Лекция 1. Предмет, источники периодизация и институты публичного римского права

1. Предмет и источники римского права.

2. Правовое положение физических и юридических лиц.

3. Государственное право.

4. Уголовное право и уголовный суд.

5. Гражданский процесс.

1. Книга первая Дигест Юстиниана открывается Титулом I. “О правосудии и праве”, который начинается высказыванием Ульпиана: “Изучающему право надо прежде всего узнать откуда произошло слово “право” (ius). Право получило свое название от правосудия (iustitia), ибо согласно превосходному определению Цельса, право есть наука о добром и справедливом (iuris est ars boni et equi)”.

Ниже (Д.1.I.10) приводится следующее определение Ульпиана: “Правосудие есть неизменная и постоянная воля предоставлять каждому его право. 1. Предписания права суть следующие: жить честно, не чинить вред другому, каждому воздавать то, что ему принадлежит. 2. Правосудие есть познание божественных и человеческих дел, наука о справедливом и несправедливом”.

В приведенных фрагментах обращает на себя внимание постоянная взаимная связь понятий право, правосудие, справедливость. Это может свидетельствовать о целостности, синкретичности восприятия римскими юристами как III, так и VI веков основополагающих правовых явлений. Можно предположить, что для них право - это единая система правил, создаваемая и действующая для достижения справедливости.

В последующем в буржуазной науке сложилось убеждение, что римскому праву было свойственно внутреннее деление его в зависимости от охраняемых интересов на право частное и право публичное; в обоснование этого убеждения ссылаются неизменно на высказывание Ульпиана. Однако в Дигестах нет такого высказывания. Слова Ульпиана таковы (Д.1.I.1.2.): “Изучение права распадается на две части: публичное и частное. Публичное право, которое относится к положению римского государства, частное, которое (относится) к пользе отдельных лиц; существует полезное в общественном отношении и полезное в частном отношении”. С этим совершенно согласно и положение четвертого фрагмента Титула I Институций Юстиниана: “В этом учении две части: учение о праве публичном и праве частном”.

Таким образом, нет оснований считать, что римское право распадалось на частное и публичное. Право выступало в органическом единстве. Это естественно, так как не может быть публичных и частных добра и справедливости: они либо есть и охраняются всеми мерами публичной власти, либо их нет и тогда то, что обозначают термином “право” таковым не является. Кроме того, для римлян единство права основывалось на древнем убеждении, что действительное право исходит из единого источника, носителя верховной власти - суверена, то есть римского народа.

Тем не менее, необходимо понять, по каким признакам, по каким основаниям может быть разграничено учение о праве.

Право может по-разному воздействовать на волю людей: либо принудительно, либо дозволительно. Там, где необходимо единообразное и неукоснительное исполнение правового предписания, то есть, где воля субъекта встречается с волей общины (государства), необходимы принудительные меры воздействия. Там, где встречаются воли индивидов, принудительность со стороны государства вряд ли нужна. Такое осознание различия методов воздействия на поведение людей возникло в глубокой древности.

Уже в эпоху царей разрешение общественных конфликтов могло происходить в рамках государственного или частного судебного процессов, в зависимости от того, возбуждал ли его царь (как воплощение и олицетворение государства) по собственному почину, или по просьбе частного лица. Первый вид процесса возникал, если было нарушено общественное спокойствие (в случае государственной измены или сообщничества с неприятелем; при насильственном сопротивлении властям, злостном убийстве, а также поджигательстве, оскорблении девичьей и женской чести, мужеложстве, лжесвидетельстве, ночном хищении, порче жатвы заклинаниями, перемещение межевых знаков). Рассматривал подобные дела сам царь; позже они были поручены “следователям по делам об убийствах” (questores parricidii). Наказанием за подобные преступления была, как правило, смертная казнь (т.е. воздействие на личность нарушителя).

В иных случаях, когда нарушались права отдельных лиц (в том числе и такими деяниями, как кража, грабеж, избиение), государство вступалось только по просьбе обиженного, который приглашал обидчика предстать вместе с ним перед царем или приводил его силой. Обычно дело завершалось мировым соглашением и выплатой удовлетворения (poena), хотя должник или вор могли, по решению власти, перейти во владение жалобщика.

Из приведенного сравнения двух способов разрешения общественных конфликтов можно сделать следующие выводы.

Право, как совокупность общеобязательных норм (позитивное право, право в объективном смысле) регулирует общественные отношения по-разному: некоторые отношения регулируются принудительно, так что отдельные лица по своему усмотрению не вправе отменять или изменять соответствующие предписания, ибо они исходят из единой воли - государства. Так обстоит дело в области конституционного устройства государства, сбора податей с населения, охраны границ. Это - область юридической централизации;в ней все регулирование проникнуто духом субординации (подчиненности), принципом власти (imperium); действующие в ней правовые нормы носят императивный, то есть абсолютно повелительный характер.

В других областях государство предоставляет отдельным лицам свободу регулировать отношения по собственному усмотрению (тем самым освобождая их инициативу). При этом государство не вполне устраняется, а занимает позицию власти, охраняющей то, что будет установлено частными соглашениями. Оно делает это по-разному: может устанавливать правила (образцы) поведения, которые субъекты могут отменять или изменять к своей выгоде; может совершенно оставлять отношения не урегулированными, полагаясь на благоразумие субъектов оборота, но обещая защиту того, что будет ими согласовано.

Более всего такие начала регулирования применимы к имущественным (хозяйственным) отношениям между гражданами, к семейным отношениям, к урегулированию взаимных обид. Это область самостоятельности, свободы усмотрения отдельных субъектов, сфера юридической децентрализации, где все регулированиеподчинено духу координации. Правила здесь носят не принудительный, властный, а восполняющий - диспозитивный (dispositivum) характер.

Изучению в данном курсе подлежат те правовые институты, которые выработаны в области “юридической децентрализации”: регулирование отношений по поводу вещей, договоров, частных правонарушений, семейных и наследственных отношений.

При этом надо понимать, что нет ни одной области общественных отношений, где исключительно применялись бы только принудительные или только дозволительные методы воздействия: в одних преимущество имеют одни, в других - другие. Эти методы призваны дополнять друг друга для образования устойчивого и разумного правопорядка: общество, в котором действует только принуждение, обращается в невыносимую тиранию; общество, где процветает частный произвол, стремится к саморазрушению.

Под влиянием объективных условий (состояние экономики, ведение войны и пр.) и субъективных, а также мировоззренческих факторов соотношение принудительного и дозволительного начал при регулировании общественных отношений может меняться.

На заре истории, когда доминирует общее (род, племя, народ), принуждение оказывается основным регулятором. Выделение частной собственности, а с ней - частного интереса и его носителя - индивида, развивает стремление к индивидуальной свободе. Регламентация поведения при условии сохранения этой свободы требует применения иных начал. На месте сообщества родов появляется сообщество граждан, а вместе с тем и гражданское право, для которого главным инструментом регулирования становится метод дозволительности.

