Каким образом ребенок приспосабливается к определенной семейной обстановке? Вспомним, как различаются детские организмы, даже в течение первого месяца жизни, когда еще мы можем постичь общую картину. Некоторые дети никогда не могут насытиться, другие вполне умеренны в еде; некоторые отказываются изменять свою диету, другие же едят все подряд. Это касается слуха, зрения, выделений, купания и отношений к другим людям в своем окружении. Все же уже в первые дни ребенок чувствует свою защищенность, когда мы берем его на руки. Воспитательные воздействия, облегчающие жизнь ребенку, имеют здесь большое значение.
Уже эти первые шаги адаптации к миру несут в себе эмоциональное отношение к окружающим людям. Ребенок спокоен, чувствует себя в безопасности, любит, слушается и т. д.; или он становится неуверенным, робким, вызывающим и непослушным. Если с ранних лет вмешательство в жизнь ребенка будет носить разумный характер, то это будет содействовать созданию атмосферы жизнерадостности и прощения; и едва ли ребенок почувствует принуждение, которое содержится в воспитании. С другой стороны, ошибки в воспитании, особенно когда организм недостаточно развит для таких недостатков и чувства неудовольствия, что ребенок начинает искать защиту. В общем, из этой ситуации вытекают две основные тенденции: чрезмерная покорность или протест и стремление к независимости. Послушание или неповиновение — человеческая психика может пойти в любом из этих направлений.
|
|
Эти определяющие направления видоизменяют, сдерживают или принимают каждый возникший импульс до такой степени, что любые явно врожденные мотивы могут быть понятными только сквозь призму этой точки зрения: «Прекрасное — это дурное, все дурное — это прекрасное», — как говорится в песне ведьм из «Макбета». Горе становится радостью, страдание сменяется удовольствием, жизнь теряет смысл, а смерть кажется желанной, как только в жизнь ребенка вторгается неповиновение. То, что любит его противник, он будет ненавидеть, и то, что другие не принимают, будет оцениваться высоко. То, что запрещает культура, что не рекомендуют родители и учителя, именно это и будет выбрано как самая желанная цель. Объект или личность будут иметь ценность лишь в том случае, если другие пострадают от этого. Непослушные люди всегда сами докучают другим, и в то же время считают, что это их преследуют. Таким образом, возникает алчное и опрометчивое желание, имеющее одну лишь аналогию, а именно: смертельная борьба всех против всех, разжигание зависти, скупости, тщеславия и амбициозности в нашем современном обществе.
|
|
Напряженное отношение одной личности к другой носит слишком выраженный характер в неврастенике. Его главное побуждение настолько усиливается, что он постоянно ощущает себя охотником за своим триумфом. Обращение неврастеника к нарушениям, присущим ему в далеком детстве, таким, как сосание большого пальца, энурез, обкусывание ногтей и заикание, можно объяснить следующим образом. В случаях, когда подобные, носящие явно чувственный характер наклонности становятся постоянными, мы с уверенностью можем говорить о непослушании.
Это же относится и к пресловутой мастурбации, раннему половому развитию и преждевременным половым связям. Я знал семнадцатилетнюю девушку из хорошей семьи, которая жила половой жизнью с 14 лет. Тем не менее она была фригидна. Когда бы она ни ссорилась со своей матерью, а такое случалось постоянно через короткие промежутки времени, девушка всегда знала, что день она завершит половой связью. Другая девочка мочилась в постель, а также пачкала ее фекалиями после каждого упрека со стороны матери.
Отсутствие успеха в школе, забывчивость, неудовлетворенность деятельностью и постоянная подавленность подобны у неврастеника проявлению протеста. В борьбе против оппонента эти средства представляются ему ценными, хотя я и не утверждаю, что приятными. Частичное описание подобной психики дано Зигмундом в «Валькирии» Вагнера: «Сколько бы я ни встречал их, где бы я их ни находил, ухаживал ли за другом или братом, я всегда подвергался остракизму. Несчастья преследовали меня. То, что я считал правым, другие считали неверным. Что бы ни казалось мне дурным, другие высоко ценили это. Я ввергался в борьбу, куда только ни попадал. Куда бы ни уезжал, везде встречался со злостью. Когда жаждал счастья, получал лишь боль». Так развивается характер неврастеника, который я описал более подробно в работах «О склонностях неврастеника»25 и «О структуре невроза»26.