Сцена восьмая

Валерия. Ну, теперь ты соизволишь объяснить свою гениальную операцию?

Леонида. Итак, слушайте меня внимательно, поскольку, к сожалению, мне будет необходимо ваше сотрудничество. Все должно быть исполнено методично. Дисциплина - строжайшая. Валерия. Ради нескольких грошей?

Леонида. Не нескольких, а двадцать-тридцать тысяч.

Валерия. Тридцать тысяч чего?

Леонида. Тридцать тысяч лир.

Матильда (с интересом). Тридцать тысяч лир?

Валерия (с недоверием). Тридцать тысяч лир?

Фьорелла (с восхищением). Тридцать тысяч лир!

Леонида (небрежно). Тридцать тысяч лир... И цифра эта, синьора, весьма приблизительная! Дело может принести гораздо больше, если, конечно, вы сумеете вести себя как надо. Так вот, вчера, выполняя свои обязанности гостя на крестинах первенца графа Я почувствовал, что тоже хочу выступить, и произнес замечательную речь, которая завершалась следующими словами... (Дедушка неожиданно начинает петь.) О! Дедушка... Успокойтесь.

Фьорелла. Уверена, у него кончилась жвачка...

Леонида. Весьма справедливо.

Леонида. Так вот, я поднял хрустальный бокал и сказал: «Вспомним, синьоры, что в этом мире можно познать величайшую из человеческих радостей, щедро поделившись счастьем, со своими ближними. Вот почему, отмечая счастливое событие, собравшее нас здесь, я предлагаю в память о нем создать благотворительный комитет, который облегчит страдания бедствующих, осветит улыбкой их нужду и горе!»

Валерия. Вот это находка! И вы создали комитет?

Леонида. Да, сеньора.

Матильда. И ты в нем участвуешь?

Леонида. Естественно. Ведь я - основатель.

Матильда. Но, Леонида, разве тебе не хватает нищеты, в собственном доме? Зачем тебе впутываться в это дело?

Леонида (нравоучительно). Самый ценный вклад вносит тот, кто владеет самым малым.

Валерия. И что же ты дал?

Леонида. Идею! Идею создать благотворительный комитет. И кроме того, я сразу же сообщил комитету об одной несчастной семье, пребывающей в ужасающей нужде.

Валерия. Браво! И что же это за семья?

Леонида. Наша.

Все. Наша?!

Леонида. Ваша. Наша. Словом, ваша-наша... да... Что вы на меня уставились?

Валерия. Ну что ж, пожалуй, на этот раз идея не так уж плоха.

Леонида. Плоха! Она просто гениальна, как, впрочем, все идеи Леониды Папагатто. Увидите, придет комитет, и все пойдет как по маслу.

Матильда. Как? Комитет придет сюда?

Леонида. Разумеется. Надо же нам собственными глазами увидеть нищенские условия, в которых вы влачите свое существование. И когда сердца наши разжалобятся, мы сделаем все возможное, чтобы осветить благодарной улыбкой ваши изможденные, обезображенные лица.

Валерия. Сам ты обезображенный! А у меня лицо красивое и даже очень.

Фьорелла. Но папа... Они могут увидеть тебя.

Леонида. И даже должны. Я же основатель и пришел заранее. Итак, женщины, не теряйте времени!

Валерия. А что нам делать?

Леонида (приказывает). Сделайте что-нибудь со своими лицами. Они должны вызывать жалость! Сорвите эту занавеску! Уберите картину! Кровать - ближе к середине! Быстрее!

Леонида. Теперь мне нужен больной... Матильда – в кровать.

Матильда. Я?! Мне пора в театр. У нас уборка!

Леонида. Сегодня театр - здесь!

Матильда. Ну, знаешь! В этом доме только у меня постоянный доход... положение...

Леонида (перебивая ее). Сегодня утром положение у тебя будет лежа. Так что в кровать! На Ты, Валерия, сядь за стол, голову обхвати руками, и взгляд... в нем должно быть отчаяние.

Валерия (повинуется). Так?

Леонида. Больше отчаянья!

Валерия. Больше?

Леонида. Больше, больше. Так. Сейчас же прекрати улыбаться! Я сказал: изможденное лицо. Ты что, не понимаешь? Вытри косметику, растрепи немного волосы. Фьорелла, посыпь тальком лицо своей тетушки. Она совсем не похожа на доходягу. Теперь дедушка... куда же пристроить эту

старую развалину? Здесь... нет... Около кровати... так лучше. Умирающая дочь, отец паралитик! Ансамбль великолепен!

Матильда. О Боже!

Леонида. Все по местам! Ни слова! Говорю только я! Если у вас что-то спросят, плачьте. Фьорелла. Папа, а мне что делать?

Леонида. Ступай в мою комнату и не выходи, пока я тебя не позову!

Фьорелла быстро поднимается по лестнице, выходит в комнату наверху.

Леонида осматривается, опрокидывает стул, бросает на пол несколько тряпок, приоткрывает окно, поправляет отдельные детали, затем принимает вид посетителя, подает Валерии знак.

Валерия (слабым., болезненным голосом). Войдите!