Однако римскому праву не было знакомо такое единое обозначение правовой отрасли, которое свойственно современности - гражданское право. Та область правового воздействия, для которой характерно было преимущественное применение дозволительных методов регулирования, включала в себя три части, как это следует из Дигест (Д.1.I.1.2.) (равным образом - из Институций): “Частное право делится на три части, ибо составляется или из естественных предписаний (ius naturale), или из (предписаний) народов (ius gentium), или из (предписаний) цивильных(ius civile)”.

Таким образом, правильное понимание предмета римского права предполагает рассмотрение указанных выше трех составляющих частного права. При этом необходимо помнить об органической взаимосвязи этих категорий (Д.1.I.6.): “Цивильное право не отделяется всецело от естественного права или от права народов и не во всем придерживается его; если мы что-либо прибавляем к общему праву или что-нибудь из него исключаем, то мы создаем собственное, то есть цивильное право”.

В последнем фрагменте цивильное право определяется как собственное, национальное право римского народа, римской общины. Такое представление о национальном праве распространяется на все народы, входящие в круг цивилизованного общения древнего мира. Это подтверждается высказыванием Гая (Д.1.I.9): “Все народы, которые управляются на основании законов и обычаев, пользуются частью своим собственным правом, частью правом, общим для всех людей. Ибо то право, которое каждый народ установил для себя, является собственным правом государства и называется цивильным правом, как бы собственным правом самого государства”.

Уяснение содержания римского цивильного права в его многовековом развитии в условиях единой и самостоятельной государственности раскрывает процесс превращения узко-национального права одной из латинских общин в право огромного государства, по содержанию своему являющемуся мировым, универсальным правом.

Первоначально цивильное право являлось правом только прирожденных граждан Рима; им не могла пользоваться большая часть населения города. С этой точки зрения, римское цивильное право было сугубо национальным. Оно включало всю совокупность правил, регулирующих светские и сакральные отношения (ius и fas); предусматривало кару за преступления и упорядочивало отношения по владению землей, рабами, прочим имуществом. Оно отличалось крайним формализмом, монолитностью (неотдефиренцированностью институтов) и простотой. Это естественное следствие простоты, неразвитости экономической жизни общины, простоты общественных отношений. Кроме этого, характерными чертами формирования и применения цивильного права в древности выступали сакрально-народный характер правотворчества и особый порядок судопроизводства - легисакционный процесс (per legis actionem), в котором община (государство) не играла активной роли, предоставляя гражданам как формулировать исковые требования, так и выносить судебные решения.

Будучи чисто национальным правом граждан римской общины, оно носило еще название квиритское право - ius quiritis, так как сами граждане назывались квиритами. ((I.Кн.1. II.2) “Цивильное, однако, право получает название от каждого государства; например, право Афинское; поэтому, если кто захочет назвать законы Солона или Дракона цивильным правом Афинского народа, то он не ошибется. Таким образом, право которым пользуется римский народ, мы называем цивильным правом римлян, или право, которым пользуются квириты, называем квиритским, а называются римляне квиритами от Квирина”).

Установление в 510 г. до Р.Х. республиканского строя, последующее подчинение Риму других латинских общин, распространение власти на всю Италию, способствовали расшатыванию старого патриархального строя общественных отношений, вытеснению натурального хозяйства товарным производством. Сложившееся в древности цивильное право перестало соответствовать возникшим более сложным и разнообразным отношениям.

Победа над Карфагеном в борьбе за первенство на западе средиземноморского бассейна поставила Рим в центр мировой торговли. Последующее завоевание Греции, приобретение провинций в Малой Азии, в Африке открыли простор для развития античного способа производства. Громадные латифундии, на которых использовался дешевый рабский труд, повсеместно вытесняли индивидуальные крестьянские хозяйства; натуральная замкнутость сменилась интенсивным торговым оборотом, который вышел за пределы государства. Все это вместе взятое, а также влияние новых идей, привнесенных греческой философией и культурой в целом, правовым опытом других народов, ломало прежние представления римлян о праве.

К концу республиканского периода экономические, политические и мировоззренческие факторы делают древнее национальное право непригодным для регулирования общественных отношений в новых условиях. Требуется более универсальное право, способное удовлетворить интересы всех включенных в мировую державу народов, лишенное всяких местных и национальных особенностей.

Выдающееся значение для разработки такого права имело право народов - ius gentium. Ульпиан определял его следующим образом (Д.1.I.4): “Право народов - это то, которым пользуются народы человечества”. Далее в Дигестах, в фрагменте, принадлежащем Гермогениану, раскрывается содержание этого права (Д.1.I.5): “Этим правом народов введена война, разделение народов, основание царств, разделение имуществ, установление границ полей, построение зданий, торговля, купли и продажи, наймы, обязательства, за исключением тех, которые введены цивильным правом”. Наконец, важную характеристику сущности этого права находим во фрагменте, принадлежащем Гаю (Д.1.I.9): “...то же право, которое естественный разум установил между всеми людьми, соблюдается у всех одинаково и называется правом народов, как бы тем правом, которым пользуются все народы”.

Из приведенных высказываний следует, что право народов - это не право отдельной нации или группы наций, тем более, не международное право. Это то право, которое достаточно единообразно складывается у всех наций под влиянием единообразных задач при регулировании естественных (установленных “естественным разумом”) отношений. Это то право, которое будучи уже выработанным одной нацией, может быть применено и другой. Иными словами, это универсальные начала и категории, тот правовой опыт, который может быть востребован каждой нацией, находящейся на соответствующей ступени хозяйственного и общественного развития.

В этой универсальности проявляется связь права народов с цивильным правом и правом естественным: построенное на всеобщем основании естественного развития, оно обогащает национальное право.

Заслугой Рима явилось то, что именно его правовая система включила в себя эти универсальные начала с такой полнотой и последовательностью, каких не знали иные национальные правовые системы античности.

Внедрение права народов в римскую правовую систему происходило посредством деятельности особой магистратуры, специально образованной для руководства судопроизводством в период межобщинных распрей (367 г. до Р.Х.) - претуры. С 242 г. до Р.Х. для улаживания дел многочисленных иноземцев (перегринов), которые все больше наполняли Рим, стал избираться претор по делам перегринов (praetor peregrinus).

При рассмотрении споров между ними этот магистрат не мог пользоваться нормами квиритского права, поэтому использовал те правила, принципы, которые действовали в греческих государствах, в Азии, в Египте и т.д.; кроме того, учитывались правила международного торгового оборота, сложившиеся за многие века морской и караванной торговли.

Таким образом, в Риме действовали две системы права: право цивильное - только для римских граждан, и право народов - только для перегринов. При этом многие принципы и категории последнего, как наиболее эффективные в той экономической системе, которая сложилась в государстве, посредством практической деятельности преторов (через их эдикты, систему преторских исков) перешли в цивильное право, наполнив его новым, более совершенным содержанием.

Это творческое заимствование происходило на протяжении длительной эпохи, с III в. до Р.Х. по III в., когда осуществлялась решительная переработка квиритского права под воздействием права народов, продуктивное взаимодействие древнего национального права и правового опыта античных народов средиземноморья.

