что любовь – тайна, подобная творчеству. В ней тот, кто отдает, становится богаче; она всегда единственная, мгновенно воспламеняющая, но и легко угасающая; счастлив, кто ее обрел на всю жизнь, несчастен, находящийся в вечном поиске и не нашедший… Мераб Мамардашвили сказал: «Если я люблю, потому что в этом чувстве вижу реализацию моего человеческого достоинства – эта причина важнее, чем преходящие качества любви, и в своей бесконечности, в своей устойчивости не зависит от этих преходящих качеств».

Сказано точно и глубоко. И однако. С. Л. Франк отметил недостаток рационального толкования любви: «"Я расцветаю", "я обогащаюсь", "углубляюсь", впервые начинаю подлинно быть в смысле опытно-осознанного бытия, когда я "люблю", то есть самозабвенно отдаю себя и перестаю заботиться о моем замкнутом в себе "Я". В этом и заключается чудо или таинство любви, которое при всей его непостижимости, непонятности для "разума" все же самоочевидно непосредственному живому опыту».

Суть воспитания – пробуждать способность любить. Так говорил педагог и писатель С. Соловейчик. Труд жизни начинается с труда души, с любви, а потом уже идет труд ума и труд рук. Ребенку все можно дать, если одарить его любящей душой, но ничего не получится, если не развивать его способность сердцем стремиться к сердцу человека.

Этой перекличкой через века с апостолом Павлом перейдем к одному из видов любви, известному с древних времен, – дружбе.

Нет необходимости давать определение дружбы. Но стоит упомянуть, что она восходит к братской любви и возникает уже в условиях родоплеменного общества, к обычаю «брат за брата». Не случайно в поэме Гесиода и в размышлениях Лао-цзы одним из признаков падения нравов называлась вражда между братьями. Вероятно, истоком дружбы были инициации – посвящение мальчиков в мужчины.

В Древней Греции дружба ценилась высоко. Аристотель посвятил характеристике дружбы две книги «Никомаховой этики». На первое место он ставит дружбу между добродетельными людьми. Они друг другу помощники, дружба у них постоянная и наилучшая. Аристотель оценивает особенности настоящей дружбы всесторонне: «Расположение – начало дружбы… Желание дружбы возникает быстро, а дружба – нет… нужно время и близкое знакомство, ибо нельзя узнать друг друга прежде, чем съешь вместе с другом пуд соли. Против дружбы добродетельных бессильна клятва, ибо между ними полное доверие и невозможность обидеть. Такая дружба возможна лишь между равными, она рождает единомыслие. Плохо без друзей, но невозможно иметь их чрезмерно много».

Пожалуй, продолжая рассуждение Аристотеля, следует сказать, что истинный, закадычный друг, как правило, бывает один, но на всю жизнь. И хотя прав Гоголь, сказавший устами Тараса Бульбы: «Нет святее уз товарищества», – это другое. Да, есть товарищи – по работе, по занятиям, школьные товарищи, товарищи по совместной борьбе, наконец, и товарищи по несчастью или счастью.

А истинный друг, если он есть, один. Как у Пушкина: «Мой первый друг, мой друг бесценный!»