Внешними признаками этих перемен выступают следующие характеристики римской правовой системы: главное место в нормотворчестве занимает преторское право (ius praetorium, более широко - ius honorarium), в котором сплавляются нормы национального права и права народов; выдающееся значение приобретает творческая деятельность светских знатоков права (prudentes), своими толкованиями создающих новые нормы на основе универсальных начал права народов - юриспруденция; в области судопроизводства происходит решительная перемена - древний легисакционный процесс заменяется формулярным процессом (per formulas), которым устанавливается возможность для широкого практического применения новых правовых воззрений.

Одновременно стиралась резкая грань между римскими гражданами и неримлянами, между квиритами и перегринами. Все большее число свободных жителей громадного государства приобретали права римского гражданства. Тем самым уменьшалась формальная сфера применения права народов. Наконец, в 212 году в соответствии с эдиктом императора Каракаллы все свободное население империи приобретает права римского гражданства. После этого имущественные отношения любых субъектов в стране подпадают под юрисдикцию цивильного права. Однако это вовсе не означает, что система ius gentium умерла бесследно: за многовековой период взаимодействия двух систем содержание права народов перешло в национальное право Рима, вытеснив из него все устаревшие и негодные нормы и понятия.

Цивильное право и право народов - системы позитивного права, то, что определяется как право в объективном смысле. Третья составляющая частного права - право естественное (ius naturale) таковым не является.

Ульпиан следующим образом определяет его (Д.1.I.3): “Естественное право - это то, которому природа научила все живое: ибо это право присуще не только человеческому роду, но и всем животным, которые рождаются на земле и в море, и птицам; сюда относится сочетание мужчины и женщины, которое мы называем браком, сюда же порождение детей, сюда же воспитание; мы видим, что животные, даже дикие, обладают знанием этого права”.

Естественное право римляне понимали как некий высший закон, как состояние порядка в природе и обществе. Законы (иные акты людей), устанавливаемое людьми позитивное право, не должны нарушать этот всеобщий порядок. Нарушение этого порядка, следовательно ius naturale, порождает бесправие, произвол, беззаконие (параномию). Напротив, соответствие человеческих установлений естественному праву порождает справедливость (aequitas), которая и является целью права.

Такое понимание права соответствует следующему высказыванию Павла (Д.1.I.11.): “...право означает то, что всегда является справедливым и добрым - каково естественное право”.

Следовательно, то, что не порождает справедливость, не имеет ценности права.

Философская конструкция справедливости являлась основанием для правотворческой деятельности преторов и юристов, которые в своих эдиктах и комментариях отстраняли закон, уже не соответствующий понятию aequitas и, таким образом, создавали новое, более совершенное право.

Таким образом, естественное право должно пониматься не как система норм и не как позитивное право, а как философское обоснование постоянного совершенствования позитивного права применительно к реальной действительности.

Более того, представления о естественном праве выражают отношение римлян к праву как явлению по природе своей нравственному: omne ius hominum causa constitutum est.

Восприятие права как нравственного явления подтверждается достижениями римской юриспруденции. При разборе дела юристы интерпретировали существующие правовые нормы в духе их соответствия требованиям естественного права и справедливости и в случае коллизии зачастую изменяли старую норму с учетом новых представлений о справедливости и справедливом праве (aequum ius). Подобная правопреобразующая (и нередко правообразующая) интерпретация юристов мотивировалась поисками такой формулировки предписания, которую бы дал в изменившихся условиях сам справедливый законодатель. Принятие правовой практикой новой интерпретации (прежде всего в силу ее аргументированности и авторитетности ее автора) означало признание ее содержания в качестве новой нормы, а именно, нормы ius civile. Правопреобразующая деятельность юристов обеспечивала взаимосвязь различных источников римского права и содействовала сочетанию стабильности и гибкости в дальнейшем его развитии и обновлении.

2. Юридическим термином лицо (persona) обозначается тот, кто может иметь права и нести обязанности. Имеющий права и несущий обязанности является субъектом права, а не объектом. Субъект может обладать имуществом, самостоятельно распоряжаться им, совершать юридически значимые действия.

Для того, чтобы быть субъектом права, надо обладать правоспособностью. Правоспособность - это способность иметь права и обязанности. Правоспособность возникает с момента рождения человека. Однако уже квиритское право предусматривало, что неродившийся, но зачатый гражданин, сохраняет все права, приобретение которых невозможно только из-за того, что он еще не рожден (так, наследственные права переходили зачатому, но не рожденному при условии, что открытие наследства состоялось до его рождения).

Прекращается правоспособность смертью человека.

Несмотря на то, что правоспособность связана с естественными событиями (рождением и смертью), она не является естественным феноменом: это социально-юридическая категория, содержание которой зависит от установленного в данном государстве правопорядка.

Правоспособность - это предпосылка того, чтобы человек стал самостоятельным субъектом гражданского оборота. Для того, чтобы человек собственными действиями приобретал права и осуществлял обязанности, он должен обладать дееспособностью. Дееспособность - это способность лица самостоятельно приобретать права и нести обязанности.

Римское право не выработало эти две юридические категории, но использовало единый термин способность (caput) для обозначения юридических характеристик субъекта. Право содержало нормы, предусматривающие ту или иную степень свободы поведения человека в зависимости от возраста, умственного здравия, пола и состояния воли.

В римском гражданском и торговом обороте в качестве субъектов выступали не только люди (физические лица), но и объединения людей, союзы, корпорации. В настоящее время такие субъекты оборота обозначаются термином юридическое лицо. Римское право не располагало таким понятием. Однако именно римское право выработало основные принципы и категории, необходимые для юридического обеспечения деятельности этих своеобразных субъектов права.

В силу вышесказанного, изучение категории лица распадается на два самостоятельных раздела: правовое положение физических лиц и правовое положение союзов (юридических лиц).

2. Правовое положение физических лиц

а) Правоспособность как мера свободы и несвободы

Важная особенность римского права состояла в том, что не только одной из главных, но первой категорией его было лицо (persona). Вот как это отражено в Дигестах (Д.1.V.) “1.(Гай). Все право, которым мы пользуемся, относится или к лицам, или к вещам, или к действиям. 2. (Гермогениан). Так как все право установлено для людей, то сначала мы будем говорить о положении лиц, а потом о прочих предметах... 3.(Гай) Основное деление, относящееся к праву лиц, заключается в том, что все люди суть или свободные, или рабы”.

Итак, главный принцип определения статуса личности в римском праве это то, что одни люди выступают как субъекты права (свободные), другие - как объекты права (рабы). В связи с этим вырабатывались определения свободы и рабства: “(Флорентин). Свобода есть естественная способность каждого делать то, что ему угодно, если это не запрещено силой или правом. #1. Рабство есть установление права народов, в силу которого лицо подчинено чужому владычеству вопреки природе...”

Отсюда - свобода есть мера автономного поведения, рабство - мера дозволенного поведения. Юридическим выражением и того и другого выступает категория правоспособность. Иными словами, правоспособность - это мера свободы или зависимости человека. В римском праве, с его беспощадной последовательностью в проведении собственных принципов, это было особенно очевидно: наличие или отсутствие правоспособности означало наличие или отсутствие свободы. Более того, полнота правоспособности обеспечивала ту или другую степень независимости человека в римской общине, ибо она была связана с правовыми состояниями (status) человека: состоянием свободы (status libertatis), состоянием гражданства (status civitatis), семейным состоянием (status familiae).

Только тот, кто обладал всеми тремя состояниями был полностью правоспособным. Отпадение какого-либо состояния уменьшало объем правоспособности. Отсутствие всех трех состояний означало, что человек является рабом.

б) Состояние свободы

Как было отмечено, с точки зрения состояния свободы, все население делилось на свободных и рабов. В Институциях говорится (I.Кн.1.V.5): “В положении рабов нет никаких различий; в положении же свободных существуют большие различия; именно: они или свободнорожденные или вольноотпущенные”. Следовательно, рассматривая объем правоспособности с точки зрения данного статуса, необходимо знать правила, регулирующие положение указанных трех групп населения.

(1) Свободнорожденные и вольноотпущенные

Свободнорожденные (ingenue) - это те, кто рождаются свободными. Но в общине, где взаимодействуют свободные и рабы, это казалось бы ясное утверждение, требует уточнений: кто по закону считается рожденным свободным?

Институции устанавливают принцип, что брак двух свободных создает свободнорожденного (I.Кн.1.IV): “Свободнорожденным бывает тот, кто тотчас по рождении свободен, будь то от брака двух свободнорожденных или вольноотпущенных, или от одного родителя вольноотпущенного, другого свободнорожденного”.

Если же один из родителей раб, то действует принцип, что дитя следует состоянию матери: если она свободна, то свободен родившийся. Дигесты (1.V.) содержат правила, детализирующие этот принцип применительно к возможному изменению состояния матери в период от зачатия до родов: “5.(Марциан) #2. Свободнорожденные - это родившиеся от свободной матери; достаточно, чтобы она была свободной во время рождения, хотя бы она зачала, будучи рабыней. И наоборот, если она зачала, будучи свободной, а ко времени родов сделалась рабыней, то признано, что рожденный является свободным независимо от того, зачала ли она, состоя в законном браке или вне брака, ибо бедствия матери не должны вредить тому, кто находится во чреве... 7.(Павел). Кто находится во чреве, охраняется, как если бы он находился среди людей, поскольку дело идет о выгодах самого плода...”

Вольноотпущенные (libertinis) - это люди, отпущенные на свободу из законного рабства. Институции следующим образом описывают способы отпущения на свободу (I.Кн.1.V): “Производится отпущение на свободу многими способами: именно, или согласно священным постановлениям, в церковных собраниях, или посредством виндикты, или в присутствии друзей, или письменно, или посредством духовного завещания, или посредством другой какой угодно последней воли...”

Вольноотпущенники не приобретали всей полноты правоспособности хотя бы потому, что становились в положение клиентов своих бывших хозяев - патронов. Более того, были предусмотрены случаи, когда допускалось возвращение их в рабское состояние. Долгое время существовали различия в правовом положении вольноотпущенников. В значительной степени эта пестрота статусов была упразднена в эпоху Юстиниана, о чем свидетельствуют Институции (I.Кн.1.V): “...мы, стремясь в нашем человеколюбии все упорядочить и привести в лучшее состояние, исправили этот недостаток... так как еще с колыбели города Рима существовала одна простая свобода, т.е. та, которой обладал отпускающий на волю, разве только с тою разницей, что отпускаемый на волю считается, конечно, вольноотпущенником, хотя бы отпускающий на волю и был свободнорожденным”.

(2) Правовое регулирование рабского состояния

Рим являлся тем государством, в котором античное рабство достигло наиболее полного развития в своей бесчеловечности и жестокости. Но одновременно, именно в Риме сложилась система правовых норм, скрупулезно регулирующих рабское состояние, а именно: правила об основании возникновения и прекращения рабства, о личном и имущественном положении рабов.

Основания возникновения рабского состояния бывали различны в разные эпохи: для древности характерна продажа в рабство за долги, обращение в рабов общины лиц, совершивших тяжкие преступления; с течением времени главным основанием становится захват в плен в условиях войны. В Институциях основания возникновения рабского состояния описаны лаконично и исчерпывающим образом (I.Кн.1.III): “Рабами, однако, или рождаются, или делаются. Рождаются они от наших рабынь; делаются же рабами или по законам общенародного права, т.е. вследствие плена, или по законам цивильного права, когда, например, свободный человек, старше 20 лет, позволил выставить себя на продажу для получения части покупной платы”.

Основаниями прекращения рабского состояния являются смерть или отпущение на свободу.

Основные принципы регулирования личного и имущественного аспектов рабского состояния ясно изложены в следующем фрагменте Дигест (Д.1.VI.1.): “(Гай) #1. Находятся во власти хозяев рабы, и эта власть относится к праву народов: ибо у всех народов мы можем одинаково наблюдать, что хозяева имеют над рабами власть жизни и смерти; и то, что приобретается посредством раба, приобретается господином”.

Из приведенного следует, что право не признает за рабом атрибутов личности: раб есть вещь (servi res sunt); право хозяина - это право собственности на “говорящее орудие”. Следовательно раб не может иметь семьи, не может создать брака, не может иметь детей. Даже если господин за ненадобностью оставляет раба, он не обретает личности, но становится бесхозяйной вещью (res nullis), и любой вправе завладеть ею. В древности господство над рабом ничем не было ограничено: раба можно было продать, подарить, сдать в наем, обменять на что угодно; можно было убить и по любому поводу наказывать (Катон Старший, при всем величии этой незаурядной личности, наказывал ремнем прислуживающего за столом всякий раз, когда допускалась малейшая оплошность и держал рабов в такой строгости, что один из них повесился, когда узнал, что хозяин не одобрил совершенную им сделку).

Серьезной драмой римской общины и, стало быть римского права, оказалась попытка согласовать несогласуемое: отношение к рабу, как к вещи, и - восприятие раба как человеческой личности. Такая проблема становилась не только перед Римом. Законодательство Моисея решало ее на основе национального принципа: личность признавалась только за соплеменниками израильтян (Левит. Гл.25: (39) “Когда обеднеет брат твой и будет продан тебе, то не налагай на него работы рабской. (40) Он должен быть у тебя как наемник, как поселенец; до юбилейного года (т.е. 21 год) пусть работает у тебя... (43) Не господствуй над ним с жестокостью, и бойся Бога своего. (44) А чтобы раб твой и рабыня твоя были у тебя, то покупайте себе раба и рабыню у народов, которые вокруг вас... (46) Можете передавать их в наследство и сынам вашим по себе: вечно владейте ими как рабами. А над братьями вашими, сынами Израилевыми, друг над другом, не господствуйте с жестокостью”).

Под влиянием гуманистических представлений эллинизма, а в последующем под воздействием христианского благовестия, римляне попытались решить эту универсальную проблему античности на основании естественного права (“...по естественному праву все рождались свободными... неизвестно было и рабство...; и хотя все мы по законам естественного права называемся одним именем “люди”, однако по законам общенародного права явилось три рода людей: свободные..., рабы..., вольноотпущенные...”).

В позитивном праве это выразилось в принципах, которые были сформулированы в конституциях императоров. Общим образом они так изложены в Дигестах (Д.1.VI.#2) (Гай): “Но в настоящее время никому, кто находится под римским владычеством, не позволено свирепствовать в отношении рабов сверх меры и без причины, признанной законом. Ибо, согласно конституции божественного Антонина, тот, кто без причины убьет раба, наказывается не в меньшей степени, как если бы убил чужого раба. И большая жестокость господ наказывается согласно конституции того же принцепса”.

В этих правилах причудливым образом переплетается забота о личности раба (следовательно, он уже не просто вещь), с обеспокоенностью за сохранность главной производительной силы общества (ибо жестокость карается по правилам возмещения вреда за порчу чужого имущества, не более того); и, наконец, вырабатывается поразительный в своей универсальности правовой принцип: “для государства выгодно, чтобы никто не злоупотреблял предоставленным ему правом” (I.Кн.1.VIII.2)

Регулирование имущественного положения рабов в древности определялось таким принципом квиритского права: “действия раба могут улучшать, но не ухудшать положение господина”. Следовательно, все, что раб создает или приобретает своими усилиями, превращается в собственность хозяина; но если раб нанес кому-то урон, причинил ущерб, то никто не несет ответственности: раб - потому, что вещь не может отвечать, хозяин - в силу указанного принципа.

Однако условия хозяйственной системы, в которой решающее значение имела разнообразная деятельность именно рабов (в качестве управляющих различных предприятий, капитанов торговых судов, учителей и наставников в разных отраслях наук и ремесел, экономов сельскохозяйственных поместий и пр.) приводили применение этого принципа к абсурду: торговый оборот оказывался неопределенным, так как большое число сделок не было снабжено ответственностью (cum servo nulla actio est).

Откликом на эту проблему явилась выработка претором особых исков, посредством которых ответственность за действия рабов возлагалась на их господ. Тем самым право косвенным образом признавало квази-правоспособность рабов, поскольку связывало с их действиями определенные юридические последствия.

Практически наиболее важными из указанных исков были: иск в размере пекулия (actio de peculio), иск из действий приказчика (actio institoria), иск из действий капитана (actio exercitorio). Общее описание их приводил Гай в своих Институциях: “Кн.4. (70)...если по приказанию отца или господина будет совершено юридическое действие, то претор составляет иск в полной сумме против отца и господина, да это и правильно, так как тот, кто таким образом совершает юридическое действие, скорее полагается на добрую совесть отца или господина, чем сына или раба. (71) На этом же основании претор установил и два других иска: exercitoria и institoria; первый имеет место тогда, когда отец или господин назначил сына или раба капитаном корабля, и когда с ним вступили в сделку относительно предмета, над которым он назначен начальником. Так как, по-видимому, даже этот предмет стал предметом юридического отношения по воле отца или господина, то претор считал справедливым дать (против него) иск на полное удовлетворение... Exercitoria же иск называется потому, что тот, кому принадлежит ежедневный доход от корабля называется exercitor. Формула же называемая Institoria, имеет место тогда, когда кто-либо поручает заведывание таверной или каким-нибудь промыслом своему сыну или рабу и когда с ним будет заключен какой-либо договор по поводу того дела, для которого он назначен. Этот иск называется institoria потому, что тот, кто назначается заведующим таверной называется institor; и сама эта формула составляется in solidum т.е. на целостное удовлетворение”.

Подтверждение и более детальное определение этих исков содержится в Дигестах (Д.15.I.) 1. (Ульпиан)... #1. Этот эдикт является тройным, ибо иск возникает или из пекулия, или вследствие того, что имущество поступило в имущество господина, или вследствие того, что договор с подвластным заключен по приказу (господина). #2. Слова эдикта таковы: “В отношении совершения сделки с тем, кто находится во власти другого лица”...#4. Если заключен контракт с несовершеннолетним сыном семейства или рабом, то дается против господина или отца иск о пекулии, если их пекулий увеличился....4. (Помпоний). В пекулий входит не то, чему раб ведет счет отдельно от господина, но то, что господин сам отделил, различая свой счет и счет раба. Ибо так как и господин может отнять весь пекулий от раба, или увеличить пекулий, или уменьшить его, то следует обращать внимание не на действия раба, но на то, что сделал господин для установления пекулия раба....5. (Ульпиан)... #4....Туберон определяет пекулий как нечто такое, что раб с позволения господина имеет отдельно от господских счетов с вычетом того, что является предметом долга господину”.

Приведенные фрагменты - лишь малая часть правового материала, объем которого свидетельствует о широком применении пекулиарных отношений и детальном их регулировании. Это, в свою очередь, означает, что право, исходя из потребностей реального хозяйственного оборота, вынужденно было фактически признавать правоспособность рабов (других подвластных лиц).

в) Состояние гражданства

Для римского государства, как впрочем повсюду в древнем мире, было характерно неравенство правового статуса проживающих в нем свободных людей. Выше отмечалось, что само становление римской государственности происходило под влиянием острой сословной борьбы.

Полноправными членами общины являлись римские граждане (Cives Romani), которые обладали всеми политическими и имущественными правами. Гражданам принадлежало активное и пассивное избирательное право (ius sufragio и ius honorum), что позволяло им участвовать в политической жизни общины, а также право заключать любые сделки, следовательно, самостоятельно участвовать в хозяйственном обороте (ius cоmmercium) и - правом создавать римскую семью, что являлось основанием для передачи гражданских прав потомкам (ius connubium).

После того, как в IV в. до Р.Х. гражданство расширилось слиянием патрициата и плебса, в Риме надолго сохранялось правовое различие между гражданами и латинами (latini); наряду с этими двумя сословиями в государстве проживал значительный слой иностранцев (peregrini).

Латинами признавались жители тех латинских общин, которые первоначально входили в конфедерацию Латинский союз, а также тех, которые были присоединены к Риму в результате войн и дипломатических акций, посредством которых вся Италия оказалась под властью Рима. Большинство этих общин пользовалось правами местного самоуправления, но не участвовали в политической жизни государства, так как не располагали политическими правами римского гражданства. Латинам было предоставлено право совершать сделки (ius commercium), следовательно они могли участвовать в экономической жизни страны. Но создавать римскую семью они не могли, так как не располагали ius connubium, следовательно их статус неполноправных жителей государства переходил от поколения к поколению.

Отдельные пожалования права римского гражданства производились только по отношению к некоторым выходцам из латинских общин за особые заслуги перед римским государством.

После Ганнибаловой войны (т.е. в конце III- начале II в. до Р.Х.) юридическое неравноправие римских граждан и латинов усугубилось экономическим гнетом, что не могло не вызвать недовольства у населения латинских общин. Накапливаясь, оно выливается в гражданскую (“Союзническую”) войну 90 - 89 гг. до Р.Х. В результате этой войны, в качестве одного из оснований для ее прекращения, практически все свободное население Италии получает права римского гражданства.

В последующем статусом латинов наделяются некоторые общины, расположенные за пределами Италии, а также определенные категории вольноотпущенных в самой Италии.

Процесс распространения римского гражданского состояния завершается в 212 г., когда эдиктом принцепса Каракаллы права римского гражданства получает все свободное население громадной империи. Тем самым, по существу, упраздняется правовая категория латины, закреплявшая в течение многих веков политическое и гражданское неравноправие жителей страны.

Длительный процесс ликвидации различных сословных групп, такого деления населения, которое предполагало юридическое неравенство различных классов, происходил под влиянием политических потребностей растущего государства, а также экономических реальностей развивающегося товарного производства. Заслугой римского права является то, что оно смогло выработать соответствующий этим потребностям и реалиям принцип равенства правоспособности всех свободных людей.

г) Семейное состояние

Как отмечалось выше, основой всего римского общественного устройства была семья. Без принадлежности к семье, через нее - к роду, нельзя было стать гражданином. Поэтому семейное состояние, так же как состояние гражданства и свободы, служило естественной предпосылкой правоспособности.

Римская семья длительное время сохраняла свой сугубо патриархальный характер. Это был замкнутый и закрытый для внешнего мира круг лиц, абсолютным владыкой и единственным представителем которого во внешних отношениях был домовладыка, глава семейства (paterfamilias). Власть его (manus, или иначе - patria potestas) по отношению ко всем, кто составлял семью (familia) была юридически ничем не ограничена. Он был вправе судить, наказывать, продавать в рабство, отдавать в кабалу, казнить любого члена семейства; только ему принадлежало право собственности на имущество семьи. Таким образом, именно отец семейства обладал полной правоспособностью, был лицом своего права (persona sui iuris).

Вот как об этом говорится в Дигестах (Д.1.VI.4.): “(Ульпиан). Из римских граждан некоторые суть отцы семейства, а некоторые - сыновья семейства, некоторые матери семейства, некоторые - дочери семейства. Отцы семейства - это те, которые обладают своей властью, будь они совершеннолетние или несовершеннолетние; подобно этому, матери семейства, сыновья семейства и дочери семейства находятся в чужой власти. Ибо тот, кто рождается от меня и от моей жены, находится в моей власти; также тот, кто рождается от моего сына и его жены, т.е. мой внук или внучка, также в моей власти и правнук, и правнучка и т.д.”.

Отсюда следует, что прочие члены семьи: супруга (uxor in manu mariti), дети (filii), дети сыновей и пр. являются лицами чужого права (persona alieni iuris), следовательно, объем их правоспособности значительно менее объема правоспособности отца семейства. Будучи свободными, обладая статусом гражданства, они тем не менее находятся в подчинении, и это налагает на их поведение существенные ограничения.

Такое положение сохраняется в течение длительного времени, а в отношении детей - до эпохи Юстиниана, о чем свидетельствует следующее положение Институций (I.Кн.1.IX.): “2. Право же родительской власти, которую имеем над детьми, свойственно только римским гражданам; ибо нет никакого народа, который бы имел такую власть над детьми, какую имеем мы, римляне”.

д) Утрата и умаление правоспособности. Умаление гражданской чести

Поскольку полнота правоспособности зависела от наличия трех состояний (свободы, гражданства и семейного состояния), утрата всех или некоторых из них приводила к уменьшению объема правоспособности (capitis deminutio). Римское право предусматривало три степени умаления правоспособности: наибольшее (capitis deminutio maxima), среднее (capitis deminutio media) и наименьшее (capitis deminutio minima). Вот как об этом сказано в Институциях (I.Кн.1.XVI): “Изменения правоспособности есть перемена прежнего положения, и оно происходит тремя способами: оно бывает наибольшим или меньшим, которое некоторые называют средним, или же наименьшим”.

Наибольшее умаление правоспособности имело место тогда, когда свободный гражданин терял свободу, то есть становился рабом в результате военного пленения, продажи в рабство за долги, самопродажи в рабство. Естественно, что при этом человек терял все имущественные и личные права.

Среднее умаление правоспособности наступало тогда, когда гражданин, при сохранении свободы терял право римского гражданства. Это могло происходить при изгнании гражданина за пределы государства в качестве санкции за совершение некоторых преступлений (что традиционно обозначалось термином “лишение огня и воды”). Однако утрата гражданства наступала и при добровольной эмиграции, приобретении статуса латина, что могло быть по самым разным мотивам, в частности, для приобретения провинциальной собственности.

При смене семейного состояния происходило минимальное уменьшение правоспособности. При этом лицо своего права подпадало под власть другого лица: при замужестве женщины, которая до вступления в брак была самостоятельна, при усыновлении гражданина бывшего лицом своего права.

Положение человека в римском обществе определялось не только правоспособностью, но и состоянием гражданской чести, точнее - состояние чести (status dignitatis) оказывало влияние на объем правоспособности.

Римское право различало лишение чести и умаление чести. Лишение чести являлось результатом такого уголовного наказания, в результате которого утрачивалось римское гражданство. Умаление чести проявлялось в двух формах: infamia и turpitudo.

Инфамией признавалось такое умаление чести, которое наступало в результате предосудительного с точки зрения общины поведения лица (бесславное удаление из легиона, лжесвидетельство, обвинение по т.н. инфамирующим искам - из договора товарищества, хранения, поручения; за недобросовестность в делах опекунства, за воровство, грабеж, насилие и пр.). Лицо, подвергнутое инфамии не могло занимать почетных должностей в общине (то есть лишалось пассивного избирательного права), не могло становится опекуном, поверенным, не могло наследовать по завещанию, не могло привлекаться в качестве свидетеля. Таким образом, фактически инфамия вела к существенному ограничению общественной активности субъекта.

Turpitudo - результат презренного, с точки зрения общины, образа жизни человека (занятие ремеслом актера, сводничеством, проституцией).

е) Правовое положение детей, душевнобольных и расточителей. Опека над женщинами

Самостоятельное осуществление прав и несение обязанностей требует определенной зрелости воли и развитости рассудка, а эти качества зависят от возраста и психического здоровья человека.

В зависимости от возраста, все лица делились на совершеннолетних (puberes) и несовершеннолетних (impuberes). Совершеннолетие наступало в 14 лет для мальчиков и в 12 лет для девочек. С этого возраста свободный римский гражданин приобретал полную правоспособность и, если не находился во власти отца семейства, был вправе самостоятельно участвовать в гражданском обороте.

Очевидно, что в таком возрасте отсутствует достаточный жизненный опыт, практические знания и критический взгляд на вещи, отсюда - неизбежные ошибки, совершение сделок в ущерб себе и пр. Однако квиритское право не содержало средств защиты от собственных ошибок, от обмана, от принуждения совершить невыгодную сделку. Обращения молодых людей к претору с просьбой о защите нарушенных прав, привели к выработке особого средства защиты - реституции (restitutio) (Д.4.I.) “1.(Ульпиан)....В этом титуле претор многократно приходит на помощь людям, сделавшим промах, или обманутым, или потерпевшим ущерб вследствие страха, либо (чужого) лукавства, либо возраста, либо своего отсутствия... 3. (Модестин). Претор обещает восстановление в первоначальное положение во всех случаях на основании исследования дела...”.

Итак, реституция - это восстановление в первоначальное положение, то есть приведение сторон сделки в такое имущественное положение, в котором они находились до совершения сделки.

Вот как говорится об этом в Дигестах (Д.4.IV.1): “(Ульпиан). Следуя естественной справедливости, претор установил этот эдикт, путем которого он предоставил защиту юным, так как всем известно, что у лиц этого возраста рассудительность является шаткой и непрочной и подвержена возможностям многих обманов; этим эдиктом претор обещал им помощь и защиту против обмана. #1. Претор постановил в эдикте: “Я буду обращать внимание сообразно с характером дела на то, что, согласно показаниям, будет совершено с лицом, не достигшим возраста в 25 лет”.

Таким образом, преторская защита, предоставляемая хотя и совершеннолетним, но недостаточно зрелым людям, привела к установлению того, что в современном праве обозначается термином “частичная дееспособность”. Но одновременно, введение реституции внесло неопределенность в гражданский оборот: ведь лицо, вступая в сделку с молодым человеком не могло быть уверено в ее результате. Чтобы избежать этого, молодые люди стали прибегать к помощи попечителя (curator), одобрение которым сделки придавало ей бесповоротный характер. Это обыкновение распространилось настолько широко, что превратилось в норму: “Таким образом, в настоящее время лица моложе указанного возраста (25 лет) направляются (в своих делах) помощью попечителей, и до достижения этого возраста им не должно вверяться управление их делами, хотя бы они хорошо вели свои дела”. (То же самое, но более категорично установлено в Институциях (I.Кн.1.XIII): “Совершеннолетние мужчины и женщины, способные к брачной жизни, имеют попечителей вплоть до двадцатипятилетнего возраста; хотя они лица и совершеннолетние, но находятся в том возрасте, когда не могут сами блюсти свои интересы”.)

Предоставляя или ограничивая самостоятельность, римское право учитывало не только возраст, но также психическое и физическое состояние лица. И хотя не существовало таких понятий как лишение, ограничение дееспособности, фактически, установлением над больными попечительства (сura) признавалась недопустимость самостоятельного участия таких лиц в гражданском обороте. В этом смысле к больным приравнивались расточители - лица, которые в силу слабости воли склонны к неразумному расходованию средств в ущерб себе и семьи. Соответствующие правила содержатся в Институциях (I.Кн.1. XXIII): “3. Равным образом, сумасшедшие и расточительные, хотя бы они и были старше 25 лет, находятся по закону XII таблиц на попечении агнатов... 4. Должно назначать попечителей над умалишенными и глухими, и немыми, и страдающими хронической болезнью, так как они не могут следить за своими делами”.

С глубокой древности и вплоть до эпохи принципата самостоятельность женщин ограничивалась тем, что она должна была находится под опекой: либо отца семейства, либо супруга, либо даже своих сыновей или ближайших родичей. Объяснялось это тем, что природные легкомыслие и доверчивость женщин облегчает введение их в заблуждение в самых разных обстоятельствах гражданского оборота.

2. Правовое положение объединений (союзов)

а) Возникновение правосубъектности союзов

Субъектами права в Риме были не только отдельные физические лица, но и их объединения. Подобные образования имели широкое распространение во все периоды римской истории, однако детальной регламентации их статуса римское право не выработало; не существовало даже единого родового термина для обозначения подобных субъектов права, каковым в современном праве является термин юридическое лицо.

Тем не менее, именно римскому праву принадлежит заслуга придания объединениям юридических черт субъекта права.

Со времени принятия законов XII таблиц появляются различные союзы: профессиональные и религиозные коллегии. Регулирование имущественных отношений внутри этих союзов и с третьими лицами строилось на основании договора товарищества (societas). В XII таблицах устанавливалось право членов коллегий заключать между собой любые соглашения, лишь бы это не нарушало общественного порядка.

Однако договор товарищества только лишь объединял имущество или усилия товарищей, но не создавал устойчивого субъекта гражданского оборота: перед третьими лицами выступал товарищ, а не товарищество в целом; не существовало и отдельного имущества, принадлежащего самому товариществу; жизнь товарищества зависела от воли отдельных товарищей, так как выход одного из них прекращал объединение. Но интересы оборота требовали большей стабильности объединений, большей определенности их правового положения, обеспеченности интересов кредиторов.

Очень медленно в праве складывается принцип нераздельности имущества союза, обособленности его от имущества его членов; признается независимость жизни объединения от жизни и деятельности его членов. Эти тенденции означали фактическое признание некоторых элементов правоспособности за объединениями.

В древности сама римская община пользовалась некоторой имущественной правоспособностью. Однако не существовало различия между государством, как политическим союзом и государством, как субъектом имущественных отношений: республиканская казна (aerarium Saturni) не была самостоятельным учреждением и одни и те же магистраты осуществляли и политические функции, и вступали от имени общины в сделки с частными лицами. Споры из таких сделок разрешались не в обычном гражданском порядке, а в рамках административного производства. Таким образом, как и право в целом, юридический статус государственного союза характеризуется единством публично-правового и частноправового начал. Данное единство прослеживается в самом обозначении этого союза - Res publica (общее достояние).

Наряду с государством рано стали пользоваться самостоятельной правоспособностью городские общины - муниципии. Это были те присоединенные к Риму латинские, этрусские, греческие, кельтские общины, за которыми было сохранено право внутреннего самоуправления.

По-видимому, достаточно рано потребовалась большая определенность участия общин в гражданском обороте. Это и понятно: общины обладали имуществом, необходимым для ведения городского хозяйства, вступали в многочисленные сделки с подрядчиками, поставщиками и пр. Возникавшие в связи с этим споры должны были рассматриваться в обычном порядке, но квиритское право допускало в качестве истца или ответчика только отдельного гражданина; следовательно, община в целом не могла отстаивать свои интересы в суде.

Этот недостаток был устранен претором, который стал предоставлять иски общинам (в лице назначенных представителей - actores) и против них. Практика применения этих исков выработала такие правовые нормы, которые свидетельствуют о признании общины (муниципии) в качестве единого и самостоятельного субъекта права. Соответствующие нормы закреплены в Дигестах (Д.3.IV): “2. (Ульпиан). Если должностное лицо муниципии или какая-либо совокупность назначают представителя (actor) для предъявления иска, то не следует говорить, что это нужно рассматривать как сделанное несколькими лицами: ибо он выступает в интересах общины (res publica) или в интересах совокупности, а не в интересах отдельных лиц....7. (Ульпиан). Как претор дает иски от имени граждан муниципии, он также справедливейшим образом считает, что и против них (может быть предъявлен иск)”.

Предоставив общине (и против нее) иск, претор вполне легализовал участие в обороте особого субъекта права - объединение физических лиц, которое действует вполне самостоятельно и независимо от тех людей, которые его образуют. Такой субъект сам, то есть на свое имя, приобретает права, самостоятельно исполняет обязанности и несет ответственность по долгам; естественно, для этих целей объединение должно располагать собственным имуществом, на которое никто другой, в том числе члены объединения, прав не имеют.

б) Виды объединений

В приведенном фрагменте Дигест обращает на себя внимание то, что Ульпиан говорит о “муниципиях” и о “какой-либо совокупности”. Это означает, что преторский эдикт распространялся не только на муниципии, но и на другие объединения, обладавшие такими же свойствами самостоятельности и устойчивости. Это понятно, так как в республиканский период корпоративная жизнь процветала: наряду с древними жреческими коллегиями, существовали многочисленные профессиональные и торговые объединения (цехи кондитеров, медников и пр., союзы торговцев хлебом, вином, общества откупщиков и т.п.). Естественно, что регулирование их участия в обороте осуществлялось по модели, выработанной для муниципий.

Подтверждением тому является следующий фрагмент из Дигест (Д.3.IV.): “1. (Гай)... #1. Те, которым разрешено образовать союз под именем коллегии, товарищества или под другим именем того же рода, приобретают свойство иметь по образцу общины (res publica) общие вещи, общую казну и представителя (actor) или синдика, посредством которых, как и в общине, делается и совершается то, что должно делаться и совершаться сообща”.

Многочисленность и многообразие объединений объясняются тем, что долгое время в Риме не существовало каких-либо ограничений на их образование (фактически действовал принцип свободы ассоциаций). Однако в период цезарианской революции и последовавших гражданских войн, подобная свобода открывала широкие возможности для политических интриг. Юлий Цезарь запретил все объединения кроме жреческих коллегий и древних цехов. При Октавиане Августе, в период стабилизации политической жизни и народного хозяйства, возрождается и корпоративная жизнь, но принцип свободы ассоциаций заменяется разрешительным порядком образования союзов: создание объединения допускается с разрешения сената или принцепса. В Дигестах на этот счет есть следующий фрагмент (Д.3.IV): “1. (Гай). Не предоставляется всем вообще учреждение (право учреждения) ни товарищества, ни коллегии, ни союза (corpus), ибо и законами, и сенатусконсультами, и конституциями принцепсов это дело ограничивается. В силу весьма редких причин разрешаются союзы этого рода. Например, разрешено образовывать союз участникам в сборе государственных налогов или для разработки золотых приисков или серебряных рудников и соляных варниц. Равным образом в Риме существуют некоторые общества, которые утверждены в качестве союзов сенатусконсультами и конституциями принцепсов, как-то: пекарей и некоторых других (ремесленников) и союзы корабельщиков, которые существуют и в провинциях”.

В начале периода принципата к муниципиям и различным союзам корпорациям), в качестве особого субъекта оборота добавляется императорская казна - фиск (fiscus). Начало этому было положено разделением провинций на провинции сената (provincia senatoria) и провинции принцепса (provincia Caesaris). Наряду с бывшей республиканской казной (aerarium) образовалась императорская казна (fiscus), куда стали стекаться доходы с провинций и иные поступления исключительно принцепсу. Постепенно фиск превратился в гигантскую организацию - совокупность имуществ (плантаций, сооружений, рабов, мастерских - как правило, военного назначения, рудников и пр.). Участие фиска в гражданском обороте регулировалось на тех же принципах, что и участие муниципий и корпораций. Таким образом, возник своеобразный субъект права - не объединение физических лиц, но организационно оформленная совокупность имуществ.

Долгое время в обороте действовали такие объединения (корпорации), целью которых было доставление прибыли участникам посредством осуществления какого-либо предприятия или спекуляции. Таких объединений, которые занимались бы общественно полезной деятельностью не существовало. С распространением в стране христианской религии, реализация идей милосердия, пожертвования имуществ нуждающимся или обществу, потребовали формирования таких объединений, целью которых было бы предоставление материальных и духовных благ третьим лицам. Само укрепление церкви, накопление ею богатств, потребовали признания за нею прав субъекта оборота для того, чтобы предоставить возможность совершать сделки, приобретать имущества по завещаниям.

Так возник особый вид объединений, которые в отличие от коммерческих корпораций в последующем получил общее обозначение учреждения. С утверждением христианства (в особенности после Миланского эдикта 313 г.) возникает множество учреждений: убежища для бедных, больницы, приюты для странников, для престарелых, сиротские дома.

Таким образом, длительная практика участия в гражданском обороте объединений, выработала основные представления об этом особом субъекте права. Во-первых, был установлен порядок образования объединений - посредством разрешения со стороны государства. Во-вторых, выработаны основные типы объединений: коммерческие союзы - корпорации (в виде муниципий, профессиональных коллегий, торговых союзов, фиска) и - учреждения (объединения, имеющие целью оказание общественно-полезных услуг). Наконец, были обнаружены, хотя и не сведены в единое определение главные признаки этого субъекта права: это организация (объединение физических лиц или имуществ), которая обладает обособленным имуществом, имеет право самостоятельно выступать в гражданском обороте, а также искать и отвечать в суде.

3. Современное позитивное право большинства стран делится на материальное и процессуальное. Под материальным правом понимают совокупность норм, регулирующих поведение субъектов в обширной области имущественных и личных отношений. Процессуальное право - это совокупность норм, регулирующих порядок рассмотрения споров, возникающих из-за нарушения субъективных прав в указанных отношениях.

Особенностью римского права было то, что оно не знало такого разделения, было едино в материально-правовом и процессуальном проявлениях. Единство материального и процессуального элементов проявлялось в категории actio. Определение этой категории приводится в Институциях (I.Кн.4.IV.): “Иск (actio) есть право лица взыскивать судебным порядком то, что ему следует”.

Из этого определения можно выделить по крайней мере три значения (характеристики) данного правового явления.

1. Actio - это иск, процессуальное средство правовой защиты; это обращение к суду с просьбой о защите нарушенного права.

2. Actio- это судебное производство, в котором осуществляется спор (agere iudicium).

Приведенные два значения следует отнести к процессуальным элементам actio. Но оно содержит также важный материально-правовой элемент, поскольку:

3. Actio - это само материально право, доказываемое истцом в споре (иск дается, то есть обращение к суду и последующая защита под надзором государства возможны, если есть материальное право, вытекающее из квиритского права или права магистратов).

(Указанное сочетание процессуальных и материально-правового элементов отчетливо проявляются в следующем определении, содержащемся в Дигестах Юстиниана: “Иск есть ничто иное, как право лица осуществлять судебным порядком принадлежащее ему требование”).

Таким образом, actio - это центральное понятие римского права, ибо оно включает в себя и способ защиты права, и способ приобретения права. Оба его элемента (процессуальное средство защиты и материальное право, подлежащее защите) составляют неразрывное единство. Материальное право может реализоваться только с помощью процессуального средства, а процессуальное средство не предоставляется без наличия материального права: нет иска - нет права.

Само римское право представляло собой систему исков (actiones) и развивалось оно благодаря предоставлению субъектам все новых исков.

Кроме судебной (исковой) защиты допустимо и внесудебное средство - самозащита.

Самозащита есть самовольное отражениечужого неправомерного нападения, клонящегося к изменению существующих отношений: насилие дозволено отражать насилием (vim vi repellere licet). От самозащиты следует отличать самоуправство: самоуправство есть самовольное нападение с целью установления такого положения вещей, которое соответствовало бы действительно существовавшему и